Философия Мишеля Фуко

 

ВВЕДЕНИЕ

 

Тема контрольной  работы «Философия Мишеля Фуко».

Мишель Фуко - французский философ, теоретик культуры и историк. Создал первую во Франции кафедру психоанализа, был преподавателем психологии в Высшей нормальной школе и в университете города Лилль, заведовал кафедрой истории систем мышления в Коллеж де Франс. Работал в культурных представительствах Франции в Польше, ФРГ и Швеции. Книги Фуко о социальных науках, медицине, тюрьмах, проблеме безумия и сексуальности сделали его одним из самых влиятельных мыслителей XX века.

Актуальность выбранной темы состоит в том, что Мишель Фуко вошел в историю мысли как один из самых востребованных интеллектуалов второй половины ХХ в., чья профессиональная идентичность давно уже перестала поддаваться определению. Представители самых разных социально–гуманитарных специальностей рассматривают его как своего коллегу, хотя и довольно странного, поскольку Фуко никогда не был в полной мере ни философом, ни психологом, ни историком, ни социологом.

Цель контрольной  работы: выявить основные направление в философии Мишеля Фуко и проанализировать их.

Для достижения поставленной цели необходимо решить следующие задачи:

• просмотреть жизненный путь  Мишеля Фуко;
• выявить основные направления философской мысли Фуко, проанализировать их.

При исследовании были проанализированы работы Фуко М., Бодрийяр Ж., Михель Д., Бланшо М.

Структура контрольной работы определена её темой и состоит из введения, двух глав, заключения и списка использованной литературы.

 

1 ЖИЗНЕННЫЙ ПУТЬ МИШЕЛЯ ФУКО

 

Поль Фуко родился в 1926 г. на западе Франции в небольшом  городке Пуатье. Родился он действительно  Полем - как и его отец с дедом. В официальных документах Фуко всегда фигурировал своим фамильным  именем. Но в частной жизни он его не использовал. По всей видимости, из-за произошедшего в юности серьезного конфликта с отцом. А потому предпочитал  свое второе имя - Мишель, под которым  и стал известен всему миру.

Как отец, так и оба  деда были хирургами. Семейная традиция, казалось бы, жестко предопределяла судьбу Мишеля. Но вот ведь незадача. ХХ век  вскрыл одну весьма неприятную для  традиционализма человеческую особенность: люди бывают разными - от Бога, от природы, от заложенных в них талантов. Нет  единого стандарта жизни, единого  рецепта успеха, единого образца  счастья.

Младший брат Мишеля стал всё-таки хирургом, что удовлетворило отца и, возможно, спасло для мировой философской мысли брата старшего, который с детства увлекался гуманитарной культурой.¹

А вообще это была эпоха, когда социальное интенсивно вторгалось в частную жизнь и становление  личности определялось множеством впечатлений.

Потом были испанские беженцы, добравшиеся до Пуатье, - дыхание  Гражданской войны. И, наконец, война, пришедшая в саму Францию - Вторая мировая.

Фуко вырос в обеспеченной семье, имевшей дом в центре Пуатье, загородное поместье, земли, фермы, капиталы. Мальчик вроде бы был защищен  от превратностей судьбы. Но война  со всеми ее испытаниями расставила иные акценты. Замкнуться в собственном мирке оказалось невозможно, и это, по признанию самого Фуко, составило впоследствии ядро его многочисленных теоретических изысканий.

В средней школе - колледже Св. Станислава - он начал изучать  философию. Его учитель впоследствии с удивительной четкостью парой  фраз обрисовал духовный мир молодого поколения. «Ученики были двух типов: одни испытывали интерес к философии и имели склонность к изучению великих систем; для других же философский поиск определялся личными жизненными проблемами. На первых лежала печать Декарта, на вторых - Паскаля. Фуко явно принадлежал к первому типу».

Потом все изменится, но в  Пуатье жизнь еще не трепала Мишеля по-настоящему. Кризис настал, когда  пришла пора зрелости.

В 1945 году Мишель покидает Пуатье. Покинул ее он ради Парижа, где со второй попытки поступил в престижную Ecole Normale. Ему стукнуло 20. Кончилась война. Началась эпоха, в которой личное доминировало над социальным. Начался кризис, который и породил взрослого Фуко.²

1946—1951 гг. – учёба в Ecole Normale. В студенческом общежитии он делил комнату с пятью соседями. Сосуществование оказалось мучительным. Как вспоминал впоследствии один из этой пятерки, «у каждого из нас был собственный невроз». Но Мишеля все откровенно считали психом.

Замкнутый, погруженный в  интеллектуальную жизнь парень вдруг  как с цепи сорвался. Не было человека, с которым он не готов был бы сцепиться. Фуко надолго уединялся, отказываясь общаться с кем бы то ни было, а затем внезапно набрасывался на других с насмешками, отличавшимися  какой-то чрезвычайной свирепостью. Однажды  ночью соседи видели, как он с  кинжалом в руках мчался за неким  бедным студентом.

Но все же агрессивность  Фуко была прежде всего аутоагрессией. Как-то раз преподаватель, зайдя  в аудиторию, обнаружил Мишеля лежащим  на полу и режущим бритвой собственную  грудь. В другой раз однокурсник  поинтересовался у Фуко, куда тот  торопится? Ответ шокировал своей  неожиданностью: «Иду в магазин покупать веревку, чтобы повеситься».³

И это не были просто слова. В 22 года он предпринял реальную попытку  суицида. Это был уже не невроз, а откровенный психоз. Пришлось обращаться к психиатру. Трудно сказать, была ли какая-то польза от лечения, но в одном  отношении психический срыв помог. Мишель получил отдельную комнату  в госпитале, где мог замкнуться в себе и спокойно работать, не вступая  в конфликты с соседями.

Что же касается диагноза, то врач в Ecole Normale определил его, как  неспособность адаптироваться к  собственной гомосексуальности.

Вот и произнесено слово, фактически определившее специфику  жизни и творчества Фуко, а также  причину его безвременной кончины. Свою гомосексуальность он в молодости  переживал чрезвычайно трагично. Во многом это определялось спецификой эпохи, которая не была столь толерантной  к нетрадиционной ориентации, как  современная. Но во многом определялось это и спецификой личности.

Джон Мейнард Кейнс  в элитарном кембриджском кругу  воспринимал свою гомосексуальность  как избранность. Жан Кокто переживал  ее с легкостью, свойственной его  натуре. Но для Фуко это была трагедия. Возвращаясь из баров для геев или с гомосексуальных тусовок, на которых подыскивались партнеры, он буквально-таки заболевал, часами пребывая в прострации и стремясь преодолеть то мучительное чувство стыда, которое  порождалось ощущением своей  исключительности.

Несмотря на столь острые переживания Мишеля, сокурсники либо вообще не знали о его гомосексуальности, либо узнавали об этом чисто случайно. Распространяться на данные темы было не принято, и Фуко осмысливал трагедию своей жизни в одиночку. Одиночество  превратилось в балансирование на грани  безумия, а это, в свою очередь, пробудило  интерес к психологии, психиатрии и психоанализу.

Ту эпоху вообще можно  назвать эпохой психоанализа. Влияние  Фрейда было колоссальным, и Фуко погрузился в чтение его трудов, а также  работ Мари Бонапарт. В художественной литературе Мишель выбирал таких  же несчастных безумцев, как и он сам, - Кафку, маркиза де Сада.

Постепенно психология стала  занимать не меньшее место в его  трудах, нежели философия. Мишель стажировался в госпитале и в 1952 г. защитил  диплом по психопатологии. Первые университетские  курсы, которые он читал студентам  в Париже и Лилле, также были посвящены проблемам психологии.⁴

Помимо увлечения психологией, другим следствием духовного одиночества  Фуко стало вступление в компартию, которой он отдал три года жизни. Ключевую роль этом повороте Фуко сыграла естественная тяга к духовной общности с людьми, от которых он был оторван своей исключительностью. Его семья - внешне ортодоксально католическая - на самом деле никогда не отличалась религиозностью, и несчастный безумец вынужден был искать себе квазирелигию, способную заглушить боль одиночества. Марксу предстояло заменить Бога, а коммунистической общине - общину католическую.

Впрочем, ничего из этого  не вышло. Фуко действительно много  читал Маркса, придя к нему от Гегеля. Но остановиться на этом он как  настоящий интеллектуал не смог. За Марксом последовали Хайдеггер, Гуссерль и, самое главное, Ницше. То ли в шутку, то ли всерьез он называл себя коммунистом-ницшеанцем. Понятно, что столь сомнительный тип не мог долго продержаться даже в такой сравнительно либеральной компартии, как французская.

В конце 1953 г. он покинул ряды коммунистов. Примерно в это же время  пришло разочарование в Марксе, хотя левые взгляды Фуко исповедовал  всю жизнь.

Не найдя спасения в  интеллектуальном пространстве, Фуко бросился в поиск сквозь пространство географическое. Оставив консервативную Францию, он в 1955 г. перебрался в Швецию - одну из самых либеральных, с точки  зрения нравов, стран. Впрочем, начав  преподавать в Упсале, Фуко скоро  обнаружил, что к гомосексуализму  суровые северные лютеране столь  же нетерпимы, как и южане-католики. ⁵

Фуко не мог удержать себя в рамках одной лишь науки. Его  опять тянуло в политику. В связи с этим он переехал во Францию.

Вскоре Фуко уже работал  в Варшаве, где в какой-то степени  прикоснулся к политической жизни, оказавшись де-факто советником французского посольства по культуре.

Следующей остановкой оказался Гамбург. Фуко сам называл себя туристом, слоняющимся по миру без цели. Но, наверное, это было все же слишком  суровой оценкой. В Германии - стране Гегеля, Ницше и Хайдеггера - обошлось без приключений. Наоборот, была завершена  работа, сделавшая молодому исследователю  имя.

По возвращении во Францию  появился первый из главных трудов Фуко – «История безумия в классическую эпоху» (1961 г.). Здесь сошлись воедино три интеллектуальных увлечения его жизни - история, философия, психология, - круто замешанные на трагедии собственной жизни. Один из позднейших откликов на эту книгу гласил: «Когда появилась «История безумия», каждый, кто знал Фуко, понял, что это его собственная история».

Безумец эпохи постмодерна  пытался понять, когда и каким  образом люди, не похожие на толпу  обывателей, стали считаться безумцами, стали изолироваться от основной массы и представляться обществу в качестве некой помехи при продвижении  к светлому будущему, построенному на строго рациональных основаниях.

В первом приближении это  был труд по истории человеческой психики. Но, наверное, он не приобрел бы такой известности, если бы не заставлял  переосмыслить судьбу человечества с философской точки зрения. Фуко показал: то, что нормально для  одной эпохи, может в силу неких  причин считаться ненормальным для  другой. Не столько безумие породило изоляцию «психов», сколько априорно заданное обществу разделение на «нормальное» и «ненормальное» породило само представление о безумии.⁶

Сегодня мы все больше понимаем, что человечество развивается и  отказывается от многих догм прошлого, становясь более толерантным. Сегодня  в эпоху постмодерна мы все  чаще осознаем, что нет «умных» и «безумных», а есть лишь разное видение мира. Но на рубеже 50-60-х гг. люди еще смотрели на мир по-иному, и новаторский взгляд Фуко на историческую обусловленность такой вещи, как безумие, ломал привычные стереотипы.

Фуко до самой смерти писал  одну книгу своей жизни и в  то же время жизни человечества. В 70-80-х гг. он подошел к главной  и самой страшной для себя теме - к истории сексуальности, которой  посвятил несколько работ, но которую  так и не успел довести до конца.

В «Использовании удовольствий» Фуко исследует проблему гомосексуализма, начиная с античности. И опять, как в «Истории безумия», оказывается, что многое в человеческих «пороках» и «ужасах» исторически определено. Считающееся ненормальным в одну эпоху оказывается вполне естественным и даже логичным для другой. Более того, между гомосексуалистами и гетеросексуалами нет четкой грани, той, которую столь часто пытаются провести властители дум, желающие разбить мир на клеточки и вычеркнуть в данной схеме все «неправильное».

 С 1962г. — профессор философии в университете города Клермон-Ферран. Его агрессивность все нарастала. Впрочем, главной страстью тех лет была не борьба, а любовь. Еще в начале 60-х Мишель влюбился в студента Даниэля Дефера, которого обожал целых 18 лет. В 1966 г. Фуко отправился за своим возлюбленным на два года в Тунис и в итоге пропустил бурный май 1968 г. (социальный кризис во Франции, вылившийся в демонстрации, массовые беспорядки и всеобщую забастовку. Привёл в конечном счёте к смене правительства, отставке президента Шарля де Голля, и, в более широком смысле, к огромным изменениям во французском обществе).⁷

Впрочем, похоже, он не сильно тосковал по этому поводу. Былой  радикализм сменился здоровым прагматизмом. «Пока вы забавлялись на баррикадах Латинского квартала, я занимался в Тунисе серьезными вещами», - совсем уже готов он был сказать левым, записавшим его в консерваторы по причине отсутствия на местах боев.

Вообще Фуко сильно переменился. К сорока годам это был уже  не одинокий тоскующий гомосексуалист, а счастливый влюбленный человек. Он одевался, как денди. Всегда был бодр и уверен в себе. Для университетских курсов выбирал, помимо психологии, все новые и новые темы - сексуальность, ненормальность, история права, «Человек в западной мысли» и, наконец, «Общество должно защищаться». Попутно делал обширные экскурсы в историю живописи. Лекции читал экстравагантно, но неизменно получал в награду аплодисменты благодарной аудитории.