Противоречие ведет вперед, оно является принципом всякого самодвижения. Даже самый простой вид движения - перемещение тела в пространстве - представляет собой постоянно возникающее и тут же разрешающееся противоречие. Нечто движется не только потому, что оно теперь здесь, а в другой момент там, но и потому, что оно в один и тот же момент и здесь, и не здесь, т.е. и находится, и не находится в данной точке траектории. Но отсюда не следует, что движения нет, а, напротив, следует, что движение есть существующее противоречие.
«Древние диалектики», а это философы элейской школы и, прежде всего, Зенон, вскрыли в своих апориях объективные противоречия, присущие движению, пространству, времени. Но поскольку любые противоречия считались недопустимой аномалией, ошибкой логического рассуждения, то вскрытые противоречия были объявлены видимостью, порождаемой несовершенством чувственного познания. А по своей сути постигаемый разумом мир лишен и движения, и многообразия. Аналогичный ход рассуждения у Канта: попытка разума постичь вещи в себе приводит к антиномиям, т.е. к неразрешимым логическим противоречиям. По Канту, следует признать бессилие разума и непознаваемость мира. Гегель же с этим не согласен: вскрытые противоречия свидетельствуют не о бессилии разума, а о его мощи. Антиномии не тупик, а путь, ведущий к истине. «Так как каждая из двух противоположных сторон содержит в самой себе свою другую и ни одна из них не может быть мыслима без другой, то из этого следует, что ни одно из этих определений, взятое отдельно, не истинно, а истинно лишь их единство. Это есть истинно диалектический способ рассмотрения этих определений, равно и истинный результат».[8]
Нельзя метафизически отрывать конечное от бесконечного, прерывность от непрерывности, свободу от необходимости и т.д. В этом суть диалектического способа мышления. Учение о понятии - третья, завершающая часть логики Гегеля. Здесь он наиболее резко выражает точку зрения абсолютного идеализма. С этих позиций философ критикует формальную логику, которую видит в понятии «пустая и абстрактная форма». «На самом деле все обстоит наоборот: понятие есть начало всякой жизни, оно всецело конкретно. Это является выводом из всего проделанного до сих пор логического движения и не требует поэтому здесь доказательства».[9]
А почему, собственно, не требует? Формальная логика формулирует закон достаточного основания; всякая мысль должна быть доказана либо опытными данными, фактами, либо при помощи научных и иных логических выводов из уже доказанных положений. Следовательно, доказательство может быть либо индуктивным, либо дедуктивным. Но Гегелю ничего этого не требуется. Понятие и другие логические формы не являются, как он считает, отражением вещей. Наоборот, вещи вторичны, они представляют собой отражения понятий, должны им соответствовать. А понятия имеют божественное происхождение. Ведь «Бог сотворил мир из Ничего, или, иначе выражаясь, ...мир и конечные вещи произошли из полноты божественной мысли и божественных предначертаний. Этим мы признаем, что мысль, или, точнее говоря, понятие, есть та бесконечная форма, или свободная творческая деятельность, которая для своей реализации не нуждается в находящемся вне материале».[10]
Ни понятия, ни суждения, ни умозаключения не находятся только в нашей голове и не образуются лишь нами. Понятие есть то, что живет в вещах, понять предмет означает, следовательно, осознать его понятие.
Все это, конечно, есть абсолютный идеализм: реальные вещи в своей сути - это понятия, суждения и умозаключения. Однако и здесь есть рациональный момент: логические формы - не субъективное творение человеческой головы, а отражение закономерностей объективного мира, обычных отношений вещей. Гегель правильно подчеркивает, что понятия, суждения и умозаключения представляют собой диалектическое единство таких категорий, как всеобщее, особенное и единичное. Но это единство присуще реальным вещам, объективному миру, а затем уже и в силу этого - логическим формам. Применив диалектический метод к анализу логических понятий, суждений, умозаключений, Гегель, в отличие от традиционной формальной логики, вскрыл диалектику этих форм. Маркс справедливо считал гегелевскую диалектику основной формой всякой диалектики, но лишь после того, как она будет очищена от своей мистической формы.
2.2. Философия природы.
Второй ступенью развития абсолютной идеи Гегель считает природу. Природа есть порождение абсолютной идеи, ее инобытие. Порожденная духом, природа не имеет независимого от него существования. Так решается Гегелем основной вопрос философии, хотя само это выражение им не употребляется. При этом Гегель пытается отмежеваться от традиционного религиозного представления о сотворении мира. Абсолютная идея на ступени логики существует, по его словам, вне времени и пространства. Не случайно эти категории отсутствуют в его логике. Как говорит Гегель, неверно рассуждать о том, что было раньше, а что потом. Выражения «раньше» и «потом» не подходят для данного случая. Они выражают «чисто логическую» первичность и вторичность. И хотя Бог у Гегеля не совсем традиционный, а абстрактная идея мирового разума, он все же не отказывается от христианского догмата о сотворении мира.
Природа интересует Гегеля не сама по себе, а как необходимый этап развития абсолютной идеи. Ее проявлениями в природе он считает механику, физику, органику. Переход от неживой природы к живой завершает чисто природный процесс. Дух выходит из природы, прорывая внешнюю кору материальности как чего-то низшего.
Предвзятая философская схема не позволила Гегелю понять диалектику природы. Как ни странно, великий диалектик не принял передовых для его времени эволюционных идей в геологии, органической химии, эмбриологии, физиологии растений и животных. Он называл бессодержательным эволюционное учение о происхождении более развитых организмов из низших. По его мнению, все многообразие изменений в природе укладывается в рамках вечного круговорота. Поэтому «ничто не ново под луной», а многообразная игра форм природы «вызывает скуку». Лишь в изменениях, которые происходят в духовной сфере, проявляется новое.
Порой в рассуждениях Гегеля по поводу природы отсутствует всякая логика, будь то диалектическая или формальная. Энгельс справедливо называет бессмыслицей заявление философа о том, будто природа развивается в пространстве, но не во времени. Ведь именно время есть основное условие всякого развития.
Вопреки этому Гегель высказывает глубокие диалектические догадки, которые нашли подтверждение в дальнейшем развитии естествознания. К ним, например, относятся указания о превращении количественных изменений в качественные в химических процессах, понимание электричества как особой формы движения материи. В целом же философ не смог преодолеть метафизического, механистического понимания природы. Он остался на позициях старой натурфилософии, суть которой состоит в том, что философ как представитель «науки наук» и обладатель «абсолютного знания» может не считаться с мнением специалистов в конкретных областях естествознания. Этим, видимо, следует объяснить выступления Гегеля против атомистики, непризнание им волновой и корпускулярной теорий света, утверждение, будто кровяные шарики образуются только при соприкосновении крови с воздухом. Отсюда и странные формулы: «свет - самая простая мысль, существующая под формой природы», «звук - жалоба идеального» и т.п.
2.3. Философия духа.
Это третья ступень гегелевской системы, представляющая собой синтез двух предыдущих. Здесь абсолютная идея как бы пробуждается, освобождается от природных уз и находит свое выражение в абсолютном духе. Человек - часть природы. Однако человеческий дух - продукт не природы, а абсолютного духа. Да и сама природа порождена духом. «Для нас дух имеет своей предпосылкой природу, он является ее истиной, и тем самым абсолютно первым в отношении ее. В этой истине природа исчезла, и дух обнаружился в ней как идея, достигшая для - себя - бытия».[11]
Саморазвитие духа идет по трем ступеням. Первая - «субъективный дух» - индивидуальное человеческое сознание, подразделяющееся на три вида: антропологию, феноменологию и психологию. Вторая ступень «объективный дух» - человеческое общество и три его главные формы: право, нравственность, государство. Последняя ступень - «абсолютный дух» - включает искусство, религию, философию.
«Философия духа» - труд, посвященный, главным образом, индивидуальному и общественному сознанию, а также диалектике исторического развития.
Дух есть нечто единое и целое, но находящееся в процессе развития, перехода от низшего к высшему. Движущей силой развития духа Гегель считает диалектическое противоречие субъекта и объекта, мысли и предмета. Преодолевая это противоречие, дух прогрессирует в сознании своей свободы. «Субстанция духа есть свобода, т.е. независимость от другого, отношение к самому себе».[12]
Действительная свобода, по Гегелю, состоит не в отрицании необходимости, а в ее осознании, в раскрытии ее содержания, которое имеет идеальный характер. История человечества есть прогресс в сознании свободы, но опять-таки свободы духа, мысли. Безусловно, понимание Гегелем свободы носило прогрессивный характер, так как было направлено против феодальных пережитков.
Что же касается философии истории, то она у Гегеля носит телеологический характер, т.е. развитие общества направлено к заранее установленной цели. Мировую историю философ делит на три эпохи: восточную, античную и германскую. Восточная эпоха полностью лишена сознания свободы, в античную эпоху сознания свободы достигло избранное меньшинство, а что касается германских народов, в первую очередь немцев, то они уже достигли стадии свободы. Искусственный характер и предвзятость такой схемы совершенно очевидны. Сословный строй, монархия вполне вписываются, по Гегелю, в категорию свободы. Государство он считал не только воплощением свободы, но и шествием Бога по земле. Пределом развития человеческого общества и его политических институтов выступает конституционная монархия, сохраняющая сословные черты, но способствующая преобразованиям в буржуазно-либеральном духе.
Еще выше государства стоят в системе Гегеля искусство, религия и философия. И не какая-нибудь, а философия самого Гегеля. Именно в ней нашла свое полное воплощение абсолютная идея. Гегель полагал, что сущность мира такова, как она изображена в его философии, особенно в «Логике». Его философия - «единственная», «абсолютная», «философия вообще».
Иронизируя по поводу подобных притязаний, Л.Фейербах замечал: «Но как бы остроумен ни был этот автор, он все же с места в карьер действует некритически, не ставя себе вопроса: возможно ли вообще, чтобы род абсолютного осуществился в одном художнике, а философия в одном философе».[13]
3. Диалектический метод
«Поступательное движение», представляемое вторым «моментом» «спекулятивного» метода, определяется как «положенное разделение идеи»; причем указывается, что «непосредственное всеобщее как понятие в себе есть диалектика, состоящая в том, что свою непосредственность и всеобщность оно низводит в самом себе на степень момента» и «таким образом, полагается то, что есть отрицательного в начале». Гегель отмечает, что и «это поступательное движение столь же аналитично, сколь и синтетично»: «аналитично, так как имманентной диалектикой полагается лишь то, что содержится в непосредственном понятии; синтетично, так как в этом понятии это различие еще не было положено».[14]
Данные Гегелем характеристики своего метода нуждаются в уточнении и пояснении. Во-первых, то, что говорится Гегелем о «начале», характеризует здесь, с одной стороны, исходный пункт системы понятий в «науке логики», т.е. собственно способ построения этой системы, а не метод познания в собственном смысле слова. Подлинно методологическое значение имели сделанные ранее в связи с этим разъяснения Гегеля о том, что избранным началом определяется характерное для «науки логики» восхождение от абстрактного к конкретному. С другой стороны, высказанная характеристика рассматриваемого начала как одновременно аналитического и синтетического непосредственно выражает, прежде всего, гегелевский идеализм, под углом зрения которого переосмысливаются понятия анализа и синтеза. Имеющийся же в этой характеристике гносеологический аспект является сравнительно частным для метода, фактически применяемого Гегелем. Стоит заметить еще, что гегелевский тезис о единстве анализа и синтеза, по сути дела, говорит также о единстве чувственно-эмпирического и рационального моментов познания. Во-вторых, реальной сути своего метода Гегель касается тогда, когда при характеристике поступательного движения говорит о свойственной «понятию» диалектике.
В начале раздела об идее Гегель указывает, что она постигается как положительно-разумное («спекулятивное») единство противоположностей: «как субъект-объект, как единство идеального и реального, конечного и бесконечного души и тела, как возможность, которая в себе самой имеет свою действительность; в идее содержатся все отношения рассудка, но они содержатся в ней в их бесконечном возвращении и тождестве в себе». Именно в силу установления философским разумом единства противоположностей, которые рассудок мыслит как абсолютно разделенные и противостоящие, Гегель назвал свой метод «спекулятивным». Но, утверждая положение о единстве противоположностей, Гегель каждый раз указывает на относительность, односторонность, даже неистинность данного положения, поскольку в названном единстве продолжается диалектический процесс отрицания. Гегель отмечает, что «сама идея представляет собой диалектику, которая вечно отделяет и отличает тождественное с собой от различенного, субъективное от объективного, конечное от бесконечного, душу от тела, и лишь постольку идея есть вечное творчество, вечная жизненность и вечный дух, она есть диалектика».
Методологическая содержательность гегелевского учения о диалектике дает достаточные основания для того, чтобы называть разработанный им метод «диалектическим», а именование его «спекулятивным» считать неадекватным. У Гегеля «диалектическое» оказывается фактически вбирающим в себя содержание «спекулятивного», а последнее низведенным до положения момента «диалектического».
Диалектика в качестве разработанного Гегелем метода выступает в «науке логики» как теория познания.
Следует подчеркнуть, что в «науке логики» была произведена разработка не только субъективной диалектики, характеризующей процесс познания и его категориальное оформление, но также объективной диалектики, характеризующей объективную реальность. Правда, объективную диалектику Гегель идеалистически трактовал как принадлежащую лишь «объективности понятия».
Стоит обратить внимание на то, что при характеристике имманентной диалектики, в силу которой идея «вечно отделяет и отличает тождественное с собой от различенного, субъективное от объективного, конечное от бесконечного», Гегель указывает, что «будучи, таким образом, сама переходом или, вернее, самоперемещением в абстрактный рассудок, она вместе с тем вечно есть в такой же мере и разум»: «Она есть диалектика, которая заставляет это рассудочное, различенное снова понять свою конечную природу и ложную видимость самостоятельности своих продуктов и приводит его обратно в единство». Значение этих высказываний Гегеля, подводящих итог освещению в «науке логики» соотношения разума и рассудка, может быть понятно только в связи со всеми его предшествующими соображениями на этот счет, в свою очередь проясняя их смысл. Важнейшее значение в этом плане имеют содержащиеся во вводной части «малой логики» разъяснения Гегеля относительно «трех сторон», которые по своей форме имеют «логическое»: рассудочной, диалектической и спекулятивной. Гегель назвал эти разъяснения «предвосхищением», и потому их уместно рассмотреть именно при подведении итогов его методологических размышлений.