Театр петровского времени

 

Драма «Стефанотокос» была поставлена в Новгороде -- знак, что панегирические «действа» к 40-м годам XVIII в. уже  успели проникнуть и на провинциальную школьную сцену. Об этом свидетельствуют  и дошедшие до нас панегирические пьесы Тверской духовной семинарии того же времени: «Опера об Александре Македонском» -- панегирик Петру Великому и Петру Федоровичу, престолонаследнику императрицы Елизаветы, и поставленный в феврале 1745 г. на семинарской сцене «Синопсис или краткое видение деклямации высочайшему дню рождения императорского величества», заканчивающийся своеобразным «балетом двенадцати месяцев».

 

Вошедшие в репертуар русского школьного театра драмы -- инсценировки популярных рыцарских и любовно-авантюрных романов прежде всего замечательны тем, что сюжеты большинства из них построены на основе любовно-романической интриги. В этих драмах впервые со школьной сцены заговорила лирика любовных переживаний, впервые зазвучали страстные диалоги влюбленных, раздались слова, «неслыханные» до сих пор на подмостках школьного театра. Включая эти драмы в свой репертуар, русский школьный театр сделал смелую попытку выйти за пределы традиционной тематики школьных драм, положил прочное основание на русской сцене национальному репертуару пьес на любовно-романические сюжеты.

 

Все эти драмы делятся на действия или явления; почти каждой из них  предшествуют пролог и антипролог; заканчиваются они обычно эпилогом. На сцене наряду с персонажами, ведущими действие, выступают уже знакомые нам аллегорические фигуры, персонификации отвлеченных понятий, добродетелей и пороков: Верность, Злоба, Сетование, Слава, Предуведение, Рассуждение, Прелесть, Радость, Ярость, Время и др.; сценические функции их те же, что и в других школьных драмах: они предупреждают события, дают героям советы, олицетворяют их душевные переживания (герой сетует, скорбит -- его сопровождает Жалость, героем овладевает гнев -- на сцену выступает Ярость и т. п.). Встретим мы здесь и богов античного Олимпа -- Нептуна, Плутона, Вулкана, Меркурия, Марса, Палладу и др.; некоторые из них принимают весьма активное участие в действии, вмешиваясь в дела людей и управляя их поступками; в особенности часто выступают Венера и ее сын Купидон: первая обычно «раззизает» страсть у влюбленных, второй поражает их сердца стрелой и тем соединяет навеки. По своему содержанию драмы близко напоминают одна другую. Сюжет каждой из них воспроизводит в сущности одну и ту же схему: герои встречаются, влюбляются друг в друга, обстоятельства разлучают их, они терпят ряд неудач, годами не видятся, но в конце концов преодолевают все препятствия и соединяются узами брака. Приключения любовников и дают канву для драматической интриги, нередко сложной и запутанной, в которой не последнюю роль играют разного рода неожиданные встречи, роковые ошибки, похищения героинь, разные qui pro quo, основанные на переодевании героев, и т. п. Говоря о любви, герои обычно выражаются изысканно-манерным языком, воспроизводящим поэтические формулы любовной лирики Петровского времени; они ссылаются на купидона, говорят о раскаленном его страданиями сердце, клянутся в вечной любви. Неразделенная любовь вызывает у героев обычно мысли о смерти, о самоубийстве; в этих случаях они блуждают по лесу, где ищут себе утешения и успокоения. От любви герои часто падают в обморок. Всякие несчастия источают из их глаз обильные слезы. Свою грусть герои обычно выражают в обширных «плачах», которые произносят нередко под аккомпанемент «унывной» музыки.

 

Наиболее замечательной из пока известных нам школьных любовно-романических драм является «Комедия о графе Фарсоне», составленная каким-то неизвестным школьным драматургом не позже 1738 г. Источник ее неизвестен. Не исключена возможность, что «Комедия о графе Фарсоне» своим сюжетом обязана изобретательности самого автора и представляет собою вольное подражание однотипным пьесам современного ему школьного репертуара.

 

В практике западноевропейского и  киевского школьного театра издавна  существовал обычай вставлять в  антрактах между действиями серьезной  драмы так называемые интермедии или «междувброшенные игралища». Этот обычай перешел и на московскую школьную сцену, судя по дошедшим до нас интермедиям, несомненно великорусского происхождения. Составлялись интермедии в соответствии с теми требованиями, которые школьная теория драмы предъявляла к жанру «комедии». Авторы интермедий черпали сюжеты для интермедий из бродячих шутливых анекдотов или непосредственно из народного быта, преимущественно быта городских «посадских» низов; вывели на сцену целую галерею «простонародных» типов, среди которых в особенности обращают на себя внимание характерные для Московской Руси фигуры взяточника-подьячего, попа-раскольника -- мрачного фанатика, пьяного монаха, цыгана, успевшие приобрести на русской школьной сцене характер устойчивых постоянных комических масок, подобно бравому казаку, еврею-шинкарю, хвастуну-поляку, типичным для украинских интермедий. В формальном отношении интермедии русского школьного театра во многом напоминают свои украинские образцы; обычно это коротенькие сценки, в которых принимают участие две-три комические маски; встречаются интермедии и более упрощенного типа, -- интермедии, все содержание которых исчерпывается тем, что на сцене появляется та или иная комическая маска, произносит монолог-самохарактеристику и уходит.

 

Образцом интермедий, сюжеты которых  основаны на тех или иных странствующих  анекдотах литературного происхождения, может служить интермедия, повидимому, первой четверти XVIII в., «Старик и  смерть». Сюжет ее воспроизводит  одну из басен Эзопа. Старик, набрав в лесу вязанку дров, громко жалуется на свои немощи и призывает смерть. Смерть является, но испуганный старик хочет ее уверить, что он звал ее только затем, чтобы она помогла ему поднять вязанку. Смерть не слушает его и неумолимо подкашивает его косою в то время, когда он произносит нравоучение: «Сами здравствуйте на лета премнога, званием смерти не гневайте бога».

 

Значительно больший интерес представляют интермедии, отражающие современный  их авторам «простонародный» быт. Некоторые  из них поражают и чистотой своего народного языка и мастерским реалистическим воспроизведением тех или иных сторон этого быта. Такова, например, интермедия, живо и колоритно изображающая эпизод на ярмарке в Москве. На сцене появляется маркитант с подовыми пирогами «с лучком, с перцем, с свежим говяжьим сердцем» и разными прибаутками зазывает покупателей. К нему подходит провинциал-дьячок, посланный прихожанами в Москву добиваться поповского места; пока он угощается горячими пирогами, его обступают четверо мошенников, заговаривают ему зубы, начинают ссору и драку; в результате ставленник оказывается обокраденным, и маркитант в уплату за съеденные пироги отнимает у него шапку. Встречаются среди интермедий и небезинтересные образцы социальной сатиры. Такова, например, первая интермедия тверской «Оперы об Александре Македонском».

 

Интермедии не доразвились до настоящей  комедии нравов в нашем смысле слова, но в историко-литературном отношении  они все же интересны, как наиболее ранние в нашей литературе образцы  пьес комедийного жанра, не лишенные черт реалистической, или, вернее -- натуралистическо-бытовой передачи действительности.

 

Этот пласт российской культуры был самым пестрым, самым мозаичным  и разнородным, что было вполне логично, ибо отражал великую сложность  внедрения иноземной культуры в толщу общинного крестьянского мира, который за многие столетия не до конца усвоил даже богатства византийского православного культурного наследия.

 

Появление придворного и школьного  театров расширило сферу духовной жизни русского общества. Театр в России в XVIII веке приобрел огромную популярность, стал достоянием широких масс, еще одной общедоступной сферой духовной деятельности людей.

 

Петру не удалось создать постоянного  публичного театра, и московская, и  петербургская попытки не дали серьезных результатов. С его смертью государственная забота о развитии русского профессионального театра прерывается. Придворный театр переживал полосу застоя до вступления на престол Анны Ивановны, когда произошло заметное оживление театральной жизни при дворе. К ее коронации прибудут итальянские комедианты, актер Томазо Ристори и композитор Рейнгард Кейзер, в 1737 в Зимнем дворце построят театральный зал и сцену.

 

XVIII столетие  стало периодом необыкновенно  интенсивного культурного развития  страны, поскольку в это время Россия открывала для себя достижения западноевропейской культуры, накопленные на протяжении столетий (начиная с эпохи Возрождения). В XVIII в. отечественная школа в литературе, театральном и изобразительном искусстве развивалась, подчиняясь общим закономерностям европейской культуры, подготавливая взлет национальной культуры в XIX в.

 

Использованная  литература:

 

 

1. Тихонравов  Н. С. Русские драматические  произведения 1672 -- 1725 годов. Спб., 1874. Т. I. С. XLI.

 

2. Ранняя  русская драматургия. Пьесы школьных театров. М., 1974.С. 281.

 

3. МАТЕРИАЛЫ  к истории русского театра  в государственных архивах СССР. Обзоры документов. XVII век - 1917 г. /Ред.-сост. И.Ф. Петровская. М.:1966. 285 с. (Гл. арх. упр. при Совете Министров  СССР. Ленингр. ин-т театра, музыки и кинематографии).

 

4. Анисимов  Е.В. Время петровских реформ. - Л.:Лениздат,1989.

 

5. Павленко  Н.И. Петр Великий. - М.:Мысль,1990.

 

6. Павленко  Н.И. Петр Первый. М. 1976

 

7. А.С. Елеонская,  О.В. Орлов, Ю.Н. Сидорова История  русской литературы XVII - XVIII веков / изд.дом «Высшая школа»М. - 1969г.