Гражданская война в Англии

       Петти, как и другие левеллеры, отрицал, что всеобщее избирательное право  может привести к уничтожению собственности, наоборот, осуществление этого права является, по его мнению, единственным средством сохранить частную собственность.

       Отвергая  аргументы, Петти продолжал утверждать, что программа левеллеров ведет к уничтожению собственности, Айртон указывал на такую возможность: «Может случиться, что большинство избранных не будет иметь никакого «постоянного местного интереса». «Почему вы думаете, что эти люди не могут вотировать отмену всякой собственности?» Его аргументация была дополнена полковником Ричем, который подчеркнул, что число лиц, не заинтересованных в сохранении собственности, в пять раз больше числа собственников. Ведь есть люди, имеющие по 10—20 слуг. Если господин и слуга будут равноправными избирателями, тогда понятно, что те, которые «не имеют интереса» в государстве, будут выбирать таких же. Может случиться, что большинство без всякого насильственного потрясения уничтожит собственность путем издания закона о равенстве в имуществе и положении. Единственное, к чему следует стремиться, это к перераспределению на более справедливых началах избирательных округов.

       Горячо  возражал Ричу Уайльдман, аргументировавший  необходимость уничтожить неравенство в избирательных правах ссылкой на происхождение его от нормандского завоевания. Уайльдман, как и Лильберн и другие левеллеры, а затем и диггеры, видел в абсолютизме результат внешнего завоевания и уже в силу этого считал его силой, чуждой народу. Человек может быть связан только законами, которые изданы его представителями, и подчиняться правительству, которое существует с его согласия. «Все люди в Англии,— сказал Уайльдман,— должны иметь право выбирать своих представителей. Всякое правительство должно существовать по  воле   народа».

       В ходе прений становилось все яснее, что индепенденты хотели использовать победу народных масс, но не хотели делить с ними результаты победы. В ограничениях избирательного права они видели преграду для тех, кто захотел бы покушаться на их   собственность.

       Дебаты 29 октября не привели ни к какому соглашению. Продолжать обсуждение было бесполезно, и Кромвель внес предложение о прекращении прений.   Заседавшая  после  этого согласительная комиссия в составе Кромвеля, Айртона, Ренсборо и других представителей офицеров, а также Сексби, Аллена и четырех других представителей солдат-агитаторов выработала шесть предложений. Часть из них являлась ни чем иным, как некоторым видоизменением соответствующих статей «Пунктов предложений», выработанных индепендентами. К их числу относятся предложения, предусматривавшие сохранение монархии и палаты лордов, созыв нового двухгодичного парламента, который не может быть распущен без его собственного согласия,  а также создание Государственного совета «для управления государством в период между сессиями   парламента».

       По вопросу об избирательном праве было выработано компромиссное предложение, предоставляющее парламенту право определить круг лиц, пользующихся избирательным правом, с учетом заслуг сражавшихся за него во время гражданской войны. Было выражено также пожелание, чтобы «выборы членов палаты общин в будущие парламенты были распределены между всеми графствами и другими частями королевства в соответствии с некоторыми правилами равенства и пропорции с тем, чтобы, насколько это возможно, сделать палату общин равным представительством всех избирателей в целом». Это компромиссное предложение, несомненно, отличалось от соответствующей статьи «Пунктов предложений» Айртона уже тем, что не предусматривало имущественного ценза, но оно все же не содержало и ясного указания на то, что каждый житель должен иметь избирательные права. В предложениях предусматривались также ограничения для роялистов, которые лишались избирательных прав на пять  лет.

       Эти компромиссные предложения были приняты индепендентским большинством комиссии по настоянию Кромвеля, вынужденного под давлением левеллерских членов комиссии отразить в какой-то мере в предложениях их требования.

       Однако, если левеллеры и могли примириться  с пунктами об избирательных правах, дававших им надежду на дальнейшее расширение круга избирателей, то с другими предложениями, выработанными комиссией, они согласиться не могли. Вот почему 1 ноября, когда возобновились заседания армейского Совета, с новой силой разгорелись споры вокруг вопроса о законодательных правах короля и палаты лордов. Горячие дебаты были вызваны не только тем, что предложения согласительной комиссии, отражавшие политическую программу индепендентов, вновь поставила вопрос о королевской власти, о чем уже спорили в первый день заседаний Совета армии, но и подозрительным поведением Карла, затеявшего интриги с шотландцами и тем возбудившего негодование левеллеров.

       На  заседании Совета 1 ноября Кромвель предложил передать вопрос о форме  правления на разрешение парламента.²¹ Агитаторы Аллен и Сексби повторили свое мнение, что восстановление короля «несовместимо со свободой королевства». Сексби при этом заявил: «Я полагаю, что мы, восстанавливая короля, шли бы против божьей воли». Левеллер капитан Бишоп назвал короля «кровавым тираном». Уайльдман поддержал мнение своих товарищей и, напомнив об узурпации власти королями у народа, заявил, что только отменой власти короля и лордов можно обеспечить народу   свободу.

       Айртон  снова подчеркнул, что власть короля и лордов «самая законная на земле», что она возникла в результате договора между людьми и может быть наследственной или выборной. Идеолог индепендентской партии согласился лишь с тем, что следует установить определенные ограничения для короля и  лордов.

       Ход прений показал, что между левеллерами  и индепендентами существовали непримиримые противоречия. Поэтому было решено временно прекратить пленарные заседания Совета армии и передать все спорные вопросы на обсуждение согласительной комиссии. Последняя приняла ряд важных решений, рассчитанных на достижение соглашения между левеллерами и индепендентами. По предложению комиссии издание новых или изменение старых законов могло быть осуществлено только при участии палаты общин. Последней должны быть подсудны все официальные лица, за исключением пэров. Устанавливались и ограничения для палаты общин: она не могла принуждать людей к военной службе и ограничивать свободу совести. Комиссия также предложила внести уточнение в предложение об избирательных правах. Было решено, что избирательные права должны получить все граждане, кроме слуг и лиц, живущих общественной благотворительностью. Таким образом, избирательных прав лишались рабочие и вообще лица наемного труда, так как они находились у кого-либо на службе и, следовательно, могли рассматриваться как слуги, а также бедняки.

       По  предложению Ренсборо, на одном из заседаний, в отсутствие Кромвеля, было принято решение о созыве общего сбора армии, чтобы выявить отношение полков   к    «Народному соглашению».

       Кромвель  в это время был в очень  затруднительном положении. Он знал об усилившихся подозрительных происках роялистов и шотландцев, но не меньше он боялся левеллеров и все возраставшего влияния последних на армию. Чтобы покончить с дебатами в Совете армии, Кромвель предложил офицерам и солдатам-агитаторам вернуться к своим полкам. 11 ноября 1647 г. Совет армии прекратил свое существование и в дальнейшем все его функции были присвоены военным советом, состоявшим из одних офицеров.²² 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

       2.3 Итоги противостояния.

       Если   Кромвель   и   другие    гранды   готовились на армейских сборах нанести   решительный   удар демократическому течению в армии, то левеллеры, в свою очередь, подготовляли восстание солдат для поддержки требований «Народного соглашения», намереваясь использовать для этой  цели те  же собрания   полков.

       Первое  выступление левеллеров произошло 15 ноября 1647 г. во время сбора семи полков близ местечка Уэр в Гертфордшире.²³

       Когда Кромвель и Ферфакс появились  на поле, где происходил сбор, они  нашли здесь выстроенными не семь, а девять полков. Полки Гаррисона и полковника Роберта Лильберна (старшего брата Джона Лильберна) прибыли сюда вопреки приказу Ферфакса, что само по себе означало открытое неповиновение и рассматривалось командованием, как мятеж. Солдаты этих полков явились с прикрепленным к шляпам текстом «Народного соглашения» и девизом «За свободу Англии и права солдат». Здесь же присутствовали многие видные левеллеры: полковники Ренсборо и Эйрс, майор Скотт и др. Как только перед собравшимися полками появился Ферфакс, Ренсборо направился к нему, чтобы вручить текст «Народного соглашения». Однако лидеру армейских левеллеров преградил путь один из преданных Кромвелю офицеров, который резко оттолкнул Ренсборо и не дал ему вручить    «Народное соглашение» командующему.

       Ферфакс в сопровождении Кромвеля обходил полки и к каждому полку обращался с речью, в которой призывал покончить с недовольством в армии и подписать текст присяги. Семь полков подчинились требованию командования, но солдаты двух преданных левеллерам полков Гаррисона и Роберта Лильберна отказались снять со своих шляп тексты «Народного соглашения»; особенно решительно был настроен полк Роберта Лильберна, который Уайтлок называет в своих мемуарах «самым мятежным полком во всей армии».

       Кромвель  сразу понял опасность положения. Если бы полк Роберта Лильберна перешел от простого неповиновения к активным действиям, к нему, бесспорно, присоединился бы и полк Гаррисона, а возможно, и солдаты других полков.

       Для предотвращения такой возможности  Кромвель с обнаженной шпагой в руке врезался в ряды солдат, резко приказывая срывать со шляп тексты «Народного соглашения» и срывая их сам. Присутствовавшие здесь наиболее активные армейские левеллеры были немедленно арестованы. Здесь же был устроен военный суд над четырнадцатью арестованными, из которых трое были присуждены к смерти. Затем была проведена жеребьевка, чтобы определить, кого следует казнить перед строем немедленно. Жребий пал на солдата Ричарда Арнольда, приговор над которым был приведен  в  исполнение  здесь  же,   в  присутствии  его  товарищей.

       После подавления первой попытки левеллеров поднять полки против грандов  сборы других полков армии прошли без каких-либо столкновений.

       19 ноября Кромвель дал в палате  общин отчет о происшедших  в Уэре событиях. Пресвитерианская  палата выразила благодарность Кромвелю и Ферфаксу и поручила им в дальнейшем заботиться о подавлении всяких попыток «поднять мятежи» и нарушить порядок в армии. Из всех присутствовавших на заседании членов палаты общин против одобрения действий командования голосовал только Ледлоу, индепендент-республиканец. Левеллеров — членов палаты —   на заседании не было, но против них (полковника Ренсборо и майора Скотта) не были приняты репрессивные меры, хотя они активно участвовали в попытке солдатского восстания. Это объясняется не добродушием грандов, а их боязнью еще больше обострить отношения с демократическими элементами в армии в тот момент, когда назревали новые важные события. Индепенденты не могли не видеть, что король все теснее сближался с шотландцами, а пресвитериане вели себя все более подозрительно. Кромвель не мог не знать, что у левеллеров было много сторонников в армии, которых нельзя было в условиях надвигавшейся угрозы новой гражданской войны окончательно оттолкнуть от себя. Кромвель также видел, что идеи «Народного соглашения» имеют много сторонников среди народных масс, о чем свидетельствовали петиции, поступавшие в  парламент.

       Левеллеры в свою очередь были ослаблены  после неудачи при Уэре. Перейти  к новым активным действиям в  это время они не могли. К тому же и им приходилось считаться с необходимостью сохранить единство в лагере противников короля и пресвитерианского парламента ввиду нараставшей угрозы нового роялистского восстания и интервенции со стороны шотландцев, действовавших теперь в согласии с королем. В такой угрожающей обстановке внутри страны и опасности шотландской интервенции извне армия могла рассчитывать на успех в новой борьбе только при единстве своих   рядов.

       Таким образом, неминуемо надвигавшаяся  новая гражданская война заставила  левеллеров и индепендентов временно забыть разногласия и объединиться. Единство, временно установившееся в рядах армии, обусловило победу объединенных сил индепендентов и левеллеров в этой второй гражданской войне, вспыхнувшей весной 1648 г.  
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

       Заключение

                Английская  буржуазная революция XVII века была громовым ударом, возвестившим рождение нового общественного строя, пришедшего на смену старому порядку. Она была одной из первых буржуазных революций общеевропейского значения. Провозглашённые ею принципы впервые выражали не только потребности Англии, но и потребности всей  Европы того времени, историческое развитие которой объективно вело к установлению буржуазных порядков.