Реорганизация юридического лица может осуществляться только в соответствии с Гражданским кодексом РФ. В противном случае решение о реорганизации или ликвидации юридического лица, а также акт о регистрации юридического лица, созданного в результате реорганизации другого юридического лица, признаются судом недействительными. Реорганизация акционерного общества может быть осуществлена в форме слияния, присоединения, разделения, выделения и преобразования. Изменение типа акционерного общества не является реорганизацией, так как не меняется организационно-правовая форма. Следовательно, в этом случае нормы, касающиеся реорганизации, будут неприменимы. Такой подход подтвержден судебной практикой.

      Любая добровольная реорганизация начинается с принятия соответствующего решения. В акционерном обществе этот вопрос относится к компетенции общего собрания акционеров. Следует принять во внимание такие важные формальные требования: а) решение о реорганизации принимается только по предложению совета директоров, если иное не установлено уставом общества; б) решение о реорганизации принимается общим собранием акционеров большинством в три четверти голосов акционеров владельцев голосующих акций, принимающих участие в общем собрании акционеров, причем при решении вопроса о реорганизации акционеры владельцы привилегированных акций участвуют в общем собрании акционеров с правом голоса [8; с. 386].

3. Проблемы, возникающие при реорганизации юридических лиц

      Решение о реорганизации юридического лица, как отмечалось, может быть принято  его учредителями (участниками) либо органом, уполномоченным на то его учредительными документами. В соответствии со ст. 57 Гражданского кодекса реорганизация может быть также осуществлена по решению уполномоченного государственного органа или по решению суда. Однако это возможно только в случаях, прямо установленных законом. Кроме того, по решению государственного органа или суда юридическое лицо может быть реорганизовано лишь в форме его разделения либо выделения из его состава одного или нескольких юридических лиц. В то же время в Федеральном законе "О введении в действие части первой Гражданского кодекса Российской Федерации" содержатся императивные нормы, предусматривающие обязательность проведения реорганизации юридических лиц еще в одной форме - путем преобразования. Согласно ст. 6 этого Закона учредительные документы полных и смешанных товариществ, созданных до официального опубликования части первой Кодекса, подлежали приведению в соответствие с нормами главы 4 ГК не позднее 1 июля 1995 года. Индивидуальные (семейные) частные предприятия, а также предприятия, созданные хозяйственными товариществами и обществами, общественными и религиозными организациями, объединениями, благотворительными фондами, и другие не находящиеся в государственной или муниципальной собственности предприятия, основанные на праве полного хозяйственного ведения, подлежат преобразованию в хозяйственные товарищества, общества или кооперативы либо ликвидации. По истечении этого срока предприятия подлежат ликвидации в судебном порядке по требованию органа, осуществляющего государственную регистрацию соответствующих юридических лиц, налогового органа или прокурора. Таким образом, обязательность преобразования (изменения организационно-правовой формы) некоторых видов юридических лиц, хотя и сформулированная в императивной форме, все же не может быть осуществлена в принудительном порядке по решению уполномоченных государственных органов или суда. Она обеспечивается иными санкциями - возможностью ликвидации не исполнившего законодательных предписаний предприятия в судебном порядке по требованию уполномоченного органа. Помимо требования обязательного преобразования законодательство содержало и рад ограничений на проведение данного вида реорганизации. Так, согласно п. 9.10.6 акционерные общества открытого типа не могут быть преобразованы в акционерные общества закрытого типа, товарищества с ограниченной ответственностью". ГК, напротив, устанавливает, что акционерное общество вправе преобразоваться в общество с ограниченной ответственностью или производственный кооператив (п. 2 ст. 104). Вопрос о действенности установленного Государственной программой приватизации ограничения должен решаться с учетом положений п. 3 ст. 96 ГК и п. 5 ст. 1 Закона "Об акционерных обществах", определивших условия применения особенностей правового положения акционерных обществ, созданных путем приватизации: эти особенности действуют с момента принятия решения о приватизации до момента отчуждения государством или муниципальным образованием 75 процентов принадлежащих им акций в данном акционерном обществе. Таким образом, в ряде случаев преобразование открытого акционерного общества в пришедшее на смену товариществу общество с ограниченной ответственностью не допускается. Совсем другое дело - трансформация открытого акционерного общества в закрытое. Согласно ст. 97 Гражданского кодекса РФ, ст. 4 Закона "Об акционерных обществах" открытое и закрытое акционерные общества не относятся к самостоятельным видам организационно-правовой формы юридического лица, а лишь указывают на его тип. Следовательно, трансформация открытого акционерного общества в закрытое (и наоборот) не будет рассматриваться как реорганизация со всеми вытекающими отсюда правовыми последствиями. Значительный интерес представляет вопрос о моменте правопреемства при реорганизации. В процессе рассмотрения экономических споров, касающихся предпринимательской деятельности, нередко возникают проблемы, когда необходимо определить принадлежность сторонам субъективного права и субъективной обязанности. Установление судом такой принадлежности является основным аргументом при решении вопроса о том, является ли лицо надлежащим. При возбуждении дела в арбитражном суде предполагается, что истец и ответчик являются субъектами правоотношения, по поводу которого возник спор. Однако в ходе разбирательства может выясниться, что та или иная сторона или даже обе таковыми не являются. В этом случае стороны (истец или ответчик, а возможно, оба) признаются ненадлежащими. Как показывает судебная практика, вопрос о том, является сторона надлежащей или нет, чаще возникает тогда, когда один из участников спора, обосновывая свои требования, ссылается на то, что он является правопреемником другого лица после реорганизации последнего, либо наоборот, когда один из участников спора, возражая против предъявленного к нему иска, отрицает факт состоявшегося правопреемства при реорганизации. 
В предлагаемой Вам части этой главы рассмотрены некоторые правовые аспекты реорганизации юридических лиц применительно к проблемам перехода прав и обязанностей от одного юридического лица к другому и обеспечения возникшего преемства необходимой доказательственной силой в суде. По смыслу действующего законодательства реорганизация представляет собой специфический способ прекращения действующих и образования новых юридических лиц (кроме случаев реорганизации в формах присоединения и выделения), влекущий переход прав и обязанностей от ранее действовавших юридических лиц к вновь возникшим [9; с. 171].

      В соответствии со ст. 58 ГК РФ, как уже  отмечалось в первой части главы, переход прав и обязанностей от одного юридического лица к другому в процессе реорганизации оформляется соответствующими право, устанавливающими документами: передаточным актом реорганизации в формах слияния, присоединения и преобразования или разделительным балансом (при реорганизации в формах разделения и выделения). Учитывая большую значимость этих документов, к ним предъявляются особые требования. В частности, в п. 1 ст. 59 ГК РФ предусматривается, что передаточный акт и разделительный баланс должны содержать положения о правопреемстве по всем обязательствам реорганизованного юридического лица в отношении всех его кредиторов и должников, включая обязательства, оспариваемые сторонами. Исходя из приведенной нормы закона, можно сделать вывод о том, что в передаточном акте и разделительном балансе должны содержаться сведения о всех обязательствах долгового характера, а также всех правах требования, передаваемых реорганизуемым юридическим лицом своему правопреемнику, с обязательным указанием (подробной балансовой расшифровкой) числящихся по каждому кредитору и должнику денежных сумм.

      Чтобы не допустить нарушения порядка  оформления правопреемства при реорганизации, в Гражданском кодексе предусмотрено специальное правило, согласно которому в случае отсутствия в передаточном акте или в разделительном балансе положений о правопреемстве по обязательствам реорганизованного юридического лица государственная регистрация вновь возникших юридических лиц не производится (абз. 2 п. 2 ст. 59). Несмотря на столь жесткие требования закона, на практике они не всегда выполняются, что нередко приводит к серьезным затруднениям, а порой и к невозможности установления правопреемства при реорганизации в отношении определенных обязательств.

      При разделении и выделении правопреемник  может быть неочевиден. Объясняется это тем, что к вновь образованным юридическим лицам переходят лишь отдельные имущественные права и обязанности реорганизованных юридических лиц. Так, при разделении все права и обязанности прекращающего существование юридического лица в определенных пропорциях распределяются среди нескольких вновь образованных юридических лиц. В случае же выделения к правопреемнику переходит только часть имущественных прав и обязанностей реорганизованного юридического лица. Именно поэтому применительно к реорганизации в формах разделения и выделения законодательство устанавливает дополнительные гарантии для кредиторов. В частности, в п. 3 ст. 60 ГК РФ предусматривается, что если разделительный баланс не дает возможности определить правопреемника реорганизованного юридического лица, то вновь возникшие юридические лица несут солидарную ответственность по обязательствам реорганизованного юридического лица перед его кредиторами.11 
На первый взгляд может показаться, что указанное правило о солидарной ответственности вновь образованных юридических лиц позволяет разрешить любые сложности при определении правопреемника в случае реорганизации в формах разделения и выделения. Однако это далеко не так. Следует иметь в виду, что ответственность, установленная п. 3 ст. 60 ГК РФ, является мерой, призванной обеспечивать права кредиторов юридического лица при его реорганизации. Она наступает только в тех случаях, когда разделительный баланс не позволяет определить правопреемника по долгам реорганизованного юридического лица. В практике же арбитражных судов встречаются случаи, когда проблемы определения правопреемника касаются обязательств, в которых реорганизованное юридическое лицо выступало не в роли должника, а в роли кредитора. В гражданском праве нет норм, регламентирующих ситуацию, при которой разделительный баланс не позволяет определить правопреемника реорганизованного юридического лица по правам требования. Вследствие этого при разбирательстве подобных споров возникают предложения о применении законодательства по аналогии. Так, в случаях невозможности определения правопреемника по конкретным правам требования, вновь возникшие юридические лица могут рассматриваться как солидарные кредиторы и, согласно ст. 326 ГК РФ, любое из них вправе предъявить к должнику требование в полном объеме. Однако данная позиция представляется неверной. В силу п. 1 ст. 6 ГК РФ одним из важнейших условий применения к отношениям, не урегулированным нормами права, законодательства по принципу аналогии является наличие в нем норм, регулирующих сходные отношения. И если применить по аналогии нормы законодательства, регулирующие солидарные требования, к случаям невозможности определения правопреемника по правам требования реорганизованного юридического лица, это условие оказывается нарушенным, поскольку между неурегулированными отношениями и отношениями, регулируемыми указанными нормами, нет сходства.

      Реорганизация юридического лица не влечет появления  в обязательстве дополнительных участников ни на стороне кредитора, ни на стороне должника, происходит лишь прекращение участия реорганизуемого юридического лица во всех обязательствах, права и обязанности, по которым переходят в порядке универсального правопреемства к другим юридическим лицам. Причем сами обязательства не прекращаются, а продолжают исполняться лицами, заменившими выбывшего из обязательства первоначального участника.

      Следовательно, утверждение о возможности распространения  действия норм законодательства, регулирующих солидарные требования кредиторов, по аналогии на случаи невозможности определения правопреемника по правам требования при реорганизации юридического лица с правовой точки зрения несостоятельно.

      К юридически значимым признакам реорганизации  можно отнести следующие:

      - универсальное правопреемство вновь возникших (в случае присоединения - измененных) юридических лиц, включающее, помимо перехода к преемнику актива, также 1 передачу имущественных обязанностей (пассива);

      - отсутствие какой-либо связи (обязательственно-правовой или вещной) между реорганизованным юридическим лицом и его правопреемником и полная автономия последнего;

      - изменение размера уставного капитала и субъектного состава участников (в случае преобразования - только организационно-правовой формы) реорганизуемого юридического лица;

      - все или часть участников реорганизуемого субъекта выступают учредителями (участниками) его правопреемника [1; с. 186].

      Анализ  правовой природы реорганизации выявил тесную связь этого процесса с элементами учреждения и ликвидации юридических лиц. К учредительским признакам следует отнести формирование уставного капитала, утверждение учредительных документов и регистрацию вновь возникающего субъекта, а к ликвидационным - закрытие счета реорганизуемых предприятий, снятие их с учета в налоговых органах, исключение из государственного регистра. Данное обстоятельство заставило обратить внимание на роль участников юридического лица в процессе реорганизации. В результате обозначились две специфические сферы правоотношений по поводу реорганизации: "внутренняя", охватывающая лишь круг участников реорганизуемых субъектов, и "внешняя", отражающая связь реорганизуемых юридических лиц с иными субъектами права. При этом точкой соприкосновения данных сфер, определяющей характер юридической зависимости подвергшихся реорганизации лиц от их участников, служит обязательственно-правовая связь указанных субъектов".

      Практическая часть

 Формирование  продуктовой стратегии предприятия

 Характеристика  продуктового портфеля фирмы «Фарма-мебель»  приведена

 в таблице:

      Таблица 1

      В основе Бостонской матрицы, или матрицы роста/доли рынка лежит модель жизненного цикла товара, в соответствии с которой товар в своем развитии проходит четыре стадии: выход на рынок (товар-«Дикие кошки»), рост (товар-«звезда»), зрелость (товар-«дойная корова») и спад (товар-«собака»). При этом денежные потоки и прибыль предприятия также меняются: отрицательная прибыль сменяется ее ростом и затем постепенным снижением. Бостонская матрица концентрируется на положительных и отрицательных денежных потоках, которые ассоциируются с различными бизнес единицами предприятия или его продуктами [5, c.321].

      В основе матрицы БКГ лежат две  гипотезы:

      • Первая гипотеза основана на эффекте  опыта и предполагает, что существенная доля рынка означает наличие конкурентного преимущества, связанного с уровнем издержек производства. Из этой гипотезы следует, что самый крупный конкурент имеет наибольшую рентабельность при продаже по рыночным ценам и для него финансовые потоки максимальны.

      • Вторая гипотеза основана на модели жизненного цикла товара и предполагает, что присутствие на растущем рынке означает повышенную потребность в финансовых средствах для обновления и расширения производства, проведения интенсивной рекламы и т. д. Если темп роста рынка невелик (зрелый рынок), то товар не нуждается в значительном финансировании.

      Новые продукты чаще появляются в растущих отраслях и имеют статус товара –  «Дикие кошки». Такие продукты могут оказаться очень перспективными, но они нуждаются в существенной финансовой поддержке центра. Пока эти продукты ассоциируются с большими отрицательными финансовыми потоками, остается опасность, что они не смогут стать товарами-«звездами». Главный стратегический вопрос, представляющий известную сложность, — когда прекратить финансирование этих продуктов и исключить их из корпоративного портфеля? Если это сделать слишком рано, то можно потерять потенциальный товар-«звезду». В категорию товаров-«звезд» могут попасть как новые продукты, так и новые товарные марки продукции предприятия. Риск финансовых вложений в эту группу наиболее велик.

      Товары-«звезды» — это рыночные лидеры, находящиеся, как правило, на пике своего продуктового цикла. Они сами приносят достаточно средств, для того чтобы поддерживать высокую долю динамично развивающегося рынка. Но, несмотря на стратегически привлекательную позицию данного продукта, его чистый денежный доход достаточно низок, так как требуются существенные инвестиции для обеспечения высоких темпов роста, чтобы воспользоваться опытной кривой. У менеджеров существует искушение уменьшить инвестиции в целях увеличения текущей прибыли, однако это может оказаться недальновидным, так как в долгосрочной перспективе данный продукт может превратиться в товар - «дойную корову». В этом смысле важны будущие доходы товара-«звезды», а не текущие.[6, c.95]