Парижский трактак. Итоги Крымской войны

     Следует отметить, что русская историография в условиях религиозного нигилизма либо попросту игнорировала «духовный» аспект проблемы, либо характеризовала его как вздорный, искусственный, надуманный, второстепенный и неактуальный. Доставалось не только царизму, но и «силам реакции» в России, которые поддержали курс Николая I на защиту греческого духовенства. Для этого был использован тезис о том, что «православные иерархи в Турции не только не просили царя о защите, но больше всего боялись такого защитника» в этом конфликте [8, 135 стр.].  При этом ссылки на конкретные греческие источники не делались. Ниже всякой критики была военно-тактическая подготовка русских войск. Военное министерство России 20 лет кряду перед Крымской войной возглавлял князь А. И. Чернышев -  царедворец, падкий на внешние эффекты, который готовил армию не для войны, а для парадов. Солдаты артистически маршировали на плацу, но не знали, что такое применение к местности. Для обучения стрельбе Чернышев выделял по 10 боевых патронов на солдата в год. Только традиционная стойкость русских солдат была на высоте, но офицерский и особенно генеральский состав не всегда мог ею распорядиться.

   Наконец, пагубно отражалось на боеспособности русской армии убийственное состояние  транспорта и путей сообщения. Из центра на юг страны не было ни одной  не только железной, но даже шоссейной  дороги. Войска проделывали тысячеверстные переходы пешком, оружие, боеприпасы и  снаряжение перевозились на волах, многие из которых околевали в дороге, трупы их тонули в грязи, и по ним  проходили обозы. Легче было доставить  солдат в Крым из Англии или Франции, чем из центра России.

Военно-морской  флот России был третьим в мире после английского и французского, но перед флотом Англии и Франции  он выглядел, как лилипут перед  Гулливером: англо - французы имели 454 боевых судна, включая 258 пароходов, а Россия - 115 судов при 24 пароходах [11, 347 стр.].  

     В данной работе наибольший интерес  представляют сюжетные линии дипломатической  борьбы, имевшие место, как в начале войны, так и в ходе военных  действий, и при их окончании.

1.2 Сюжетные линии дипломатической борьбы

Сточный вопрос всегда волновал европейские  монархии, которые старались держать  руку на пульсе восточных событий. Борьба европейских монархий с революцией лишь на время отвлекла их от восточных  дел. Задушив совместны ми усилиями революцию 1848 - 1849 гг., державы Священного союза вновь обратились к восточному вопросу, и сразу бывшие союзники стали друг для друга врагами.

Русский царизм, сыгравший в подавлении революции  немалую роль, хотел и на Востоке  преуспеть больше всех. Выступая против Турции, он надеялся на договоренность с Англией, правительство которой с 1852 г. возглавлял личный друг Николая 1 Д. Эбердин, и на изоляцию Франции, где в том же 1852 г. провозгласил себя императором Наполеон III - племянник Наполеона I (во всяком случае, Николай 1  был уверен, что с Англией Франция на сближение не пойдет, ибо племянник никогда не простит англичанам заточения своего дяди). Далее царизм рассчитывал на лояльность Пруссии, где королевствовал брат жены Николая Фридрих-Вильгельм IV, привыкший повиноваться своему могущественному зятю, я на признательность Австрии, которая с 1849 г. была обязана России своим спасением от революции.

Все эти  расчеты оказались битыми. Англия и Франция объединились и вместе выступили против России, а Пруссия  и Австрия предпочли враждебный к России нейтралитет.

Крах  внешнеполитических расчетов царизма  накануне Крымской войны во многом объяснялся личными качествами царя и его министра. Николай I решал дипломатические задачи самонадеянно и опрометчиво, а предостеречь и отрезвить его было некому. Его министром иностранных дел бессменно был граф Карл Васильевич Нессельроде - человек без роду и племени. Главное, это был человек без собственного лица. Весь смысл своей жизни и деятельности он видел в том, чтобы угадывать, куда склоняется воля царя, и спешно забегать вперед в требуемом направлении. Зато он и просидел в кресле министра иностранных дел последние 10 лет царствования Александра I и все 30 лет царствования Николая I. Разумеется, такой министр не мог ни подсказать царю свое, ни исправить царское решение.

Царизм  не разобрался в хитросплетениях  европейской политики. Но главное было не в этом. Главное заключалось в том, что ни царю, ни его дипломатам и генералам недоступно было понимание тех экономических сдвигов, которые произошли в Европе за 30 - 40-е годы. Все это время не только в Англии, но и во Франции, и даже в Австрии и Пруссии капитализм неуклонно шел вперед и, усиливая экономический потенциал держав, развивал их аппетиты к новым рынкам, источникам сырья, сферам влияния. При таких условиях западные державы, которые охотно сотрудничали с царизмом политически в борьбе с революцией, не хотели ни сотрудничать с ним, ни, тем более, понести ущерб от него в дележе рынков. Наоборот, растущая активность царизма в районах, где они сами надеялись поживиться, усиливала их противодействие России.

     При Николае I петербургская дипломатия на Балканах активизируется. Ей стало  небезразлично, кто появится близ юго-западных рубежей России после развала  Османской империи. Российская политика имела целью создать в Юго-Восточной  Европе дружественные, независимые  православные государства, территорию которых не смогли бы поглотить и  использовать иные державы (в частности, Австрия). В связи с распадом Турции остро вставал и вопрос, кто  будет реально контролировать черноморские проливы (Босфор и Дарданеллы) - жизненно важный для России путь в Средиземноморье.

     В 1833 г. был подписан с Турцией выгодный России Ункяр-Искелесийский договор о проливах. Все это не могло не вызывать противодействие других держав. В тот период начался новый передел мира. Он был связан с ростом экономического могущества Англии и Франции, желавших резко расширить сферы своего влияния. На пути этих амбициозных стремлений стояла Россия.

     Для русской дипломатии война началась не в 1953 году, а гораздо раньше. В изданной на французском языке анонимной книге (А. Г. Жомини) «отставного дипломата» под названием «Дипломатические исследования на тему Крымской войны» автор в самом заглавии своего сочинения обозначил ее более широкие временные рамки - с 1852 г. по 1856 г., подчеркивая тем самым, что для России баталия на дипломатическом фронте началась гораздо раньше, чем на Крымском [2, 437 стр.]. В подтверждение тезиса о том, что для дипломатов война давно началась, можно привести письмо графа Карла Васильевича Нессельроде поверенному в делах русской Миссии в Константинополе А. П. Озерову. Пытаясь приободрить своего подчиненного, «дерзнувшего» указать в своей предыдущей депеше на факт задержки получения инструкций из Петербурга, граф Нессельроде писал: «Прежде всего, мой дорогой Озеров, позвольте сделать Вам комплимент, с которым бы я обратился к молодому и отважному военному, догоняющему свой полк в день или накануне баталии (le jour ou la veille d’une bataille). В дипломатии также есть свои сражения (ses combats), и Вашей счастливой звезде так было угодно, чтобы Вы их давали при ведении дел нашей миссии. Не теряйте же ни присутствия духа, ни профессионализма (Ne perdez donc ni courage, ni competence), и продолжайте говорить твердо, а действовать спокойно. С нашей стороны, как Вы понимаете, мы не оставим Вас в плане подпитки инструкциями» [2, 436 - 437 стр.].

     Не  лишним будет напомнить также, что  к моменту начала войны султан Абдул-Меджид проводил политику государственных реформ - танзимат. Для этих целей использовались заемные средства европейских держав в первую очередь французские и английские. Средства пускались не на усиление экономики страны, а на закупку промышленных изделий и вооружения. Получалось так, что Турция постепенно мирным путем попадала под влияние Европы. Великобритания, Франция и другие европейские державы взяли на вооружение принцип неприкосновенности владений Порты. Самодостаточную и независимую от европейского капитала Россию в этом регионе никто не хотел видеть.

     К тому же после революций 1848 г. французский  император Наполеон III, памятуя о лаврах Наполеона I, желал укрепить свой трон с помощью какого-нибудь победоносного военного конфликта. А перед Великобританией открылась перспектива образования антироссийской коалиции, и при этом добиться ослабления влияния России на Балканах. Турция вынуждена была использовать последний шанс, чтобы восстановить свои пошатнувшиеся позиции в разваливающейся Османской империи, тем более, что правительства Великобритании и Франции были не против участия в войне против России.

     В свою очередь в геополитике России эволюция роли Крыма тоже прошла сложный  путь. На этом пути случались не только военные драмы, но и создавались  союзы против общих врагов. Именно благодаря такому союзу в XV в. утвердилась национальная государственность и России, и Крымского ханства, в XVII в. союз с Крымом помог становлению национальной государственности Украины.

     Таким образом, каждая из сторон, участвовавших  в Крымской войне, вынашивала амбициозные планы, и преследовала не сиюминутные, а серьезные геополитические интересы.

     Монархи Австрии и Пруссии были партнерами Николай I по Священному союзу; Франция, по мнению императора, ещё не окрепла  после революционных потрясений, Великобритания отказалась участвовать  в войне, и, кроме того, царю казалось, что Великобритания и Франция, являясь соперницами на Ближнем Востоке, не заключат между собой союза. Кроме того, Николай I, выступая против Турции,  очень надеялся на договоренность с Англией, правительство которой с 1852 г. возглавлял его личный друг - Д. Эбердин, и на изоляцию Франции, где в 1852 г. провозгласил себя императором Наполеон III - племянник Наполеона I (во всяком случае, Николай был уверен, что с Англией Франция на сближение не пойдет, ибо племянник никогда не простит англичанам заточения своего дяди). Далее Николай I рассчитывал на лояльность Пруссии, где правил брат жены Николая Фридрих-Вильгельм IV, привыкший повиноваться своему могущественному зятю, я на признательность Австрии, которая с 1849 г. была обязана России своим спасением от революции.

     Все эти расчеты не оправдались, Англия и Франция объединились и вместе выступили против России, а Пруссия  и Австрия предпочли враждебный к России нейтралитет.

     В первый период войны, когда Россия боролась фактически один на один с Турцией, и добилась больших успехов. Военные  действия велись на двух направлениях: дунайском и кавказском. Русские  победы на Черном море и в Закавказье предоставили Англии и Франции удобный  предлог для войны с Россией  под видом «защиты Турции». 4 января 1854 г. они ввели свои эскадры в  Черное море, а от Николая I потребовали  вывести русские войска из Дунайских  княжеств. Николай через Нессельроде уведомил их, что на такое «оскорбительное» требование он даже отвечать не будет. Тогда 27 марта Англия и 28 марта Франция объявили войну России [13, 225 стр.].

     Однако  английской дипломатии не удалось втянуть  в войну с Россией Австрию  и Пруссию, хотя последние заняли враждебную России позицию. 20 апреля 1854 г. они заключили между собой  «оборонительно-наступательный» союз и в два голоса потребовали, чтобы  Россия сняла осаду Силистрии и очистила Дунайские княжества. Осаду Силистрии пришлось снять. Дунайские княжества - очистить. Россия оказалась в положении международной изоляции.

     Англо-французская  дипломатия попыталась организовать против России широкую коалицию, но сумела вовлечь в нее только зависимое  от Франции Сардинское королевство. Вступив в войну, англо - французы предприняли грандиозную демонстрацию у берегов России, атаковав летом 1854 г. почти одновременно Кронштадт, Одессу, Соловецкий монастырь на Белом  море и Петропавловск-Камчатский. Союзники рассчитывали дезориентировать русское  командование и заодно прощупать, не уязвимы ли границы России. Расчет не удался. Русские пограничные гарнизоны  хорошо сориентировались в обстановке и отбили все атаки союзников.

     В феврале 1855 года неожиданно умирает  император Николай I. Его наследник  Александр II продолжает войну, именно при нем происходит сдача Севастополя. К концу 1855 года военные действия практически прекращаются, и в  начале 1856 года заключается перемирие.

2. Ход Крымской войны

1. Начало  русско – турецкой войны и вступление коалиции

     Пока  царизм имел дело с Турцией, неизмеримо более отсталой и слабой, чем Россия, он мог еще побеждать, но для успешной борьбы с таким противником, как  Англия и Франция вместе взятые, у него не было сил.

     В первый период войны, когда Россия боролась один на один с Турцией, она добилась больших успехов. Как уже повелось в частых войнах между Россией  и Турцией, и на этот раз открылись два театра военных действий -дунайский и кавказский. Правда, на Дунае и поначалу не все шло гладко. Главнокомандующий князь М. Д. Горчаков боялся царя больше, чем всех войск Турции, жил в страхе перед царской немилостью и поэтому не смел предпринять хоть что-то, не предписанное царем. Так, он бесплод-но протоптался на левом берегу Дуная все лето, осень и зиму, и лишь в марте следующего 1854 г. заменивший Горчакова 72-летний И. Ф. Паскевич перешел Дунай и осадил Силистрию - главную крепость турок на Балканах.

     Осада затянулась. Паскевич не хотел брать  Силистрию штурмом, так как боялся, что не возьмет ее и, таким образом, в конце жизни посадит себе пятно на незапятнанную до тех пор военную карьеру. В конце концов, он, воспользовавшись тем, что на рекогносцировке турецкое ядро подкатилось к ногам его лошади, объявил себя контуженным и уехал из армии, сдав командование тому же М. Д. Горчакову.

     Зато  на Кавказе победы не заставили себя ждать. Командовал там отдельным  корпусом наместник Кавказа, тоже 72 лет от роду, князь М. С. Воронцов Не его заслуга в том, что русские  войска 19 ноября 1853 г. разбили турок  под Башкадыкляром, сорвав их расчеты на вторжение в Закавказье. Эту битву дал туркам и выиграл ее генерал В. О. Бебутов.