Женские образы в романе Шарлотты Бронте «Джейн Эйр»

Положившись на зов своего сердца, Джейн поехала на поиски мистера Рочестера и, как оказалось, не зря. После всех испытаний, страданий и бед, любовь Эдварда Рочестера и Джейн Эйр вспыхнула с новой силой, но уже на это раз без тяготивших его уз брака (его бывшая жена погибла при пожаре в Торнфилде). Джейн, наконец, получила счастье и покой, в награду за то, что была честна перед собой, окружающими и Богом, добра, непорочна и смиренна.

Образ Джейн  Эйр идеален, ничто в ней не должно быть иначе, и даже страдания, выпавшие на ее долю, тоже часть ее образа.

 

 3.2. Образ Миссис Рид

Миссис Рид – вдова дяди Джейн Эйр, всегда не переносившая эту девочку, но ставшая ее опекуншей по воле мужа и с большим трудом выполнявшая его последнее желание.

Властная  и эгоистичная, Миссис Рид несправедливо ущемляла Джейн, ставя в пример своих, на самом-то деле, недостойных детей, думая, что тем самым она искореняет дурные наклонности Джейн. Еще в детстве ей удалось их настолько испортить своей любовью и полным игнорированием нехороших поступков, что они, в конце концов, полностью потеряли чувство гуманности, разрешенного и запретного (более всего это относится к ее сыну – Джону, жизнь которого, по причине дурного воспитания, закончилась весьма печально)  и любви к ближнему, что ее любимые дети ее же собственные похороны восприняли, как некого рода утомительное занятие, не вызывающее особых эмоций.

Безжалостная  Миссис Рид отправила Джейн в  комнату, где умер Мистер Рид, за проступок, который Джейн не совершала, зная, что она этого очень боится.

Однако, при всей своей властности, Миссис Рид испугалась, когда Джейн в  пылу гнева высказала все, что  у нее копилось с раннего детства, она испугалась слов правды о бесчестии, бессердечии и несправедливости из уст маленького, но уже мудро  смотрящего на жизнь, ребенка.

Образ Миссис Рид с самого начала неприятен  и даже перед самой ее смертью  Джейн не может примириться со своей тетей, хотя, судя по тому, что этот роман является викторианским, это было бы вполне ожидаемо.

 

  3.3. Образы Элизы и Джорджианы Рид

Обе дочери Миссис Рид в начале повествования предстают перед читателем избалованными, своевольными, надменными и грубыми любимицами матери, всех гостей и большей части прислуги.

Элиза с детства обладала предпринимательскими способностями: «She had a turn for traffic, and a marked propensity for saving…. As to her money, she first secreted it in odd corners, wrapped in a rag or an old curl-paper; but some of these hoards having been discovered by the housemaid, Eliza, fearful of one day losing her valued treasure, consented to intrust it to her mother, at a usurious rate of interest—fifty or sixty per cent.; which interest she exacted every quarter, keeping her accounts in a little book with anxious accuracy. »(6) И не разделяла интересов своей красивой сестры Джорджианы, которая была более всего заинтересована в моде и красоте; нарядах и украшениях. Миссис Эббот о Джорджиане: «Little darling!—with her long curls and her blue eyes, and such a sweet colour as she has; just as if she were painted! »(6)

Повзрослев Элиза и Джорджиана стали еще более далеки в своем  развитии и интересах. Элиза обратилась к религии и стала придерживаться аскетических принципов: «…very tall, almost as tall as Miss Ingram—very thin too, with a sallow face and severe mien.  There was something ascetic in her look, which was augmented by the extreme plainness of a straight-skirted, black, stuff dress, a starched linen collar, hair combed away from the temples, and the nun-like ornament of a string of ebony beads and a crucifix.  This I felt sure was Eliza, though I could trace little resemblance to her former self in that elongated and colourless visage. »(6) Джорджиана же, за все время, пока Джейн Эйр отсутствовала в доме Ридов не выросла ни культурно, ни нравственно, ни духовно; она осталась человеком, более всего заинтересованным в физической оболочке души: «This was a full-blown, very plump damsel, fair as waxwork, with handsome and regular features, languishing blue eyes, and ringleted yellow hair.  The hue of her dress was black too; but its fashion was so different from her sister’s—so much more flowing and becoming—it looked as stylish as the other’s looked puritanical».(6)

Джейн Эйр следующим образом высказалась о своих кузинах – бесчувственной и умной, и глупой и эмоциональной: «Feeling without judgment is a washy draught indeed; but judgment untempered by feeling is too bitter and husky a morsel for human deglutition.»(6)

По вине дурного воспитания родные сестры Элиза и Джорджиана не отличались своими моральными качествами друг от друга так же, как и от Джейн Эйр, но и мало интересовались жизнью друг друга. Даже живя вместе, они жили сами по себе. Когда они втроем встретились, а это были последние дни жизни Миссис Рид, Джейн Эйр испытывала больше эмоций по этому поводу, чем какая-либо из дочерей Миссис Рид. Ни Элиза ни Джорджиана не попрощались с Миссис Рид как с родной и любимой матерью: «Georgiana, who had burst out into loud weeping, said she dared not go…. Eliza surveyed her parent calmly.  After a silence of some minutes she observed - “With her constitution she should have lived to a good old age: her life was shortened by trouble.”  And then a spasm constricted her mouth for an instant…»(6)

Они, как и их мать и  брат, вели себя по отношению к Джейн  Эйр так, чтобы она не подумала, что кто-то любит ее в доме Ридов, что ее ценят здесь или что  она хотя бы часть их семьи. Это обстоятельство, опять же, помогло Джейн Эйр стать сильной и независимой личностью в будущем.

 

 

 

3.4. Образ Элен Бернс

Прототипом  образа Элен Бернс стала старшая  сестра Шарлотты Бронте - Мария Бронте, которая так же, как и Элен, умерла вследствие суровых условий проживания в духовной школе Кован-Бридж, которая, в свою очередь, яркими красками описана в романе и названная Лоуводом.

Элен  Бернс – духовная наставница Джейн  Эйр в Лоувуде. Эта умная и добрая молодая девушка поражает Джейн своими познаниями, силой духа и христианским смирением. Она убеждает Джейн в том, что все их земные страдания - то лишь горестный миг перед бесконечным небесным счастьем подле Бога. Элен верит в то, что лишь смиренно снеся все превратности жизни, человеческая душа заслуживает бесконечное счастье в раю, она говорит Джейн: “Why, then, should we ever sink overwhelmed with distress, when life is so soon over, and death is so certain an entrance to happiness—to glory?”(6)

С самого начала, познакомившись с Элен, читатель замечает, что все ее стремления направлены на воссоединение с Богом, она не заботится о своей земной жизни, она терпит лишения, страдания, уповая лишь в то, что совсем скоро она закончится и начнется «настоящая» жизнь, в раю. Впрочем, Элен не ошибалась в своих надеждах на скорый переход в иной мир, Бог услышал ее горячее желание и призвал в себе в мир духов – Элен умирает во время эпидемии тифа.

Не смотря на то, что Элен фигурирует в романе непродолжительное время, она является законченным образом и уходит из него лишь после того, как выполняет  свое предназначение – воспитание в Джейн Эйр христианского смирения и веры в то, что земные страдания будут вознаграждены в царстве духов.

 

3.5. Образ Мисс Темпл

Мисс  Темпл в Лоувуде становится для Джейн Эйр так недостающей ей с детства любящей «матерью». В виду того, что Мисс Темпл не было своей семьи, свою ласку и заботу она дарила своим любимым ученицам Элен Бернс и Джейн Эйр, которые были так чисты беззащитны.

Мисс  Темпл, как и полагается настоящей матери, научила Джейн тому, что умеет сама: рисовать и говорить по-французски, так же она была эталоном преподавателя, которому Джейн старалась соответствовать во время, когда была гувернанткой и учительницей.

Мисс  Темпл –  человек, который был  необходим Джейн, лишенной материнской  любви, получила в какой-то степени  ее от Мисс Темпл. Джейн были жизненно необходимы дружеское плечо и  тихий смиренный нрав Элен Бернс, и мудрость и забота мисс Темпл, без  которых Джейн было бы очень тяжело в жизни, полной страданий, лишений, и болезни.

Джейн Эйр о роли мисс Темпл в ее жизни после смерти Элен Бернс во время эпидемии тифа: «...to her [Miss Temple’s] instruction I owed the best part of my acquirements; her friendship and society had been my continual solace; she had stood me in the stead of mother, governess, and, latterly, companion.» (6)

Образ Мисс Темпл так же является законченным, к тому времени, как она вышла  замуж и уехала из Лоувуда, она выполнила свое предназначение в жизни Джейн Эйр.

 

 

 

 

 

 

 

3.6. Образ Миссис Феарфакс

У Джейн Эйр с детства  не было близких родственников, которые  сколько-нибудь любили ее. У нее не было ни любящей матери, ни отца, ни сестер или братьев. Но со временем Джейн обрела Элен Бернс, которая  стала для нее нежной «сестрой», Мисс Темпл, которая была любящей  «матерью», а так же, приехав в  Торнфилд, Джейн Эйр познакомилась с Миссис Феарфакс, которая очень скоро стала доброй и заботливой тетушкой.

С первого знакомства Джейн Эйр с Миссис Феарфакс и всем, что ее окружало: «…an arm-chair high-backed and old-fashioned, wherein sat the neatest imaginable little elderly lady, in widow’s cap, black silk gown, and snowy muslin apron; exactly like what I had fancied Mrs. Fairfax, only less stately and milder looking.  She was occupied in knitting; a large cat sat demurely at her feet; nothing in short was wanting to complete the beau-ideal of domestic comfort.»(6) не изменилось ничего; Миссис Феарфакс до самого конца была идеалом заботливости, опеки и добродушия.

Миссис Феарфакс – это  тип такого человека, который должен быть в жизни у каждого, к которому можно придти, и рассказать о своих  горестях, и получить искреннюю помощь; которые укутают теплым пледом и  напоят горячим чаем в дождливый  день. Она увидела в Джейн Эйр тонкую натуру, нуждающуюся в поддержке.

В итоге Джейн Эйр  «нашла» всех тех людей, которые  заменили ей любящих родственников  и стали «приютом» от всех жизненных  неурядиц.

 

3.7. Образ Бланш Ингрэм

Образ Бланш  Ингрэм можно на полных основаниях считать антиподом образа Джейн  Эйр. Со слов Миссис Феарфакс Бланш Ингрэм предстает перед читателями в следующем виде: “Tall, fine bust, sloping shoulders; long, graceful neck: olive complexion, dark and clear; noble features; eyes rather like Mr. Rochester’s: large and black, and as brilliant as her jewels.  And then she had such a fine head of hair; raven-black and so becomingly arranged: a crown of thick plaits behind, and in front the longest, the glossiest curls I ever saw.  She was dressed in pure white; an amber-coloured scarf was passed over her shoulder and across her breast, tied at the side, and descending in long, fringed ends below her knee.  She wore an amber-coloured flower, too, in her hair: it contrasted well with the jetty mass of her curls.”(6)

Внешность Мисс Ингрэм фронтальна внешности Джейн Эйр, так же, как и ее внутренняя организация противоположна внутреннему миру Джейн Эйр.

Красивая, высокая, статная, обладающая королевскими манерами, ангельским голосом и умением хорошо играть на пианино Бланш Ингрэм, в то же время посредственная, меркантильная, злобная, пустая и приземленная априори не могла стать возлюбленной Мистера Рочестера, которого она и сама, впрочем, нисколько не любила. Это поняла и Джейн Эйр: «Surely she cannot truly like him, or not like him with true affection!  If she did, she need not coin her smiles so lavishly, flash her glances so unremittingly, manufacture airs so elaborate, graces so multitudinous.  It seems to me that she might, by merely sitting quietly at his side, saying little and looking less, get nigher his heart.» (6)

Образ Бланш Ингрэм, по моему мнению, представлен в романе для того, чтобы показать, насколько прекрасная внешне натура, может быть отвратительна изнутри; это еще раз подчеркивает букет достоинств Джейн Эйр при ее непритязательной внешности.

Бланш Ингрэм, сама того не желая, совокупностью своей красоты,

талантов, глупости и бездушности, подтолкнула Эдварда Рочестера к Джейн Эйр, окутав ее ореолом благодетельности. 

 

3.8. Образ Берты Мейсон

Образ Берты Мейсон имеет огромное значение в развитии сюжета.

Со слов Мистера Рочестера, который волею его родителей был обвенчан с Бертой Мейсон и не предупрежден что в ее роду были умалишенные: «Bertha Mason is mad; and she came of a mad family; idiots and maniacs through three generations!  Her mother, the Creole, was both a madwoman and a drunkard!»(6)

Увидев Берту Мейсон в ночи, Джейн описала ее следующим образом: «…a woman, tall and large, with thick and dark hair hanging long down her back… I know not what dress she had on: it was white and straight; but whether gown, sheet, or shroud…I wish I could forget the roll of the red eyes and the fearful blackened inflation of the lineaments!... This, sir, was purple: the lips were swelled and dark; the brow furrowed: the black eyebrows widely raised over the bloodshot eyes.»(6) Разорвав свадебную вуаль, Берта Мейсон предвестила то, что планам Мистера Рочестера и Джейн Эйр не суждено сбыться, по крайней мере на тот момент.

Эта «clothed hyena»(6) являлась тем камнем преткновения на пути к счастью возлюбленных, по закону жанра. В те времена Мистер Рочестер не мог развестись со своей душевнобольной женой, которая предстала перед читателями в следующем виде: «…it grovelled, seemingly, on all fours; it snatched and growled like some strange wild animal: but it was covered with clothing, and a quantity of dark, grizzled hair, wild as a mane, hid its head and face.»(6) Именно из-за нее этот путь был так долог и тернист для Джейн Эйр и Мистера Рочестера.

Прототипом  для создания этого персонажа, стала  сильно гиперболизированная Мадам Эже, которая устроила сцену Мсье Эже и потребовала скорейшего отъезда Шарлотты Бронте, узнав, насколько эта молодая учительница и ее муж сблизились в своем постоянном общении.

Берта Мейсон – это еще одно препятствие, среди  множества других, которое должна преодолеть Джейн Эйр, и она делает это с честью, хотя и будучи абсолютно несчастной, оставаясь верна себе и чиста перед Богом (одновременно она избегает общественного поругания, которое могло бы возникнуть, выйди она замуж за Рочестера, но это ее интересует в последнюю очередь).

Но и  страданиям должен когда-то настать  конец и в случае Джейн Эйр, он настал, когда сумасшедшая решила поджечь поместье Торнфилд и погибла, упав с крыши – «миссия» Берты Мейсон в романе выполнена, чувства Эдварда Рочестера и Джейн Эйр выдержали испытание временем и обстоятельствами, теперь они заслужили бесконечное счастье друг с другом.

 

Заключение

 

В ходе исследования женских образов в романе «Джейн Эйр» было установлено, что большая  их часть имели прототипы в  жизни Шарлотты Бронте (5); и, исходя из этого, можно сделать вывод, что женские образы в романе «Джейн Эйр» связаны между собой настолько же, насколько их прототипы были связаны между собой в реальной жизни этой талантливой английской писательницы. Связь женских образов в романе тесна уже потому, что они, имели исключительное влияние на судьбу и непосредственно характер Джейн Эйр, все они прочно вплетены в сюжет и лишь при наличии всех их без исключения, роман получает свой психологизм, реалистичность и сцены, трогающие до глубины души несправедливостью Сары Рид, боголюбием Элен Бернс, добросердечием Миссис Феарфакс и непреломляемой стойкостью характера и внутренней чистотой самой Джейн Эйр.

Каждый  образ описан достаточно подробно, все они являются законченными образами, а так же  по-своему оригинальными.

Описанные в ходе исследования персонажи играют важную роль в жизни и становлении Джейн Эйр, ни один из них не может быть исключен, так как именно в совокупности они создают то окружение и те условия, в которых возникла и развилась такая незаурядная личность, как она.