История развития криминалистики в России

В нем говорится: «Производить следствие надлежит по горячим следам с особенным вниманием и крайней осмотрительностью, дабы ни малейших обстоятельств, особенно при начале, не было выпущено из виду». Здесь же содержатся отдельные рекомендации о тактике производства допроса и очной ставки, предъявления для опознания лиц, подозреваемых в совершении преступления.

В работе Я. Баршева «Основания уголовного судопроизводства с применением к российскому уголовному судопроизводству» (1841) говорилось, например, что «домашний обыск должен быть производим неожиданно, со всею внимательностью и наблюдением над действиями лиц, живущих в обыскиваемом доме» или что «наилучшим должно почесть тот образ допроса, в котором делается переход от более общих вопросов к наиболее частным, чтобы таким образом дать обвиняемому повод высказать себя и обстоятельства преступления».

Более того, описание хода и результатов «личного осмотра преступления и следов его» должно быть настолько подробным и точным, чтобы те, «которые должны воспользоваться этим актом, могли получить посредством него столь ясное и полное представление о предмете осмотра, как будто б они сами произвели его». Есть в этой работе и методические рекомендации по расследованию убийств, краж, должностных подлогов, злостного банкротства.

Начиная с 1864 г. вследствие коренной судебной реформы резко  возрос интерес к использованию  косвенных улик, приемам их собирания  и оценки. Характерным примером здесь  может служить труд А.А. Квачевского «Об уголовном преследовании, дознании и предварительном исследовании преступлений по Судебным уставам 1864 года». В нем анализировались способы совершения отдельных видов преступлений, подчеркивалось значение следов в установлении и изобличении преступников, подробно рассматривались порядок изучения документов, упаковки вещественных доказательств, другие приемы собирания судебных доказательств.⁵

Автор писал: «Одним из лучших указателей на известное лицо служат следы его пребывания на месте преступления. Они бывают тем лучше... чем отличительнее они, чем более в них чего-либо особенного, например отпечатков разного сорта гвоздей на подошвах, след копыта лошади, кованной на одну ногу...».

Активное научное осмысление проблем уголовного судопроизводства не только привело к углублению исследований, но и стимулировало более явную их дифференциацию на посвященные анализу законодательной основы уголовного процесса при отправлении правосудия и рассматривающие практику организации розыска, раскрытия и расследования преступлений в досудебном производстве, т.е. собственно криминалистические.

В «Практическом руководстве для судебных следователей» (1901) П.В. Макалинский так писал об использовании фотосъемки при осмотре места происшествия: «В особенности большую пользу могла бы приносить фотография в осмотрах по делам об убийствах, виновные в которых еще не известны: здесь каждая мелочь имеет значение, а между тем часто при осмотре довольно трудно угадать, на какие именно мелочи следует обратить преимущественное внимание; фотография передаст все без упущений. Притом, как бы ни был добросовестен и тщателен осмотр, как бы он ни был ясно, последовательно, картинно и даже художественно изложен, описание никогда не может дать такого наглядного представления, как фотография».

Развитию криминалистических научных знаний в России весьма способствовало издание переводов работ зарубежных авторов: «Руководство для судебных следователей» Г. Гросса, «Словесный портрет» и «Научная техника расследования преступлений» Р.А. Рейсса, «Уголовная тактика. Руководство к расследованию преступлений» А. Вейнгардта и др.

Начиная с 1880 г. журналы «Право», «Вестник полиции», «Журнал министерства юстиции», «Юридическая летопись», «Журнал гражданского и уголовного права», а также «Судебная газета» периодически публиковали статьи иностранных и отечественных криминалистов, что весьма способствовало распространению криминалистических знаний среди практикующих юристов.

В 1908 г. С.Н. Трегубов подготовил работу «Настольная книга криминалиста-практика», а в следующем году В.И. Лебедев опубликовал «Искусство раскрытия преступлений». Эта книга была дополнена и переиздана в 1912 г. с подзаголовком «Дактилоскопия». В 1911 г. в Александровской юридической академии была создана первая в России кафедра уголовной техники, как тогда нередко именовали криминалистику. Возглавил ее экстраординарный профессор С.Н. Трегубов.

Шло накопление криминалистических познаний и в сфере судебной экспертизы. Еще в XVIII в. Императорская Академия наук по ходатайствам судов и полиции решала задачи судебно-медицинского характера, определяла содержание золота и серебра в драгоценных сплавах. В 1818 г. была создана Российская экспедиция заготовления государственных бумаг, одной из функций которой стало проведение экспертизы подозрительных банкнот. С середины XIX в. в Академии наук начали подвергать анализу спорные документы. В 1878 г. в составе Русского технического общества сформировался фотографический отдел.

Первым криминалистическим учреждением в России считается  судебно-фотографическая лаборатория, созданная в 1889 г. Е.Ф. Буринским при Санкт-Петербургском окружном суде. Она послужила отправным пунктом в формировании системы российских экспертных учреждений. Вклад Е.Ф. Буринского в развитие отечественной криминалистики заключался главным образом в разработке новых фотографических методов исследования документов. В 1892 г. он был удостоен высокой награды Академии наук - премии имени М.В. Ломоносова - за открытия в области научно-исследовательской фотографии и их практическое применение.⁶

Его «Судебная экспертиза документов» (1903) и сегодня читается с большим интересом. Немало сделал Е.Ф. Буринский и для совершенствования почерковедческой экспертизы. Он лично провел ряд особо сложных судебных экспертиз, доказал перспективность использования в криминалистике математических и других точных методов исследования.

Многопрофильным криминалистическим учреждением стал кабинет научно-судебной экспертизы при прокуроре Санкт-Петербургской  судебной палаты, учрежденный специальным  Законом в 1912 г. Положением о кабинете его сотрудникам вменялось в обязанности не только проводить научные исследования по уголовным делам и давать по ним заключения, но и выезжать на места совершения преступлений для производства фотографических снимков и участия в осмотрах местности, трупов и всевозможных следов.

Через два года кабинеты научно-судебной экспертизы начали действовать в Москве, Киеве и Одессе. Деятельность этих кабинетов способствовала активному внедрению криминалистических познаний в российский уголовный процесс, совершенствованию средств и методов раскрытия и расследования преступлений. Сотрудники кабинетов активно распространяли идеи науки криминалистики, переводя работы зарубежных криминалистов, публикуя результаты собственных научных изысканий.

В этот период научный  и практический уровень криминалистики и судебной экспертизы в России был не ниже зарубежного. Об этом свидетельствует, в частности, высшая награда, полученная русским отделом судебно-полицейской фотографии на международной фотовыставке в Дрездене в 1909 г. В ней участвовали не только столичные, но и Самарское и Уфимское полицейские отделения. Экспонировались руководства, таблицы и практические пособия по судебной фотографии, регистрационные снимки преступников и их отпечатков пальцев, фотоиллюстрации к раскрытию фальшивомонетничества, убийств, разбойных нападений, краж со взломом.

§ 2. Развитие науки криминалистики в СССР

Совершенствование криминалистики как науки в первые годы советской власти резко затормозилось. Ведущие отечественные криминалисты В.И. Лебедев, С.Н. Трегубов, Б.Л. Бразоль оказались в эмиграции, научно-судебные кабинеты в Киеве и Одессе были разграблены и не сразу возобновили свою работу.

В постоктябрьский период российская криминалистика продолжила свое развитие в особых исторических реалиях: механизм буржуазного государства был разрушен, а органы полиции, суда и прокуратуры были ликвидированы. Иными стали социально-политические ориентиры криминалистики, которая была поставлена на службу партийно-государственному аппарату, использовалась для борьбы с контрреволюцией, спекуляцией, саботажем.

Коренным образом изменились ее правовая и методологическая основы, поскольку уголовное и уголовно-процессуальное законодательство было серьезно пересмотрено с идеологических позиций. Все это не могло не отразиться на содержании и практическом применении криминалистических средств, методов и приемов.

Некоторые концепции  зарубежных криминалистов в тот  период подвергались огульной критике и ревизии, а их работы были объявлены имеющими антинародный характер. И тем не менее советские криминалисты постепенно накапливали эмпирический материал, решали задачи развития своей науки, использования ее рекомендаций в практике раскрытия и расследования различных преступных посягательств, характерных для того сложного времени.

Первый этап постоктябрьского развития отечественной криминалистики (1918 - 1940) характерен сугубо практической направленностью проводимых научных исследований. Обобщался опыт применения методов и средств, позаимствованных из других наук, а также разработанных криминалистами самостоятельно. Были продолжены переводы трудов зарубежных криминалистов.

Начальный этап советского периода развития науки криминалистики связан с научной и практической деятельностью И.Н. Якимова, В.И. Громова, П.С. Семеновского, С.М. Потапова, С.А. Голунского и др. Они пришли в науку, хорошо зная практику борьбы с преступностью, обобщая ее достижения в целях совершенствования средств и методов расследования преступлений.⁷

В 1935 - 1936 гг. вышел в  свет первый отечественный учебник  по криминалистике, в котором были разделы по уголовной технике и тактике, а также по методике расследования преступлений. В нем был сконцентрирован и обобщен достигнутый к тому времени уровень развития науки. В 1938 - 1939 гг. учебник переиздали с некоторыми исправлениями и дополнениями.

Хотя в учебнике и в других криминалистических работах того периода подчеркивалось, что все научные средства и методы должны применяться в полном соответствии с нормами действующих законов и обеспечивать установление истины по уголовным делам, практика органов НКВД и МГБ нередко шла по другому пути.

В 1932 г. при МУРе начал  работать кабинет экспертизы, преобразованный в 1935 г. в научно-техническое отделение московской милиции. В том же году открылась криминалистическая лаборатория при Московском правовом институте. Аналогичные лаборатории были организованы при Ленинградском, Иркутском, Казанском, Свердловском, Саратовском, Ташкентском и других юридических вузах. Лаборатории создавались как научно-технические базы для обучения студентов, однако в них проводились также экспертные и научно-исследовательские работы.

Обобщение богатого эмпирического  материала послужило базой для  формирования в 1940 - 1960 гг. (второй этап) ряда криминалистических теорий и учений.

В эти годы закладывались  методологические основы криминалистики, разрабатывалась научная база ее составных частей. Было сформулировано учение о предмете криминалистики как юридической науки о технических средствах и тактических приемах работы с судебными доказательствами в целях раскрытия и предотвращения преступлений, заложены основы теории криминалистической идентификации и установления групповой принадлежности.

Большое внимание уделялось  разработке проблем трасологии и  баллистики, которые получили оригинальное разрешение в научных трудах Б.М. Комаринца и Б.И. Шевченко. По этим и другим проблемам криминалистики они опубликовали свои монографии, ставшие настольными книгами следователей и экспертов. Большое внимание тогда уделялось совершенствованию запечатлевающих и исследовательских методов и средств судебной фотографии, разрабатывались теория и методики криминалистического исследования рукописных и машинописных документов. Дальнейшее развитие получили уголовная регистрация, учение о следственной версии и планировании расследования. Велись исследования и в области тактики производства отдельных следственных действий: осмотра, обыска, допроса, очной ставки и др.

Тяжелые военные условия 1941 - 1945 гг. поставили перед отечественными криминалистами новые сложные задачи. Обострилась проблема разработки способов выявления фальшивых документов, изготавливаемых фашистскими спецслужбами для своих агентов, засылаемых в тыл. С этим вопросом тесно переплетался другой - экспертиза оттисков печатей и штампов, машинописных и рукописных текстов, поскольку все документы имели такие оттиски, заполнялись от руки либо с помощью машинописи.

Немалые трудности вызывали исследования поддельных продуктовых карточек и  иных документов, регулирующих распределение  продовольствия среди населения.

Особую актуальность приобрела разработка методик расследования  различных воинских преступлений, таких, как дезертирство, неповиновение командиру, членовредительство в целях уклонения от участия в боевых действиях, и др. Повышенные требования предъявлялись к судебной баллистике, поскольку многие преступления совершались с применением огнестрельного оружия, которое стало широко доступным. Идентификация оружия по стреляным пулям и гильзам осталась с тех пор одной из актуальнейших задач судебно-баллистической экспертизы.⁸

В 1941 г. вышел в свет переведенный с французского языка  капитальный труд Э. Локара «Руководство по криминалистике», в котором подробно рассматривались вопросы дактилоскопии, пальмо- и плантоскопии, графометрии, исследования пыли, а также документов, отпечатанных на пишущих машинах.