ФЕДЕРАЛЬНОЕ АГЕНТСТВО ПО ОБРАЗОВАНИЮ 

Государственное образовательное учреждение высшего  профессионального образования 

РОССИЙСКИЙ  ГОСУДАРСТВЕННЫЙ  ГУМАНИТАРНЫЙ УНИВЕРСИТЕТ 

ИНСТИТУТ  ЭКОНОМИКИ, УПРАВЛЕНИЯ И ПРАВА 

ФАКУЛЬТЕТ УПРАВЛЕНИЯ 
 
 
 
 
 
 
 
 

Гладык  Александра Игоревна

 

Реферат на монографию И.Рейфман

«Ритуализированная  агрессия: дуэль в русской культуре и литературе» 
 

Реферат по истории России студентки

1-го  курса очной формы обучения 

(специальность  «Международные отношения», группа 2) 
 
 
 
 

 
 
 
 
 
 

Москва  2010

 

Оглавление.

 

Введение.

     Труд  профессора кафедры славянских языков и литературы Колумбийского университета Ирины Рейфман посвящен анализу  и систематизации сведений о роли дуэли в русской культуре и  литературе. Несмотря на существующие сложности при сборе информации о феномене дуэли и неоднозначность существующих исторических и литературных источников, Рейфман пытается создать объективную картину дуэльной традиции в России, абстрагируясь от исторических субъективных оценок и культурных предрассудков.

     В книге Рейфман тематически выделяются две части . Первая часть (Главы 1-3) раскрывают понятие дуэли, ее проблематику и дают обзор истории дуэли в России. Здесь дается обзор характерных черт дуэли вообще и ее характерных русских особенностей в частности; исследуются корни неоднозначности дуэльного поведения; дуэль рассматривается как ритуализированная агрессия, направленная на то, чтобы обеспечить высшие классы России личной неприкосновенностью при отсутствии надежной юридической поддержки в стране.

     Вторая  часть книги посвящена анализу изображения дуэли в русской литературе, которая сыграла большую роль в становлении дуэльного поведения и развитии дуэльной традиции в России. После краткого обзора появления дуэльной темы в русской литературе (глава 4) Рейфман подробно останавливается на двух авторах, для которых тема дуэли в произведениях особенно важна: это А.Бестужев-Марлинский (глава 5) и Ф.М.Достоевский (глава 6). На примере их произведений и наследия, оставленного их предшественниками, Рейфман подтверждает свои теории из первых трех глав.

 

Дуэль как  акт агрессии.

     «Дуэль - тип агрессивного поведения, который на протяжении нескольких веков сохранял высокий социальный статус», - пишет Рейфман. Дуэль есть единоборство между двумя лицами по обоюдному их соглашению, со смертоносным оружием, при заранее определенных условиях и в присутствии свидетелей с обеих сторон. Причина ее – вызов одного лица другим за нанесенное оскорбление. Цель дуэли – получение силою оружия удовлетворения за оскорбление. Предел, когда именно известные действия теряют характер обыкновенного, неважного, и становятся оскорблениями, вообще трудно определим и находится единственно в зависимости от степени обидчивости того лица, на которого эти действия были обращены. Этот взгляд, конечно, может применяться только к оскорблениям легкого свойства, между тем как поруганная честь относится к оскорблениям более серьезным. Идея чести как наследуемого и не имеющего градаций качества дворянства была заимствована из Европы (франц. «point d’honneur»). Хотя кодекс чести в России значительно отличался от западного, европейская модель защиты собственного достоинства легла в основу русской дуэльной традиции.

     Как акт социально приемлемого насилия  дуэль попадает в ту же категорию, что война и смертная казнь. Однако, дуэль в отличии от смертной казни и войны находилась в значительной степени вне сферы влияния государства и поэтому служила – сначала дворянам, а потом и другим сословиям – для утверждения их независимости от государства и защиты личного пространства отдельной личности не прибегая к юридическим средствам.

Дуэль также имеет нечто общее с  самоубийством. Оно в той же степени, что и дуэль, могло способствовать восстановлению поруганной чести. Особенно идея самоубийства была актуальна для женщин, которым дуэль фактически была запрещена, а в тех редких случаях, когда она имела место, была своеобразной ролевой игрой, подчеркнуто неженским поведением, вызовом мужскому господству.

     Чтобы считаться дуэлью, действия участников должны следовать определенному  сценарию, называемому дуэльным ритуалом. Ранние русские «дуэли» напоминали обычные драки, разгоравшиеся на месте, часто в отсутствие секундантов и свидетелей. Дуэльный ритуал же разделял во времени ссору и поединок, тем самым, отделяя момент спонтанного гнева от того момента, когда противники получают право на защиту своей поруганной чести.

     Ритуальный  характер дуэли во многом объясняет  ту ее особенность, которая так беспокоила приверженцев кодекса чести всех поколений, а именно ее способность  лишать участников свободы воли. Так, если дуэльной процедуре уже было положено начало, то дальше она развивалась сама по себе, а ее участники зачастую действовали вопреки своему рассудку, религиозным и нравственным убеждениям и даже первоначальным намерениям.

     Дуэль, превратившаяся в традицию, породила тип бретера - человека, щеголявшего своей готовностью и способностью драться где бы то ни было и с кем бы то ни было. Бретеры проявляли чрезмерную щепетильность в вопросах чести, дрались на дуэли при малейшей провокации и принимали исключительные меры для вынуждения не склонного драться противника принять вызов. Бретерство оценивали по-разному. Одни видели в нем максимальное проявление дуэльной традиции, другие - смесь позерства и жестокости.

     Исторически появление дуэли в Европе было обусловлено появлением понятия индивидуализма. Дуэль чести появилась как частный путь к решению конфликтов между двумя личностями. Она защищала и даже личное пространство до тех пор, пока не утвердились законы, защищающие личные права. Это было особенно важно в России, т.к. закон не обеспечивал индивидуума надежной юридической защитой. Так дуэль стала в России излюбленным средством урегулирования личных конфликтов. 

 

Краткая история дуэли  в России. Дуэль и физическая неприкосновенность.

     Дуэль в Россию пришла из Европы. Формальная дуэль стала постепенно входить в употребление во второй половине XVIII века. За французским «заимствованием» тянулся кровавый след, что вызывало беспокойство властей. Еще при Петре I категорически запрещались поединки и дуэль каралась смертной казнью. Позднее Екатерина II подтвердила запрет Петра, но внесла некоторые поправки. Она предложила наказывать только агрессора, а не казнить всех без разбора. Павел I, несмотря на суровое отношение не только к дуэлянтам, но и потенциальным кандидатам на это звание, был известен несколькими попытками лично участвовать в дуэлях. При Александре I наступил расцвет дуэли, причиной которому частично послужил заграничный поход русской армии в ходе войны 1812 года, который позволил установить прямой контакт с еще живой на Западе дуэльной традицией.  XIX век Рейфман называет Золотым веком русской дуэли. Смертная казнь дуэлянтам уже не угрожала, но офицер мог поплатиться разжалованием в солдаты и ссылкой на Кавказ, в зону боевых действий. Тем не менее, россияне «стрелялись» и в столице, и в провинции. С другой стороны, восприятие и оценка дуэли в России всегда была неоднозначна. Официальный запрет сопровождался и противодействием, и поддержкой общественного мнения.

     Дворянские  поединки были одним из важнейших элементов культуры поведения. С дуэльной традицией неразрывно связано понятие чести, ключевое в понимании истории русского дворянства. «В истории дуэли сконцентрировалась драматичность пути русского дворянина от государева раба, к человеку, взыскующему свободы и готовому платить жизнью за неприкосновенность своего личного достоинства, как он понимал его на высочайшем взлете петербургского периода – в пушкинские времена», - пишет Рейфман.

     При Николае I в дуэлях наряду с дворянами начали участвовать разночинцы – духовенство, купечество, мелкая бюрократия, крестьянство. Однако их опыт в делах чести был ограниченным, а знание дуэльного ритуала, как правило, весьма поверхностным.

     В XIX веке дуэльный кодекс претерпевает изменения. С середины XIX века он не имеет большого значения для дуэлянтов, не играет особой роли в поединке. В начале века вызов на дуэль передается секундантом, в конце века – самим дуэлянтом, а повод для дуэли вообще может быть не пояснен. Также не важно наличие секундантов. Меняется и отношение к дуэли. В начале века к дуэли относились серьезно, как к институту, в конце века к дуэли и ко всем ее ритуалам начинают относиться иронично.

     Русская дуэль была зачастую жестче и смертоноснее европейской. И не потому, что французский журналист или австро-венгерский офицер обладали меньшей личной храбростью, чем российский дворянин или ценность человеческой жизни в России представлялась меньшей, чем в Европе. Агрессивность русских дуэлей объясняется восприятием поединков как судебного решения, погоней за справедливостью, а не только как ритуального снятия бесчестия.

 

Русская литература XVII века: зарождение дуэльного дискурса.

     Изначально  в России относились к дуэли весьма прохладно, поэтому и литература не уделяла ей много внимания. «Ни в одном произведении XVIII века дуэль не стала центральной темой», - отмечает Рейфман. Литература периода русского классицизма – поэзия, драма, философская, политическая, историческая и сатирическая проза – почти полностью игнорировала дуэль. Только в комедиях регулярно изображались дела чести с целью осмеяния горе-дуэлянтов. В конечном итоге, это и способствовало распространению представлений о кодексе чести и правильной дуэли.

     Меньше чем за век русская литературная дуэль превратилась из редкого мотива низкой прозы начала XVIII века в важную и эмоционально насыщенную тему у писателей-сентименталистов в конце столетия. Позднее тема дуэли была освоена более престижными литературными жанрами, сначала для критики дуэльной традиции, а потом для анализа связанных с ней проблем.

     Однако  тема дуэли сохраняла относительно маргинальный характер до  20-х годов  XIX столетия, когда Александр Бестужев-Марлинский отвел ей в своем творчестве центральное место.

 

А.Бестужев-Марлинский: бретер и апологет дуэли.

     Бестужев-Марлинский не был первым русским писателем, обратившимся к теме дуэли, но он стал тем, в чьих произведениях эта  тема стала центральной. Он первым поставил философские и психологические  вопросы и причинах и значении дуэли, связанные с point d’honneur. Кроме того, Бестужев лидирует среди русских писателей по количеству изображенных дуэлей.

     Яркая личность писателя-романтика породила множество слухов и легенд, непосредственно  связанных с дуэльной традицией. Одна из легенд о смерти Бестужева даже утверждала, что он был убит на дуэли мужем одной из своих возлюбленных. Бестужев участвовал в поединках и относился к дуэли серьезно. Для него дуэль была способом формулирования понятия личности и ее прав: дуэль у писателя – необходимая мера в случаях, когда требуется защитить личное пространство и физическую неприкосновенность.

     Но  Бестужев не просто пропагандировал дуэль как средство защиты личности, но и исследовал ее сомнительную нравственную ценность и ограниченные возможности в решении дел чести. Он поставил вопрос о том, как кодекс чести может лишать дуэлянта собственной воли и как в связи с этим воздержаться от дуэли, не теряя своей чести и не нанося противнику смертельного оскорбления.

     Несмотря  на краткость славы Бестужева, его произведения значительно повлияли на литературную дуэльную традицию: Пушкин, Лермонтов, Тургенев, Толстой и Достоевский – все испытали воздействие его взглядов. Наиболее сильное влияние он оказал на Достоевского. Как и Бестужев, Достоевский постоянно привлекает внимание читателя к двойственному характеру дуэли. Он подчеркивает ее бесполезность в одних ситуациях и необходимость в других.

 

Как воздержаться от дуэли: поединок в  произведениях Достоевского.

     Дуэльная  тема в произведениях Достоевского особенна интересна для исследования в контексте личных взглядов писателя на дуэльную традицию в целом. Достоевский неоднократно отзывался о дуэли как о «глупом западном обычае, который русские переняли у Европы вместе с другими вредными привычками в послепетровский период», - пишет Рейфман. Кроме того Достоевский не имел личного опыта в делах чести. Его отношение к кодексу чести всегда было двойственным: писатель не хвалил, но и не отрицал его полностью.