Конкурентоспособность стран на современном мировом рынке

Самое важное свойство инноваций  состоит в том, что они не просто нарушают существующие традиции, а  приносят гораздо больший доход, чем обычные рискованные деловые  предприятия.

Американцы посчитали, что  норма прибыли от 17 самых удачных  нововведений, сделанных в 70-х годах, составила в среднем около 56%. В тоже время средняя норма  прибыли от всех инвестиций в Американский бизнес за последние 30 лет составляет всего лишь 16%. Суммируя все вышесказанное можно дать следующее определение инновации. Инновация - это конечный результат внедрения в производство новшества, приносящий больший доход, чем простой экстенсивный рост, связанный с вложением дополнительных трудовых, земельных или капитальных ресурсов. Под новшеством здесь понимается любая новая идея, связанная с повышением качества продукта, улучшением технологии его производства, оптимизацией маркетинговой политики, повышением уровня сервиса, выходом на новые рынки сбыта. Как было показано выше, инновации обеспечивают гораздо более высокий уровень отдачи, чем простое привлечение дополнительных ресурсов, поэтому сегодня именно инновационная деятельность страны становится важнейшим фактором ее конкурентоспособности в системе мирового хозяйства. Неудивительно, что международная гонка за инновациями приобретает размах гонки вооружений в период "холодной войны". По данным британского журнала "The Economist", по сравнению с предыдущим годом среднемировой уровень затрат на R&D (термин схожий с нашим НИОКР) вырос в 1999 году на 10%! А предприятия Швеции, Дании, Канады и США подняли уровень отчислений на 17-26%. Это связано с тем, что в этих странах уделяется повышенное внимание развитию производств, связанных с высокими технологиями, тогда как старые отрасли промышленности, представляющие четвертый цикл Кондратьева, постепенно теряют свое значение. Для сравнения британские и итальянские фирмы увеличили уровень расходов на R&D лишь соответственно на 5% и 3%.

 В настоящее время инновационная деятельность отдельных стран испытывает на себе все возрастающее воздействие глобализации и интернационализации - процессов, которые становятся основополагающими в формировании и развитии мирового хозяйства. Либерализация международных экономических отношений является главным двигателем развития глобальной экономики и экономической интеграции различных стран. Постоянно повышающаяся степень открытости мирового хозяйства стимулирует его развитие, затрагивая все существенные компоненты жизни человеческого общества.

 «Конкурентоспособность  страны – это, прежде всего,  способность национальных производителей  продавать свои товары. Способность  увеличивать или, по крайней  мере, удерживать за собой доли  рынков, достаточных для расширения  и совершенствования производства, для роста уровня жизни, для  поддержания сильного и эффективного  государства».

По существу, это определение  немногим отличается от понимания сущности конкуренции стран уже упоминавшимся  М. Интрилигейтором: «…государства стремятся присоединиться к клубу богатых стран и готовы бороться с ними за свою долю в мировом производстве».

Трактовать страну не как  фирму больше возможностей дает определение  Организации экономического сотрудничества и развития: «…способность компаний, отраслей, регионов и наций обеспечить сравнительно высокий уровень дохода и заработной платы, оставаясь открытыми  для международной конкуренции».

Здесь упомянуто понятие  дохода, за которым могут стоять, во-первых, нематериальные блага, во-вторых, общественные блага. Т.е. доходом может  быть и социальная рента, упоминавшаяся  в предыдущем параграфе. «Рост уровня жизни», выдвигаемый в качестве одного из критериев конкурентоспособности  – более узкое понятие, чем  «уровень дохода», поскольку обязательно  предполагает, во-первых, некий набор  материальных благ, а во-вторых, потому что упоминается слово «рост».

Всякий ли рост утилитарно понимаемого уровня жизни означает получение полноценной социальной ренты? Конечно, нет. Побочными эффектами  роста материального потребления  могут быть экологические и социальные проблемы – это общеизвестно, и  на это тоже обращалось внимание в  параграфе «Глобализация мировой  экономики: сущность и основные тенденции».

Определение, даваемое М.И. Гельвановским,- более адекватно пониманию страны как сложной системы, для которой неприменимы утилитарные частные критерии эффективности: «…конкурентоспособность в самом общем смысле – обладание свойствами, создающими преимущества для субъекта экономического соревнования».

Возникает вопрос, каким  образом страна может участвовать  в экономическом соревновании и  что за свойства и преимущества она  может для этого приобретать? И самое главное, – за что она  должна бороться в этом экономическом  соревновании? Вот один из взглядов на проблему: Когда я отправляюсь за границу, то я не испытываю никаких комплексов. Я иду туда, чтобы продать французские товары.". "Продавать Францию - это значит устанавливать международные контакты на всех уровнях, принимать деловые круги в Париже, знакомить французских предпринимателей с членами иностранных правительств, деловыми кругами, ориентировать послов, щедро награждать эффективных посредников и  друзей" ».

Имеет ли право на жизнь  такое понимание конкурентоспособности  страны? Безусловно. Но с одной оговоркой. В принципе, любой стране нужны  деньги, но не любая страна точно  знает, зачем ей деньги. Так, российская политика наращивания внешнего долга  сводилась до сих пор только к  латанию дыр в бюджете и  сомнительному по макроэкономическим последствиям поддержанию валютного  курса. Поэтому за искусством доставать  и привлекать деньги должно стоять искусство точно определить:

-зачем нужны деньги  стране;

-только ли и столько  ли деньги ей нужны;

-только ли за границей  страна может найти то, что  ищет;

-наконец, что и в  какой форме ей нужно за  границей.

Кроме того, страна – не фирма. И ее цели в принципе должны отличаться от целей любой фирмы тем, что  страна – это место жизни и  образ жизни, все остальное –  вторично. А фирма – это организованное людьми, а не исторически сложившееся  сообщество. Впрочем, и многие фирмы  имеют свою долгую историю, а во второй половине ХХ века даже фирмы без  истории перестали быть узко ориентированными на прибыль. Для стран денежный критерий конкурентоспособности выглядит тем  более сомнительно.

Другой вопрос, значимо  ли вообще понятие конкурентоспособности  страны, отличное от понятия конкурентоспособности  фирм, находящихся на ее экономической  территории. М. Портер отвечает на этот вопрос отрицательно: «Страна добивается успеха тогда, когда условия…благоприятствуют проведению наилучшей стратегии  фирмами какой-либо отрасли или  ее сегмента…Многие из особенностей страны облегчают или, наоборот, затрудняют проведение той или иной стратегии».

С точки зрения М.И. Гельвановского, «…связав … в своей теории конкурентных преимуществ страны микро-, мезо- и макроуровень, он как бы ушел от проблемы макроконкурентоспособности, по существу переведя ее на мезоуровень. Это позволило избежать трудных проблем, не относящихся непосредственно к экономике, и сконцентрировать внимание на прагматичных вопросах уровня отдельных фирм или их отраслевых объединений».

Вот вопрос вопросов: действительно  ли понятие макроконкурентоспособности значимо для анализа позиции страны в мирохозяйственных связях? Попробуем ответить на него, проанализировав изменения в факторах, определяющих место страны в мировом хозяйстве, произошедшие на этапе глобализации.

Значительную часть конкурентных преимуществ страны по-прежнему составляет наличие в ней тех или иных ресурсов. Если есть что-то в недрах, то надо продавать, если есть не очень притязательная рабочая сила, то она может работать на иностранных предприятиях как внутри страны, так и за границей. Дешевизна и доступность ресурсов — по-прежнему один из факторов конкретных преимуществ. Распределение стран в мировой торговле во многом до сих пор описывается теорией сравнительных и абсолютных преимуществ. Не зря США выставляют торговые барьеры для входа на свой внутренний рынок – к ним рвутся и россияне с дешевой сталью, и китайцы с дешевыми ширпотребом, наконец, японцы с дешевыми автомобилями.

Для каких стран и отраслей характерны факторные преимущества? «…конкурентоспособность страны может  быть достигнута и на базе нетехнологических  преимуществ, – прежде всего благодаря  низкой стоимости факторов производства и девальвации национальной валюты, т.е. благодаря относительно низкому  уровню жизни населения. Это конкурентоспособность  бедных стран… Нетехнологические конкурентные преимущества играют важную роль в отраслях с высокой взаимозаменяемостью продукции и преобладанием в экспорте низкотехнологичных продуктов».

В силу технологического прогресса  роль ресурсных преимуществ в  последнее время резко снижается; обладание ресурсами – это  недостаточное условие, чтобы страна выигрывала в конкуренции с другими  странами; появляется масса отклонений от условий теории свободной торговли. Это четко прослеживается на примере  Японии, располагающей малыми ресурсами, однако, демонстрирующей высокий  экономический рост и увеличение уровня жизни. Это, хотя и в меньшей  степени, относится и к новым  индустриальным странам.

Россия и Латинская  Америка, и часть Африки – имеют  большие природные ресурсы, но находятся  в конце списка мировых рейтингов. Страны, которые раньше сохраняли  возможность получать доходы на ресурсные  монополии, постепенно теряют эту возможность.

Единственная группа стран, которая по прежнему вполне отвечает критерию конкурентоспособности по сравнительным преимуществам –  это страны Ближнего Востока, которые  являются монополистами на мировом  рынке нефти, и за счёт этой монополии  они могут обеспечить высокий  уровень жизни и экономический  рост. Эти страны скорее исключение из общего правила.

Что же обеспечивает мировую  конкурентоспособность, если не ресурсы? «Конкурентоспособность высокотехнологичных  отраслей непосредственно связана  с инвестициями в исследования и  разработки, в создание нововведений, т.е. с технологическими конкурентными  преимуществами»

Технологические преимущества – движение инвестиций и движение инноваций, по Портеру - умение воспроизводить ресурсы, которых не имеется в  наличии. Если мир найдет замену арабской нефти, то нефтяные страны резко снизят свою конкурентоспособность на мировом  рынке. Прецедент уже был в  начале 70-х годов, когда вызванный  нефтяным кризисом технологический  сдвиг в экономически развитых странах  предотвратил выход на первые места  в рейтингах стран Ближнего Востока. Они, безусловно, выиграли от роста  цен, но не так, как если бы потребление  нефти осталось бы на прежнем уровне в странах-импортёрах. Значит, воспроизводимость – возможность повторить или заменить ресурс, резко уменьшающая конкурентоспособность владельца ресурса, играла роль и в 90-е годы.

Из теорий, лучше других объясняющих глобальные факторы  внешней торговли и инвестиций, можно  выделить теорию М. Портера и теорию жизненного цикла продукта – не зря в их терминах удается сформулировать и все предшествующие теории.

М. Портер пишет: «При многонациональной  конкуренции ТНК имеют автономные филиалы в каждой стране и управляют  ими примерно так же, как банки  распоряжаются ценными бумагами. При глобальной же конкуренции фирмы  стараются получить гораздо большее  преимущество от своего присутствия  в разных странах, размещая свою деятельность в разных странах и четко согласовывая ее».

Портер употребляет термин «глобальная конкуренция», отличая  его от просто международной, и понимание этого термина совпадает с пониманием автора. Факторы конкурентоспособности на мировом товарном рынке, перечисленные Портером, в большей степени отражают эффективность использования комбинаций собственных и, что самое важное для глобализации, чужих ресурсов, чем объективное их наличие в странах базирования.

Весьма актуальными становятся и положения теории жизненного цикла  продукции: преимущества портеровского типа стало возможным эксплуатировать непрерывно на «индустриальной» основе, прежде всего, из-за различий в стадиях жизненного цикла в многочисленных странах приложения капитала по сравнению с немногими странами происхождения. Здесь напрашивается аналогия с эксплуатацией преимуществ, связанных с информационными барьерами между разными торговыми площадками, уничтожаемыми информатизацией мировой биржевой торговли. В странах, где продукция по-прежнему является новой, в отличие от страны происхождения, где она уже сошла с рынка или где она вообще не продавалась, воспроизводится тот же информационный барьер, только более изощренный: туземная публика второсортных рынков искренне уверена в том, что то, что она покупает, действительно ей нужно. Покупает все, что сделано «там» либо по «тамошним» технологиям, ассоциируя себя с «тамошним» образом жизни. Например, с настоящим мужчиной из рекламы сигарет «Мальборо».

Как подчеркивает Г. Фишер, перефразируя формулировку глобальных конкурентных преимуществ фирм, данную Портером, основным становится «умение максимально  эффективно разместить во времени и  пространстве воспроизводимые факторы  хозяйственной деятельности, пользуясь  преимуществами, даваемыми их мобильностью».

Активизация деятельности ТНК, в рамках которой резко увеличивается  мобильность ресурсов, проявилась в  территориальном комбинировании хозяйственных  операций: их можно регистрировать одной стране, управлять ими из другой, размещать производство в  третьей, прибыль вывозить в четвёртую  и, таким образом, понятие фирмы  уже не ассоциируется с понятием страны, где она существует, а  ассоциируется с одной страной, откуда идёт управление всей цепочкой. Можно иметь месторождения, но схема действия производителей может быть такой, что им придется продавать это сырьё по низким ценам. Например, по толлинговым схемам или по внутренним трансфертным ценам ТНК. А это уже не цены мирового рынка, которые могут колебаться и их падение может резко снизить доходы страны и ухудшить её положение.