Школа субъективной социологии

Личность, наделённая способностью страдать и наслаждаться, не может  быть сведена, полагал Михайловский, к функции бездушного винтика. Страдания  и наслаждения должны быть введены  в формулу прогресса. Идею прогресса  Спенсера Михайловский считает неверной потому, что движение цивилизации  противоречиво - есть два вида прогресса: прогресс личности и прогресс общества, которые «не всегда совпадают  и в сумму цивилизации входят иногда неравномерно». Лишь тогда, заключал Михайловский, когда «возьмём за центр  своего исследования мыслящую, чувствующую  и желающую личность», то, естественно, признаем прогрессивным только такое  движение, которое «увеличивает массу  наслаждений этой личности и уменьшает  массу её страданий. Как и Лавров, Михайловский смотрел на историю  с позиций должного. Нравственный идеал становится у него мерилом ценности истории.

Обращаясь к теме прогресса  в русской субъективной социологии, трудно обойти стороной, вопрос о критике  Лавровым формулы прогресса Михайловского, поскольку прояснение её характера  даёт возможность выявить особенности  научной системы Михайловского. Лавров не согласился с её главным  теоретическим аргументом, который  заключается в том, что условием обретения личностью целостности  и самоидентичности является уменьшение общественного разделения труда в социальном организме при увеличении такового между органами личности. По мнению Лаврова, формула прогресса должна быть применима ко всем фазисам истории. Михайловский же отстаивал идею недифференцированного общества (простая кооперация), по сути дела, согласно Лаврову, отстаивал неисторическую точку зрения, поскольку факты простой кооперации (т.е. социально однородного общества) редки в жизни человечества. Кроме того, Лаврову казалось ошибочным мнение Михайловского о том, что условие прогресса заключается в уменьшении разделения труда в обществе, ликвидации специалистов, дифференцированность общественного организма. Лавров считал такой подход Михайловского защитой регресса, поскольку «идеал равенства должен быть достигнут у Михайловского всеми возможными средствами, даже с ограничением успехов знания и техники», которые были достигнуты благодаря специализации.

В связи с этим непременно надо отметить, что под категорией «разделение труда» Михайловский понимал  качество социальных отношений, полноту  пребывания человека в социуме. Смена  органического прогресса социально  однородным обществом, по существу, означала снятие социально-исторического отчуждения личности, обретения ею подлинной  целостности, гармонического единства её биологической сущности с социальными  условиями.

В основании социологических  доктрин обоих мыслителей лежал  нравственный идеал, идея целостной  личности. Именно она, индивидуальность, с производимым из неё нравственным обустроением мира, становилась мерилом сущего. Поскольку действительные тенденции жизни вступали в нравственный конфликт с реальностью, то задача социолога и историка менялась. Учёный должен был исследовать мир не в его реальных тенденциях и противоречиях, а в их будущих формах. Мыслитель был призван исследовать не жизнь, а факторы её улучшающие, отыскать основы человеческого счастья.

Сила для общественных преобразований принадлежит народу, и только он сам может её употребить. Личность противостоит общественным формам только тогда, когда за ней стоит  большинство, масса, сплочённая своими потребностями и интересами. Михайловский замечал: один герой ничего не сделает, не совершит в истории, если его не поддержит большинство.

Массовые движения отличает нераздельность индивидуальных и общественных интересов. Личность только тогда способна повести за собой массы, когда  хотя бы на словах выражает интересы этой массы, толпы. В этом случае личность выступает как сила действующая, как воплощение сознательного. Массы же, казалось бы, являются образцом бессознательного. Но Михайловский не упрощает проблемы, а пытается затронуть её глубинные пласты: дело не в героях, считает он, а в особенностях настроения, в характере явлений культурной среды в данный момент и в положении масс в данной стране.

Таким образом, Михайловский воспользовался «субъективным методом», предложенным ранее Лавровым; он оснастил его рядом аргументов, дополнений и пояснений. Их основной смысл таков: в естественных науках, прибегающих  к объективным методам изучения стихийных материальных явлений, при  строгом соблюдении приёмов сбора, описания, классификации и обобщения  материала, возможно, получить общепризнанный истинный результат (он его называет «правда-истина»); в обществоведении  в силу специфики изучаемых явлений (наличия в самих объектах сознательного  и бессознательного элементов, объединяемого  людьми в цели их поведения) требуются  другие приёмы и методы, и результат  получается более сложным («правда-справедливость»). Эти приёмы и дают нам субъективный метод, который при сознательном и систематическом применении не просто вскрывает причины и необходимость  исследуемого процесса, но и оценивает  с точки зрения «желательности», «идеала». Михайловский так пояснял  эту мысль: «Коренная и ничем  неизгладимая разница между отношениями  человека к человеку и к остальной  природе состоит, прежде всего, в  том, что в первом случае мы имеем  дело не просто с явлениями, а с  явлениями, тяготеющими к известной  цели, тогда как во втором цель эта  не существует. «Мы не можем общественные явления оценивать иначе как  субъективно», то есть через идеал  справедливости. Речь идёт о методе понимания идей, чувств, ценностей  как важнейшей составляющей социального  пространства, о роли «сочувственного  опыта», как его называл сам  Михайловский. Без интроспекции, сопереживания, субъективного подключения к  нему этот мир становится в известной  мере «невидимым».

Люди в познании социального  мира всегда остаются невольными рабами своей групповой принадлежности, оценивают мир только через эту  принадлежность с учётом её интересов. Корреляция групповых установок  с общечеловеческим идеалом, который  характеризуется признанием, оценкой  желательности и нежелательности  ряда явлений, путь изучения условий  для осуществления желательного и устранения нежелательного, т. е. соотнесения  с идеалом «общей справедливости», с которым должен согласиться  каждый, в независимости от своей  групповой принадлежности. Таким  надгрупповым идеалом он считал «равномерное развитие всех сил и способностей человека», достигаемым, по его глубочайшему убеждению, только при особом однородном общественном устройстве «простой кооперации» человеческой деятельности.

Социология для Михайловского  представлялась наукой, исследующей  желательное в общественной жизни  и то, насколько оно возможно, т.е. исследующая общественные отношения  с позиции сознательно выбранного общественного идеала.

Индивидуальностью Михайловский обозначает любое онтологическое целое, «вступающее в отношения внешнему миру, как обособленная единица» на любых фазах эволюции материи, но особенно интересуется «живой» и  общественной формами движения материи. Он считал, что здесь особенно ярко проявляются две тенденции: первая - усложнение организмов и систем их деятельности, рост различия, дифференциации и взаимной борьбы за существование, и вторая - увеличение относительной самостоятельности индивидуальностей от других, более комплексных, сложных организаций, эволюционной и функциональной частью которых они являются, процессы «борьбы за индивидуальность» и, в итоге, рост их однородности и солидарности.

Главная форма «общественной  индивидуальности» (ещё раз хочется  подчеркнуть, что это не означает индивидуальность как идейное единство общества, а только один из типов  индивидуальности, присущих обществу), по Михайловскому, является личность (более  мелких «социальных атомов уже нет  в обществе). Наряду с неделимой  «человеческой индивидуальностью» в социуме есть и более сложные, делимые «общественные индивидуальности» - различные социальные группы. Все  виды «общественной индивидуальности»  борются между собой. За долгую историю  человечества сложилось два чётких состояния этой борьбы («простая»  и «сложная кооперация»). При «сложной кооперации» есть одна общая закономерность - возрастание неудовлетворения потребностей, когда люди начинают испытывать враждебность общества. В этой ситуации существует два вида протестующего поведения - «вольница» (активная форма протеста) и «подвижники» (люди, которые стремятся  уйти от общества, заняться переоценкой, заглушить свои потребности). Оба  вида протеста часто переходят друг в друга, так как в их основе лежит общий механизм подражания, как особого состояния группового сознания. При подавлении человеческой индивидуальности практически до нуля в этих условиях неизбежно появление  героя, увлекающего обезличенную массу  любым актом. Герой шаблонизирует  поведение толпы. Толпа характеризуется  особым коллективно-психологическим  состоянием сознание и подсознания. Масса представляет собой монотонную, однообразную субстанцию, которая стремится  к подражанию яркой индивидуальности героя.

Наконец, надо сказать, о том, как старался Михайловский дать такое  определение общественному прогрессу, чтобы эта (или эти) формула (или  формулы в совокупности) могла  служить своеобразным философским  камнем для построения «золотого  века». «Прогресс есть постепенное  приближение к целостности, неделимости, к возможно полному и всестороннему  разделению труда между органами и возможно меньшему разделению труда  между людьми». Прогресс - это «борьба  за индивидуальность». Прогресс - «последовательная смена форм кооперации», или смена трёх этапов «борьбы за индивидуальность» в человеческой истории - объективно-антропоцентрического (исходная «простая кооперация»), эксцентрического («сложная кооперация») и субъективно-антропоцентрического (вторая разновидность «простой кооперации»). К сожалению, та доля утопизма, которая прослеживается в работах Михайловского, пока подтверждается на практике - справедливое «золотое» общество свободных и равных бывает либо в прошлом, либо в будущем.[5]

1.3 Южаков Сергей Николаевич (1849-1911)

Культура создаёт единство «активными элементами» общества - личностями, которые являются отчасти  сами продуктами этой же культуры. По мнению Южакова, существует три вида деятельности личности: самостоятельная, но не согласованная  с интересами общества, принудительная деятельность, насильственно согласованная  с обществом, и самостоятельная, свободная деятельность, согласуемая  с интересами личности и общества. Идеал справедливого общества предполагает максимальное расширение последней  сферы.

Вообще-то, Южаков выступает  против словосочетания «субъективный  метод», предложенного Лавровым и  Михайловским, так как считал это  обозначением некритичности. При этом он признавал важность соотнесения полученных результатов с нравственным идеалом, с оценкой с позиции «должного». Но никакого особенного метода он в этом не видел. Методы социологии носят объективный характер, но добытые с их помощью результаты должны получать нравственную оценку. На этом основании он заменил название «субъективная школа» на «этико-социологическая школа». Мораль - явление чисто социальное, которое является одновременно и условием, и результатом развития общества.

 Полное игнорирование  наукой до Конта соотношения  между обществом и другими  явлениями, полное изолирование  общества как предмета вызвало  натуральную реакцию, увлечение  в противоположную сторону, началось  отождествление исторического процесса  с другими процессами природы,  именно с процессами жизни.  Иногда отождествляют его с  той формой жизненного процесса, в котором он проявляется в  индивидуальном развитии, иногда  же с формой развития коллективного.  В первом случае является уподобление  общества организму и объяснение  законами физиологии общественных  явлений; во втором случае не  различается исторический прогресс  от органического, и условия,  эффекты, процессы последнего  признаются, без всякой критики  верными и необходимыми и относительно  первого.

Оценка относительной  важности явлений на основании нравственного  мировоззрения (идеала исследователя) и построение научной теории при  помощи того же критерия - вот, по Южакову, отличительная черта, существенный признак субъективного метода.[4]

1.4 Кареев Николай Иванович (1850-1931)

Подобно Южакову, Кареев думает, что вся общественная жизнь состоит из внешних проявлений человека в слове и деле, и в основном всех культурных и социальных отношений, наблюдаемых нами вокруг нас. Процесс социальной эволюции является не простым механическим развитием, а имеет характер процесса психического. Психика человеческих коллективов должна быть так же предметом научного исследования, как и внутренняя, душевная жизнь отдельной человеческой личности, психика интраментальная. На границах психологии и социологии существует своя промежуточная область - социальная психология. Социология, по Карееву, должна заниматься социальными организациями.

Психология занимает именно промежуточное место между изучения мира природы и мира человека, взятого  в его духовных и общественных проявлениях, иначе мира человеческой культуры в её прошлом и настоящем. Кареев говорит о значении психологии в особенности для так называемых наук социальных в более тесном смысле, изучающих организацию практических отношений между людьми.

Психология сама по себе изучает  весь внутренний мир человеческой личности, которая составляет первичный элемент  общества, мир её представлений, чувствований и стремлений. Этот внутренний мир  личности создаётся не только под  действием на неё со стороны окружающей природы через чувства зрения, слуха, осязания, вкуса, обоняния, но и  под влиянием другой среды, в которой  живёт каждый отдельный человек, среды общественной, или того, что  мы называем культурой. Само существование  общих целому народу идей, настроений, стремлений или особенностей национального  характера было бы немыслимо, если бы миром каждая индивидуальная психика  была замкнутым в себе миром, вне  всякого общения с другими  такими же замкнутыми в себе мирами. На деле этого нет.

Экономический материализм  Кареев тоже объясняет с точки  зрения психологии. Производственные отношения сами по себе возможны лишь на почве психического взаимодействия, говорит он. Правда, в данном случае первенствующую роль играют не идеи, а интересы, нужды, потребности, но раз в процессе добывания материальных благ люди вступают между собою в те или другие практические отношения, сами эти отношения создаются не иначе, как путём взаимодействия волевых актов, приводящих людей к тем или другим поступкам и обуславливающих общее направление их поведения.