Расцвет русского реалистического романа

 

2.4. Л.Н. Толстой.

С именем Льва Николаевича Толстого нередко  связывают такое, на первый взгляд, туманное понятие, как «диалектика души». Начиная с автобиографической трилогии «Детство» (1852), «Отрочество» (1852-1854), «Юность» (1855-1857), исследование внутреннего мира, моральных основ личности стало главной темой произведений Толстого. Мучительные поиски смысла жизни, нравственного идеала, скрытых общих закономерностей бытия, духовный и социальный критицизм, проходят через все его творчество.

Н. Н. Страхов пишет о нем: «Толстой каждому, конечно, известен как большой мастер в анализе душевных явлений. Но какой характер имеет этот анализ? В чем заключается его источник, его первая движущая причина, от которой необходимо зависит его направление и цель? На это можно бы отвечать, что анализ нашего автора — просто его художественная потребность, просто преобладающая черта его таланта. Ответ этот действительно годится для некоторых мест книги, именно для тех, где, как в «Семейном счастье» и в «Детстве», художественная сила идет наравне с анализом, вполне им владеет, употребляет его как орудие, дающее полноту образам и краскам. Но в других местах анализ, очевидно, играет другую роль и служит сам по себе удовлетворением какой-то потребности, говорящей в душе художника помимо его стремления создавать образы».

Героев Толстого отличает присущая и самому автору способность к самоанализу, о котором было сказано выше. Действительно, Толстой увлекался этим с юных лет, занося в дневник подробные описания своих душевных движений. Многие персонажи его романов наделены его чертами, его мыслями.

 

Д. С. Мережковский замечает: «Тайна его действия заключается, между прочим, в том, что он замечает незаметное, слишком обыкновенное, и, при освещении сознанием, именно вследствие этой обыкновенности, кажущееся необычайным. Так, первый сделал он открытие, по-видимому, столь простое, легкое и, однако, в продолжение тысячелетий ускользавшее от внимания всех наблюдателей — то, что улыбка отражается не только на лице, но и в звуке голоса, что голос так же, как лицо, может быть «улыбающимся». Из таких-то маленьких, поразительных наблюдений и открытий, как из первоначальных клеточек, состоит самая основа, вся живая ткань его произведений».

 

Как представитель известной аристократической фамилии, Толстой не чурался описаний дворянского быта. Видимая простота изложения соседствует с обилием деталей, тонких наблюдений. Необыкновенная «зоркость» автора заметна даже в столь романтически-лиричном произведении, как «Детство». Пространные рассуждения о нравах людей того круга, с которым Толстой так или иначе соприкасался на протяжении всей жизни, переплетаются с описанием событий, происходивших в жизни любого дворянского отпрыска. Однако нельзя не заметить, что в незатейливую цепь событий в жизни ребенка вплетается философия взрослого человека, ностальгически устремившего взгляд в прошлое.

«Все  мы родом из детства» - один из законов  психоанализа как нельзя лучше объясняет  особенности, образы, тематику – в общем, все то, что заставляет проникнуться тонкостью и теплотой его произведений. Толстой был четвертым ребенком в большой дворянской семье. Его мать, урожденная княжна Волконская, умерла, когда Толстому не было еще двух лет, но по рассказам членов семьи он хорошо представлял себе «ее духовный облик»: некоторые черты матери (блестящее образование, чуткость к искусству, склонность к рефлексии) и даже портретное сходство Толстой придал княжне Марье Николаевне Болконской («Война и мир»). Отец Толстого, участник Отечественной войны, запомнившийся писателю добродушно-насмешливым характером, любовью к чтению, к охоте (послужил прототипом Николая Ростова), тоже умер рано (1837). Воспитанием детей занималась дальняя родственница Т. А. Ергольская, имевшая огромное влияние на Толстого: «она научила меня духовному наслаждению любви». Детские воспоминания всегда оставались для Толстого самыми радостными: семейные предания, первые впечатления от жизни дворянской усадьбы служили богатым материалом для его произведений, отразились в автобиографической повести «Детство».

Первые  произведения Толстого поразили литературных критиков смелостью психологического анализа и развернутой картиной «диалектики души». Дебют Льва Николаевича сразу принес ему настоящее признание. Последующие замыслы, воплощаясь в жизнь, получали не менее теплые отклики. Одним из самых грандиозных произведений русской литературы по достоинству считается роман Толстого «Война и мир», долгое время носивший название «Тысяча восемьсот пятый год».

Время создания романа было периодом душевного подъема, семейного счастья и спокойного уединенного труда. Толстой читал воспоминания и переписку людей александровской эпохи (в том числе материалы Толстых и Волконских), работал в архивах, изучал масонские рукописи, ездил на Бородинское поле, продвигаясь в работе медленно, через множество редакций (в копировании рукописей ему много помогала жена, опровергая тем самым шутки друзей, что она еще так молода, будто играет в куклы), и лишь в начале 1865 напечатал в «Русском вестнике» первую часть «Войны и мира».

Роман читался взахлеб, вызвал множество  откликов, поразив сочетанием широкого эпического полотна с тонким психологическим  анализом, с живой картиной частной  жизни, органично вписанной в  историю.

Горячие споры спровоцировали последующие части романа, в которых Толстой развивал фаталистическую философию истории. Прозвучали упреки в том, что писатель «передоверил» людям начала века интеллектуальные запросы своей эпохи: замысел романа об Отечественной войне действительно был ответом на проблемы, волновавшие русское пореформенное общество. Сам Толстой характеризовал свой замысел как попытку «писать историю народа» и считал невозможным определить его жанровую природу («не подойдет ни под какую форму, ни романа, ни повести, ни поэмы, ни истории»).

 

Религиозные мотивы в творчестве Льва Толстого не менее значительны, чем историческиею  Л. Д. Опульская пишет: «Художественное творчество Толстого нуждается в новых подходах, непредвзятом прочтении… По Толстому, христианская нравственность не обязана быть аскетичной. Исполнение нравственного долга радостно, и для того, чтобы жизнь человека стала праведной, совсем не обязательно прятаться за монастырскими или церковными стенами. Скорее наоборот. Ведущая тема последних сочинений Толстого — состязание добра со злом. Это в самом деле как бы художественное евангелие, искусство и поучение одновременно. Новый завет Библии стал в эти годы для русского писателя главным ориентиром и нравственной мерой. Его герои постоянно ссылаются на Евангелие, читают его, соотносят с ним свою и чужую жизнь».

Известно, что Толстой мечтал об «основании новой религии – религии Христа, но очищенной от веры и таинственности, религии практической».

Рассуждения о борьбе добра и зла, прославление вневременных моральных ценностей, внимание к мелочам и деталям – все это делает Толстого одним из величайших писателей-реалистов девятнадцатого века.

3. Общая характеристика особенностей русского реалистического романа конца девятнадцатого века.

 

В конце  девятнадцатого века реализм перешел в несколько иное качество по сравнению тридцатыми годами. Большую роль стало играть индивидуальное восприятие писателем мира, собственная структура применения общих реалистических законов.

 

Развитие  личности в творчестве реалистов  происходит в неразрывной связи с окружающей средой, историческими событиями и обществом. Именно на эту взаимосвязь и направлено все внимание авторов. Человек становился лицом к лицу с действительностью – и в большинстве случаев противостояние заканчивалось или полной победой обстоятельств, среды, или же трагической «ломкой» всех моральных принципов героя под давлением социума.

 

Степень индивидуальности личности могла быть различной, но при этом сложившийся  характер персонажа оставался продуктом  воздействия на него среды, общества, навязывающего свои порядки.

 

Несколько позже интерес писателей переместился к внутренним стимулам поведения человека. Его зависимость от среды воспринималась не как трагическая дилемма (поддаться или погибнуть), а как явление само собой разумеющееся. У Достоевского, например, понятие «типичные обстоятельства» заменяются понятием «типичная среда». Его Петербург по сути своей не является никаким конкретным местом и рассматривается в контексте с действующими лицами. Для других писателей бытовые мелочи становились краеугольным камнем в становлении личности и в развитии сюжета.

 

Главная задача одинакова для всех – изображение и выражение душевной жизни человека во всей ее сложности и тонкости.

 

Мир в  восприятии писателя-реалиста был наполнен фактами, существовавшими вне зависимости от того, принимал он их или отрицал. И потому любой из представителей реализма считал своим долгом донести до читателя – и до общества в целом – все это без разделения на положительное и отрицательное, без стремления выйти за рамки существующего. Изобразить мир таким, какой он есть, объединить хорошее и дурное, лиричное и сатирическое, высокое и низкое – главная задача писателя той эпохи. Здесь не порицается присутствие гротеска, заострения, преувеличения – если того требовала поднятая тема.

 

Однако  это не означает, что реализм отрицал существование высших идеалов. Он только показывал отсутствие их в данной среде, но не исключал стремления к ним. Вероятно, смыслом существования реализма как направления можно считать завуалированную нравоучительность, переосмысление забытых, приниженных духовных ценностей, поиск выхода из постигшего общество кризиса духовности, морали, и, наконец, предполагаемое «очищение» общества через осознание трагичности действительности.  

 
 
 
 
 

Библиографический список.

 

Егоров  Б. Ф. Петрашевцы. Ленинград, 1998.

 

Иванов  Вяч. Достоевский и роман-трагедия. Москва, 1994.

 

Карякин Ю. Ф. Самообман Раскольникова. Москва, 1976.

 

Пруцков Н. И. Мастерство Гончарова-романиста. Москва, 1962.

 

Краснощекова  Е. А. Критическое наследие Гончарова. Москва, 1981.

 

Сердюкова О. И. Гончаров — романист. Самара, 1994.

 

Берман  Б. И. Сокровенный Толстой. Москва, 1992. 

 

Бурсов  Б. И. Лев Толстой и русский  роман. Москва,1963. 

 

Бунин И. А. Освобождение Толстого. Москва, 1967. Т. 9. 

 

Гусейнов  А. А. Великие моралисты. Москва, 1995.

 

Ермилов В. В. Толстой-романист. Москва, 1965.

 

Курляндская И. С. Тургенев и русская литература. Москва, 1980.

 

Маркович  В. М. И. С. Тургенев и русский реалистический роман XIX в. Ленинград, 1982.

 

Маркович  В. М. Человек в романах И. С. Тургенева. Ленинград, 1975.

 

Вялый Г. А. И. С. Тургенев и русский реализм. Москва, 1962.