Лимерик как феномен английской поэзии нонсенса

         «Бессмыслицы» Лира дали начало целому литературному направлению – английской поэзии абсурда или нонсенса, а сам Лир получил признанную славу Короля стихотворного абсурда.

         Чтобы раскрыть феномен английской поэзии нонсенса Эдварда Лира, попытаемся рассматривать его творчество в контексте культурно-исторической заданности.  В реферате мы будем использовать точку зрения В.Ю. Чарской-Бойко, которая обосновала влияние Викторианской эпохи на появление стихотворного нонсенса как литературного направления в детской литературе.

       «Нонсенс – литературное направление, возникшее в Великобритании  в Викторианскую эпоху. Традиционно оно представляется отрицательной реакцией на уклад жизни Англии XIX века. Тогда как именно время правления королевы Виктории оказывается наиболее благоприятным для создания чистого нонсенса Лира Э. и Кэрролла Л.

       Нонсенс – искусство двойственное, неоднозначное во многих отношениях. С одной стороны, оно представляется смелым, даже можно сказать бунтарским, с другой, это искусство ограниченное (исторически, географически и даже этнически). Целевая аудитория нонсенса – дети, но он оказывается не менее интересен и взрослым. Расцвет этого вида искусства приходится на XIX век, когда одной из основных добродетелей в английском обществе считалось следование общим правилам, соблюдение приличий.

       Нонсенс – литературное направление, возникшее в Великобритании  в Викторианскую эпоху, известную своей строгостью, пуританством, поклонением морали, долгу, вниманием к общественному мнению и другими ограничениями, определявшими жизнь англичан в XIX веке. Поведение викторианцев, как и игра,  было вне нравственных категорий, вне противопоставлений «мудрость-глупость», «правда-неправда», «добро-зло». Преступить законы этики считалось не таким страшным преступлением, как  нарушить правила социальной игры, которые строго определяли, как следовало одеваться, что и в какое время дозволялось делать и даже, о чем говорить представителям разных сословий. Строгое следование формальным правилам в английском характере удивительным образом сочетается с эксцентричностью. В XIX веке  обе эти черты проявлялись особенно ярко не только в повседневной жизни, но и в английской культуре. Важно отметить, что именно на это время приходится расцвет детской литературы, в которой соединяются две вышеуказанные крайности. Особенно ярким и интересным примером здесь может служить литература нонсенса.

          До золотого века английской детской литературы (1840-1870-е гг.) «книги для детей должны были отличаться морализаторской и дидактической нравственностью. Нонсенс отказывается от явного поучения. По признанию его авторов, их основным стремлением было – развлечь своих маленьких читателей.  Они обращаются к бессмыслице, знакомой и любимой с детства каждым английским ребенком, знакомым с «Песнями Матушки Гусыни». Но все же бессмыслицы Э. Лира   могут многому научить своих маленьких читателей. Когда они читают, как чудаков Лира гонит не понимающая и не принимающая их толпа, то учатся человечности, потому что понимают, что это жестоко. Эти же чудаки показывают своим примером, что можно быть счастливым, не следуя строгой Викторианской морали. Из лимериков Лира дети учатся тому, насколько важны для любого живого существа такие понятия как дружба, любовь и свобода. Но «викторианские дети получали удовольствие от этих стихов. Поучение в чистом нонсенсе идет от обратного: герои показывают отрицательный пример, то есть, как быть не должно. Охотнее всего маленькие читатели смеются над ошибками других, над их глупостью. Они счастливы от осознания того, что видят чужую ошибку, то есть знают, как нужно поступить правильно в данной ситуации. Как известно, подобное обучение в форме игры гораздо эффективнее, потому что не вызывает у детей отрицательной реакции. На фоне навязчиво морализаторской литературы, которой до этого приходилось довольствоваться детям, поэзия нонсенса – была безудержным взрывом фантазии» [13].

         «Лир создал особый, ни на что не похожий мир, отвергавший все правила и законы «здравомыслящего» общества. В этом мире не ходят в церковь, не помышляют о спасении души, не признают общественных различий, не мечтают о деньгах, званиях, чинах, не лицемерят, не боятся смерти, Здесь люди заняты самыми «основами» бытия - они едят, пьют, спят, ловят рыбу, бегают, прыгают, умирают и воскресают. Материальные основы бытия осмысляются тут весело и гротескно» [8].   Юмористический эффект  усиливается благодаря иллюстрациям, которыми Лир сопровождал свои стихи. Исследователи отмечают, что во всех этих рисунках Лира царит дух раскованного веселья и свободы. «Если едят - то лук с медом, или кашу с мышами, или только булочки и пирожки; а не то - тысячи фиников или пауков с пылью. Если пьют - то один лишь настой александрийского листа или горячее пиво. Заболев чумой, вылечиваются сливочным маслом; спят - на столе. Упав с лошади и разбившись пополам - воскресают, склеив половинки добрым клеем, а свалившись в котел с кипящим бульоном - вылезают из него живыми и невредимыми. Герои Лира совершают множество необъяснимых поступков: сидят на вершинах пальм, бегают вверх и вниз по горам, живут в банках и сундуках, на суше ведут себя словно на море, а на море - словно на суше. Они не отделяют себя от природы: птицы вьют гнезда в их бородах и отдыхают у них на носах и шляпах, они танцуют с воронами, улыбаются коровам, беседуют со свиньями. Они любят музыку, но чтением занимаются редко и всегда с печальным исходом: почитав, стоя на одной ноге, Гомера, бросаются в пропасть, а потеряв Витрувия, сгоревшего в пламени Везувия, берутся за крепкие напитки» [8].  Нонсенсы Лира - это вечный праздник, солнце и непрерывный карнавал, где на свет то и дело выскакивают самые неожиданные маски. «Нонсенсы» Лира - это, в первую очередь, атака на социальные ценности строго регламентированного буржуазного общества. Нонсенс отказывается от явного нравоучения в пользу бессмыслицы и «вредных советов». Таким образом, чудачество и эксцентризм, нашедшие отражение в лимериках, являются не только формой защиты личности от строгих устоев общества, но несут и дидактическую  нагрузку - они обучают правилам поведения, но обучают от обратного.  Следует подчеркнуть, что лимерик мог появиться только на британской земле. Ибо комизм лимериков как нельзя лучше подчеркивает особенность английского характера, в котором уживается, с одной стороны, чопорность, рационализм и здравый смысл, с другой стороны, чудаковатость, парадоксальность и ирония. Таким образом, следует  рассматривать нонсенс как неотъемлемую часть британского самосознания, как явление исключительно британское, пронизанное особым чувством юмора, основанным на подтексте, иронии и игре слов, то есть всем тем, что в значительной степени и определяет британскую культуру.

2.2. Лимерик как особый жанр стихотворного абсурда

       Эдвард Лир, поэт и художник, знаменит, прежде всего, своими «книгами нонсенса»: Book of Nonsense (1846) и More Nonsense (1870). Когда первая из них (The Book of Nonsense) была опубликована под псевдонимом «Дерри из Дерри», стало ясно, что их будут читать не только дети.

         Откуда же взялся этот эксцентричный «дядюшка Дерри», ведущий за собой хоровод приплясывающих ребятишек? Все началось в 1830-х годах в имении графа Дерби, где молодой Лир жил в качестве художника-анималиста. Как-то само собой обнаружилось, что Эдвард замечательно умеет смешить малышей, рисуя картинки и делая к ним подписи в стихах. Вскоре он стал общим любимцем семьи. Однажды кто-то из гостей графа Дерби, зная пристрастия художника, подарил ему старую и довольно редкую книжицу «Приключения пятнадцати джентльменов». Оттуда Лир и почерпнул форму своих знаменитых лимериков — то есть он не сам их изобрел, а лишь усовершенствовал и пустил в оборот. Основой для первых «бессмыслиц» Лира послужили лимерики - короткие, известные с давних пор, песенки, происхождение которых, по традиции, связывают с ирландским городом Лимериком. Там, якобы, пели их многие десятилетия во время традиционных застолий. Поначалу песни, распеваемые веселыми лимерикскими бражниками, заканчивались приглашением приехать в их родной город:

О, won't you come up,

Come all the way up to Limerick? (Вернешься ли ты в Лимерик?)

       Каковы же были эти протолимерики?

Вот, например, первый из опубликованных народных лимериков – Старичок из Тобаго.

 There was a sick man of Tobago,

Who lived on rice, gruel and sago;

Till, much to his bliss,

His physician said this —

To a leg, sir, of mutton you may go.

         В буквальном переводе без рифмы и размера: «Жил один больной человек из Тобаго, / Питавшийся исключительно рисом и саго; / Пока — о счастье! — / Его врач не сказал: / «Можете переходить к жареной бараньей ноге»».

А вот рифмованный перевод:

Один старичок из Тобаго

Ел только овсянку  и саго.

К врачу он попал,

А он закричал:

«Баранину ешь, доходяга!»

(Перевод И. Родина)

     Что тут смешного? Во-первых, нестыковка эпического начала: «Жил один больной человек из Тобаго» — и скоропалительного финала. Во-вторых, энергичный ритм с «приплясом» в укороченных строках. В-третьих, каламбурная рифма: «Тобэйго, сэйго, ю_мэй_го» («можете переходить»). Наконец, если вдуматься, само содержание лимерика тоже довольно познавательно. Таким образом, было установлено, что лимерик  имеет фольклорное происхождение.

        Исследователи в области стихотворного абсурда, в частности, Е. Клюев, рассматривают лимерик как особый литературный жанр, имеющий предельно лапидарную структуру: «Лимерики (limerics) – особая группа произведений стихотворного абсурда малых форм: это отдельный литературный жанр (или то, что в поэтике именуется твердой формой стиха), в силу своей относительной суверенности и рассматриваемый как особая рубрика. Структура лимерика, традиционного английского стихотворения, не менее – а точнее говоря, даже еще более! – канонична, чем алфавит. Тот, кто прочел хотя бы один лимерик в своей жизни, узнает следующий по первому же предъявлению как особым образом рифмованную пятистишную композицию – всегда одну и ту же ритмически» [4].  

         В лимерике найдена золотая середина между растянутостью романа и чрезмерной краткостью пословицы. Конструкция такова. В первой строке появляется герой (или героиня), с непременным указанием на местожительства, во второй — даются его (ее) свойства или что он(а) свершил(а). Причем второе определяется первым! Если наш герой из Тобаго, то он должен есть саго. Если, скажем, из Кёльна — огурец малосольный. Дама из Салоников не может обойтись без поклонников, а леди из Атлантики просто обязана носить бантики. И прочее в таком духе. Герой лимерика, как он ни свободен совершать любые глупости, все-таки чем-то связан — но не пошлой логикой жизни, а рифмой [5].

      Стихотворная и ритмическая форма лимерика почти всегда одна и та же, она состоит из 5 строк анапестом, рифмующихся по схеме ААББА. Первая, вторая и пятая строки - трёхстопные, третья и четвёртая - двустопные.

     Лимерикам присущи характерные черты английского юмора: 1) широкий контекст, дающий возможность различных толкований; 2) парадоксальность – игра со словами, где смысл «выворачивается», переворачивается и мгновенно снова возвращается на место; 3) способность видеть абсурд жизни и улыбаться ему; 4) сквозной характер – юмор переливается из одной формы в другую: то мягкая ирония, то тонкий намек, то грусть или многозначительное умолчание, то резкий поворот [14].

      Э.Лир является автором 212 лимериков. «Обладая большим юмористическим «зарядом», лимерики легко запоминаются благодаря простоте, изяществу, легкости звучания, а также благодаря их характерному ритму. Каламбурный характер лимерика допускает свободное варьирование языковых средств в рамках жесткой рифмы. Для лимерика характерна намеренная игра слов, омофония, омонимия, синонимия, полисемия, богатое стилистическое разнообразие слов английского языка. В лимерике обыгрываются курьезные несоответствия английской орфографии и произношения, нашедшие отражение в особом виде лимерика, который называют «визуальным» или «орфографическим». Излюбленный прием авторов лимериков - использование неологизмов. Неологизмы и словоупотребления Эдварда Лира прочно вошли в английскую литературу и язык» [3]. В своих бессмысленных стишках Эдвард Лир использует существительные и глаголы разной частотности употребления (то есть синонимическое разнообразие), но особым разнообразием отличаются имена прилагательные. Эти прилагательные, как правило, достаточно длинные и красиво звучащие, оказывают на детей завораживающий эффект:

 ...That umbrageous Old Person of Spain. - обидчивый, подозрительный, тенистый.

...That ecstatic Young Lady of Wales. - исступленный; экстатический, впавший в транс.

...That mendacious Old Person of Gretna. - лживый; ложный, обманчивый. Синонимы: false, erroneous, lying; untruthful.

      Необычные красочные прилагательные, как правило, характеризуют главных героев, а, следовательно, несут назидательно-воспитательный акцент лимерика, как детского стихотворения.

2.3. Особенности интерпретации английских лимериков.

         Поскольку мы живем в эпоху тесного контакта культур, в работе не оставлена без внимания проблема перевода лимерика на русский язык. «В России традиция перевода Лира насчитывает уже более века. Глубина и обаяние лировских миниатюр таковы, что привлекают все новых и новых интерпретаторов, позволяя каждому внести что-то свое в прочтение таких бесхитростных, на поверхностный взгляд, стишков» [1].

        В двадцатых годах прошлого века несколько его больших баллад перевел Самуил Маршак. Вот, что писал С. Маршак об Эдварде Лире: «...Сейчас разговляюсь стихами. Для разбега перевожу стихи Эдварда Лира, родоначальника английской детской поэзии, первого создателя жанра «нонсенс» - «чепушистых» стихов. Это - просто прелесть! Столько в его книгах причуды, выдумки, душевной чистоты. И при этом Эдвард Лир один из самых музыкальных поэтов. Переводить Лира очень трудно. Нелегко передать его разнообразный, гибкий ритм и мелодичность его стихов, воспроизвести на другом языке причудливую вереницу его образов. И все же я работал над переводами из Лира с живейшим интересом и удовольствием. Мне хотелось донести до моих читателей ту веселую игру, которая составляет сущность поэзии Эдварда Лира» [7]. Затем последовал долгий перерыв. И лишь в 1992 году вышла книга лимериков в переводе Марка Фрейдкина. Вслед за ней появились переводы Евгения Клюева. Наконец в 2000 году известный поэт и переводчик Григорий Кружков выпустил превосходный сборник английской поэзии абсурда, в который вошли и некоторые стихотворения Лира. Однако интерес к творчеству Лира не угасает, хотя переводить Лира невероятно сложно. Наибольший (количественный) вклад в русскую лириану внесли Г. Кружков, М. Фрейдкин, Е. Клюев, Ю. Сабанцев, С. Таск, О. Астафьева, М. Редькина [1]. Лимерики переводились и переводятся на многие языки мира. Секрет перевода состоит в том, чтобы сохранить рифмовку, стихотворный размер лимерика, а также не потерять его юмористический характер. Переводчикам не редко приходится менять “географию” лимерика и собственные имена героев, жертвовать второстепенными деталями, либо заменять их, чтобы сохранить поэтическую форму и каламбур произведения.