Социология в обществе

     Д. Белл предложил типологию, основанную на эволюции технологии и знания. Он выделил доиндустриальное, индустриальное и постиндустриальное общества. Последнее, по его мнению, характеризуется: 1) широкими торговыми отношениями между странами; 2) большим излишком товаров, доступных среднему человеку; 3) "информационным взрывом" (резким возрастанием роли и значения знаний и информации в обществе); 4) возникновением "глобальной деревни" ("сближением" стран и народов благодаря мгновенным всемирным коммуникациям) (16.1).

     Оригинальную  историческую типологию обществ, основанную на господствующем виде производящей деятельности, предложили Г. Ленски и Дж. Ленски. Они выделили общества, живущие: 1) охотой и собирательством; 2) огороднические; 3) аграрные; 4) промышленные.

     Немецкий  социолог Ф. Тённис противопоставлял современное и традиционное общества в зависимости от выраженного в них типа воли. Традиционное общество (гемайншафт – община) характеризуется естественной (инстинктивной) волей, направляющей поведение людей как бы сзади (например, материнская любовь), в нем господствуют инстинкты, чувства, органические отношения. Напротив, современное общество (гезельшафт) основано на рассудочной воле, предполагающей возможность выбора и сознательно поставленной цели деятельности, в нем господствуют расчетливый разум и механические отношения. В ходе истории, по мнению Ф. Тённиса, первый тип общества все более уступает место обществу второго типа.

5.Социальная стратификация — одна из основных тем в социологии. Это деление общества на социальные слои (страты) путем объединения различных социальных позиций с примерно одинаковым социальным статусом, отражающее сложившееся в нем представление о социальном неравенстве, выстроенное по вертикали (социальная иерархия), вдоль своей оси по одному или нескольким стратификационным критериям (показателям социального статуса). В социальной стратификации устанавливается определенная социальная дистанция между людьми (социальными позициями) и фиксируется неравный доступ членов общества к тем или иным социально значимым дефицитным ресурсам путем установления на границах, разделяющих их, социальных фильтров. Например, выделение социальных слоев может осуществляться по уровням доходов, образования, власти, потребления, характеру труда, проведению свободного времени. Выделенные в обществе социальные слои оцениваются в нем по критерию социального престижа, выражающего социальную привлекательность тех или иных позиций. Но в любом случае социальная стратификация является результатом более или менее сознательной деятельности (политики) правящих элит, крайне заинтересованных в том, чтобы навязать обществу и легитимизировать в нем свои собственные социальные представления о неравном доступе членов общества к социальным благам и ресурсам. Самой простой стратификационной моделью является дихотомическая — деление общества на элиты и массы. В самом раннем, архаическом обществе структурирование общества на кланы осуществляется одновременно с проведением социального неравенства между ними и внутри их. Так появляются те, кто посвящен в определенные социальные практики (жрецы, старейшины, вожди) и непосвященные — профаны (все остальные члены общества, рядовые члены общины, соплеменники). Внутри них общество может и далее при необходимости стратифицироваться. По мере усложнения (структурирования) общества происходит параллельный процесс — встраивания социальных позиций в определенную социальную иерархию. Так появляются касты, сословия, классы и т.д. Современные представления о сложившейся в обществе стратификационной модели, достаточно сложны – многослойны, многомерны (осуществляются по нескольким осям) и вариативны (допускают существование множества порою стратификационных моделей). Степень свободы социальных перемещений (мобильность) из одного социального слоя в другой определяет то, каким является общество — закрытым или открытым.

Термин  «стратификация» вошел в социологию из геологии, где он обозначает расположение пластов земли. Но люди изначально уподобляли существующие между ними социальные дистанции и перегородки со слоям земли.

Деление общества на страты осуществляется исходя из неравенства социальных дистанций между ними — основное свойство стратификации. Социальные страты выстраиваются вертикально и в строгой последовательности по индикаторам благосостояния, власти, образования, досуга, потребления. 

6.СОЦИАЛЬНАЯ МОБИЛЬНОСТЬ, ЕЕ ФОРМЫ И ФЛУКТУАЦИИ^*   

1. Концепция социальной  мобильности; ее формы   

  Под социальной мобильностью понимается любой переход индивида или социальной группы из одной социальной позиции в другую. Существует два основных типа социальной мобильности: горизонтальная и вертикальная. Под горизонтальной социальной мобильностью подразумевается переход индивида из одной социальной группы в другую, расположенную на одном и том же уровне. Перемещение некоего индивида из баптистской в методистскую религиозную группу, из одного гражданства в другое, из одной семьи в другую, с одной фабрики на другую, при сохранении своего профессионального статуса, — все это примеры горизонтальной социальной мобильности. Во всех этих случаях "перемещение" может происходить без каких-либо заметных изменений социального положения индивида в вертикальном направлении. Под вертикальной социальной мобильностью подразумеваются те отношения, которые возникают при перемещении индивида из одного социального пласта в другой. В зависимости от направления перемещения существует два типа вертикальной мобильности: восходящая и нисходящая. В соответствии с этим есть нисходящие и восходящие течения экономической, политической и профессиональной мобильности. Восходящие течения существуют в двух формах: проникновение индивида из нижнего пласта в более высокий пласт; или создание такими индивидами новой группы и проникновение всей группы в более высокий пласт на уровень с уже существующими группами этого пласта. Соответственно и нисходящие течения также имеют две формы: первая заключается в падении индивида с более высокой социальной позиции на более низкую, не разрушая при этом исходной группы, к которой он принадлежал; другая форма проявляется в деградации социальной группы в целом, в понижении ее ранга на фоне других групп или в разрушении ее социального единства. В первом случае "падение" напоминает нам человека, упавшего с корабля, во втором — погружение в воду самого судна со всеми пассажирами на борту или крушение корабля.

  Случаи  индивидуального проникновения  в более высокие пласты или  падения с высокого социального  уровня на низкий привычны и понятны. Они не нуждаются в объяснении. Вторую форму социальною восхождения, опускания, подъема и падения групп следует рассмотреть подробнее.

  Следующие исторические примеры служат в качестве иллюстраций. Историки кастового общества Индии сообщают, что каста брахманов не всегда находилась в позиции неоспоримого превосходства, которую она занимает последние два тысячелетия. В далеком прошлом касты воинов, правителей и кшатриев не располагались ниже брахманов, они стали высшей кастой только после долгой борьбы. Если эта гипотеза верна, то продвижение ранга касты брахманов через все другие этажи является примером второго типа социального восхождения. Возвысилась вся группа в целом. До принятия христианства Константином статусы христианского епископа или христианского служителя культа были невысокими среди других социальных рангов Римской империи. В последующие несколько веков социальная позиция и ранг христианской церкви поднялись. Вследствие этого возвышения представители духовенства также поднялись до самых высоких страт средневекового общества. И наоборот, падение авторитета христианской церкви в последние два столетия привело к понижению социальных рангов высшего духовенства среди прочих рангов современного общества. Престиж папы или кардинала еще высок, но он, несомненно, ниже, чем был в средние века. Занимать высокое положение при дворе Романовых или Габсбургов до революции означало иметь самый высокий социальный ранг. "Падение" династий привело к "социальному падению" связанных с ними рангов. Большевики в России до революции не имели какого-либо признанного высокого положения. Во время революции эта группа преодолела огромную социальную дистанцию и заняла самое высокое положение в русском обществе. В результате все ее члены были подняты до статуса, занимаемого ранее царской аристократией. Подобные явления наблюдаются и в экономической стратификации. Так, до наступлений эры "нефти" или "автомобиля" быть известным промышленником в этих областях не означало быть промышленным и финансовым магнатом. Широкое распространение отраслей сделало их самыми важными промышленными сферами. Соответственно, быть ведущим промышленником — нефтяником или автомобилистом — значит быть одним из самых влиятельных лидеров промышленности и финансов.

     7. Теория конфликта

     Приверженцы этой теории, как и функционалисты, основное внимание уделяют обществу в целом, исследуя его институты и структурные образования. Однако эти два подхода во многом отличаются друг от друга. Если функционалисты описывают общество как относительно статичное, то конфликтологи делают акцент на процессах, которые непрерывно трансформируют общественную жизнь. Там, где функционалисты делают упор на порядке и стабильности в обществе, конфликтологи подчеркивают беспорядок и нестабильность. Там, где функционалисты видят общие интересы, разделяемые членами общества, конфликтологи фокусируют внимание на интересах несовпадающих. Если функционалисты рассматривают консенсус как основу для социального единства, то конфликтологи утверждают, что социальное единство – это иллюзия, оно достигается только силой. И, наконец, функционалисты рассматривают социальные структуры как необходимые и обусловленные требованиями групповой жизни, тогда как конфликтологи считают многие из этих структур ненужными и неоправданными. 
Основные социологические теории социального конфликта. Наибольшую известность получили концепции позитивно-функционального конфликта Л. Козера (США), конфликтной модели общества Р. Дарендорфа (Германия) и общей теории конфликта К. Боулдинга (США). 
Согласно концепции Льюиса Козера, обществу присущи фатально неизбежное социальное неравенство, вечная психологическая неудовлетворенность его членов и проистекающая отсюда напряженность между индивидами и группами, обусловленная их чувственно-эмоциональным, психическим расстройством, которое периодически находит выход в их взаимных коллизиях. Поэтому социальный конфликт Козер сводит к напряженности между тем, что есть, и тем, что должно быть в соответствии с чувствами известных групп и индивидов. Под социальным конфликтом он понимает борьбу за ценности и претензии на определенный статус, власть и ресурсы, борьбу, в которой целями противников являются нейтрализация, нанесение ущерба или уничтожение соперника. Это наиболее распространенное определение конфликта в западной политологии. 
Козер тесно увязывает форму и интенсивность конфликта с особенностями конфликтующих групп. Так как конфликт между группами способствует укреплению внутригрупповой солидарности и, следовательно, сохранению группы, то лидеры группы сознательно прибегают к поискам внешнего врага и разжигают мнимый конфликт. Известна и тактика, направленная на поиски внутреннего врага (“предателя”), особенно когда лидеры терпят неудачи и поражения. Козер обосновывает двоякую роль конфликта во внутреннем сплочении группы: внутренняя сплоченность возрастает, если группа уже достаточно интегрирована и если внешняя опасность угрожает всей группе и воспринимается всеми членами группы как общая угроза. При этом, отмечает Козер, большие группы при высокой степени соучастия своих членов могут проявить значительную степень гибкости. Малые же группы, а также недостаточно интегрированные могут проявлять жестокость и нетерпимость по отношению к “уклоняющимся” членам. 
Козер полагал, что его концепция социального конфликта в сочетании с “равновесно-интегральной” теорией и консенсусным принципом структурного функционализма позволит преодолеть недостатки последнего и стать чем-то вроде общесоциологической теории общества. Однако концепция позитивно-функционального конфликта господствовала недолго. 
Ральф Дарендорф в середине 1960-х гг. выступил с обоснованием новой теории социального конфликта, известной как конфликтная модель общества. Его работа “Классы и классовый конфликт в индустриальном обществе” (Dahrendorf R. Classes and Class Conflict Society. 1965) получила широкое признание. 
Суть его концепции в следующем: любое общество постоянно подвержено изменению, социальные изменения вездесущи; в каждый момент общество переживает социальный конфликт, социальный конфликт вездесущ; каждый элемент общества способствует его изменению; любое общество опирается на принуждение одних его членов другими. Поэтому для общества характерно неравенство социальных позиций, занимаемых людьми по отношению к распределению власти, а отсюда проистекают различия их интересов и устремлений, что вызывает взаимные трения, антагонизмы и как результат структурные изменения самого общества. Подавленный конфликт он сравнивает с опаснейшей злокачественной опухолью на теле общественного организма. 
Общества отличаются друг от друга не наличием или отсутствием конфликта, а только различным отношением к нему со стороны власти. Поэтому и в демократическом обществе конфликты имеют место, но рациональные методы регулирования делают их невзрывоопасными. “Тот, кто умеет справиться с конфликтами путем их признания в регулирования, тот берет под свой контроль ритм истории,– пишет Р. Дарендорф.– Тот, кто упускает такую возможность, получает этот ритм себе в противники”.(Darendorf R. Society and Democracy in Germany. N.Y., 1969. P. 140.) 
Общая теория конфликта американского социолога Кеннета Боулдинга изложена в его книге “Конфликт и защита: Общая теория” (Boulding К. Conflict and Defence: A General Theory. N.Y., 1963). Все конфликты, по его мнению, имеют общие элементы и общие образцы развития, и изучение тех и других может представить феномен конфликта в любом его специфическом проявлении. Поэтому, делает вывод Боулдинг, знание “общей теории конфликта” позволит общественным силам контролировать конфликты, управлять ими, прогнозировать их последствия. 
Конфликт, согласно его концепции, неотделим от общественной жизни. В самой природе человека лежит стремление к постоянной вражде и борьбе с себе подобными, к эскалации насилия. Конфликт Боулдинг определяет как ситуацию, в которой стороны сознают несовместимость своих позиций и каждая из сторон стремится занять позицию, противоположную интересам другой. В то же время конфликты являются таким видом социального взаимодействия, когда стороны осознают как свое противостояние, так и свое отношение к нему. Они сознательно организуются, разрабатывая стратегию и тактику борьбы. Но все это не исключает того, что конфликты можно и нужно преодолевать или по крайней мере существенно ограничивать. 
Ученый рассматривает два аспекта социального конфликта – статический и динамический. В статическом аспекте анализируются стороны конфликта и отношения между ними. Поскольку в качестве противоборствующих сторон могут выступать отдельные личности, организации, группы (этнические, религиозные, профессиональные, возрастные и т.д.), конфликты могут подразделяться на личностные, организационные и групповые. В динамическом аспекте Боулдинг рассматривает интересы сторон как побудительные силы в конфликтном поведении людей. На основе теории бихевиоризма он определяет динамику конфликта как процесс, складывающийся из совокупности реакций противоборствующих сторон на внешние стимулы. Все общественные столкновения являются “реактивными процессами”. Например, “явление зарождения и нарастания любви совершенно аналогично гонке вооружений, которая, как и война, является реактивным процессом”.(Bouldtng К. Conflict and Defence: A General Theory. N.Y., 1963. P. 25.) Иными словами, Боулдинг усматривает сущность социального конфликта в неких стереотипных реакциях человека. В связи с этим он полагает, что всякий конфликт можно попытаться преодолевать и разрешать, соответствующим образом манипулируя раздражителями путем изменения реакций, ценностей и влечений индивидов, не прибегая к радикальному изменению самого общественного строя. 
Оценка теории конфликта. Эта теория служит хорошим противовесом функциональному подходу. В самом деле, поскольку достоинства одного подхода являются недостатками другого, оба они во многом дополняют друг друга. Если функционалисты испытывают трудности при изучении социальных изменений, то у конфликтологов здесь преимущество. А там, где у сторонников теории конфликта возникают затруднения, например при рассмотрении некоторых аспектов консенсуса, интеграции и стабильности, функциональный подход дает глубокое освещение проблемы. 
По мнению некоторых представителей обоих направлений, различия между ними настолько велики, что они не видят основы для примирения. Между тем многие социологи взялись за эту задачу. Например, Р. Дарендорф и Г.Э. Ленски видят в обществе “двуликого Януса” и утверждают, что функционалисты и конфликтологи просто исследуют два аспекта одной и той же реальности. Они отмечают, что и консенсус и конфликт являются ключевыми особенностями общественной жизни. Кроме того, в обоих подходах традиционно присутствует холистический взгляд на социальную жизнь, предполагающий, что общества представляют собой системы взаимосвязанных частей.

     Другие  социологи, такие, как Л. Козер и  Дж. Хаймс, основываясь на идеях Г. Зиммеля, полагают, что при некоторых  обстоятельствах конфликт для общества может быть функциональным. Тогда он способствует укреплению преданности и лояльности группе и, таким образом, выполняет интегрирующую роль. Конфликт способен также предотвратить закостенение социальных систем, заставляя их изменяться и обновляться.