История развития предпринимательства

     В 1992 г. произошло существенное сокращение доли малых предприятий в промышленности и строительстве. Но относительное сокращение производственного сектора в российском МП не может оцениваться только как отрицательное явление. Дело в том, что прекратилась деятельность полукриминальных малых предприятий, созданных ранее при советских государственных предприятиях лишь для того, чтобы получать исходное сырье и материалы по низким государственным ценам, а продавать продукцию по свободным высоким ценам. Либерализация цен сделала существование таких малых «производственных» предприятий бессмысленным.

     В целом в 1992г. малое предпринимательство  было составным элементом массового  процесса «учредительства». Через него несколько веков назад прошли все ныне высокоразвитые рыночные страны. Через него уже проходила царская Россия.

     В начале 90-х гг. нынешнего века биржи, банки, страховые фирмы, крупные  частные и полугосударственные  акционерные предприятия возникали  по всей России в огромных количествах. Люди впервые в жизни обрели свободу  самостоятельной предпринимательской деятельности, получили право от своего имени ставить подпись и печать на финансовых документах, что ранее было абсолютной монополией государственных чиновников. Во многом новое российское «учредительство» объяснялось не экономическими причинами, а законами социальной психологии в их приложении к очевидной для России ситуации кардинального общественного перелома.

     Иллюстрацией  к вышесказанному может служить  массовое появление эфемерных фермерских хозяйств в суровых климатических  зонах и на бедных почвах, где таких хозяйств с точки зрения экономической целесообразности в принципе не может быть, даже в самой развитой рыночной стране. Многие новые, тем более малые, предприятия создавались не в силу экономической целесообразности, а лишь в надежде их организаторов на некую абстрактную «лучшую жизнь», без какой-либо программы долгосрочного развития. В определенном смысле психологические ожидания скорого процветания доминировали над трезвым экономическим расчетом и даже здравым смыслом.

     В 1993г. продолжался процесс бурного «учредительства», выразившийся в увеличении количества малых предприятий примерно на 2/3. Причем, в абсолютном выражении прирост малых предприятий превысил данные за предыдущий год. Примерно на миллион человек возросло число полностью занятых в МП, достигнув рекордной величины в 8,бЗ млн. человек. В отраслевой структуре еще немного возросла доля торгово-посреднической деятельности и столь же немного уменьшилась доля сферы производства.

     Сложилась относительно устойчивая региональная структура российского малого бизнеса: по численности малых предприятий абсолютным лидером стал Центральный экономический район (36 %) во главе с Москвой — (23%).

     На  Северный экономический район приходилось  всего 496 от общего числа малых предприятий, на Северо-Западный — 7%, на Волго-Вятский — 3%, на Центрально-Черноземный — 3,1%, на Поволжский — 10,1%, на Северо-Кавказский - 10%, на Уральский — 9%, на Западно-Сибирский — 8,4%, на Восточно-Сибирский — 4,2%, на Дальневосточный — 4,3%.

     В отраслевой структуре наибольшая доля малых предприятий промышленности расположена в Центрально-Черноземном районе — 22,9%, в Уральском, Волго-Вятском и Северо-Западном районах — по 22,5%. Наименьшая доля — в Центральном, Западно-Сибирском и Дальневосточном районах (по 16,5%).

     В строительстве лидирующее положение занял Западно-Сибирский район (23,8%), а аутсайдером оказался Центральный район (15,4%); 40,1% предприятий от общего числа малых предприятий работали в сфере торговли и общественного питания в Северо-Кавказском регионе. Более 37% такого рода предприятий были среди малых предприятий Дальневосточного, Поволжского, Центрально-Черноземного и Северного районов (39,1%). Минимальная доля таких предприятий, по официальным данным, в Центральном районе — 22%.

     Но  по доле малых предприятий, занятых коммерческой деятельностью по обслуживанию функционирования рынка, Центральный район прочно занимал ведущее место - 17%. В Центрально-Черноземном и Дальневосточном районах на долю такого рода предприятий приходилось чуть более 1,7%.

     В Центральном же районе была наиболее высока доля предприятий, занятых в сфере науки и научного обслуживания, — 11,6%. К нему здесь близок Северо-Западный район (11%); в Северном же районе доля таких предприятий — менее 2%.

     По  официальным данным, на долю негосударственных  предприятий в общем объеме малых предприятий уже приходился 91%, а по экспертным — 93%. Доминирующей формой собственности в сфере МП прочно стали частные предприятия.

     В статистических данных тех лет обращают на себя внимание значительные отличия  отраслевой структуры количества малых предприятий от структуры числа занятых на них. В рамках последней абсолютным лидером оказывалось строительство; ненамного отставала от него промышленность; на торговлю и общественное питание, а также общекоммерческую деятельность приходилось менее 30% среднесписочного состава российских малых предприятий. Но этот, казалось бы, странный факт легко объясняется. Все эти различия и статистические противоречия проистекали из повсеместного уклонения малых предприятий от учета результатов своей деятельности и, конечно, от контроля за своими доходами, включая заработную плату. Конечно, в сфере торговли и посредничества делать это намного проще, чем в производственной сфере. Использование рабочей силы без какого-либо документального оформления носило тогда массовый характер. Как уже говорилось, скрывать доходы от налогообложения там было также проще.

     Кроме того, само правительство, как отмечалось выше, сверхжестким налогообложением толкало предприятия на нарушение  налогового законодательства. Складывалась (насаждалась) ситуация, при которой почти любого представителя МП можно было привлечь к ответственности за нарушение тех или иных законов или нормативных актов. Правда, такого рода привлечение к ответственности было крайне редким вследствие слабости самих государственных контролирующих структур, включая налоговые органы. Иначе говоря, было что-то вроде всеобщей «езды на красный свет» без каких-либо последствий. Причем, торгово-посредническим предприятиям осуществлять такую «езду» было легче, чем производственным, что ставило последних в заведомо невыгодное положение.

     Обусловленные деятельностью самого правительства  массовые нарушения законов в  сочетании со слабостью государства  вызвали разгул криминального террора  в отношении МП. Термины «крыша», «братва», «разборка» и т.п. тогда прочно вошли (не от хорошей жизни) в предпринимательский лексикон. Криминальные структуры брали на себя то, что государство было не в состоянии исполнить (правоохранительные органы пребывали в состоянии перманентных реорганизаций, суды не могли оперативно разбираться с многочисленными исками потерпевших, решения судов не выполнялись, сами законы были еще крайне далеки от адекватности даже неразвитым рыночным условиям). Бандиты оказывались в роли судей и судебных приставов, обеспечивали охрану от «чужих» и, самое главное, присваивали себе функции сборщиков налогов. Характерно, что их «налоги» обычно не превышали государственные.

     Это положение, в целом характерное  для исторических периодов первоначального  накопления капитала во всем мире, базировалось на сверхвысокой российской норме прибыли. Не вдаваясь в анализ общих источников сверхприбылей (отметим, что они не имели никакого отношения к эффективной хозяйственной деятельности), можно лишь констатировать, что финансовые структуры тогда легко давали фантастический для современных развитых рыночных хозяйств доход в 60 и более процентов годовых в валюте, а торговля приносила невиданный доход в 300-400% годовых. Такая норма прибыли создавала иллюзию всеобщего благоденствия. Реальная конкуренция (борьба) шла в основном между криминальными группами за право контроля над сферами влияния (ограбления малых предприятий) и за регулярный передел этих сфер.

     Для торгово-посреднического малого бизнеса  это были «условно-благодатные» времена. Он не очень нуждался в особой государственной поддержке. Основная проблема для таких предприятий в тот период заключалась в нарастании давления со стороны криминала. 
Сказанное подтверждалось, в частности, выступлениями представителей МП на Первом Международном конгрессе малых и средних предприятий России, в работе которого приняли участие представители российского правительства. Огромный поток чисто экономических жалоб и упреков, обрушившийся на членов правительства, шел от представителей производственных, но не торгово-посреднических малых предприятий. Общие упреки от тех и других сводились к отсутствию дееспособной банковско-финансовой системы и давлению криминалитета. Очевидно, что эти упреки не потеряли своей актуальности и по сей день. 
Как показывает мировой исторический опыт, период «учредительства» всегда ограничен во времени. В новой России он оказался сверхкоротким.

     В 1994г. резко замедлились темпы  прироста числа малых предприятий  и занятых на них: рост составил чуть более 1%, сократилась среднесписочная численность занятых в МП. После бурного роста резкая остановка в развитии МП произвела эффект абсолютной неожиданности. Тогда шли дискуссии о том, как скоро численность российских малых предприятий достигнет 2-3 млн. с объемом продукции 35-45% ВВП, т.е. о том, когда российское МП достигнет мировых стандартов (число предприятий на душу населения и т.п.). Бытовала точка зрения, что это может произойти в ближайшие два-три года. Прогнозирование — занятие вообще неблагодарное, но в данном случае оптимистические прогнозы совсем разошлись с российскими реалиями.

     Причины остановки роста числа российских малых предприятий условно можно  подразделить на глубинные и лежащие  на поверхности. Если начать с последних, то основные из них — это сужение  характерных для начала 90-х гг. источников облегченного получения в сфере МП относительно больших доходов, исчерпание психологических ожиданий широчайших финансовых возможностей самостоятельной предпринимательской деятельности. 
Все реже встречались до этого обычные случаи, когда какое-либо малое предприятие легко покупает дорогостоящее здание и даже крупное производственное предприятие. Нормой становился доход на одного занятого в МП на уровне, колеблющемся около средней заработной платы по стране.

     Замедление  роста числа новых малых предприятий можно объяснить еще и тем. что никак не проявлял свою силу — и в экономическом, и в социальном плане - такой мощный фактор, как рост безработицы. Несмотря на все прогнозы ее бурного увеличения, официальная безработица оставалась на уровне 2-3% экономически активного населения. Правомерно, правда, предположить, что реальная безработица уже тогда была на порядок выше, на что указывают альтернативные расчеты экспертов профсоюзных объединений, международных организаций и пр. Но, тем не менее, официальный статус работающих (пусть даже на «полуживых» бывших советских предприятиях), пока он действовал, создавал такой социально-психологический эффект, при котором люди не стремились к занятию самостоятельной деятельностью, в том числе пробуя свои силы в сфере малого бизнеса. Более распространенным оказывается случайный, часто нигде не регистрируемый вспомогательный заработок от мелких перепродаж или выполнения подсобных работ.

     Правда, положительное влияние вялотекущей  безработицы состояло и состоит в том, что после десятилетий извращенного отношения к труду и своему рабочему месту началось постепенное, с минимальным количеством социальных эксцессов осознание его ценности, пришло понимание того, что хорошее, высокооплачиваемое рабочее место требует от работника должной квалификации и добросовестного исполнения своих обязанностей. Следует также отметить, что и вспомогательная, частичная занятость на малых предприятиях тоже в большой степени способствовала такому осознанию, так как связь между затраченными усилиями каждого работающего и полученным результатом видна на малом предприятии особенно явно. Вполне закономерен результат многочисленных опросов руководителей малых предприятий, в соответствии с которыми третьей или четвертой по значимости проблемой деятельности своих предприятий (после неплатежей и недостатка финансовых средств) они уже тогда считали нехватку квалифицированных кадров.

     Что же касается глубинных причин замедления роста числа малых предприятий, то они непосредственно проистекали из общеэкономической политики нового российского правительства во главе с B.C. Черномырдиным. Основной упор в ней был сделан на укрепление и содействие развитию ориентированного на экспорт топливно-энергетического комплекса. А рядом с этим комплексом в качестве «друга-соперника» при потакании и попустительстве власти (при подпитке из бюджета) на глазах разбухал спекулятивный банковско-финансовый сектор. Ни первому, ни второму малое предпринимательство было совершенно не нужно. Собственно, этот факт и предопределил жалкую судьбу российского малого предпринимательства на последующие годы.

     В экономике России стала прослеживаться тенденция к началу новой концентрации и централизации капитала, а также  самой хозяйственной деятельности. Началось широкомасштабное поглощение предприятий. Часто наиболее рентабельные малые предприятия оказывались первой жертвой такого поглощения. Менее рентабельные малые предприятия не выдерживали конкуренции со средними и крупными фирмами и были вынуждены свертывать свою деятельность.

     В 1995г. впервые началось снижение численности  российских малых предприятий (на 8,8%) и среднесписочного числа занятых  на них (на 4,5%). Падение темпов прироста малых предприятий по-разному  проявилось в отдельных отраслях. Впервые за несколько прошедших лет опережающими темпами увеличилось число малых предприятий в строительстве и на транспорте (на 18 и 19% в 1995г.). В торговле и общественном питании произошло снижение числа предприятий примерно на 10%. В общей коммерческой деятельности по обеспечению функционирования рынка абсолютное сокращение составило 18,7%. В этом наглядно проявилось исчерпание прежних, казалось, безграничных возможностей торгово-посреднической деятельности малых предприятий. 
В науке и научном обслуживании сокращение числа малых предприятий составило 5,6%. Рушились надежды на достойный инновационный вклад малых предприятий в преодоление кризиса российской экономики.

     Общая тенденция на сокращение численности  малых предприятий и занятых  на них продолжилась и в 1996г.

     Следует, правда, признать усиление в период 1995-1996гг. влияния фактора перерегистрации и ликвидации неработающих предприятий на динамику МП. В 1995г. был введен в действие новый Гражданский кодекс (ГК) РФ. В соответствии с положениями его первой части малые предприятия, имевшие форму товариществ (а это очень распространенная хозяйственная форма малых предприятий), должны были переоформить свои учредительские документы и преобразовать свои предприятия в соответствии с требованиями ГК. Однако не стоит и переоценивать значимость этого фактора в общем абсолютном сужении сферы российского МП. 
Динамика численности малых предприятий в региональном аспекте в 1995г. показала некоторое опережение роста на Северном Кавказе и севере европейской части России. Но существенных изменений в региональной структуре МП не произошло. В 1996г. в рамках этой структуры произошла даже еще большая, чем ранее, концентрация малых предприятий в Центральном районе России во главе с Москвой.