Опредмечивание и распредмечивание

Опредмечивание и Распредмечивание

Понятия, оформившиеся в историко-философской традиции на стыке немецкой трансцендентально-критической философии и традиционного марксизма. Исходную проработку идея Опредмечивания и Распредмечивания получила прежде всего в философии Гегеля, у которого она конституировалась в контекстах рассмотрения процессов объективации абсолютного духа в природу и историю, диалектики объективного и субъективного духа, развития идеи становления и идеи снятия. Окончательный категориальный статус и терминологическое закрепление понятия Опредмечивание и Распредмечивание получили в марксизме. Будучи введены в теоретическую схему в контексте критики гегелевского наследия и переформулировки задач философии, понятия Опредмечивание и Распредмечивание употреблялись Марксом как фундирующие его идеи развития «родовой сущности» человека (деятельностной, практической самореализации и саморазвития индивида); отчуждения (превращения деятельности и ее результатов в противостоящие ее субъектам, господствующие над ними, враждебные ему); фетишизма (деперсонализации человека и персонализации вещей); господства овеществленного труда над живым трудом (превращения субъекта в объект манипулирования через лишение его контроля над условиями, средствами и продуктами труда); превращенных (иллюзорных) форм сознания. Позднее этот круг идей переосмысливается Марксом в концепции овеществления (приобретения отношениями между людьми видимости отношений между вещами). Этот круг идей был вновь актуализирован в различных версиях неомарксизма с упором на анализ процессов и результатов отчуждения, а также на рассмотрение овеществления как базового явления по отношению к отчуждению и фетишизации и как феномена, противоречащего человеческой природе. Марксистская концепция Опредмечивания  и Распредмечивания оказалась интересной и востребованной прежде всего в качестве диалектики «деятельностных способностей» субъектов, актуализированной и разработанной в продвинутых теориях советской философии. Здесь стало классическим понимание: 1) Опредмечивания как перехода в предмет и воплощения в нем человеческой способности (что, собственно, и делает предмет социокультурным феноменом через снятие схемы с деятельности и воплощение ее в культурной – знаково оформляемой и ценностно нагружаемой – форме, что сдвигает анализ с процессов овеществления на схватывание ценностно-смысловых характеристик объекта); 2) Распредмечивания как делания «сущности» (социокультурной его компоненты) предмета достоянием человека, в результате чего происходит развитие человеческой способности (через усвоение и критическое переосмысление социокультурного опыта). В неклассической философии использование фигур Опредмечивания  и Распредмечивания встречается достаточно редко, они существенно переосмыслены и нетрадиционно ангажированы в феноменологии Гуссерля (установка на экспликацию сознания через механизм феноменологической редукции, обернутый не на предмет, а на мышление и действие, с целью выявления смысловых горизонтов, эйдосов, способов конституирования значений, процедур типизации и т.д.), феноменологической социологии, этнометодологии, феноменологической версии социологии знания. Переосмысление проблематики Опредмечивания и Распредмечивания и самой терминологии во многом произошло в результате «эпистемологического поворота» в философии и социогуманитарном знании. Так, в генетической эпистемологии Пиаже оформилась концепция интериоризации как формирования внутреннего плана сознания (аналогичные идеи высказал в концепции работы со знаками Выготский; первоначальная же трактовка интериоризации как механизма усвоения коллективных представлений в индивидуальном сознании была предложена Дюркгеймом). В целом же эпистемология переориентировала (как и с других позиций – феноменология) идею Опредмечивания  и Распредмечивания с рассмотрения отношения человек – предмет (вещь) на отношение человек – знание (предметно, дисциплинарно организованное). В этом контексте Распредмечивание начинает пониматься как критически-аналитическая процедура Р. понятий, идеальных объектов, обоснований и т.д., а Опредмечивание – как построение новых предметных понятий, идеальных объектов, обоснований и т.д. (т.е. как проективно-конструктивная процедура). Близкое этому, но вполне самостоятельное и оригинальное понимание Опредмечивания  и Распредмечивания  предложено в системно-мыследеятельностной (Смд) методологии. Здесь они понимаются как технологии Распредмечивания знания (снятия содержания и выхода в «чистую» рамку) посредством «выталкивания» его носителей (в коммуникации и/или организационно-деятельностной игре) в рефлексивную позицию и освоение в проектном режиме новых способов работы со знанием с последующим новым заполнением «чистой» рамки, т.е. переходом к  технологиям Опредмечивания. В целом работа в режиме Опредмечивания  и Распредмечивания трактуется как способ преодоления предметной точки зрения и предметных способов мышления. Определенным типологическим аналогом идее Опредмечивания  и Распредмечивания выступают идеи чтения – письма, деконструкции и т.д., сформулированные в рамках разных версий постструктурализма. 

Опредмечивание-распредмечивание как механизм деятельности

Безусловная заслуга Гегеля в изучении природы  человека заключается в открытии механизма опредмечивания. Именно за счёт опредмечивания осуществляется единство деятельности и бытия: « ... истинное произведение есть лишь указанное выше единство действования и бытия, хотения и осуществления ... » [14, с.218].

Продуктом опредмечивания является «произведение» (по терминологии Гегеля), в котором сознание впервые становится перед собой и открывает свою собственную сущность: « ... в произведении сознание открывается себе так, как оно поистине есть, и его пустое понятие о себе самом исчезает ... » [14, с.217].

Прежде  всего, в продукте (произведении) человеческий индивид раскрывает свою сущность, которая (по Гегелю) есть всеобщее: « ...  Произведение есть реальность, которую сознание сообщает себе; оно есть то, в чем индивид оказывается для сознания тем, что он есть в себе и, при том так, что сознание, для которого индивид открывается в произведении, есть не особенное, а всеобщее сознание ... » [14, с.215].

В продукте различаются действительность деятельности и действительность бытия. Эта противоположность, которая в непредметной форме  сознания является началом деятельности, в опредмеченном сознании является результатом деятельности: « ...  для сознания в его произведении возникает противоположность действования и бытия, которая в прежних формообразованиях сознания была вместе с тем началом действования, тогда как здесь она - только результат ... » [14, с.216].

Уникальная  особенность продукта («произведения») заключается в том, что именно в нём индивид выражает свою внутреннюю рефлектированность (рефлексивность) как собственную сущность: « ... Индивидуальность отказывается от той рефлектированности в себя, которая выражена в чертах лица, и вкладывает свою сущность в произведение ... » [14, с.170].

Такое чудесное свойство произведения (продукта) даёт основание Гегелю сделать вывод  о том, что внешнее (произведение) есть выражение внутреннего (цели): « ... Таким образом, мы видим, что  под внутренним приблизительно подразумевается  понятие цели, а под внешним - действительность; и их соотношением порождается закон,  гласящий, что внешнее есть выражение внутреннего ... » [14, с.142].

Гегель  отмечает внутреннюю противоречивость продукта деятельности, которая заключается  в единстве противоположности внутренней индивидуальности и внешней действительности:

« ... действование как выполненное произведение имеет двойное противоположное  значение: - или оно есть внутренняя индивидуальность, а не её выражение, или, будучи внешним, оно есть свободная от внутреннего действительность, которая есть нечто совершенно другое, чем внутреннее ... » [14, с.167].

К.Маркс  продолжил разработку идеи Гегеля об опредмечивании, но поскольку исходные методологические основания у него существенно отличались от гегелевских, то одного опредмечивания оказалось недостаточно для описания целостной предметной деятельности. Как известно, у Гегеля деятельность всё-таки является внутренне детерминированной спонтанной активностью сознания, механизмы детерминации которой сам Гегель не описал. В этом смысле природа марксистской категории предметной деятельности совсем иная и характер детерминации самой деятельности совершенно другой.

Введение  дополнительного механизма распредмечивания и переосмысление внутреннего содержания этих обоих механизмов («опредмечивания-распредмечивания»), привело К.Маркса к созданию категории, совершенно не связанной по своей природе с гегелевской спонтанной активностью сознания. После К.Маркса предметная деятельность стала пониматься как единство опредмечивания и распредмечивания, и, тем самым, исключительно внутренний характер детерминации гегелевской категории спонтанной активности был преобразован в единую внешне-внутреннюю детерминацию предметной деятельности. Стало принято считать, что: « ... деятельность есть единство противоположностей - опредмечивания и распредмечивания ... » [60, с.145].

При такой метаморфозе активности сознания в предметную деятельность человека изменился и сам характер базовых  процессов опредмечивания-распредмечивания: « ... Опредмечивание - это переход совершаемого субъектом процесса в объект, превращение действующей способности в форму предмета.

Распредмечивание - это обратный переход предметности в живой процесс, в действующую способность: оно есть творческое начало освоения субъектом предметных форм культуры, а посредством их - также и природы ... » [61, с.154].

Как и у Гегеля, предметом деятельности является человек, опредмечиваясь в «прочных» или «непрочных» формах, объективируясь, он порождает (создаёт) своей деятельностью свой человеческий мир. Таким образом, человек живёт в предметной среде, которую порождает собственной деятельностью. В этом смысле, поскольку он опредмечивает себя, собственную сущность, человек удваивает себя, удваивает реально, а не только идеально: « ... именно в переработке предметного мира человек впервые действительно утверждает себя как родовое существо. Это производство есть его деятельная родовая жизнь. ... Предмет труда есть поэтому опредмечивание родовой жизни человека: человек удваивает себя уже не только интеллектуально, как это имеет место в сознании, но и реально, деятельно, и созерцает самого себя в созданном им мире ... » [40, с.566].

Благодаря предметным формам объективации человека, возникает возможность аккумулировать свои сущностные силы во внешней предметной среде. Это позволяет порождать  собственной деятельностью новую  предметную среду, творить свою вторую природу, превращать в предмет деятельности весь объективный мир: « ... человек, придавая объекту желаемую целесообразную форму, превращает его наличную форму  в субстрат, на котором и опредмечивает себя и свои сущностные силы.  Поэтому именно этот процесс и называется опредмечиванием, объективированием человеческой сущностной силы.

Человеческая  деятельность не исчерпывается опредмечиванием, это лишь одна сторона деятельности. Другой же стороной является распредмечивание, т.е. вовлечение предмета снова в деятельность, в результате которой возникает новый предмет, новая вещь. По этой именно причине распредмечивание не есть уничтожение вещи, превращение бытия вещи в ничто, а только снятие самостоятельности данной формы, поскольку она превращается в средство, в субстрат другой вещи, другого предмета ... » [20, с.92].

Особенность процесса распредмечивания в том, что в результате воспроизводится история происхождения самого предмета, которая в определённом смысле является и его будущим: « ...  любой предмет в процессе деятельности с ним, распредмечивается в том смысле, что его наличное бытие разворачивается в его историю,  в процесс его становления, причем, как это было сказано, не только в ретроспективном, но и в перспективном плане ... » [21, с.168].

Предметный  мир человека представляет собой  некое волшебное пространство, вложенное  одно в другое. Человеческий мир  – это не только мир реальных предметов, но и идеальный мир  человеческих сущностей. Человеческая предметность есть такая чудесная вещь, в которой человек аккумулирует все свои человеческие качества, включая  сознание, мышление и пр. Только благодаря  своей предметности человек способен существовать как род: « ... Сознание, мышление, логические категории и  все сугубо человеческие качества не могут иметь места, если все способы  и схемы деятельности не представлены отдельно от тела человека, не воплощены  во внешних, созданных людьми же предметах. Способы и схемы деятельности человек опредмечивает в вещах, в их формах и отношениях, и в дальнейшем изменяет и совершенствует их, т.е. действует с ними, как с любыми другими, ещё не освоенными природными предметами ... » [20, с.213].

Своей деятельностью, своим трудом человек  преобразует, переделывает объективный  мир. Суть переделки заключается  в том, что человек придаёт  смысл природе, делает её человеческой за счёт передачи предметам природы  своих человеческих свойств: « ... Процесс  угасает в продукте. Продукт процесса труда есть потребительная стоимость, вещество природы, приспособленное  к человеческим потребностям посредством  изменения формы. Труд соединился с  предметом труда. Труд овеществлен  в предмете, а предмет обработан. То, что на стороне рабочего проявлялось  в форме деятельности, теперь на стороне продукта, выступает в  форме покоящегося свойства, в  форме бытия ... » [42, с.172].

В человеческом мире труд зафиксирован как способ деятельности человека. Данный способ существует как функция человеческого  предмета, которая реально осуществляется в процесс последующего общения  людей при помощи предмета-средства. Форму (способ) деятельности, как бы «застывшую» в предмете, и принято  понимать как идеальное, а самоё  натуральную форму предмета принято  рассматривать как натуральное  бытие идеальной формы: « ... в предметах  процесс деятельности угасает. В  измененном облике предмета представлена функция, которую предмет может  выполнять в будущем, в новых  процессах деятельности и человеческих отношениях. Эту именно застывшую  в предмете форму и рассматривает  Маркс как идеальность ... » [30, с.27].

ОПРЕДМЕЧИВАНИЕ-РАСПРЕДМЕЧИВАНИЕ КАК ЧЕЛОВЕЧЕСКИЙ СПОСОБ  ЖИЗНЕДЕЯТЕЛЬНОСТИ

Специфика человека и его жизнедеятельности, как известно, заключена, в том  числе, и в специфике его отношения  к своему объекту. Точнее говоря, только человек и есть такое существо, которое относится и которым  осознаётся собственное отношение  к объекту, к своей собственной  ситуации, к условиям собственной  жизнедеятельности, к себе самому. Наличие  субъект-объектного отношения характерно только для человека, и именно этим наличием человек и отличается от всего остального живого мира.

Особенность субъект-объектного отношения заключается в том, что объект несет на себе сущностные определения самого субъекта. Т.е. объект задает все содержание субъекта: « ... Мысль о том, что объект несет на себе определения субъекта, известна была давно. Однако подлинная природа этого явления не была раскрыта. Это сделал только Маркс, показав, что в решении данного вопроса надо принимать во внимание общественную деятельность людей ... » [48, с.42].

Природа детерминированности субъекта объектом раскрыта в деятельностных концепциях человека, начиная с Гегеля, Маркса, и включая современные деятельностные концепции человека. Она раскрывается в процессах распредмечивания-опредмечивания, которые являются истинно человеческими способами существования и механизмами его развития: « ... Чтобы изменять себя, свою совокупную жизнедеятельность, индивидам необходимо превратить все существенные моменты этой жизнедеятельности в предмет, работая с которым, развивая и совершенствуя который, они тем самым будут совершенствовать свои сущностные силы. В этом смысле процессы опредмечивания и распредмечивания, объективирования и субъективирования представляют собой специфически человеческий способ жизнедеятельности и развития ... » [30, с.27].