Социология маргинальности в современной России

1.3.   Определение маргинала

Маргинал  — это человек находящийся между несколькими социальными статусами, между двумя культурами. Это перемещение в неопределенном социальном пространстве называется маргинальностью. Так же это человек, лишенный прежнего статуса, но не сумевший адаптироваться к новой социально — культурной среде другой страты. Огромное количество людей являются маргинальными личностями. Это эмигранты, те, кто быстро приобрел тот или иной социальный статус, лица, обращенные в новую религию. При этом маргиналом является человек, кто отстал и тот, кто опередил. Он может быть атавизмом отжившей уже культуры, ее ценностей, мышления и языка. И может быть человеком будущего, чьи творения, не понятые и не принятые современниками, войдут в основание грядущей культуры. Но маргинал и тот, кто "заблудился", кто производит "продукты", — действия, произведения, ценности, не имеющие ни прошлого, ни будущего.

"Маргинал" — слово  модное, но понятие довольно неопределенное. Отсюда и не вполне ясна  роль этого явления в культуре. Ключевой в определении маргинала  представляется характеристика  — "внесистемный". Маргинал  вне социальной структуры, т.е.  не принадлежит к тем элементам  (социальным группам), отношения  между которыми определяют характер  общественного целого. В художественной  культуре он вне основных для  нее художественных направлений, вне основных типов художественного мышления и языка. Как таковой маргинал не принадлежит ни к господствующей, ни к основным оппозиционным группам и субкультурам.

"Маргинал" — понятие  безоценочное. Это ни "хорошо", ни "плохо". Ибо может быть  и "хорошо", и "плохо", но  современники об этом, как правило,  знать не могут. Не имеет  данное слово и постоянного  денотата — обозначаемого им  конкретного предметного содержания. То, что сейчас внесистемно, завтра  может войти в систему. Но  может и не войти. То, что  сегодня системно и даже господствует, завтра окажется на обочине  и социальной структуры, и художественной  культуры.

Отсюда и функции маргинала  в культуре: он ее или консервирует, или развивает, или разлагает. В  первых двух случаях маргинал нужен  человечеству. Культура должна быть благодарна тем "чудикам", которые не могут  поступиться принципами прошлого. Ибо  культура — это всегда сохранение прошлого. Тем более что никогда  неизвестно, что в этом прошлом, казалось, отжившем, актуализируется, пусть в  далеком, будущем. Хотя, конечно, консерватор  тормозит развитие. Но не слишком, так  как он одинок, его единомышленников мало, и не они определяют судьбы культуры.

Нужен культуре и маргинал — "человек  будущего". Такие, как он, "на обочине" культуры нарабатывают принципы мышления, поведения, ценности и язык, нужные следующим поколениям, которые "откроют" своих предшественников и воздадут им должное. Но не современники. Современники отторгнут их и не пойдут за ними. Это пророки трагической судьбы.

Трагизм их усиливается тем, что  от лжепророков культура отличить их не может. От тех, кто "заблудился" сам и дает ложные ориентиры другим; ориентиры, ведущие в тупики. Дезориентация  разлагает культуру, губительно воздействует на нее. Но для различения пророков и лжепророков у культуры надежного критерия нет.

Определенные критерии существуют лишь в отношении системных элементов  культуры. Есть нормы мышления, поведения, языка и в господствующей культуре, и у "системной оппозиции". Согласно этим нормам, культурные феномены оцениваются  нередко противоположным образом.  В соответствии с определенными ценностями, нормами и логикой той или иной субкультуры. Для маргинала же, для маргинальных явлений, по определению, надежного критерия нет. Ибо система в этом случае оценивает внесистемное явление. И ничего не стоит в такой ситуации ошибиться, приняв шарлатана за новатора, а новатора за безумца.

Короче, маргинал — это и дрожжи нового, и атавизм старого, и извращение сути культуры. Это тот, кто "не в  ногу".

Если же применить вышеизложенное к анализу современной культуры, то очевидным представляется лишь то, что маргинальным в ней не является. Например, ни "художественный примитив", ни детское творчество, ни изобразительное  творчество душевнобольных к маргинальным явлениям не относятся. Маргинальными представляются сейчас, скорее, произведения "соцреализма" и крайние проявления "постмодерна": вроде известных "акций" Кулика и Бреннера.

Глава II.  МАРГИНАЛЬНОСТЬ В СОВРЕМЕННОЙ РОССИИ

Современная российская действительность также вносит свои коррективы в смысл  и содержание понятия "маргинальность", которое все чаще стало появляться на страницах газет, публицистических и научных изданий, разного рода аналитических обзоров.

Главной особенностью, благодаря которой  мы не можем принять полностью  концепцию маргинальности в ее сложившемся  виде, и в то же время вынуждены  прибегнуть к ее потенциальным эвристическим  возможностям в исследованиях современных  процессов российской действительности, является кризисное, пограничное состояние  общества, находящегося на историческом разломе, границе двух общественных систем. Проблему изучения именно такого состояния общества еще в 1989 году поставил Ю. Левада: "Период, переживаемый сегодня советским обществом, характеризуется  глубоким разломом социальных структур, который приводит к обнажению  скрытых пружин и механизмов жизни  общественного организма... Это сложное  время можно было бы считать благодатным  для анализа текущих процессов, а также для понимания природы  социальных явлений, — если бы в  распоряжении нашего обществоведения  имелись достаточно надежные орудия исследования таких ситуаций... Представляется, что здесь главная трудность  — в неразработанности самого методологического инструментария социальной мысли, причем не только нашей. Социология имеет достаточно большой  опыт изучения "готовых", сложившихся  общественных структур, взаимодействия и баланса их компонентов. Значительно  менее изучены неравновесные, несбалансированные взаимосвязи, которые характерны для  процессов перелома, перехода к новым социальным структурам и типам общественной организации". Состояние общества в тот период Левада вполне справедливо сравнивал с глубокой революционной ситуацией, историческую аналогию которой он усматривал в ситуации в нашей стране лета — осени 1917 года.

Сегодня происходит последовательное углубление на разных этапах этих процессов  и тенденций. Как отметил Н.И. Лапин, Россия переживает универсальный социально — культурный кризис. "Разрушение Союза породило множество трещин в общественном теле самой России — вертикальных (производственно-отраслевых, социально — профессиональных) и горизонтальных. Эти трещины столь многочисленны и опасны, что позволяют говорить о кризисе интеграции — одном из глубочайших за всю историю". Особенность ситуации в том, что кризис идентичности в России сопряжен с ходом радикальных реформ. "Реформы воздействуют на кризис, но не так, как ожидалось... Взаимодействуя, они искажают динамику друг друга, ведут к неожиданным результатам. Это свидетельствует о том, что пока не возник механизм саморазрешения кризиса, его патологический характер сохраняется".

И сегодня в гораздо большей  степени перед нами не структура  общества, как "некое стабильно  функционирующее целое", а "поток, лавина, обвал, подвижка целых социальных пластов, а то и континентов". Наше общество переживает системный кризис, поразивший все его структуры. Динамичные, необычайно спрессованные во времени и пространстве изменения российского общества побуждают исследователей современного социума заглянуть в арсенал терминов и понятий для его изучения, по-новому отнестись к тем из них, которые ранее употреблялись совсем редко, пересмотреть старые ярлыки и, найдя в них необычный ракурс, дать новые метки. Такова судьба и термина "маргинальность" — одного из "модных словечек" нашей переходной эпохи.

В советской социологической литературе проблема маргинальности изучалась  недостаточно, главным образом, в  связи с проблемами адаптации, социализации, эталонной группы, статуса, роли. Это отразилось на разработанности понятия в применении к нашей действительности.

Интерес к проблеме маргинальности заметно возрастает в годы перестройки, когда кризисные процессы начинают выносить ее на поверхность общественной жизни.

Исследователи современных социальных процессов обратились к теме маргинальности, начиная с углубленного исследования этого феномена в русле общепринятых концепций и постепенного осмысления его в контексте современной российской реальности. Стремительное изменение последней существенно меняет акценты в формировании взглядов на «российскую маргинальность» до рубежа 90-х годов (на «взлете» перестройки), после «революционной ситуации» 1991 года и после некоторой стабилизации процессов трансформации в середине 90-х.

Особенности современного процесса маргинализации в странах Западной Европы связывались  с глубокой структурной перестройкой системы производства в постиндустриальных обществах, определяемой как последствия  научно-технической революции. В  связи с этим интересно привести выводы о характерных чертах и  тенденциях маргинальных процессов  в Западной Европе:

•  основная причина развития маргинальных процессов — кризис занятости;

•  маргиналы в Западной Европе — это сложный конгломерат групп, в который наряду с традиционными (люмпен-пролетариями) входят новые маргиналы, характерными чертами которых являются высокая образованность, развитая система потребностей, большие социальные ожидания и политическая активность, а также многочисленные переходные группы, находящиеся на различных этапах маргинализации и новые национальные (этнические) меньшинства;

•  источник пополнения маргинальных слоев — нисходящее социальное перемещение групп, еще не отторгнутых от общества, однако, постоянно теряющих прежние социальные позиции, статус, престиж и условия жизни;

•  в результате развития маргинальных процессов вырабатывается особая система ценностей, для которой присущи глубокая враждебность к существующим общественным институтам, крайние формы социального нетерпения, склонность к упрощенным максималистским решениям, отрицание любых видов организованности, крайний индивидуализм и т. д.

В дальнейшем маргинальность осознается как социальный феномен, характерный именно для нашей реальности. Исходя из того, что «маргинальный статус стал в современном мире не столько исключением, сколько нормой существования миллионов и миллионов людей», концепция маргинальности становится ключом к поиску парадигмы плюралистичного, толерантного общежития. Таким образом, подчеркивается политический аспект проблемы, имеющий «принципиальное значение для судеб современной демократии».

Особенно ярко тема маргинальности прозвучала в полемически-публицистической постановке в работах Е. Старикова, опубликованных в конце 80-х годов. Советское общество предстает маргинализированным изначально, фактом маргинального «первородства» (революция, гражданская война). Источники маргинализации — массовые процессы мобильности и формирование «азиатской» парадигмы общественного развития, разрушение гражданского общества и господство редистрибутивной системы (которую автор называет «социальной имитацией»). Действие указанных факторов приводит к производству и воспроизводству маргинальных масс, которые Е. Стариков отождествляет с «охлосом», чернью, люмпенами. Процесс маргинализации на современном этапе автор представляет как процесс деклассирования, идущий с верхнего «социально-психологического этажа» (Е. Стариков называет эту модель инвертированной). Иными словами, размывание социальных связей и потеря социально-классовых позиций имеет скорее не экономическую, а социально-психологическую основу — разрушение профессионального кодекса чести, трудовой этики, потерю профессионализма.

Тем не менее, можно отметить очень  удачную характеристику маргинальности у Е.Старикова: он отмечает ее объективную  нейтральность в отношении оценок (негативных или позитивных) и в  то же время ее поливекторность. В  то же время утверждение автора о  том, что советское общество было сплошь обществом маргиналов, не могло, на наш взгляд, иметь действительного  основания хотя бы потому, что, пережив  маргинальность ситуаций революции  и войн, оно в 50 — 80 годы сложилось  как достаточно устойчивый социальный организм с определенной социальной структурой, и в данном случае утверждение  о нашей всеобщей маргинальности можно было бы понимать, скорее всего, как публицистический образ.

Нельзя не отметить, что сильный  публицистический заряд, новый взгляд на наше общество сыграли свою роль в разработке концепции маргинальности в современных российских условиях.

Попытка показать грань теории маргинальности — взгляд на маргинальную личность, — была сделана Н.О. Навджавоновым. Он рассматривает маргинальность как проблему личности в контексте социальных изменений. Маргинальная личность — теоретическая конструкция, отражающая процесс плюрализации типов личности в результате усложнения общественной структуры, усиления социальной мобильности, призванная помочь изучению современного развития человека. Автором приведены следующие характеристики маргинальной личности: интериоризация индивидом ценностей и норм разных социальных групп, социокультурных систем (нормативно-ценностный плюрализм); поведение индивида в данной социальной группе (социокультурной системе) на основе норм и ценностей других социальных групп, социокультурных систем; невозможность однозначной самоидентификации индивида; определенные отношения "индивид-социальная группа" ("социокультурная система") (т.е. исключение, частичная интеграция, амбивалентность индивида).

Автор пытается расширить подход к  определению маргинальности в ее личностном аспекте, предлагая рассматривать  проблему "в свете различных  аспектов социального определения  человека: человек как трансисторический  субъект; как персонификация общественных отношений определенной эпохи". Маргинальный субъект представляется как результат разрешения объективных противоречий. "Векторы дальнейшего развития таких субъектов будут иметь различную направленность, в том числе и позитивную — в качестве моментов формирования новых структур, активных агентов нововведений в различные области общественной жизни". Работа имеет характер постановки проблемы в современных российских условиях.

Интересна и оригинальна идея А.И. Атояна о выделении всего комплекса  знаний о маргинальности в отдельную  область знания — социальную маргиналистику как междисциплинарный синтез в  широкой исследовательской области. Другая важная проблема, которую видит  автор, — необходимость определения  и детальной разработки путей "демаргинализации. Процесс демаргинализации оценивается как совокупность восстановительных тенденций и мер по отношению ко всем видам социальных связей, усложнение которых возвращает устойчивость социальному целому.