Эволюция места и роли НАТО в Европейской подсистеме 1991-2011 гг.. Отношения России-НАТО

Одним из первых шагов в  этом направлении стало создание в 1991 г. Совета североатлантического сотрудничества. Затем он был переименован в Совет  евроатлантического партнерства и  превратился в главный форум  для консультаций и сотрудничества между НАТО и странами Евроатлантического региона, не входящими в НАТО [24].

Важнейшим фактором пересмотра стратегических приоритетов НАТО стало  изменение характера основных угроз  международной безопасности.

Степень конфликтности и  политико-военной нестабильности в  Европе и мире не столько уменьшилась, сколько приобрела качественно  новое содержание. На первый план вышли  проблемы регулирования многочисленных очагов региональной напряженности, которое  не только превратилось в одно из ключевых направлений мировой политики, но и приобрело резко военизированный  характер - все более очевидным  стало преобладание так называемого  силового умиротворения над «традиционным  миротворчеством» времен «холодной  войны». Однако характер этих изменений  вырисовывался не сразу – стратегическая концепция НАТО формировалась под  влиянием внешней ситуации.

Первым шагом к решению  задачи превращения НАТО из оборонительного  союза в организацию, нацеленную на обеспечение «коллективной безопасности»  ее членов, должна была стать одобренная в ноябре 1991г. [4] Стратегическая концепция альянса. Ее еще отличал «…оптимизм по поводу возросших "возможностей успешного разрешения кризисов на ранних стадиях…» [4] и потенциала для развития панъевропейского диалога и сотрудничества в этой области, а также признание ведущей роли СБСЕ в регулировании конфликтов в Европе (при возможном участии ЕС, ЗЕС и ООН).

События, происходящие в  мире, намного опередили ход стратегической мысли НАТО: параллельно теории, а зачастую и обгоняя ее, развивалась практика все более активного участия альянса в операциях по поддержанию мира и силовому умиротворению. Именно непосредственный опыт практического участия в регулировании кризисов и конфликтов в Европе на протяжении 1990-х годов, а также новые оперативно-тактические концепции альянса в этой области, послужили основой для формирования современной антикризисной стратегии НАТО [34].

В стратегической концепции 1991 года была подчеркнута необходимость  глобального подхода к проблеме безопасности. Североатлантическим  союзом был взят курс на установление широких контактов и активное развитие взаимодействия со странами, не входящими в НАТО.

В 1991 году создан Совет Североатлантического сотрудничества (ССАС) — консультативный форум, в состав которого, наряду с государствами НАТО, вошли бывшие социалистические страны, а затем и государства, возникшие на постсоветской территории.

В 1994 году инициирована программа «Партнерство ради мира» (ПРМ), пригласившая все страны ОБСЕ к сотрудничеству с НАТО на основе индивидуальных проектов по таким вопросам, как обеспечение транспарентности военного планирования и военных расходов; введение гражданского контроля над вооруженными силами; осуществление совместного планирования, обучение и боевая подготовка воинских формирований для проведения миротворческих, спасательных и гуманитарных операций; урегулирование кризисных ситуаций; ПВО, связь, материально-техническое обеспечение [15].

Инициатива разработки программы  «Партнерство ради мира» принадлежала США и была одобрена странами НАТО. Основным ее направлением является укрепление влияния стран альянса в постсоциалистическом пространстве и контроль за дальнейшей «демократизацией» восточно-европейских государств и стран СНГ.

Особый интерес в сфере военного сотрудничества вызывают у НАТО страны СНГ и Прибалтики. В рамках программы «Партнерство ради мира» осуществляются многочисленные совместные маневры НАТО с Украиной, Узбекистаном, Казахстаном, Латвией, Литвой, Эстонией, которые показывают, что программа ПРМ служит для США и их союзников не только для сотрудничества, но главным образом средством освоения потенциальных театров военных действий. Беспрецедентные высадки воздушных десантов США в Казахстане, стремление Турции развернуть военные базы в Азербайджане, активное освоение украинских полигонов и морских портов странами НАТО служат реальным итогом продвижения военного блока к границам России.

Квинтэссенцию глобальной стратегии  в отношении России цинично изложил  еще в 1997 г. Збигнев Бжезинский в  статье «Геостратегия для Евразии»:

Главная задача глобальной политики США как члена НАТО - расширение их важнейшего стратегического плацдарма  в Европе посредством выдвижения на Восток, включая Балтику и Украину;

Россию следует устранить как  евроазиатскую великую державу. На ее месте надо создать конфедерацию, состоящую из Европейской русской  республики, Сибирской республики и  Дальневосточной республики».

Идеи Бжезинского использовались при разработке «новой стратегии». Интересам НАТО отвечает максимальное ослабление и развал России, овладение  ее ресурсами, установление контроля над  ее ядерным потенциалом.

В своей Стратегической концепции 1991 года лидеры НАТО признали, что «безопасность  Союза должна учитывать и глобальный контекст», а также что «интересы  Союза в области безопасности могут подвергаться воздействию  более масштабных угроз, включая  распространение оружия массового  уничтожения, нарушение потока жизненно важных ресурсов и акты терроризма и саботажа» [16]. НАТО утверждало, по существу, то же самое в Стратегической концепции 1999 года, причем на этот раз поставило «акты терроризма» на первое место в перечне «других угроз» [33].

Война в Югославии стала  поворотным пунктом истории НАТО, как нового инструмента мирового капитала в борьбе за передел мира. В разгар бомбежек Сербии и Косово в Вашингтоне состоялся юбилейный  саммит НАТО, посвященный 50-летию альянса. Здесь главы государств и правительств подтвердили их «решимость положить конец репрессиям против местного населения режима Милошевича в провинции Косово». Косово стало лишь поводом внедрения в массовое сознание новых правил мирового порядка.  
Заявление Саммита по Косово вновь подтвердило, что НАТО будет усиливать воздушные операции против «югославской военной машины пока президент Милошевич не выполнит законные требования международной общественности». Вдобавок, 25 апреля 1999 года руководство стран НАТО встретилось с представителями соседних с Югославией стран (Албании, Болгарии, бывшей югославской республики Македония, Румынии, Словении, Боснии и Герцеговины, Хорватии). Они обсудили «кризис в Косово», его влияние на регион и долгосрочную стратегию будущей безопасности и  процветания.

Получился великолепный способ придать агрессии стран НАТО законный характер на международном уровне. Так возникла Южно-Европейская Инициатива НАТО (South East Europe Initiative (SEEI)), которая была направлена на далеко идущее сотрудничество с НАТО в регионе с тем, чтобы вывести его на новый уровень при особом внимании в регионе на Боснию и Герцеговину, Хорватию и «включая, когда обстоятельства позволят, федеративную республику Югославию». То есть «операция» в Югославии еще не закончена, а ее соседи вместе с верхушкой НАТО уже все за нее решили. 
Уже в мае 1999 г. Европейский Союз предложил Пакт Стабильности (Stability Pact), который был принят 10 июня на международной конференции в Кельне и принят на вооружение ОБСЕ. Пакт был «направлен на то, чтобы внести вклад в сохраняемый мир, стабильность и процветание в Юго-Восточной Европе через согласованные и скоординированные действия» . «Согласованные действия» предпринимали многие страны НАТО, желая показать свою лояльность НАТО и его «операции» на юге Европы.  
Даже страны не входящие в программу «Партнерство ради мира» могут получать помощь в рамках целевых программ сотрудничества по безопасности с НАТО. Хорватия, например, была получателем средств до того как вступила в ПрМ в мае 2000 года. А Босния и в настоящий момент является получателем средств по программе сотрудничества по безопасности, начатой еще в 1997 г. НАТО основало даже трастовый фонд ПрМ, нацеленный на уничтожение противопехотных мин в Албании. Был бы «фонд», а потратить сумеют. НАТО ищет новые пути совместной работы с другими международными организациями в рамках Пакта Стабильности.

Сотрудничество с НАТО по оборонной реформе заставляет страны региона сталкиваться с практическими  финансовыми и социальными задачами осуществления реформаторских инициатив. НАТО предоставляет советников и  экспертов для помощи в выработке  программ совместно с Мировым  Банком и другими «донорами», чтобы  способствовать «высвобождению» военного персонала в Болгарии, Хорватии и  Румынии для перехода их к гражданской  занятости и карьере. Иначе говоря, армию в Европе можно держать  только странам НАТО, остальным –  по разрешению Альянса.  
Концепция «расширения НАТО» также предусматривает закрытие военных баз и их конверсию на гражданские цели. Работа началась с Румынии, продолжилась в Болгарии, Хорватии, в Украине. Среди «доноров», проявивших интерес были Мировой банк, Совет Европейского банка развития, Европейский банк реконструкции и развития. В каждом случае НАТО помогало поддерживать интерес доноров к предложениям стран-заемщиков средств через информирование, помощь своих советников и экспертов. Так «большая война в Югославии» накормила немалое число высшей европейской бюрократии, обеспечила еще большую финансовую и политическую зависимость «соседей» Югославии от интересов НАТО, от интересов мирового капитализма. Генеральный секретарь НАТО Робертсон (1999-2003гг.) объяснил это так: «Региону должна быть предложена перспектива возвращения в основное движение Европы, поскольку очевидные уроки прошедших 50 лет состоят в том, что интеграция порождает доверие, стабильность и процветание».

Военная кампания НАТО против Югославии показала, что альянс претендует на право применять силу за пределами  территории стран-членов и без санкции Совета Безопасности ООН.

Рассматривая процесс  перестройки НАТО в мировом пространства после «холодной войны», можно сделать следующие выводы.

Происходит определенное снижение военной активности в рамках НАТО. Хотя традиционная задача организации  коллективной обороны в случае внешней  агрессии и обеспечения соответствующих  военных возможностей сохраняется  в качестве основной, масштабы военных  приготовлений после окончания  холодной войны сократились. Уменьшена  численность вооруженных сил, некоторая  их часть переведена на пониженный уровень боеготовности, снижена  роль ядерного компонента в военной  стратегии. В рамках осуществляемой перестройки военного командования предусматривается сократить общее  число штабов различного уровня с 65 до 20 [17].

Сегодня прилагаются усилия для укрепления роли альянса как  инструмента стратегического вовлечения США в Европу с одновременным  обеспечением большей самостоятельности  европейским участникам союза. В 1994 г. официально одобрен курс на формирование «европейской идентичности в области безопасности и обороны» (European Security and Defence Identity - ESDI) в рамках НАТО; принято решение о том, что военные возможности альянса могут быть использованы для операций Западноевропейского союза (ЗЕС). Принята концепция «объединенных совместных оперативных группировок» (Combined Joint Task Force -CJTF), которые могут выделяться из состава НАТО в качестве «отделимых, но не отдельных сил» для операций, осуществляемых европейскими участниками альянса без участия США [17].

Предусматривается более  широкое использование многонациональных  формирований, образуемых участниками  НАТО из числа европейских стран.

В альянсе взят курс на установление широких контактов и активное развитие кооперативного взаимодействия со странами, не входящими в НАТО. Создан Совет Североатлантического сотрудничества (ССАС), консультативный форум, включивший в свой состав, наряду с государствами НАТО, бывшие социалистические страны, а затем и государства, возникшие на территории распавшегося СССР.

Начиная с 1993 г. центральное  место в дискуссиях относительно НАТО занял вопрос о возможности  расширения альянса и вступлении в него бывших социалистических стран  и стран Балтии. В 1997г. принято  официальное решение о предстоящем  присоединении к союзу Польши, Чехии и Венгрии, которые стали  полноправными членами НАТО в 1999г.

Впоследствии главное  внимание стало уделяться определению  и обоснованию новых миссий альянса, выходящих за пределы тех функций, которые были очерчены Североатлантическим  договором. При этом особо подчеркивается необходимость переориентации союза  на решение задач кризисного регулирования  и миротворчества, с соответствующим  изменением ведущихся военных приготовлений  и обеспечением гибкости и мобильности  вооруженных сил.

В «Стратегической концепции» НАТО в число возможных задач  впервые было включено «проведение  операций по реагированию на кризисные  ситуации, не подпадающие под статью 5 Вашингтонского договора» (т.е. не связанные  с коллективной обороной от внешней  агрессии). Первым практическим опытом использования сил НАТО в этих целях стали ракетно-бомбовые удары  по Югославии, начавшиеся в марте 1999г. Официальной целью это операции было объявлено прекращение гуманитарной катастрофы в Косово.

По словам В.В. Штоля «… После окончания «холодной войны» перед победителями встал вопрос о создании нового миропорядка, характер которого, возможно, на многие десятилетия предопределит судьбу человечества, всех стран и народов в еще складывающемся, во многом неустоявшемся геополитическом балансе интересов и сил…»[15].

Таким образом, с окончанием «холодной войны» важнейшим фактором пересмотра стратегических приоритетов  НАТО стало изменение характера  основных угроз международной безопасности. Несмотря на то, что противостояние сверхдержав ушло в прошлое, степень конфликтности и политико-военной нестабильности в Европе и мире не столько уменьшилась, сколько приобрела качественно новое содержание. На первый план вышли проблемы регулирования многочисленных очагов региональной напряженности, которое не только превратилось в одно из ключевых направлений мировой политики, но и приобрело резко военизированный характер - все более очевидным стало преобладание так называемого силового умиротворения над «традиционным миротворчеством» времен «холодной войны».