Междометия в английском языке

«В императивных междометиях, так же, как и в эмоциональных, можно выделить отдельные разновидности, хотя и не всегда четко отграниченные одна от другой, но имеющие в ряде случаев свои особенности» [17, с. 98]. Так, императивные междометия могут быть разделены на следующие семантические подгруппы:

1. Междометия, выражающие побуждение к выполнению (прекращению) действия (высказывания), например, come! (побуждение выполнить любое действие),  hush! (побуждение к молчанию), well? (побуждение высказать что-либо), go it! (поощрение к осуществлению действия) и др.

Напр. „Go it, go it!, two to one on the favourite. (W. S. Maugham. Cakes and ale).

2. Междометия типа hey!, hi!, hallo! (hello!, h'llo), look! here!, look here!), служащие окликом, призывом. Их назначение - обратить внимание слушателя на тот или иной предмет высказывания.

Напр.: „Here, Job, where is that felow?" (Ch. Dickens. The posthumous papers of the Pickwick club).

3. Междометия, выражающие увещевание, например, now! there!, come! (часто употребляются в редуплицированной форме). Напр. Napoleon. "Come, be calm (petting her). There, there my girl." (B. Shaw. The man of destiny).

Смысловое содержание императивных междометий уточняется, подобно эмоциональным, в живой разговорной речи соответствующей интонацией, ситуацией речевого общения, а в разговорной речи, отраженной в художественной литературе, контекстом.

Например: Sartorius (bracing himself, hostile). „Well?"

Lickcheese. „Quite well, Sartorius, thankee."

Sartorius. „I was not asking after your health, sir, as you know, I think,   as well as I do. What is your business?" (B. Shaw. The widower's houses).

Здесь 'well' употреблено, и как наречие в его предметно-логическом значении, и как междометие, лишенное этого значения. Смысловое различие этих слов раскрывается ситуацией речевого общения и контекстом.

Таким образом, «фактический материал показывает, что основанием для объединения эмоциональных и императивных междометий в одну категорию слов является отсутствие у тех и других предметно-логического значения, преобладание в их составе производных от знаменательных слов, утративших свои первоначальные лексические значения, а также обобщенность их смыслового содержания» [20, с. 71].

К императивным междометиям примыкают слова, которыми  подзывают  и отгоняют животных и птиц типа: boo, whoa, pussy  pussy, shoo и др.

Основную массу междометий составляют производные от слов, словоформ и словосочетаний, относящихся к знаменательным частям речи. Класс междометий продолжает непрерывно пополняться новообразованиями путем эмоционального изменения указанных языковых единиц, а не посредством условного осмысления непроизвольных выкриков, рефлекторных звуков.

Процесс междометизации выражается в утрате словом первоначального лексического значения, вытесняемого эмоцией, которая становится, таким образом, основой смысловой структуры новообразования. (Например: междометие «fiddle!», выражающее пренебрежение, является производным от слова, означавшего «заниматься бесполезным делом»). Среди производных междометий имеются различные переходные типы с разной степенью «омеждомеченности». (Например: 'hear—hear!' - междометие, выражающее одобрение, не утратило в полной мере первоначального лексического значения слова “hear” — слышать).

Источники образования большинства междометий - культовые выражения и обрядовые формулы, клятвы, бранные слова и выражения, слэнг и другие.

Анализ междометий в значительном, если не в подавляющем, большинстве случаев показывает те закономерности, которые способствуют переходу тех или иных знаменательных частей речи и фразеологических оборотов в междометия.

Неверно было бы полагать, что всякое слово или словосочетание может перейти в междометие. Так, например, Fire! (пожар!), с какой бы эмоцией ни произносилось, не переходит в междометие, так как оно при всех случаях сохраняет свое предметно-логическое значение.

«Переход в междометия культовых слов и выражений вызван частым их употреблением в разных бытовых ситуациях, вследствие чего содержащиеся в них эмоции утрачивают свою религиозную направленность» [32, с. 145]. Этот процесс сопровождается разрушением предметно-логического содержания слова, что приводит к превращению слова в выразителя той или иной эмоции.

Возникновение нового (эмоционального) содержания у междометий, производных от этой группы слов и словосочетаний, приводит к появлению заменителей этих слов, созданию своеобразных «эвфемизмов», имеющих разную стилистическую и социально-групповую обусловленность. Так, наряду с 'God!' например, существуют такие «эвфемизмы» как 'Gosh!', Golly!, Gad!; параллельно с Christ! — cripes!; Jesus! может заменяться Gee! Jeez!; Jesus Christ — Jee whizz! и т. д.

Междометия типа by God!, by Jesus!, by George! — эллипсы от первоначальных клятвенных выражений I swear by God (by Jesus и т. д.); my word! — от upon my word и т. д.

Возникли и существуют параллельно с ними также их «эвфемизмы» типа my gum! (вместо my God!), by Gosh! by gad!, by golly!  (вместо by God!) и др.

Поскольку междометия, производные от бранных слов, типа damn! и the devil!, рассматриваются в культурной среде как грубые (свидетельство того, что ими еще не полностью утрачены лексические значения) возникли и употребляются наряду с ними: «эвфемизмы» типа dash!, the dickens! и др.

Междометия производные от бранных слов и выражений отличаются от других междометных разновидностей как своими интонационно-смысловыми оттенками, так и разнообразием синтаксических функций.

Междометия, имеющие своим источником слэнг, типа jumping Moses! (досл,  «прыгающий Моисей»), sweet Jesus! (досл. «сладкий (милый) Иисус), the cat's whiskers! (pyjamas) (досл, «кошачьи усы» или «кошачья пижама») носят шутливый характер. Они выражают удивление, нетерпение, восхищение и др. эмоции. «Причина создания таких междометий по-видимому та же, что и слэнга в целом» [25, с. 46].

Анализ языкового материала позволяет вскрыть закономерности перехода в междометия и многих других слов, которые не принадлежат к указанным источникам.

Так, эмоционально-оценочная функция междометий типа fiddle!, fiddlestick(s)!, nuts!, rats! shucks!, bosh!, которые употребляются для выражения пренебрежительного отношения к чему-либо развилась на основе одного из первоначальных предметно-логических значений омонимичных знаменательных слов.

2.1.2. Стилистические особенности английских междометий.

Подобно словам других лексико-грамматических групп, междометия различаются своей стилистической направленностью. К разным стилистическим пластам относятся междометия: by Jove! (принадлежащее к литературному разговорному стилю); архаизмы типа Hark!, lo!; слэнговые междометия типа my foot!, jumping great Moses!; вульгаризмы типа damn it!, confound it!; диалектизмы bly me! gam!; профессионализмы avast!, ahoy! и т. д.

Стилистическая дифференциация междометий обогащает речь, делает ее образной, характеризует индивидуальные особенности действующих лиц, их принадлежность к той или иной социальной группе.

Следующий отрывок интересен сопоставлением междометий, принадлежащих   к разным стилистическим группам.

When he opens it (the door) he is confronted with a dainty and exquisitely clean young Japanese lady in a simple blue cotton kimono. He gets out of her way deferentially and apologizes).

The Japanese lady. „Garn! Don't yon know your own daughter"!

(B. Shaw. Pygmalion)

Doolittle (exclaiming)                        Blyme! It's Eliza!

Higgins (simultaneously)                  „What's that"!

Pickering                                            “by Jove"!

                                                           (B. Shaw. Pygmalion)

'By Jove!', употребленный полковником Пиккерингом характерно для образованного человека в такой же мере, в какой ‘bly me!’ и gam! типичны в устах лондонского мусорщика и его дочери.

Стилистическая отнесенность междометий используется писателями для речевой характеристики действующих лиц. Так, например, для Майкла Монта (Сага о Форсайтах. Дж. Голсуорси) характерно употребление слэнговых междометий - holy Moses!, my hat!, my gum!, профессора Хиггинса (Б. Шоу. Пигмалион) характеризует употребление бранных междометий типа damn!, the devil! и др.

2.2. Семантические и стилистические особенности русских междометий.

На основе базовых положений традиционной (семантической) грамматики в связи с развитием новой области человеческого познания – теории языковой коммуникации – создается новая модель языка, обязательным элементом которой становится человек, являющийся, по выражению Е.А.Селивановой, продуцентом языка и знания, зафиксированного в вербально-знаковых результатах человеческой деятельности [19, с. 6]. Очевидно, что составной частью исследований принципов организации грамматической системы становится описание роли различных частей речи в организации семантического пространства языка, в формировании смысловой структуры высказывания. Особый интерес представляют слова, обеспечивающие оптимальное решение коммуникативных задач, – местоимения, модальные слова, частицы, союзы и междометия.

«В современной лингвистике существует два основных подхода к объему междометной лексики русского языка. Узкое понимание междометий обозначает исключение производных слов из их числа. Широкое понимание междометий подразумевает включение, наряду с первообразными словами, и непервообразных элементов» [26, с. 84]. При широком понимании выделяются 4 группы слов (максимальное количество):

1) собственно междометия. Это непроизводные единицы типа ой, эх, эй, фу, тьфу, ага и т.п. (эти слова считаются междометиями при узком подходе к объему этой части речи) и производные – вон, прочь, марш, дудки и т.д.; 2) так называемые глагольные междометия – трах, шлеп, бульк, скок; 3) этикетные лексемы и сочетания – Усевшись на камень, он перебросил сумку на живот, добавил: – Приятно кушать! – Спасибо! - сдержанно отозвались рыбаки. (В. Астафьев); 4) звукоподражания.

В современном русском языке принято делить междометия по значению на эмоциональные и императивные. Эмоциональные междометия выражают различные чувства и характеризуются по сознательной или бессознательной реакции на лингвистические и экстралингвистические факторы. У-ух! – оступился братец, ахнул, ожгло его водой, и поскорее на берег… (Е Пермитин. Жизнь Алексея Рокотова).

Побудительные междометия классифицируются на основании вида речевого акта.

Из несмышленышей, из малышни кто заведет разговор о теленочке – старшие ребята вытаращатся на него: «Ша! Сглазишь!»… (Е Пермитин. Жизнь Алексея Рокотова).

Деление междометий на группы по значению также оказывается условным.

Как верно отметил А.И. Германович, междометия по семантической характеристике можно разделить на две группы. В первой группе значение единиц с трудом поддается семантической классификации (а, о, ай, уй, ах, эх и т.п.). Во второй значение междометий связано с особенностями этимологии и употребления (имеются в виду стилистические и синтаксические особенности) [14, с. 9].

Ко второй группе относятся единицы, появившиеся в результате интеръективации. Интеръективация – это переход слов из разных частей речи в междометия. В процессе интеръективации участвуют имена существительные, глаголы, наречия, местоимения. Переход знаменательных слов в междометия сопровождается, по мнению А.И. Германовича, Е.Н. Сидоренко, потерей номинативности, категориального значения, форм изменения, синтаксической нагрузки и приобретением способности выражать разные чувства [14, с. 20]. Напр.: Оправился, поднял мешок и только взялся рукою за скобу двери – услышал истошный крик: « Ка-ра-у-у-ул!... Уби-и-или!.. Ка-ра-у-ул, люди добрые!..» …Посреди двора, раскорячившись, стоял Захар Денисович и…орал: «Ка-ра-у-у-ул!».. (Е Пермитин. Жизнь Алексея Рокотова) – существительное.

Мы принимаем точку зрения, согласно которой семантическая структура междометия состоит из категориального и лексического значений, как и любая часть речи русского языка. Категориальное значение междометий, по П.В. Чеснокову [49], включает сему выражения эмоционального состояния или выражения волевого импульса; сему структурной самостоятельности и смысловую сему, то есть отнесенности содержания междометия к элементу действительности. В свою очередь, в смысловой семе выделяются сема изолированности содержания и сема обратной направленности смыслового отношения. Лексическое значение выражает конкретные эмоциональные или эмоционально-волевые состояния. Поэтому в процессе интеръективации возникает категориальное значение, свойственное междометиям.

Сравним семантику прономинатива, отместоименной частицы и междометия прономинального происхождения: – Что случилось?.. Что?.. – Все. Я их поджег. (Е Пермитин. Жизнь Алексея Рокотова) – местоимение; Всю жизнь ты ожидал от меня глупости. Всегда. Глупости и больше ничего… Что – неправда? (Е Пермитин. Жизнь Алексея Рокотова) – частица; В гробу бы я видел, такую любовь. – Что?... Вон ты как заговорил… (Е Пермитин. Жизнь Алексея Рокотова) – междометие. В первом примере с местоимением к требованию информации добавляется коннотативное значение, отражающее переживания говорящего: недоумение в сочетании с возмущением. Вопросительное местоимение является средством выражения двумодальности. Об этом свидетельствуют особенности употребления местоимения. Во-первых, перед нами эллиптическая структура с нарушенными связями слов. Во-вторых, выпадение глагола не случайно. Местоимение что сосредоточивает на себе все виды эмоционально-познавательной деятельности: требование информации о происшедшем; оценку прогнозируемых событий с ориентацией на стереотипы поведения; эмотивный «всплеск», связанный с пресуппозицией ожидания. Мы наблюдаем модифицированную семантику вопросительного слова.

Во втором примере информативно значимым является слово неправда. Оно верифицирует с помощью интонации требование согласиться с выводами говорящего. «Но так как значение слова заключается в нейтральном отрицании истинности» [2, с. 125], то оценочную информацию представляет частица что. Именно на чисто оценочную семантику трансформанта накладываются экспрессивные элементы, что и создает в целом эффект, в скрытой форме «возбуждающий» реципиента.

Третий пример с что представляет противоположный по иллокутивной задаче контекст (в сопоставлении с первым). Говорящий с помощью трансформанта не запрашивает информацию, а отвергает ее. Происходит характерная для категориальной семантики междометия обратная направленность смыслового потока – от говорящего в мир действительности. Неприятие негативной информации сопровождается выражением недовольства, разочарования, обиды. Лексическим значением данного трансформанта является выражение эмоционального состояния осуждения-неодобрения.