Изучение творчества Н.Ф.Павлова

Изучение  творчества Н.Ф. Павлова

Современники Н. Ф. Павлова неоднозначно реагировали  на его творчество. Особое внимание заслуживали его три первые повести. Структура повестей Павлова во многом подчинена законам романтического творчества: острый сюжет, быстрое развитие действия, неожиданные развязки, наличие  героев с бурными страстями. Однако романтическая форма довольно искусно  соединена в повестях с реалистическим содержанием, которое строится на выявлении  кричащих противоречий крепостной действительности. Темы “Трёх повестей” были раскрыты с откровенностью и прямотой, превосходящими традиционную для той поры меру художественной свободы. Современники отмечали незаурядность  повестей, дар наблюдения души человеческой.

Пушкин А. С. заметил: “Павлов первый из нас написал  истинно занимательные рассказы”.(1)* По мнению Пушкина, повесть “Именины”  представляет некоторые несообразности, для того, чтобы эти несообразности исчезли, требуются более глубокие знания человеческого сердца. В слоге  Павлова, чистом и свободном, как  считает Александр Сергеевич, изредка  отзывается манерность; в описании – близорукая мелочность нынешних французских романистов. Слог его  романтических повестей быстр, изящен, щеголеват в своей тщательной отделке фраз.

Павлова не без основания  сравнивали с Бальзаком. Белинский  В. Г. уделял пристальное внимание изучению творчества Павлова. Он писал: “Трудно  судить о повестях г-на Павлова, трудно решить, что они такое: душа умного и чувствующего человека, плод мгновенной вспышки воображения, произведение одной счастливой минуты, одной благоприятной  эпохи в жизни автора, порождение обстоятельств, результат одной  мысли, глубоко запавшей в душу, - или создание художника, произведения безусловные, безотносительные, свободное  излияние души, удел которой есть творчество?”.(2)* По мнению Белинского, все три повести  ознаменованы одним общим характером, и только их содержание придаёт им наружное несходство. Они не проникнуты слишком глубокою истиною жизни, в них есть эта верность, которая  заставляет говорить: “Это точно списано  с натуры, но эта верность видна  в частях и подробностях”.(3)* Белинский  утверждает, что характеры только очерчены и потому лишены почти всякой личности. Павлов есть живое доказательство понятливости, ловкости и сметливости  русского человека. Сценического таланта  у него не оказалось ни малейшего; но его бойкий ум, переимчивость, смелость, его замечательные способности  обратили на него особое внимание Кокошина. В доме Кокошина, куда съезжалась вся аристократическая Москва, он приобрёл знакомства, получил внешнюю полировку, превратился в совершенного московского джентльмена. Панаев пишет: “Имя его приобрело громкую известность “Тремя повестями”

Либеральное направление  этих повестей обратило на автора внимание правительства. Говорят, будто даже сам император удостоил их прочтения  и, строго осудив их неблагонамеренное  направление, заметил, чтобы посоветовать талантливому автору, избегать, впредь, такого рода сюжетов, что он может  заняться, например, описанием кавказской природы или чем-нибудь подобным…”.(4)*

  “Три повести” помогли Павлову и в личной жизни. Панаев считал, что Павлов победил Янши своими “Тремя повестями”, которые произвели фурор при своём появлении,- и она отдала своё поэтическое сердце и свою руку счастливому повествователю.

Н. В. Гоголь тоже не остался равнодушным к творчеству Павлова. Он писал: “Я не знаю, почему замолчал Н. Павлов, писатель, который первыми  тремя повестями своими получил  с первого раза право на почётное место между нашими прозаическими  писателями и который повредил себе только тем, что, не захотевши быть самим  собой, вздумал копировать (в трёх новых повестях своих) тех модных новеллистов, которые гораздо его  ниже. Он мог бы всегда, не прибегая ни к напряжённым вымыслам поэтическим, ни к мозаичным искусственным  украшениям речи, так изуродовавший  благородный и ясный слог, взять  на выдержку первое психологическое  явленье нашего общества и рассказывать его так отчётливо и умно, что  повесть имела бы все принадлежности тех строгих классических произведений, которые остаются навсегда образцами  в литературе”.(5)*

С книгой Павлова  “Три повести” Тютчев Ф. И. познакомился ещё в 1836 году в Мюнхене и по достоинству оценил её. Он писал: “Ещё недавно я с истинным наслаждением прочитал три повести Павлова. Кроме  художественного таланта, достигающего тут редкой зрелости, я был в  особенности поражён возмужалостью, совершеннолетием русской мысли”.(6)* По мнению Тютчева, примечательно построение первой книжки Павлова. Она открывается  повестью “Именины”. Тема художника  – одна из центральных в литературе романтизма – предстаёт здесь  в ином аспекте, чем у Полевого или Одоевского. От судеб искусства, от проблем внутренней жизни творческой личности Павлов обратился к вопросу  о крепостной интеллигенции, волновавшему русскую литературу ещё в 18 веке. Герой в солдатчине ищет освобождения от барской прихоти, надеясь выслужиться в офицеры, и обрести гражданские права. В ином обличье предстаёт солдатчина Бронину (“Ятаган”). Герои “Именин” и “Ятагана” страдают и гибнут во имя подлинного чувства; в средней повести цикла “Аукцион” любовь отступает перед расчётом и игрой самолюбия. Тютчев считал: “ “Новые повести” – тема “жадного века”, когда расчёт и подозрение определяют не только публичную жизнь, но отравляют самые сокровенные человеческие чувства”.(7)*

Добролюбов Н. А. неоднозначно высказывался о творчестве Павлова. Он считал, что Павлов не отошёл от романтизма, но в его творчестве есть интересные моменты психологического анализа: “А г-н Павлов Н.Ф. разве  не извивался, давая разуметь такие  положения: русская народная жизнь  может дать материал только для балаганных представлений; в ней нет элементов  для того, чтобы из неё состроить  что-нибудь сообразное “вечным” требованиям  искусства”.(8)*

Изучение творчества Н. Ф. Павлова началось в основном в 20 веке. Заслуга советского литературоведения  в том, что творчество Павлова  было введено в литературный процесс. Но изучать творчество Павлова Н. Ф. нельзя без знания его жизни, его  биографии. Родился Павлов в Москве 7 сентября 1803 года. По-видимому, он был  незаконным сыном помещика В. М. Грушецкого и привезенной графом В. А. Зубовым  из персидского похода 1797 года грузинки: вместе с сестрою и братом его  “передали” в семью дворового  крестьянина Грушицких Филиппа  Павлова. Судя по тому, что в доме “родителя” Павлов получил прекрасное, по тому времени даже для дворянских детей образование – он овладел немецким, французским и латинским языками – его положение было необычным в условиях жизни простой крестьянской семьи. Здесь, несомненно, чувствуется помещичья опека.

В 1811 году, уже после  смерти Грушецкого, Н. Павлов, его сестра и брат были отпущены на волю старшим  сыном Грушецкого и зачислены  воспитанниками Театрального училища  при дирекции Московских императорских  театров. В дальнейшем судьба Павлова  в значительной степени была определена покровительством, которое оказывал ему директор училища Ф. Ф. Кокошкин. Именно в дом Кокошкина Павлов впервые познакомился со многими  литераторами, художниками, композиторами, здесь получил представление  о жизни светского общества, с  его внешним блеском, внутренней пустотой, социальными и нравственными  контрастами, - все это позднее  нашло отражение в его творчестве. Окончил Театральное училище  в 1821 году. Театр сделал Павлова искусным чтецом, так что впоследствии на заседаниях “Общества любителей российской словесности” он читал не только свои произведения, но ему поручали читать и сочинения других писателей.

Н. Ф. Павлов в 1827 году становится заседателем одного из департаментов  Московского надворного суда. Выбор  им юридического поприща нельзя считать  случайностью. Юриспруденция была стабильной формой службы. Кроме того, на юридическом  поприще он мог принести, как, очевидно, полагал, пользу людям бедным и угнетенным, судьба которых в определенной степени  была известна ему по собственному опыту. Но его честная и бескомпромиссная позиция вызвала раздражение  сильных мира сего, и он вскоре был  отстранен от должности.

На данный период существует лишь единственное монографическое  исследование жизни и творчества Н.Ф. Павлова. Это работа Вильчинского В. П. «Николай Филиппович Павлов. Жизнь и творчество» (9)* Эта работа в основном биографического характера. В книге определяется значение творчества писателя в истории русской литературы, раскрываются его разнообразные связи с выдающимися литераторами прошлого века, рассматривается роль салона Николая и Каролины Павловых в формировании “западнической” и “славянофильской” идеологии в 1840-е годы. Переводческая деятельность, поэтические и драматические опыты Павлова свидетельствовали о его стремлении к реалистическому методу творчества, склонности к критическому мышлению и социальным обобщениям. Главными темами повестей Павлова были три основания государственного строя России 30-х годов 19 века: крепостное право, общественный и семейный гнёт, пороки бюрократической системы. Вильчинский В. П. утверждает, что важной особенностью светских повестей Павлова, написанных в эпоху бурного развития прозаических жанров, является наличие в ней элементов психологического анализа. С самого начала, пишет Л. М. Крупчанов в своей статье“Н. Ф. Павлов”(10)*, вырисовываются две тенденции в характере, поведении, а затем и в жизненной позиции Павлова. С одной стороны, выйдя из самого бесправного сословия российского общества, он не мог не испытывать неприязни к образу жизни аристократии, и в его взглядах можно обнаружить черты демократизма. С другой же стороны, талантливый, впечатлительный юноша тяготился и своей бедностью, и своим двусмысленным положением в обществе, и своей зависимостью всё от того же светского общества. Жизненные принципы его постоянно оказывались под давлением внешних обстоятельств, к которым он вынужден, был определённым образом приспосабливаться. В этой непрерывной борьбе помыслов и обстоятельств и заключалась драма Павлова – писателя и человека. Л. М. Крупчанов пишет: “Современники указывали на “исключительно эластичную натуру” Павлова и в зависимости от своего личного отношения к нему видели в этой “эластичности” либо проявление“плебейства” (Е.П. Ростопчин, С.А. Соболевский), либо способ борьбы с обстоятельствами (Б. Н. Чичерин, И. Арсеньев)”.(11)* Эти две тенденции в миросозерцании Павлова, как бы слитые воедино, проявляются и в его творчестве. Герои его произведений одновременно ненавидят аристократов и завидуют им, презирают светское общество и стремятся преуспевать в нём. Вот как это показано в повести “Именины”: “…теперь бы объяснил себе такую весёлость простее, удовлетворённым самолюбием.… То он с злобною улыбкой сказал мне: “Вы не знаете моей родни…” ”.(12)* Сатира на свет и любование светом, причудливо переплетаясь, поочерёдно доминировали в творчестве Павлова, определяя сильные и слабые стороны его произведений.

В 1829 году Павлов избирается действительным членом Общества любителей  российской словесности. На рубеже 20-х  и 30-х годов завершается период формирования Павлова – литератора. Наиболее плодотворными для Павлова  явились 1830-е годы. В 1832 году товарищ  Павлова Б.Н. Чичерин вводит его  в круг оппозиционно настроенной  дворянской интеллигенции. В имении Чичериных им были написаны две повести  – “Именины” и “Аукцион”. В  своей монографии, посвященной русской  романтической прозе20 – 30-х годов 19 века, В. Ю. Троицкий пишет: “Повести уже были ориентированы на современную  действительность, на реальные обстоятельства жизни, знаменуя поворот русских  писателей к реалистическому  принципу творчества. Судьбу героев здесь  определяет уже не прихоть автора, а логика жизни; они всё чаще и  чаще оказываются “в плену” у живой  действительности. Социальная действительность всё более вырисовывается как  самостоятельный феномен: она сама становится предметом художественного  познания и выражения”.(13)* В своей  работе, посвящённой изучению романтической  повести, Сахаров В. И. доказывает: “В творчестве Павлова романтическая  повесть предельно приблизилась к реалистической манере письма и  психологизму, однако все её победы одержаны на территории романтизма, что  ещё раз выявило гибкость и  жизнеспособность этого жанра русской  прозы’.(14)* Б. Мейлах в статье (15)* , посвящённой  русской повести 20 –30-х годов 19 века, пишет, что Павлов в повести “Именины”  поставил проблему демократического героя. Мейлах считает: “Демонстративно подчёркивая  социальную значимость темы, Павлов –  сам выходец из среды крепостного крестьянства – отвечал на настоятельные потребности времени”.(16)*

Наиболее сильная, социально значимая повесть является “Ятаган”. Подобно крепостничеству, военная служба в царской России являлась узаконенной формой беспрерывного  унижения человеческого достоинства, где бесправие народа и произвол властей проявлялись особенно наглядно. Критическая оценка армейских порядков самым решительным образом пресекалась  правительством, поощрявшим лишь идеализированное изображение военной службы и  её “героизацию”. К. Д. Муратова считает: “Автор “Ятагана” всегда возмущался принятым в литературе обычаем описывать  “только великие подвиги русской  армии”, дивиться её администрации, хвалить  и славословить, писать “не чернилами, а розовою краской” ”.(17)* Искусство  должно не украшать жизнь, а изображать её такой, какова она в действительности. Обличение существующих в армии  пороков не запятнает мундира, наоборот, скорее очистит его от грязи. В  “Ятагане” Павлов восстаёт не только против бессмысленного и грубого  подавления человеческого достоинства, палочной муштры и жестоких истязаний  солдат, но и против кастовой верхушки николаевской военщины, её ничем не ограниченного произвола. “Три повести” , были восприняты как гром с ясного неба, вызвали гнев Николая I. На повесть  “Ятаган” последовала следующая  резолюция императора: “Повесть по своему содержанию никогда не должна была пропускаться цензором: и смысл  и цели прескверны”.(18)* В “Ятагане”  драматическая история корнета, а затем солдата Бронина невольно напоминала современникам о печальной  участи разжалованных декабристов (А. А. Бестужева, поэта А. И Одоевского и сохраняющего традиции декабризма А. И. Полежаева).