Становление и развитие гештальтпсихологии

2.2. Гештальт как целостная структура.

История гештальтпсихологии (нем. Gestalt — структура, форма) берет начало в Германии в 1912, когда Макс Вертгеймер исследовал т.н. «фи-феномен» — иллюзию движения, которая возникает, когда неподвижные объекты видны в быстрой последовательности смены различных позиций. Такой эффект «движущейся картинки» создает, например, периодическое включение—выключение неоновых или электрических ламп. Этот феномен хорошо иллюстрирует положение о том, что целое больше своих частей и в нем присутствуют качества, которые нельзя найти в его составляющих. Так, в приведенном примере движение характеризует феномен в целом, но, если исследовать его составные части, никакого движения в них заметить нельзя.

К Вертгеймеру вскоре присоединились В.Келер и К.Коффка, благодаря которым гештальт-подход проник во все области психологии. К.Гольдштейн применил его к проблемам патопсихологии, Ф.Перлз — к психотерапии, Э.Маслоу — к теории личности. К.Левин объяснял множество психологических феноменов в терминах разработанной им на основе принципа целостности теории поля.

Гештальт-подход был с успехом использован и в таких областях, как психология научения, психология восприятия и социальная психология.

Среди других достижений гештальт-психологов следует отметить: концепцию «психофизического изоморфизма» (тождества структур психических и нервных процессов); представление о «научении через инсайт» (инсайт — внезапное понимание ситуации в целом); новую концепцию мышления (новый предмет воспринимается не в своем абсолютном значении, но в его связи и сопоставлении с другими предметами); представление о «продуктивном мышлении» (т.е. творческом мышлении как антиподе репродуктивного, шаблонного запоминания).

Гештальт (нем. Gestalt — форма, образ, структура) — функциональная структура, которая по присущим ей законам упорядочивает многообразие отдельных явлений[3].

В разных источниках приводятся многообразные определения данного понятия. Их суть наиболее доступно раскрывают слова Макса Вертгеймера: «Есть сложные образования, в которых свойства целого не могут быть выведены из свойств отдельных частей и их соединений, но где, напротив, то, что происходит с какой-нибудь частью сложного целого, определяется внутренними законами структуры всего целого».

Следует отметить, что немецкое слово «гештальт» ни в каком другом языке точных аналогов не имеет и поэтому непосредственно заимствуется другими языками из немецкого. Так, англоязычные психологи, в частности — американские, которые, в отличие от своих российских коллег, изъясняются словами родного языка, для «гештальта» сделали исключение.
Понятие гештальта является ключевым для целого научного направления — гештальтпсихологии. Как указывают разнообразные справочные источники, это направление зародилось в Германии в 10-е годы ХХ в. и просуществовало до середины 30-х.

На самом деле срок существования гештальтпсихологии следует несколько расширить: последняя крупная работа, принадлежащая к этому направлению, — «Продуктивное мышление» Вертгеймера — увидела свет в 1945 г.

Так или иначе, гештальтпсихология — пройденный этап в истории психологической науки, как таковая эта школа давно не существует. Тем не менее понятие гештальта — уже практически вне связи с германскими изысканиями первой трети ХХ в. — продолжает оставаться одним из самых популярных в психологической науке и практике.

Прогрессивное значение гештальтпсихологии состояло в преодолении ею «атомизма» в психологии – представления о том, что образы сознания строятся из кирпичиков ощущений. Существует некая изначальная упорядоченность сенсорно-интеллектуальных структур. М. Вертгеймер стал приверженцем деятельной сущности сознания: сознание активно, посредством определённых действий оно строит свои образы внешнего мира, опираясь на изначально имеющиеся структуры – гештальты.

          В исследованиях гештальтпсихологов было открыто более ста закономерностей зрительного восприятия: апперцепция (зависимость восприятия от прошлого опыта, от общего содержания психической деятельности человека), взаимодействие фигуры и фона, целостность и структурность восприятия, прегнантность (стремление к простоте и упорядоченности восприятия), константность восприятия (постоянство образа предмета несмотря на изменение условий его восприятия), феномен «близости» (тенденция к объединению элементов, смежных во времени и пространстве), феномен «замыкания» (тенденции к заполнению пробелов между элементами воспринимаемой фигуры).

Адаптивные формы поведения объяснялись универсальным понятием «инсайта» (от англ. «insight» - озарение) – внезапным схватыванием отношений при решении проблемных задач. Но, к сожалению, гештальтисты пытались объяснить сознание, исходя из него самого.

3. Развитие гештальтпсихологии.

3.1. Психическое развитие ребёнка с точки зрения гештальтпсихологии.

     Многие представители этого направления уделяли значительное внимание проблеме психического развития ребенка, так как в исследовании развития психических функций видели доказательства правильности своей теории.

     Ведущим психическим процессом, который фактически определяет уровень развития психики ребенка, с точки зрения гештальтистов, является восприятие. Именно от того, как воспринимает ребенок мир, доказывали эти ученые, зависит его поведение и понимание ситуаций.

     Сам процесс психического развития, с точки зрения гештальт-психологии, делится на два независимых и параллельных процесса — созревание и обучение. Один из основоположников этого направления Коффка подчеркивал их независимость, доказывая, что в процессе развития обучение может опережать созревание, а может отставать от него, хотя чаще они идут параллельно друг другу, создавая иллюзию взаимозависимости. Тем не менее, обучение не может ускорить процесс созревания и дифференциации гештальтов, процесс созревания не ускоряет обучение.

     Доказательства этого подхода к развитию психики гештальтисты искали как в исследовании формирования познавательных процессов (восприятия, мышления), так и в развитии личности ребенка. Изучая. Процесс восприятия, они утверждали, что основные свойства восприятия появляются постепенно, с вызреванием гештальтов. Так появляется константность и правильность восприятия, а также его осмысленность.

     Исследования-развития восприятия у детей, которые проводились в лаборатории Коффки, показали, что у ребенка имеется набор смутных и не очень адекватных образов внешнего мира. Постепенно в процессе жизни эти образы дифференцируются и становятся все более точными. Так, у новорожденных детей есть смутный образ человека, в гештальт которого входят и голос, и лицо, и волосы, и характерные движения. Поэтому маленький ребенок одного-двух месяцев может не узнать даже близкого взрослого, если он поменяет прическу или сменит привычную одежду на совершенно незнакомую. Однако уже к концу первого полугодия этот смутный образ дробится, превращаясь в ряд четких образов: лица, в котором выделяются как отдельные гештальты глаза, рот, волосы, появляются и образы голоса, тела.

     Развивается и восприятие цвета. Вначале дети воспринимают окружающее только как окрашенное или неокрашенное, при этом неокрашенное воспринимается как фон, а окрашенное — как фигура. По степенно окрашенное делится на теплое и холодное, и в окружающем дети выделяют уже несколько на боров "фигура-фон". Это неокрашенное-окрашенное теплое, неокрашенное-окрашенное холодное и т.д. Таким образом, единый прежде гештальт пре вращается в несколько, уже более точно отражающих цвет. Со временем и эти образы дробятся: в теп лом выделяются желтый и красный цвета, а в холод ном — зеленый и синий. Этот процесс происходит в течение длительного времени, пока, наконец, ребе нок не начинает правильно воспринимать все цвета.

  Таким образом, Коффка приходил к выводу о том, что в развитии восприятия большую роль играет сочетание фигуры и фона, на котором демонстрируется данный предмет.

    Он сформулировал один из законов восприятия, который был назван "трансдукция" Этот закон доказывал, что дети воспринимают не сами цвета, но их отношения.

    Исследовал развитие восприятия у детей еще один представитель этой школы — Г.Фолькельт. Особое внимание он уделял изучению детских рисунков. Большой интерес представляют его эксперименты по исследованию рисования геометрических фигур деть ми разного возраста. Так, при рисовании конуса четырех-пятилетние дети рисовали рядом круг и треугольник. Фолькельт объяснял это тем, что у них еще нет адекватного данной фигуре образа, а потому в рисунке они пользуются двумя похожими гештальтами. Со временем происходит их интеграция и уточнение, благодаря чему дети начинают рисовать не только плоскостные, но и объемные фигуры. Фолькельт проводил и сравнительный анализ рисунков тех предметов, которые дети видели, и тех, которые они не видели, а только ощупывали. При этом оказалось, что в том-случае, когда дети ощупывали, например, закрытый платком кактус, они рисовали только колючки, передавая свое общее ощущение от предмета, а не его форму. То есть происходило, как и доказывали гештальтисты, схватывание целостного образа предмета, его "хорошей" формы, а затем его просветление и дифференциация.

   Эти исследования имели большое значение для работ по исследованию зрительного восприятия в России, в школе А.В.Запорожца, и привели психологов этой школы к мысли о том, что существуют определенные образы сенсорные эталоны, которые лежат в основе восприятия и узнавания предметов.

    Такой же переход от схватывания общей ситуации к ее дифференциации происходит и в интеллектуальном развитии — доказывал гештальт-психолог В.Келер. Он считал, что обучение ведет к образованию новой структуры и, следовательно, к иному восприятию и осознанию ситуации. В тот момент, когда явления входят в другую ситуацию, они приобретают новую функцию. Это осознание новых сочетаний и новых функций предметов и является образованием нового гештальта, осознание которого составляет суть мышления. Келер называл этот процесс "переструктурированием гештальта" и считал, что он происходит мгновенно и не зависит от прошлого опыта субъекта. Для того, чтобы подчеркнуть мгновенный, а не протяженный во времени характер мышления, Келер дал этому моменту переструктурирования на звание "инсайт", т.е. озарение или "ага-переживание".

    Келер провел эксперимент, в котором детям предлагалось достать машинку, расположенную высоко на шкафу. Для того чтобы ее достать, надо было использовать разные предметы — лесенку, ящик, стул. Оказалось, что если в комнате была лестница, дети быстро решали предложенную задачу. Сложнее было в том случае, если надо было догадаться использовать ящик. Но наибольшие затруднения вызывал вариант, когда в комнате не было других предметов, кроме стула, который надо было отодвинуть от стола и использовать как под ставку. Келер объяснял эти результаты тем, что лестница с самого начала осознается функционально как предмет, помогающий достать что-то расположенное высоко. Поэтому ее включение в гештальт со шкафом не представляет для ребенка трудности. Включение ящика уже нуждается в некоторой перестановке, так как ящик может осознаваться в нескольких функциях. Что же касается стула, то он осознается ребенком не сам по себе, но уже включенным в другой гештальт — со столом, с которым он представляется ребенку единым целым. Поэтому для решения данной задачи детям надо сначала разбить целостный образ "стол-стул" на два, а затем уже стул соединить со шкафом в новый образ, осознав его новую функциональную роль.

     Понятие об инсайте (от англ. insight — усмотрение) стало ключевым в гештальт-психологии. Ему был придан универсальный характер. Оно стало основой гештальтистского объяснения адаптивных форм поведения, которые Торндайк и бихевиористы объясняли принципом "проб, ошибок и случайного успеха".

     20-е годы ознаменовались серьезными экспериментальными достижениями гештальт-психологии. Они касались главным образом процессов восприятия, притом зрительного. Было предложено множество законов гештальта (их насчитывали 114). К ним, в частности, относились уже знакомые нам "фигура и фон" и "транспозиция" (реакция не на отдельные раздражители, а на их соотношение).

     Принцип "транспозиции" иллюстрирует следующий модельный эксперимент, проведенный Келером над курами, у которых вырабатывалась дифференцировка двух оттенков серого цвета. Куры научались клевать зерна, разбросанные на светлом квадрате, отличая его от находившегося рядом темного. В контрольном опыте тот квадрат, который послужил положительным раздражителем, оказывался рядом с еще более светлым квадратом. Куры и выбирали этот последний. Они, таким образом, реагировали не на абсолютную светлоту, а на соотношение светлот (на "более светлое"). Их реакция, по Келеру, определялась законом "транспозиции".

Были предложены и другие законы. Так, под прегнантностью имелась в виду тенденция воспринимаемого образа принять законченную и "хорошую" форму. ("Хорошей" считалась целостная фигура, которую невозможно сделать более простой или более упорядоченной.) Константность означала постоянство образа вещи при изменении условий ее восприятия.

3.2. Динамическая теория личности и группы К. Левина

     Теория немецкого психолога К.Левина (1890-1947) сложилась под влиянием успехов точных наук – физики, математики. Начало века ознаменовалось открытиями в физике поля, атомной физике, биологии. Заинтересовавшись в университете психологией, Левин пытался и в эту науку внести точность и строгость эксперимента. В 1914 году Левин получил докторскую степень. Получив приглашение преподавать психологию в Психологическом институте Берлинского университета, он сближается с Коффкой, Келером и Вертгеймером, основателями гештальт-психологии. Однако в отличие от своих коллег Левин сосредоточивается не на исследовании когнитивных процессов, а на, изучении личности человека. После эмиграции в США Левин преподает в Стенфордском и Корнельском университетах. В этот период он занимается главным образом проблемами социальной психологии и в 1945 году возглавляет исследовательский центр групповой динамики при Массачусетском технологическом институте.

      Свою теорию личности Левин разрабатывал в русле гештальт-психологии, дав ей название "теория психологического поля". Он исходил из того, что личность живет и развивается в психологическом поле окружающих ее предметов, каждый из которых имеет определенный заряд (валентность). Эксперименты Левина доказывали, что для каждого человека эта валентность имеет свой знак, хотя в то же время существуют такие предметы, которые для всех имеют одинаково притягательную или отталкивающую силу. Воздействуя на человека, предметы вызывают в нем потребности, которые Левин рассматривал как своего рода энергетические заряды, вызывающие напряжение человека. В этом состоянии человек стремится к разрядке, т.е. удовлетворению потребности.

      Левин различал два рода потребностей – биологические и социальные (квазипотребности). Потребности в структуре личности не изолированы, они находятся в связи друг с другом, в определенной иерархии. При этом те квазипотребности, которые связаны между собой, могут обмениваться находящейся в них энергией. Этот процесс Левин называл коммуникацией заряженных систем. Возможность коммуникации, с его точки зрения, ценна тем, что делает поведение человека более гибким, позволяет ему разрешать конфликты, преодолевать раз личные барьеры и находить удовлетворительный вы ход из сложных ситуаций. Эта гибкость достигается благодаря сложной системе замещающих действий, которые формируются на основе связанных между собой потребностей. Таким образом, человек не привязан к определенному действию или способу решения ситуации, но может менять их, разряжая возникшее у него напряжение. Это расширяет его адаптационные возможности.

     В одном из исследований Левина детей просили выполнить определенное задание, например, помочь взрослому помыть посуду. В качестве награды ребенок получал какой-то приз, значимый для него. В контрольном эксперименте взрослый приглашал ребенка помочь ему, но в тот момент, когда ребенок приходил, оказывалось, что кто-то уже помыл всю по суду. Дети, как правило, расстраивались, особенно в том случае, если им говорили, что их опередил кто-то из сверстников. Частыми были и агрессивные проявления. В этот момент экспериментатор предлагал выполнить другое задание, подразумевая, что оно тоже значимо. Большинство детей мгновенно переключалось. Происходила разрядка обиды и агрессии в другом виде деятельности. Но некоторые дети не могли быстро сформировать новую потребность и приспособиться к новой ситуации, а потому их тревожность и агрессивность росли.

     Левин приходит к мнению, что не только неврозы, но и особенности когнитивных процессов (такие феномены, как сохранение, забывание) связаны с разрядкой или напряжением потребностей.

     Исследования Левина доказывали, что не только существующая в данный момент ситуация, но и ее предвосхищение, предметы, существующие только в сознании человека, могут определять его деятельность. Наличие таких идеальных мотивов поведения дает возможность человеку преодолеть непосредственное влияние поля, окружающих предметов, "встать над полем", как писал Левин. Такое поведение он называл волевым, в отличие от полевого, которое возникает под влиянием непосредственного сиюминутного окружения. Таким образом, Левин приходит к важному для него понятию временной перспективы, которая определяет поведение человека в жизненном пространстве и является основой целостного восприятия себя, своего прошлого и будущего.

      Появление временнóй перспективы дает возможность преодолеть давление окружающего поля, что важно в тех случаях, когда человек находится в ситуации выбора. Демонстрируя трудность для маленького ребенка преодолеть сильное давление поля, Левин провел несколько экспериментов, и они вошли в его фильм "Хана садится на камень". Это сюжет о девочке, которая не могла отвести взгляд от понравившегося ей предмета, и это мешало ей достать его, так как нужно было повернуться к нему спиной.

     Большое значение для формирования личности ребенка имеет система воспитательных приемов, в частности наказаний и поощрений. Левин считал, что при наказании за невыполнение неприятного для ребенка поступка дети попадают в ситуацию фрустрации, так как находятся между двумя барьерами (предметами с отрицательной валентностью). Система наказаний, с точки зрения Левина, не способствует развитию волевого поведения, но только увеличивает напряженность и агрессивность детей. Более позитивна система поощрений, так как в этом случае за барьером (за предметом с отрицательной валентностью), следует предмет, вызывающий положительные эмоции. Однако оптимальной является система, при которой детям дается возможность выстроить временную перспективу с тем, чтобы снять барьеры данного поля.

      Левин создал серию интересных психологических методик. Первую из них подсказало наблюдение в одном из берлинских ресторанов за поведением официанта, который хорошо помнил сумму, причитавшуюся с посетителей, но сразу же забывал ее, после того как счет был оплачен. Полагая, что в данном случае цифры удерживаются в памяти благодаря "системе напряжения" и исчезают с ее разрядкой, Левин предложил своей ученице Б.В.Зейгарник экспериментально исследовать различия в запоминании незавершенных и завершенных действий. Эксперименты подтвердили его прогноз. Первые запоминались приблизительно в два раза лучше. Был изучен также ряд других феноменов. Все они объяснялись исходя из общего постулата о динамике напряжения в психологическом поле.

      Принцип разрядки мотивационного напряжения лежал в основе и бихевиористской концепции, и психоанализа Фрейда.

      Подход К. Леви отличало два момента.

     Во-первых, он ушел от представления о том, что энергия мотива замкнута в пределах организма, к представлению о системе "организм-среда". Индивид и его окружение выступили в виде нераздельного динамического целого.

      Во-вторых, Левин полагал, что мотивационное напряжение может быть создано как самим индивидом, так и другими людьми (например, экспериментатором). Тем самым за мотивацией признавался собственно психологический статус и она не сводилась только к удовлетворению своих биологических потребностей.

      Это открыло путь к новым методикам изучения мотивации, в частности уровня притязаний личности, определяемого по степени трудности цели, к которой она стремится. Левин показал необходимость не только целостного, но и адекватного понимания себя человеком. Открытие им таких понятий, как уровень притязаний и "аффект неадекватности", который проявляется при попытках доказать человеку неправильность его представлений о себе, сыграло огромную роль в психологии личности, в понимании причин отклоняющегося поведения. Левин подчеркивал, что отрицательное влияние на поведение имеет и завышенный, и заниженный уровень притязаний, так как и в том, и в другом случае нарушается возможность установления устойчивого равновесия со средой.