Таким образом,
учитывая возможность совпадения
двух факторов — расширения
круга перспективных экспортеров
нефти и низкой конъюнктуры
в мировой экономике, в ближайшие
четверть века конкурентная борьба
стран-экспортеров нефти будет исключительно
острой, причем в условиях сравнительно
низких цен на жидкое топливо. Поскольку
многие наши покупатели это сравнительно
бедные страны (например, Польша, Словакия,
Венгрия), то общемировая стагнация может
оказаться для экономики России весьма
серьезным испытанием. .Ухудшение ситуации
на мировом рынке нефти способно затормозить
освоение шельфа Северного Ледовитого
океана. Это означает, что эксплуатация
арктических нефтяных ресурсов может
начаться не ранее 2025 года.
Поскольку
Россия в течение длительного срока будет
сильно зависеть от нефтегазового сектора,
следует приложить усилия для повышения
степени переработки экспортируемого
сырья, а также расширить собственное
производство нефтепромыслового оборудования,
труб и других изделий для этого сектора.
Несколько
иначе выглядят перспективы России
на мировом рынке каменного
угля. В ближайшее время они
достаточно безрадостны. Однако,
если учитывать общемировую дальнесрочную
перспективу перехода на уголь
как на основное энергетическое
сырье и сравнительную дешевизну нашей
рабочей силы, следует предположить, что
Россия со временем станет одним из основных
поставщиков угля на мировой рынок. Предстоит
провести тщательную ревизию национальных
запасов угля и сосредоточить изыскательские
работы на ограниченном количестве наиболее
перспективных участков. Этот выбор должен
строиться с учетом запасов, горно-геологических
условий, транспортно-географического
расположения бассейнов, стоимости вывоза
угля. Необходимо переоценить наши северные
месторождения и возможности арктических
портов, как потенциальных мест вывоза.
Кузнецкий
бассейн останется ведущим ареалом
добычи, но ему придется заметно
«потесниться» в пользу северных
бассейнов, расположенных ближе
к портам вывоза. Если Россия
хочет удержаться на мировом рынке
угля, придется найти новые нестандартные
решения двух труднейших задач — организации
угледобычи в северных условиях и схемы
транспортировки угля в Арктике.
Запасы каменного
угля в нашей стране весьма
велики, но разработка новых месторождений
требует колоссальных инвестиций, прокладки
новых железных дорог. Разведанные же
ресурсы конкурентоспособного угля у
нас ограничены. Кузбасс расположен слишком
далеко от морей. В 1998 г. было добыто 311
млн. т каменного угля . Нынешний экспорт
каменного угля в условиях жесткой конкуренции
на мировом рынке невелик (17,4 млн. т в 1998
г.) и гораздо ниже экспортных возможностей
страны. Подавляющая часть угля потребляется
внутри страны, причем спрос на уголь ежегодно
резко снижается — с 369 млн. т в 1990 г. до
241 млн. в 1997 г. .
4. Перспективы
российского машиностроения на
внешних рынках.
Машиностроение
— до недавних пор лидирующая
отрасль отечественной обрабатывающей
промышленности — переживает
ныне глубочайший спад. По «сжатию»
производства машиностроение превзошло
любую другую отрасль (падение на 65% за
1992-1998 гг.), в результате чего в 1998 г. оно
оказалось опрошенным с привычного первого
на второе место в структуре промышленного
производства России (16%; беспрецедентное
сокращение за годы реформ — на 10 процентных
пунктов). Доминирующую роль в машиностроении
играли и играют крупные предприятия военно-промышленного
комплекса (ВПК). По оценкам специалистов,
машиностроительный экспорт Советского
Союза на 80% состоял из военной техники
и изделий военно-технического назначения
.
При этом
как раз машиностроение более
других отраслей страдает от
своей недостаточной конкурентоспособности
и низкой эффективности, очень
плохо приспосабливается к работе
в новых экономических условиях.
На большинстве предприятий, включая
приватизированные и проводящие конверсию,
не произошло кардинальных изменений
в структуре и номенклатуре выпускаемых
изделий. Приходится констатировать, что
переход к рыночным отношениям самый серьезный
ущерб нанес именно машиностроительному
комплексу. Объем производства в оборонной
промышленности, согласно некоторым оценкам,
упал за период с 1991 по 1998 г. в 10 и более
раз .
Вместе с
тем, машиностроительная промышленность
Россия обладает немалыми возможностями
по выпуску конкурентоспособной
высокотехнологичной продукции, прежде
всего авиаракетнокосмической. Несколько
в меньшей степени это относится к атомному
машиностроению, отдельным подотраслям
судостроения, производству криогенной
техники, лазерных приборов и некоторым
другим.
Ныне российское
военное машиностроение не в состоянии
поддерживать объемы производства 80-х
годов. Во-первых, это уже не тот жестко
контролируемый государством, прекраснообеспечиваемый,
привилегированный сектор хозяйства с
гарантированными крупными госзаказами.
Без опеки государства сегодняшняя оборонная
отрасль хиреет, теряя к кадры, и престиж
.
Во-вторых, в
условиях общемирового спада
спроса на военную технику
возможности российского экспорта
неверно и даже опасно преувеличивать.
К тому же, мировой рынок вооружений
уже поделен между блоками, причем те зарубежные
рынки, на которые шли поставки советской
военной техники после геополитических
потрясений конца 80-х годов заметно сузились.
До этих потрясений, во второй половине
80-х годов СССР направлял оружие в 36 стран
мира (США — в двое большее число стран).
30% оружия шло в государства-члены СЭВ
и другие социалистические страны, а остальные
70% — в «дружественные» развивающиеся
страны. Больше всего оружия (пятая часть)
продавалась Индии, 9% — направлялось в
Афганистан, от 4 до 8% военной техники предназначалась
таким «дружественным» или «братским»
станам как КНДР, Ангола, Сирия, Польша,
Чехословакия, ГДР.
Рынок вооружений
это «политический» рынок и
прямого отношения к качеству
продукции не имеет. Продажа оружия предполагает,
что покупатель вооружений может рассчитывать
на помощь страны-продавца в случае особой
ситуации. Россия потеряла рынки вооружений
в таких платежеспособных странах как
Ливия и Ирак, другие же традиционные покупатели
«советской техники» мало платежеспособны.
Следует иметь
также в виду, что те немногие
«нефтяные» страны третьего мира
типа Саудовской Аравии, что могли
себе ранее позволить самостоятельную
политику, теперь в условиях экономического
кризиса оказались экономически весьма
зависимыми; а это привязывает их к блокам
крепче, чем прежде. Объем продаж вооружений
за границу, несмотря на отчаянную внешнеторговую
активность российской стороны, последние
годы находится на низком уровне (2 -2,5 млрд.
долл.; в 1999 г. по прогнозам — 4,8 млрд.).
Существующий
в кругах отечественного ВПК
расчет на массовый экспорт
вооружений в развивающиеся страны,
а также в страны новой индустриализации
(типа Малайзии) нам представляется
не состоятельным, а неразборчивость
в выборе покупателя (Ирана, к примеру)
— опасной. Российский ВПК, даже располагая
оружием мирового класса и к тому же более
дешевым, чем западные аналоги, не может
рассчитывать на широкий выход на рынки
тех стран, которые многие годы ориентируются
на западные державы — своих союзников,
а не на Россию, еще недавно — потенциального
противника. Задача России состоит в том,
чтобы удержаться на традиционных для
себя рынках. К их числу принадлежит прежде
всего индийский рынок: крупные вооруженные
силы этой страны на 70% укомплектованы
«советской» военной техникой, требующей
модернизации. Какой-то период времени
покупателем российской военной техники
может быть внеблоковый Китай, но период
этот не станет продолжительным в силу
геополитических причин.
Как дополнительные,
возможны и выгодные деловые соглашения
с ведущими западными странами. Россия
вполне может предложить западным странам
отдельные совместные проекты, в том числе
лицензии, ноу-хау, совместное производство
преимущественно вспомогательных видов
техники для вооруженных сил (например,
авиатренажеров, учебных стендов, приборов).
Из сказанного
можно сделать вывод, что объем
производства вооружений придется
ограничивать потребностями самой
России и ее ближайших соседей,
а также малого круга нейтральных
государств типа Индии.
Нам представляется,
что выживание машиностроения
России зависит от того, в какой
мере ее громоздкий, представленный
крупными предприятиями, ВПК готов
к перестройке и переходу на
выпуск гражданской, в том числе
импорт заменяющей продукции.
Необходимо отдавать отчет в том, что
лишь часть оборонных предприятий, наиболее
высокотехнологичных, сможет сохранить
свой прежний профиль. Остальным же заводам
неизбежно придется осуществлять решительную
конверсию. Конечно, если верить приводимым
статистикой сведениям, практически все
оборонные предприятия начали конверсию.
Так, если в 1990 г. доля военной продукции
на предприятиях ВПК составляла 52%, то
в 1993 г. 31%. За пределы России в 1993 г. было
отгружено 18% продукции конверсионных
предприятий; только треть экспортных
поставок — военная техника и вооружение
. С сожалением приходится признать, что
крайне негибкий российский ВПК (хотя
и теряющий примерно по 10% персонала ежегодно),
фактически не желает принимать всерьез
происходящие изменения, и гораздо менее
подготовлен к конверсии, чем соответствующие
комплексы западных стран, сложившиеся
в рыночных условиях.
Требуется
же серьезная конверсия ВПК
по хорошо продуманной государственной
программе. Заметим, что, если
бы таковая последовала в самом
начале перестройки, можно было бы
избежать особенно болезненных проявлений
кризиса ВПК. Цель конверсии — наладить
выпуск такой гражданской продукции, в
которой есть острая и первостепенная
нужда (в том числе, продукции ранее поступавшей
в Россию из других союзных республик
и стран СЭВ). Это будут далеко не самые
наукоемкие изделия, а порой и заурядная
техника, но нужная и недорогая. При этом
ВПК должен отказаться от идеи любой ценой
сохранить «класс» — суперпродукцию,
имеющую спрос вообще в немногих ведущих
странах, и повернувшись лицом к рынку,
оставить за собой выпуск продукции двух
типов — высококвалифицированной, поставляемой
по государственному плану, и относительно
простой, нужной массовому потребителю.
В результате
в рамках ВПК сохранится относительно
небольшой сектор высокотехнологичных
производств. Некоторые наши фирмы с мировой
репутацией, не исключено, во многом утратят
чисто российский характер и станут совместными,
то есть с участием иностранного капитала.
Иначе их продукция встретит крайне жесткое
противодействие со стороны Запада . Уже
сейчас можно увидеть в появляющихся партнерских
и кооперационных связях зародыши будущих
интернациональных производственных
структур (один из примеров — намечающееся
сотрудничество ГКНПЦ им. Хруничева с
корпорацией «Локхид» в выполнении заказа
НАСА).
Основной
же части ВПК придется переориентироваться
на выпуск относительно несложных
технических изделий, которые
будут по карману обычному
фермеру и ремесленнику. Сейчас
требуется достаточно добротные
и надежные отечественные некапиталоемкие
и неэнергоемкие машины и оборудование,
которые в дальнейшем, после 10-15 лет работы,
могли бы быть заменены передовой техникой.
Ранее же у нас вряд ли найдутся средства
для развития промышленности на западном
уровне. Промышленность же должна быть
«всякой», в том числе и сравнительно скромного
технического уровня.
Одновременно
может быть придется пойти
на консервацию части лучшей
и совершенной техники (скажем,
уникальных станков с числовым
программным управлением), которая
ныне просто не востребована.
Так сформировался бы государственный
фонд оборудования высокой технологии,
которое по мере подъема экономической
конъюнктуры могло бы быть быстро запущено
в ход. Именно так поступили в Германии
и даже в США в первые послевоенные годы
при создании «депо» неиспользуемых до
поры до времени станков. Фонд неиспользуемых
«военных» станков сыграл большую положительную
роль в динамичном восстановлении германской
индустрии, ее быстром выходе на мировой
рынок.
5. Управление
и регулирование внешнеэкономических
связей России.
Внешнеэкономические
связи представляют собой целый
комплекс различных направлений,
форм, методов и средств перемещения
материальных, финансовых и интеллектуальных
ресурсов между странами. Это
одна из наиболее сложных сфер
экономики любой страны. Отсюда вытекает
традиционно большое государственное
вмешательство в эту сферу или, иными словами,
весьма активное государственное регулирование
внешнеэкономических связей. Оно определяется
государственной внешнеэкономической
политикой, которая во многом зависит
от состояния платежного баланса страны.
Важнейшими направлениями государственного
регулирования внешнеэкономических связей
страны являются валютное регулирование,
экспортно-импортное регулирование, а
также правовые формы осуществления внешнеэкономических
операций.
Радикальная
экономическая реформа, кардинальное
изменение геополитического положения
России после распада СССР
существенно повысили роль внешнеэкономического
фактора в развитии страны. Внешнеэкономическими
стали для России хозяйственные
и торговые связи не только с дальним,
но и с ближним зарубежьем. В результате
зависимость России от внешних рынков
более чем удвоилась.