Фронтовые песни 1941-1945 годов

"Там, где  переходы и завалы,

Рваная колючка  на столбах, 
Умирали наши запевалы 
С недопетой песней на губах.

С недопетой  песней умирали,

Улыбаясь солнцу и весне.

И ко мне из неоглядной дали

Песня выплывает  в полусне"

/М. Дудин/

 

«Внимание! Говорит  Москва! Заявление советского правительства. 
Граждане и гражданки Советского Союза, сегодня, 22 июня в 4 часа утра, без объявления войны германские войска напали на нашу страну, атаковали наши границы во многих местах и подвергли бомбардировке города: Житомир, Киев, Севастополь, Каунас и другие…»  - прозвучал голос Юрия Левитана, возвестив о начале великого отечественного несчастья.

Через несколько  дней после этого поэтом В.И. Лебедевым-Кумачом  были написаны стихи, положенные на музыку композитором Александровым. Так родилась песня  «Священная война», которая ушла на фронт вместе с первыми мобилизованными, и стала первым примером народного фольклора времен Великой Отечественной войны.  Эта песня сочетала в себе маршевые интонации, патриотический смысл и сильные лирические ноты, что всё вместе позволило ей стать знакомой каждому советскому человеку, прожить с Красной Армией, да и со всем гражданским населением, со всем народом,  с первого до последнего дня войны. Патриотические мотивы в песне были выражены в настолько сильных образах, что в полной мере стали словесным отображением героического порыва всего народа.

Пусть ярость благородная

Вскипает, как  волна,-

Идет война  народная,

Священная война!

 

Великая Отечественная  война стала временем рождения тысяч  лирических стихов,  веселых частушек-прибауток, мудрых пословиц и поговорок, и, конечно же, самых разных песен, многие из которых остались бытовать в узком кругу, и дошли до нас лишь в воспоминаниях, записанные на обрывках бумаги, на полях книг и во фронтовых блокнотах. Другие стали известными, пелись повсюду, в городах и селах, на привале и в строю, и вместе с ними шагал солдат от Москвы и до самого Берлина.  На фронте и для фронта создавались песни самых различных жанров. И каждая из них важна по-своему, как памятник дням войны, поступкам и подвигам людей, и никогда не будут они преданы забвению, будут сохранены, как культурное наследие великого русского народа. Пока жива песня, жива и память.

Когда я начала собирать материал для данной работы, я в первую очередь обратилась к различным источникам, некоторым научным статьям, вспоминала описания в художественных произведениях, отрывки из воспоминаний участников войны. Хотелось понять, что же именно является фольклором Великой Отечественной войны, как отличить фольклор от других произведений. Я столкнулась в прочитанных строках со многими интереснейшими фактами, с массой изученного материла, правильных суждений. Но мне захотелось объяснить для самой себя, почувствовать эти песни, выработать свой взгляд. Его и представлю я на следующих страницах.

Песенный фольклор Великой Отечественной войны  имеет очень важную особенность – во многих, очень многих случаях, автор песни известен, известен и композитор. Иногда это простые солдаты, иногда военные корреспонденты, политруки, зачастую это признанные авторы и популярные композиторы того времени. Суть военного фольклора в том, как глубоко личностные переживания каждого человека стали тождественны общему, массовому, народному настроению. Как душевный подъем одного, опоэтизированный, преобразованный в рифмованные строки, становился кипучей энергией, патриотическим порывом для тысяч людей.

Дело здесь, безусловно, в чрезвычайности, в  крайности положения нашей страны, ее людей, в которое поставила  их война. Беда сплотила, стерла границы, сделала понятным крестьянину язык ученого человека, и наоборот. Отменила презрение, высокомерие, все негативные эмоции брата к брату, обратив все худшие чаяния, все проклятия, всё негодование в ненависть к врагу. И в этом единении были созданы прекрасные, стройные, умные песни, понятные всякому, знакомые каждому и по сей день.

Начать хотелось бы с широко известных песен военного времени. Это, в первую очередь, «Жди меня» Константина Симонова, ставшая молитвой для целого неверующего поколения. Эта песня о верности, в которой описаны глубокие чувства, переживания, личная ситуация одного человека,  абсолютно четко совпавшая с настроениями миллионов людей в то время, когда они уходили на войну, не зная, что будет, что ждет впереди. У каждого из них оставалось единственное, нерушимое - уверенность в том, что любящая женщина будет ждать, верить в его возвращение. И эта вера спасет солдата от любых невзгод, послужит талисманом, оберегом. Стихи «Жди меня», изначально адресованные Симоновым Валентине Серовой, бойцы отправляли своим женам и девушкам в письмах, по праву считая, что авторство их важно, но не имеет значения, если эти слова - самые правильные, если  именно этого просит душа.

Этот сугубо личный взгляд Константина Симонова, выраженный простым слогом в понятных сердцу стихах, был очень важен. Он сужает пространство, он дает направление надежде. Человек, уходящий на фронт, как бы ни был он исполнен мужества, как бы ни был морально готов к любым испытаниям, все равно более всего переживает из-за расставания. И в душе каждого – страх. А вдруг устанут ждать, а вдруг забудут? Симонов расставляет свои приоритеты:

Пусть поверят  сын и мать

В то, что нет  меня,

Пусть друзья устанут  ждать,

Сядут у огня,

Выпьют горькое  вино

На помин  души...

Жди. И с ними заодно

Выпить не спеши.

 

Круг сужается. Каждый может отчаяться, поверить в  худшее, но истинная любовь не даст прокрасться  отчаянию в сердце, не позволит забыть. Стихи, и песня, написанная на них, внушали  людям веру в силу любви. Внушали  веру.

В письме жене родилась и еще одна из наиболее известных фронтовых песен. Алексей Сурков написал стихотворение «В землянке», после того, как в конце ноября 1941 года ему пришлось вместе со штабом полка пробиваться через фашистские позиции, выходить из окружения. Стихотворение «В землянке» было записано Сурковым на обложке недавно вышедшего тогда сборника его стихов, и могло остаться неизвестным, если бы не воля случая, по которой композитору Листову понадобился материал для песни. Так появилась эта чудесная лирическая песня, вскоре облетевшая все фронты и города. Люди запоминали красивый мотив с первого раза, слова органично ложились на душу, подбирались аккорды, и снова и снова пели ее под гитару. Так же, как и «Жди меня», «В землянке» была впервые записана Владимиром Утесовым.

Песня «В землянке» была очень популярна во время войны. Существовало множество песен-ответов, поющихся от женского лица. Например, были такие варианты:

Я услышала голос  с тоской, 
Что ты пел из землянки сырой, 
Я услышала голос родной 
В белоснежных полях под Москвой...

 

Фронтовик и  писатель Виктор Астафьев в повести  «Обертон» рассказывает, как его герой, Сергей Слесарев, пишет письмо девушке Любе. В этом письме есть такие строки: «Но у нас поют пули, одни только пули и «до смерти четыре шага», однако, не глядя на это, мы беспощадно сражаемся с врагом…». Так органично вплетаются строки песни в это фронтовое письмо, что становится ясно – глубоко запали слова эти в души бойцов.

Одной из наиболее известных  «переделок» песни, стал «сталинградский» вариант, под названием «В теплушке». Судя по тексту, эта песня возникла уже после окончания Сталинградской битвы. Авторство слов неизвестно. Была записана в 1946 году Владимиром Нечаевым, однако распространение свое на фронте получила намного раньше.

… Догорел уж за Волгой закат, 
Стих баян, лишь гремят поезда, 
А вдали, весь в огнях - Сталинград, 
Нашей славы военной звезда….

По сути, каждая «переделка», каждая интерпретация, была самостоятельным произведением, сохранялась  лишь мелодия.  Вариации на тему, если можно так выразиться, были частым явлением  фронтового фольклора. Песня была услышана, нравилась, потом перепевалась на собственный лад. Моряк пел о море, летчик – о небе, друг – о погибшем друге, девушка – о любимом, с которым разлучена, которого ждет с войны.

Еще одна песня, ставшая фронтовым фольклором – «Синий платочек». Первоначальный вариант был сочинен в 1940 году Яковом Галицким. Музыка написана Ежи Петербургским. В первом варианте это был просто вальс, никакого серьезного смыслового подтекста в себе не несущий. Тема его была «мирная», прощание двух любящих сердец. В сентябре 1940 года песню записала на пластинку Изабелла Юрьева,  в том же году – Екатерина Юровская, в 1942 –Лидия Русланова.  Везде указывалось, что текст принадлежит Якову Галицкому, однако все записи немного отличались друг от друга.  Примерно, вальс звучал так:

Синенький, скромный платочек, 
Падал с опущенных плеч.  
Ты говорила, что не забудешь  
Ласковых радостных встреч.

Порой ночной

Ты распрощалась со мной,

Нет прежних  ночек, где ж ты, платочек,

Милый, желанный, родной?

 

Этот легкий, невесомый, как сам «платочек», текст, не был глубокомыслен, наоборот, слова  словно бы были написаны в намеренно легкой манере, чтобы не тяготить нисколько своим смыслом влюбленные пары, кружащиеся в вальсе. Однако вскоре текст был адаптирован, наделен смыслом.

Глеб Скороходов пишет в книге "Тайны граммофона: Все неизвестное о пластинках и звездах грамзаписи" о том, что военный  вариант вальса «Синий платочек»  возник только в 1942 году на Волховском фронте. Во время гастролей Клавдии Шульженко, лейтенант Михаил Максимов передал ей свой вариант песни. Шульженко не принимала изначальный вариант «Синего платочка», считая его примитивным. Но этот, военный вариант, прозвучал в тот же вечер на концерте, который Шульженко давала для летчиков. Вскоре она записала пластинку, которая стала распространенной и известной на фронте. В новых строках уже слышится трагическая тема прощания, расставания с любимыми, и набирает силу сильнейший образ, «синий платочек», символизирующий верность, преданность, любовь – все то, что непременно нужно сберечь женщине, пока солдат на войне. И именно в этом варианте появляются и поныне знакомые каждому строки:

Сколько заветных платочков 
Носим в шинелях с собой. 
Нежные речи, девичьи плечи 
Помним в страде боевой. 
За них, родных, 
Желанных, любимых таких, 
Строчит пулеметчик за синий платочек, 
Что был на плечах дорогих! 

Естественно, что после  того, как стала всенародно известна песня, после того, как пошла она  в массы, в том числе на фронт, стали возникать кардинально новые интерпретации, отражающие в своем тексте современную им действительность.  Доктор исторических наук, ветеран ВОВ, фронтовик-фольклорист Лев Николаевич Пушкарев в статье «Оборона Москвы в 1941 году во фронтовом фольклоре» рассказывает о том, что Москва часто упоминалась во фронтовых переделках популярных песен, и приводит в пример такую переделку, спетую его однополчанином, Лейтенантом Гунченко, уже в 1945 году, когда их часть пребывала на территории Восточной Пруссии:

 

Синенький скромный платочек

Немец в деревне украл.

В долгие ночи синим платочком 

Спину себе покрывал.

Порой ночной

Лишь ветра протяжный  вой…

Сжавшись в комочек, накинув платочек.

Мерзнет фашист под Москвой.

Крепче и крепче морозы,

В поле — метель да пурга…

Льют фрицы слезы, от наших морозов

Им не уйти никуда!

И вот зимой 

Удар получив под  Москвой,

В панике фрицы мчат от столицы – 

Им не вернуться домой!

Били их под Сталинградом,

Били на Курской дуге,

Бьем в Белоруссии, в Латвии, в Пруссии,

Бьем на земле и  в воде!

И вот весной

Снарядов советских  вой…

Едут к Берлину наши машины

И скоро вернутся домой!

 

Похожие варианты встречаются  и в более ранних воспоминаниях  фронтовиков, есть в некоторых случаях  указание на то, что первый абзац  был довольно известной вариацией и распространялся с помощью листовок.

Не могу не сказать немного об упомянутом мною выше авторе статьи о  фольклоре, Льве Николаевиче Пушкареве. После прочтения его статьи, очень  понравившейся мне заинтересованностью  автора, его живым языком, я некоторое время обдумывала прочитанное, и лишь спустя несколько часов вновь возвратилась к тексту, чтобы уточнить некоторые моменты. И только тогда я заметила, что в первых строках идет речь о 65-летии Победы,  значит статья совсем свежая.  В самом конце я нашла подпись и данные автора, его электронный адрес. Осознав, что автор – живой очевидец Великой Отечественной войны, ветеран, фронтовик, я поняла, что не могу поступить иначе, чем написать Пушкареву. И я отправила е-мэйл, где описала впечатления, полученные мной от прочтения статьи, выразила благодарность за его труд, очень важный для меня, так как я очень трепетно отношусь к истории Великой Отечественной войны. Мне пришел ответ: «Милая Маша (мои 92 года дают мне право именно так обратиться к Вам)! Спасибо за отклик на мою статью, рад тому, что вы выбрали такую важную для всех фронтовиков тему…».

Тема любви и ожидания, отраженная в песнях «Синенький платочек», «Жди меня», во многих-многих еще песнях военных лет, на войне была очень  важна, она проявлялась в стихах, ярко присутствовала в песенном творчестве. Это была не тема любви в узком смысле слова, это было такое широкое понятие, включавшее в себя верность, любовь, ожидание любимого человека, поддержку в трудную минуту, преданность чувствам…  На войне, благодаря единению людей, благодаря высокому патриотическому порыву всего народа, возникло нечто совершенно новое, новое чувство, до этого не ведомое человеку. Трудно подобрать слова, которыми возможно точно его описать, лучше привести в пример еще две фронтовые песни.

Первая - это песня под названием «Все равно», глубину которой понимаешь не сразу за внешней нарочитой простотой  текста. Посылки на фронт порой приходили без адресата. Ведь война сплотила наш народ. Сделала его одной большой семьей, где каждый готов помочь каждому. Люди в тылу заботились не только о своих родных и близких, но и обо всей армии в целом. Эта забота поселилась в сердцах людей.  И родились такие строки: