Шпаргалка по "Литературе"

48.История создания первого исторического романа на французском языке. Главный символ романа.

«Собо́рПари́жскойБогома́тери» — первый роман Виктора Гюго и первый исторический роман на французском языке. Опубликован в марте 1831 года.

Трудно сказать с уверенностью, когда у Гюго возник первый замысел его исторического романа "Собор Парижской Богоматери", однако несомненно, что сюжет и главные темы произведения вынашивались писателем в течение долгого времени. Мысль о романе могла прийти Гюго еще в 1823 году в связи с выходом в свет романа Вальтера Скотта "Квентин Дорвард", в котором изображалась Франция XV века. В статье об этом романе, напечатанной в июльской книжке журнала "Французская муза" на 1823 год, молодой Гюго не только дал разбор произведения прославленного английского романиста, но и изложил свои взгляды на исторический роман.

Писал Гюго, после живописного, но прозаического романа Вальтера Скотта остается еще создать роман в ином жанре более изящный и законченный. Это должен быть в одно и то же время роман, драма и эпопея, живописный, поэтический, действительный, идеальный, правдивый величественный роман.  Гюго не дает нам представления о движущих силах той или иной исторической эпохи; судьбы главных героев Гюго не раскрывают нам сущности исторических процессов. Гюго подходит к истории с точки зрения общечеловеческих принципов добра и зла, любви и жестокосердия, единых и незыблемых для всех эпох.

Начало работы над "Собором Парижской Богоматери" относится к 1828 году. Обращение Гюго к далекому прошлому было вызвано тремя факторами культурной жизни его времени: широким распространением исторической тематики в литературе, увлечением романтически трактуемым средневековьем и борьбой за охрану историко-архитектурных памятников.

Выбор эпохи Людовика XI был подсказан Гюго, по всей вероятности, "Квентином Дорвардом" Скотта, но идея организовать действие вокруг Собора Парижской Богоматери целиком принадлежала ему; она отражала его увлечение старинной архитектурой и его деятельность в защиту памятников средневековья. Особенно часто Гюго посещал собор в 1828.

В это время Гюго знакомится с первым викарием собора аббатом Эгже, автором мистических сочинений, впоследствии признанных официальной церковью еретическими, и тот помог ему понять архитектурную символику здания. Скорее всего, именно колоритная фигура аббата Эгже послужила писателю прототипом для Клода Фролло.

В это же время Гюго штудирует исторические сочинения, делает многочисленные выписки из таких книг, как "История и исследование древностей города Парижа" Соваля (1654), "Обозрение древностей Парижа" ДюБреля (1612), средневековые "Хроники" Пьера Матье, и Комина и др. Подготовительная работа над романом была, таким образом, тщательной и скрупулезной; ни одно из имен второстепенных действующих лиц, в том числе Пьера Гренгуара, не придумано Гюго, все они взяты из старинных источников.

К середине 1828 замысел произведения настолько прояснился для писателя, что он набросал его план на бумаге. В этом первом сценарии отсутствует Феб де Шатопер, центральным звеном романа является любовь к Эсмеральде двух лиц – Клода Фролло и Квазимодо. Эсмеральду обвиняют лишь в чародействе (а не в убийстве капитана Шатопера), и влюбленному в нее поэту Гренгуару удается на время оттянуть трагическую развязку, подменив собой цыганку в железной клетке, куда она брошена по приказу короля, и пойдя вместо нее на виселицу. В этом сценарии уже присутствовала осада Собора Парижской Богоматери толпой бродяг.

Роман вышел в свет 16 марта 1831 года и к концу года выдержал семь изданий. Затем авторские права перешли к издателю Рандюэлю, выпустившему в 1832 году восьмое издание, дополненное тремя главами, не вошедшими в издание Гослена.

Роман имел поразительный успех у самых разных кругов читателей.

Воодушевленный успехом "Собора Парижской Богоматери", Гюго задумал два новых романа, если не как продолжение, то как дополнение к нему. В 1832 году Гюго обещал издателю Рандюэлю романы "Кикангронь" и "Сын горбуньи".  Но так и не были написаны.

Главным образом является величественный собор. Это символ. Это не просто сооружение, которое имеет четкое назначение. Это символ наций, символ города, символ религии и направления в искусстве, а иногда - символ целой эпохи. А, прежде всего - символ души, величия человеческого духа, народной морали и мудрости. Именно таким возникает и Собор Парижской Богоматери в романе Гюго. Все события романа происходят вокруг собора - центра жизни героев. Это величественное сооружение, которое имеет чрезвычайную, индивидуальную душу, которая будто живое своей жизням.Вместе с тем собор—символ порабощения народа, символ феодального гнета, темных суеверий и предрассудков, которые держат в плену души людей. Недаром во мраке собора, под его сводами, сливаясь с причудливыми мраморными химерами, оглушенный гулов олоколов, в чдиночестве живет Квазимодо, “душа собора”, чей гротескный образ олицетворяет средневековье.

49.Драматургический принцип построения романа В. Гюго «Собор Парижской Богоматери».

Роман построен по драматургическому принципу, использованному Гюго в драмах «Эрнани», «Марион Делорм», «Рюи Блас»: трое мужчин добиваются любви одной женщины; цыганку Эсмеральду любят архидиакон Собора Парижской Богоматери Клод Фролло, звонарь собора горбун Квазимодо и поэт Пьер Гренгуар, хотя основное соперничество возникает между Фролло и Квазимодо. В то же время цыганка отдает свое чувство красивому, но пустому дворянчику Фебу де Шатоперу.

С присущей ему склонностью к антитезам Гюго показывает различное воздействие любви на души Фролло и его воспитанника Квазимодо. Озлобленного на весь мир, ожесточившегося урода Квазимодо любовь преображает, пробуждая в нем доброе, человеческое начало. В Клоде Фролло любовь, напротив, будит зверя. Противопоставление этих двух персонажей и определяет идейное звучание романа. По замыслу Гюго, они воплощают два основных человеческих типа.

Священнослужитель Клод, аскет и ученый-алхимик, олицетворяет холодный рационалистический ум, торжествующий над всеми человеческими чувствами, радостями, привязанностями. Этот ум, берущий верх над сердцем, недоступный жалости и состраданию, является для Гюго злой силой. Средоточие противостоящего ей доброго начала в романе - испытывающее потребность в любви сердце Квазимодо. И Квазимодо, и проявившая к нему сострадание Эсмеральда являются полными антиподами Клода Фролло, поскольку в своих поступках руководствуются зовом сердца, неосознанным стремлением к любви и добру. Даже этот стихийный порыв делает их неизмеримо выше искусившего свой ум всеми соблазнами средневековой учености Клода Фролло. Если в Клоде влечение к Эсмеральде пробуждает лишь чувственное начало, приводит его к преступлению и гибели, воспринимаемой как возмездие за совершенное им зло, то любовь Квазимодо становится решающей для его духовного пробуждения и развития; гибель Квазимодо в финале романа в отличие от гибели Клода воспринимается как своего рода апофеоз: это преодоление уродства телесного и торжество красоты духа.

Таким образом, источник драмы в романе (а Гюго называл «Собор Парижской Богоматери» «драматическим романом») кроется в столкновении отвлеченных идей, положенных в основу его персонажей: уродство и доброта Квазимодо, аскетизм и чувственность Фролло, красота и ничтожество Феба. Судьбы персонажей «Собора» направляются роком, о котором заявляется в самом начале произведения, однако в отличие от неясного романтического фатума, тяготевшего над героями «Эрнани» и «Марион Делорм», здесь рок символизируется и персонифицируется в образе Собора, к которому так или иначе сходятся все нити действия. Можно считать, что Собор символизирует роль церкви и шире: догматическое миросозерцание - в средние века; это миросозерцание подчиняет себе человека так же, как Собор поглощает судьбы отдельных действующих лиц. Тем самым Гюго передает одну из характерных черт эпохи, в которую разворачивается действие романа.

В то же время на примере судьбы Клода Фролло Гюго стремится показать несостоятельность церковного догматизма и аскетизма, их неминуемый крах в преддверии Возрождения, каким для Франции был конец XV века, изображенный в «Соборе».

Поэтому нельзя сказать, что роман Гюго лишен внутреннего историзма, что он ограничивается передачей внешнего, хотя и мастерски воссозданного исторического колорита. Некоторые существенные конфликты эпохи, некоторые типические ее характеры (прежде всего король Людовик XI) изображены им в полном соответствии с исторической истиной.

Успех романа у современников и у последующих поколений был во многом обусловлен его необычайной пластичностью, живописностью. Не отличаясь глубиной психологического анализа, «Собор» впечатлял эффектностью противопоставления персонажей, красочностью описаний, мелодраматизмом ситуаций. Несмотря на сдержанность или враждебность прессы, книга была восторженно встречена читателями.

50.Гротеск и контраст в романе В. Гюго «Собор Парижской Богоматери».

Одним из главных образов - символов романа выступает величественный собор, который носит имя Богоматери. Он строился с XII по XV столетие, вследствие чего соединил разные архитектурные стили - романский, стиль раннего Средневековья и позднее - средневековую готику. Собор, который по христианской догматике, является моделью мира, выступает ареной земных страстей. От него неотделим и Квазимодо, который голосами своих звонов «вливал жизнь в это необъятное сооружение», и злой аббат Клод Фролло. Квазимодо - художественное воплощение теории романтического гротеска, которую вложил Гюго в предисловие к своему «Кромвелю». Это один из характерных для писателя образов, который олицетворяет тему обездоленности, «виновных без вины». Гротеск для Гюго - «мера для сравнения», средство контраста внутреннего и внешнего. Первое мы видим в противопоставлении красоты Эсмеральды и уродливости Квазимодо, второе - в противопоставлении душевной красоты Квазимодо и внутренней темноты Клода Фролло.

Если Квазимодо пугает своей уродливостью, то Фролло вызывает страх теми тайными страстями, которые испепеляют его душу: «От чего облысел его широкий лоб, от чего голова его всегда опущена? Какая тайная мысль искривляла горькой улыбкой его рот в то время, как брови сходились, как два быка, готовых вступить в поединок? Какое таинственное пламя вспыхивало временами в его взгляде?» - так изображает Гюго своего героя.

Клод Фролло - настоящий романтический преступник, охваченный победоносной, непреодолимой страстью, способный лишь на ненависть, на разрушение, которые приводят к гибели не только безвинной красавицы Эсмеральды, а и его самого.

Почему же носителем и воплощением зла у Гюго является католический священнослужитель? Это связано с определенными историческими реалиями. После 1830 года в передовых слоях французского общества оказывается реакция против католической церкви - главной опоры старого режима. Заканчивая свою книгу в 1831 году, Гюго видел, как обозленная толпа громила монастырь Сенжермен и дворец архиепископа в Париже, как крестьяне сбивали кресты с часовен при больших дорогах. Тем не менее, Клод Фролло - это образ не только исторически обусловлен. Возможно, он навеян и теми огромными сдвигами, которые состоялись в мировосприятии современников Гюго. Неизвестное происхождение Квазимодо, физическая уродливость и глухота отделили его от людей. «Каждое обращенное к нему слово было издевательством или проклятием». И Квазимодо впитал в себя человеческую ненависть, стал злым и диким.

Но за его безобразной внешностью пряталось хорошее, чуткое сердце. Автор показывает, что несчастный горбун способен на глубокую и нежную любовь. Любить Эсмеральду, обожествлять ее, предохранять от зла, защищать  ее, не жалея собственной жизни, - все это вдруг стало целью его существования. Клод Фролло - это тоже своеобразный символ - символ высвобождения из-под власти догм. Тем не менее, все в жизни преисполнено противоречий. И скептик Фролло, отвергнув церковную догму, находится в плену суеверий и предрассудков: девушка, которую он любит, кажется ему посланницей дьявола. Клод Фролло страстно любит Эсмеральду - и отдает ее в руки палачей. Он знает привязанность к нему Квазимодо - и предает это чувство. Он Иуда, но не тот, которого описывало страстное воображение его почитателей, а тот, который стал символом измены и коварности.

Рядом с образом Клода Фролло художественно достоверный образ капитана Феба де Шатопера. Красивая внешность и блеск мундира скрывали пустоту, легкомысленность и внутреннюю убогость этого молодого  дворянина. Силы зла, что руководят поступками Клода Фролло, бросили вызов Собору - символу света, добра, христианства.  Собор будто  высказывает свое негодование, предупреждает, что архидьякон будет наказан. В конце концов,  именно  Собор помогает  Квазимодо отомстить  Клоду Фролло: «Под ним зияла бездна… Он извивался, прилагая  нечеловеческие усилия, чтобы залезть по желобу на балюстраду. Но его руки скользили   по граниту, его ноги, царапая почерневшую стену, напрасно искали опоры…»

Передавая существенные черты эпохи, В. Гюго вместе с тем не всегда придерживался   достоверности в изображении прошлого. В центре романа он поставил образ Эсмеральды, красивой девушки, воспитанной цыганами. Он ее сделал воплощением душевной красоты и гуманности. В. Гюго воображал, что в мире постоянно происходит борьба между добром и злом, и создавал свои положительные образы, исходя из абстрактной идеи добра, не отчитываясь о том, как  могли сформироваться эти положительные характеры в конкретных условиях жизни.

В своем предисловии к «Кромвелю» Гюго провозглашал, что христианские времена дали новое понимание человека как существа, которое объединяет начала телесные и духовные. Первое - скованное желанием и страстью, второе - свободное, способное на крыльях любви и мечты подняться в небо. Итак, и литература должен вместить в себе контрасты приземленного и возвышенного, безобразного и прекрасного, проникать в подвижную, непостоянную, противоречивую сущность реальной жизни.

Г. разработал тип романтического исторического романа, отличного от романов В. Скотта. Исторические лица (король Людовик XI, поэт Гренгуар и др.) не занимают центрального места в романе. Главная цель Гюго как творца исторического романа — воссоздать дух истории, ее атмосферу. Но еще важнее для писателя проявить внеисторические особенности людей, раскрыть вечную борьбу добра со злом. В «Соборе Парижской Богоматери» Гюго изображает борьбу человека с «ананке догмы»— неумолимая судьба. Но талант писателя позволяет ему создать произведение, значительно более богатое по смыслу, чем это вытекает из абстракции, положенной в основу романа.

Главный принцип своей романтической поэтики—изображение жизни в ее контрастах—Гюго пытался обосновать еще до “Предисловия” в своей статье о романе В. Скотта “Квентин Дорвард”. “Не есть ли,—писал он,— жизнь причудливая драма, в которой смешиваются доброе и злое, прекрасное и безобразное, высокое и низкое—закон, действующий во всем творении?”.