Агрессия в спорте

Исключительно важен и эмоциональный компонент агрес­сивного состояния. Здесь прежде всего выделяется гнев. Часто человек на всех этапах агрессивного состояния — при подготов­ке агрессии, в процессе ее осуществления и при оценке резуль­татов — переживает сильную эмоцию гнева, иногда принимаю­щую форму аффекта, ярости. Но не всегда агрессия сопровож­дается гневом и не всякий гнев приводит к агрессии. Более того, совсем неверно было бы считать каждый гнев провоциру­ющим агрессию. Существует «бессильный гнев» при фрустра­ции, когда нет никакой возможности снять барьер, стоящий на пути к цели. Так, иногда подростки переживают гнев по отно­шению к старшим, но этот гнев агрессией даже в словесной форме обычно не сопровождается.

Эмоциональная сторона агрессии не исчерпывается гневом. Особый оттенок этому состоянию придают переживания недо­брожелательности, злости, мстительности, а в некоторых случа­ях и чувства своей силы, уверенности. Бывает и так, что агрес­сор переживает радостное, приятное чувство, патологическим выражением которого является садизм.

Серьезное значение имеет и такой компонент агрессии, как ее волевая сторона. Причем в агрессивном действии имеются все формальные качества воли: целеустремленность, настойчи­вость, решительность, а в ряде случаев инициативность и сме­лость. Дело в том, что агрессивное состояние часто возникает и развивается в борьбе, а всякая борьба требует вышеназванных волевых качеств.

              Основные теоретические подходы к исследованию агрессии могут быть обозначены как: а) этологический, б) психоанали­тический, в) фрустрационный и г) бихевиористский. Есте­ственно, что подобное деление весьма условно, во многих эм­пирических исследованиях агрессии заметно влияние различных подходов к данной проблеме.

Рассматривая этологический и психоаналитический подходы к пониманию агрессии и агрессивности, нельзя не заметить, что в них зримо проявляется биологизаторское понимание аг­рессивности как врожденного инстинкта.

Концепция ортодоксальных фрейдистов очень сходна со взгля­дами этологов. Они также считают, что агрессия имеет внутрен­ний источник, а для того, чтобы не произошло неконтролируе­мого насилия, нужно, чтобы агрессивная энергия постоянно раз­ряжалась (наблюдением за жестокими действиями, разрушением неодушевленных предметов, участием в спортивных состязаниях, достижением позиций доминирования, власти и пр.). [26]

Вместе с тем, рассматривая психоаналитические теории, не следует забывать об отмеченном еще И.П. Павловым умении психоаналитиков обращать внимание на важные стороны орга­низации психической деятельности, при неспособности адек­ватно объяснить наблюдаемые факты. Именно 3. Фрейду при­надлежит заслуга превращения агрессии и агрессивности в объект научного психологического анализа.

В частности, развитие взглядов 3. Фрейда привело к созда­нию фрустрационных концепций агрессии. Существует теория, согласно которой агрессия всегда есть результат действия фрустраторов, т.е. непреодолимых барьеров, стоящих на пути к достижению цели, вызывающих состояние растерянности, или фрустрации. [17]

В несколько смягченной модифицированной форме теорию обусловленности агрессии фрустрацией поддерживают Берковиц (Berkowitz S., 1962) и Мак-Нейл (McNeil E-, 1959). Так, Берковиц вводит новую дополнительную переменную, характе­ризующую возможные переживания, возникающие в результа­те фрустрации, — гнев — эмоциональное возбуждение в ответ на фрустрацию. Он отмечает, что агрессия не всегда бывает до­минирующей реакцией на фрустрацию и при определенных ус­ловиях может быть подавлена. Кроме того, Берковиц большое внимание уделяет катарсическому аффекту агрессии.

Вопрос о том, не связана ли агрессия в каждом конкрет­ном случае с фрустрацией, закономерен, но это вовсе не озна­чает, что между агрессией и фрустрацией необходимо имеется неразрывная связь (Левитов Н.Д., 1967).

Прежде всего, далеко не всякая агрессия провоцируется фрустрацией. Агрессия может возникать, например, с «позиции силы» и является выражением властности, и тогда ни о какой фрустрации речи быть не может.

С другой стороны, фрустрация часто агрессией не сопро­вождается, она имеет многообразные проявления, в том числе и толерантность, при которой всякая мысль о нападении ис­ключается. Кстати сказать, агрессивная реакция на фрустратор часто не ослабляет, а усиливает состояние фрустрации.

В процессе своего развития фрустрационный подход к объяс­нению агрессии претерпел значительные изменения. В частно­сти, в конце тридцатых годов возникла концепция фрустрации С. Розенцвейга, обратившегося к анализу фрустрационных ситу­аций, классификации и типизации реакций на фрустрацию. Многие исследователи стали рассматривать агрессию лишь как один из возможных выходов из фрустрируюшей ситуации. Более того, некоторые ученые пришли к выводу, что при фрустрации личность реагирует целым комплексом защитных реакций, одна из которых играет ведущую и структурирующую роль.

Наиболее известным представителем поведенческого подхо­да к агрессии является Арнольд Басс (Bass A., 1961). Он опреде­ляет фрустрацию как блокирование процесса инструментального поведения и вводит понятие атаки-акта, поставляющего орга­низму враждебные стимулы. При этом атака вызывает сильную агрессивную реакцию, а фрустрация — слабую.

Басс указал на ряд факторов, от которых зависит сила аг­рессивных привычек. Во-первых, это частота и интенсивность случаев, в которых индивид был атакован, фрустрирован, раздражен. Индивиды, которые получали много гневных стимулов, будут более веро­ятно реагировать агрессивно, чем те, которые получали мень­ше таких стимулов.

Во-вторых, это частое достижение успеха путем агрессии, которое, по мнению Басса, приводит к сильным атакующим привычкам. Успех может быть внутренним (резкое ослабление гнева) и внешним (устранение препятствия или достижение вознаграждения). Выработавшаяся тенденция к атаке может де­лать невозможным для индивида различение ситуаций, прово­цирующих и не провоцирующих агрессию.

В-третьих, это культурные и субкультурные нормы, усваи­ваемые человеком, которые могут облегчить развитие у него аг­рессивности. Однако этот фактор частично перекрывается вто­рым фактором.

Рассматривая агрессию, А. Басс особо останавливается на роли темперамента. Определяя темперамент как «характеристики поведения, которые появляются в начале жизни и остаются относительно неизменными», Басс к переменным темперамента, влияющим на развитие агрессивности, относит импульсивность, интен­сивность реакций, уровень активности и независимость. Басс считает, что нужно учитывать различия между отдель­ными видами агрессии. Для классификации агрессивного пове­дения он предлагает три дихотомии: физическое — вербальное, активное — пассивное, направленное — ненаправленное.

Другим известным представителем поведенческого подхода является А. Бандура (Bandura A., 1961). Он утверждает, что для возникновения агрессии недостаточно того, чтобы субъект был фрустрирован и испытывал чувство неудовлетворенности. Субъект должен еще иметь перед собой некий агрессивный пример для обучения и подражания. Модель является одновре­менно как источником готовности к специфическим (агрессив­ным) действиям, так и стимулятором агрессивного поведения. [26]

              Анализ различных подходов убеждает в целесообразности по­нимать агрессию как целенаправленное разрушительное поведе­ние, противоречащее нормам и правилам сосуществования лю­дей в обществе, наносящее вред объектам нападения (одушев­ленным и неодушевленным), причиняющее физический ущерб людям или вызывающее у них психический дискомфорт (отрица­тельные переживания, состояние напряженности, страха, по­давленности и т.п.). По прямому смыслу слова — это нападение по собственной инициативе с целью захвата. Вместе с тем это такое состояние, которое может включать в себя не только пря­мое нападение, но и угрозу, желание напасть, враждебность. Типичное состояние агрессии характеризуется острым, час­то аффективным переживанием гнева, импульсивной беспоря­дочной активностью, злостностью, в ряде случаев желанием на ком-то и даже на чем-то «сорвать зло». Довольно распростра­ненным проявлением агрессии служит грубость (в разных фор­мах). Агрессивные действия выступают в качестве:

1) средства достижения какой-нибудь значимой цели (инст­рументальная агрессия); 2) как способ психической разрядки, замещения, удовлет­ворения блокированной потребности и переключения деятель­ности; 3) как способ удовлетворения потребности в самореали­зации и самоутверждении.

1.2. Проявление агрессивности в личностных характеристиках и поведении старших подростков

Одним из самых сложных периодов в онтогенезе человека является подростковый возраст. В этот период не только проис­ходит коренная перестройка ранее сложившихся психологичес­ких структур, но возникают новые образования, закладывают­ся основы сознательного поведения, вырисовывается общая направленность в формировании нравственных представлений и социальных установок.

Подростковый период онтогенеза — это остропротекающий переход от детства к взрослости, где выпукло переплетаются противоречивые тенденции развития.

С одной стороны, для этого сложного этапа показательны не­гативные проявления ребенка, дисгармоничность в строении лич­ности, свертывание прежде установившейся системы интересов, протестующий характер поведения по отношению к взрослым.

С другой стороны, подростковый возраст отличается и мас­сой положительных факторов — возрастает самостоятельность ребенка, значительно более многообразными и содержательны­ми становятся его отношения с другими детьми и взрослыми, значительно расширяется и качественно изменяется сфера его деятельности, развивается ответственное отношение к себе, другим людям и т.д. [5]

Между тем в психолого-педагогической литературе стало традиционным обозначать этот возраст в терминах «трудный», «критический», «конфликтный» и т.п. При этом до сих пор не изжито мнение, что причины кризиса — в физиологических из­менениях подростков. Отсюда зачастую дается узкое определе­ние подросткового возраста в качестве пубертатного периода, где главную роль играет половое созревание.) Однако в фунда­ментальных работах российских психологов (Божович Л.И., 1968; Фельдштейн Д.И., 1972, 1989) показано, что половое созревание, как и другие изменения, связанные с развитием организма, несомненно, оказывает свое влияние на психичес­кое развитие ребенка, но, во-первых, это влияние, опосредова­но отношениями подростка к окружающему миру, сравнениями себя со сверстниками и взрослыми; во-вторых, не биологи­ческие особенности являются определяющими в развитии растущего человека как личности, а его выход на качественно новую социальную позицию, в которой реально формируется его сознательное отношение к себе как члену общества. [3]

При этом тревожащие моменты в поведении части под­ростков, такие, как агрессивность, жестокость, повышенная тревожность, принимают устойчивый характер обычно в про­цессе стихийно-группового общения, складывающегося в раз­ного рода компаниях. Но это общение, эта система отношений, в том числе и строящихся на почве жестоких законов асоциальных подростковых групп, является следствием не какой-либо генетической предрасположенности, изначальной агрессивнос­ти и пр., а выступает, в большинстве случаев, лишь как ситуа­ция замещения при неприятии подростка в мир социально-зна­чимых отношений взрослых, как ситуация совместного пере­живания непонятности ими.

Характерно, что потребность в стихийно-групповом об­щении отмечается только у 14,5% подростков, в то время как реальное наличие этой формы зафиксировано у 56 % 11 —15-летних. По мнению Д.И. Фельдштейна, данное обстоятельство связано с тем, что если потреб­ность подростка в интимно-личном общении в основном удов­летворяется, то его потребность в социально-ориентированной форме в 38,5% случаев остается неудовлетворенной, обусловли­вая преобладание стихийно-группового общения. [29]

              Подросток жаждет не просто внимания, но понимания, до­верия взрослых. Он стремится играть определенную социальную роль не только среди сверстников, но и среди старших. Во взрослом же сообществе утвердилась позиция, препятствующая развитию социальной активности подростка — он ребенок и должен слушаться. В результате между взрослыми и подростка­ми растет психологический барьер, стремясь преодолеть кото­рый, многие подростки прибегают и к агрессивным формам поведения.

Наиболее полную картину сущности агрессивного поведения подростков дает анализ его мотивации. Заметную роль в этой мо­тивации играют чувства и эмоции негативного характера: гнев, страх, месть, враждебность и т.п. Агрессивное поведение детей подросткового возраста, связанное с этими эмоциями, выража­ется в драках, побоях, оскорблениях, телесных повреждениях, убийствах, отчасти в изнасиловании, в повреждении либо унич­тожении имущества.

Именно такое поведение нередко рассматривается в качестве наиболее убедительной модели, подтверждающей тезис о гене­тической природе агрессивности. При этом полагают, что агрес­сивное, особенно недостаточно мотивированное, поведение есть прямое проявление генетического неблагополучия индивида, пусть даже и не выраженного в хромосомной аномалии. [27]

Вместе с тем вопрос о генезисе агрессивности, о роли, ко­торую в ее происхождении играют биологические и социальные факторы, исключительно сложен.

Существует теория, согласно которой агрессивность — чер­та, присущая человеку от природы как инстинкт или потреб­ность. Эта точка зрения прежде всего развивалась 3. Фрейдом (Freud Z., 1959), который связывал агрессию с прирожденным влечением к смерти, таким же властным, как и либидо. Дело представлялось так, что влечение к смерти побуждает к само­разрушению и агрессия является механизмом, благодаря кото­рому это влечение — разрушение направляется на другие объекты, в первую очередь, на других людей.

Согласно Лоренцу (Lorenz R., 1967) Homo sapiens как один из многих видов животного мира обладает инстинктом агрессии. В качестве примера Лоренц указывает на подростка, который при первом знакомстве со сверстником, сейчас же начинает с ним драться, поступая так же, как в аналогичном случае посту­пают обезьяны, крысы и ящерицы.