Жизнь и творчество Микеланджело Буанаротти

Содержание

 

Введение
Глава 1	Микеланджело  – эпоха – события – личности……………
1.1	Микеланджело и Лоренцо Медичи………………………………………………………….
1.2	Микеланджело и папа Юлий II. Осуществленные заказы и несбыточные  проекты. Работа над Сикстинской капеллой ……………………………………………………………………
1.3	Микеланджело и Леонардо…………………………………….
1.3.1	Состязание великих. Фрески для зала Большого совета дворца Синьории Флоренции……………………………………………………
1.4	Микеланджело и Рафаэль………………………………………...........................
Глава 2	Великие творения Микеланджело………………………….
2.1	Пьета – мраморное воплощение не меркнущей темы………..
2.2	Давид – великое творение на ветхозаветный сюжет …………
2.3	Гробница папе Юлию II………………………………………
Заключение…………………………………………………………………
Список использованной литературы……………………………………
Приложения…………………………………………………………………

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Введение

 

 

Актуальность  темы курсовой работы. Актуальность темы курсовой работы заключается в том, что жизнь и творчество великого зодчего эпохи Возрождения составляет важную часть культурного наследия человечества. Без изучения которого не возможно художнику-педагогу представить в полной мере мироощущение эпохи.

Научная новизна и практическая значимость. Научная новизна курсовой работы заключается в том, что в рамках данной курсовой работе мы постарались передать взаимоотношение Микеланджело в контекстовой эпохе, его мировидение сквозь призму его живописи, скульптуры и поэзии. А также рассмотреть взаимоотношение гения со знаковыми фигурами Италии рубежа XV-XVI веков, с таким как, Леонардо да Винчи, Лоренцо Медичи, Рафаэль, Папа Юлии II.

Оценка современного состояния решаемой научной проблемы. Жизнь и творчество Микеланджело  до сих пор является актуальной темой для разностороннего изучения теоретиками искусства, культурологами, искусствоведами и  литературоведения.

Цель. Изучить жизнь и творчество Микеланджело Буанаротти.

Задачи:

• изучить теоретические  источники по избранной теме;
• проанализировать периодические издания;
• изучить дневник Микеланджело Буанаротти, его поэтическое наследие;
• просмотреть научные фильмы по интересующей тематике;
• систематизировать материал и заложить его в главы.

Объект дипломного исследования. Жизнь и творчество. Микеланджело Буанаротти в контекстовой эпохе.

Теоретическое основы. В написании курсовой работы я использовала первоисточником является дневник ……….. Используя обширный документальный материал, в том числе заметки, счета, письма художника, а также многочисленные факты, накопленные его биографами — от Вазари и Кондиви, свидетелей жизни и творчества Микеланджело, до современных исследователей его творчества,

Практическая  база написания курсовой работы. Кафедра Изо и дизайна

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Глава 1 Микеланджело – эпоха – события – личности

 

 

1. Микеланджело и Лоренцо Медичи

 

 

Творческий и жизненный путь Микеланджело занимает почти девяностолетний период истории Италии.

Во времена Лоренцо  Великолепного во Флоренции не делали различия между горним и земным, между Данте и Гомером. Любое  достойное произведение принималось  всеми и находило благожелательный отклик. Во всем проявлялась терпимость. Художники были окружены не напускным, а подлинным уважением. Им выражалась признательность за их труд, а это всегда доставляет истинное удовлетворение людям искусства, глубоко их волнует и окрыляет.

Но когда оголтелые толпы, подобные тем, что беснуются ныне во Флоренции, готовы видеть руку дьявола в любом произведении античного искусства, это лишь означает, что безумие и бесчинства порождены не невежеством несведущих, а умело направляются рукой хитрых и коварных людей, желающих насадить мракобесие. И самое страшное, что та же рука хотела бы лишить тебя всякой свободы выбора. Какая разительная перемена в сравнении с былыми временами, когда никто не докучал художникам и они были вольны в своих поступках!

Черпать вдохновение в природе, в ее совершенных жизненных формах — вот задача современного художника, достойная самих Джотто, Гиберти, Петрарки. Мастера, которые уничтожают свои вчерашние произведения в угоду нынешним умонастроениям, заранее обреченным на провал, совершают две погрешности: одну — моральную по отношению к самим себе; другую — историческую, направленную против искусства. Коль уж ошибся, то не топчи работу, а исправь. Дело это многотрудное, как и само искусство, но необходимое.

Изо дня в день ползут по городу слухи о доминиканском монахе, и частенько крепко ему достается от злых языков. Сегодня, например, проходя мимо лоджии Ланци, слышал, как некто божился, что разузнал пренеприятнейшие вещи о Савонароле. Одни обвиняют его в извращенности, утверждая, что кое-кто из монахов монастыря Сан-Марко делит с ним ложе. Другие поговаривают, что он колдун, от которого надо держаться подальше. Таковы слухи. Я же думаю, что все это обычная клевета, пущенная в ход, чтобы опорочить монаха и разделаться с ним. Неужели нельзя честным способом избавиться от него? Бесспорно одно — недругов у Савонаролы хоть отбавляй

    Медичи изгнаны из Флоренции и сегодня прибыли в Болонью. Семейство Бентивольо приняло их с плохо скрываемым неудовольствием. Пьеро заметно поумерил свой пыл, а его братец Джованни, кажется, и бровью не повел, несмотря на бурю, разразившуюся над всей семьей. Один лишь Джулиано показался мне наиболее опечаленным.

Не исключено, что неугомонный  Пьеро вынашивает в душе планы  мести. Еще бы, уже второй раз Медичи вынуждены спасаться бегством . Он, конечно, спит и видит вернуться во Флоренцию. Но вряд ли ему удастся заручиться поддержкой союзников. Будь среди троих братьев хотя бы один достойный своего отца, успех попытки вернуть власть был бы более вероятен. Но пожалуй, никто из них не наделен одновременно такими чертами, как коварство, политическое чутье, любовь к искусству и щедрое покровительство, какими обладал Лоренцо Великолепный. История может повторяться в своих наиболее существенных чертах, но определяющие ее события не повторяются. Возможно, что власть Медичи будет восстановлена, но их час пробил и закат неминуем. И я страстно надеюсь, что так оно и будет, несмотря на добрые воспоминания о Лоренцо Медичи и его меценатстве. Не знаю отчего, но я никогда не любил Медичи. Возможно, нелюбовь эта вызвана моей неприязнью к врагам республики. А Медичи таковыми являются по самой своей натуре. Итак, Карл VIII, сторонники Медичи, плакальщики, Пьеро Каппони, Джироламо Савонарола. Нынешняя Флоренция — бурлящий котел, и пока туда я не поеду. Ноябрь 1494 года

Лоренцо , одержимый страстью завлекать во Флоренцию даровитых людей, внял совету Пико делла Мирандолы * и пригласил к себе доминиканского монаха Джироламо Савонаролу *. Прошло совсем немного времени, а этому доминиканскому брату удалось уже взбаламутить весь город, воспользовавшись податливостью флорентийцев на проповеди, в которых он обрушился на извечное падение нравов. Ведет он себя вызывающе: мечет громы и молнии, нападает открыто и исподволь на самых именитых и внушающих страх горожан, предрекая всем неминуемую погибель и кару господню. Вконец перепуганные простолюдины начинают уже верить в него как в новоявленного провозвестника, ниспосланного с небес, но только уж не знаю, какими путями к нам, грешным, снизошедшего

После смерти Лоренцо  Великолепного жизнь во Флоренции  резко изменилась. Дурное правление  Пьеро, этого наглеца и злодея, вконец усугубило и без того обострившееся  положение после кончины его  отца. Общественная жизнь чревата  серьезной опасностью. Мне нельзя далее оставаться в городе, лишившемся мира и согласия, если я не хочу погубить себя как художник. Политикой я не увлекаюсь, к речам политических шарлатанов не прислушиваюсь, поэтому, во избежание худшего, мне лучше всего унести ноги из Флоренции подобру-поздорову, пока из нее не изгнали Медичи (кое-кто уже предрекает их скорое падение). Ничего так страстно я не желаю, как подальше держаться от всяких распрей, чтобы целиком отдаваться любимому делу. Именно эти побуждения взяли верх над всеми другими доводами и окончательно склонили меня к решению об отъезде.

Завтра я покидаю  отчий дом и отправляюсь в  Венецию вместе с двумя юными  попутчиками, которые решились следовать  за мной ради приключений, а не по каким  иным соображениям.

 

 

1.2 Микеланджело и папа Юлий II. Осуществленные заказы и несбыточные проекты

 

 

В одном из писем 1552 года, Микеланджело писал: «Все неурядицы, возникшие между папой Юлием и мной, были вызваны завистью со стороны Браманте и Рафаэля из Урбино: они хотели уничтожить меня, и по этой причине работа над усыпальницей была приостановлена при жизни папы; Рафаэль-то хорошо понимал, скольким он обязан мне в искусстве».

Свертывание колоссальной работы по созданию этой «горы изваяний», какой должна была стать гробница папы Юлия II, нанесло, по словам самого Микеланджело, «убыток более чем в тысячу дукатов». Он влез в долги, оплачивая несметное количество отборного мрамора, глыбы которого продолжали прибывать из Каррары в римский порт Рипа-Гранде, и ими был забит весь двор его мастерской при Ватикане.

Совершенно обратное произошло с «горой изваяний», которой, по замыслу, должна была стать усыпальница  папы Юлия II. И дело не только во внешних причинах: зависть Браманте, дворцовые интриги и т. д. Да и вряд ли сам папа, воспылавший желанием заполучить для себя колоссальное надгробное изваяние, мог бы так просто поддаться на уговоры и отказаться от своей идеи. Я полагаю, что причины следует, скорее всего, искать в самом Микеланджело, в его сомнениях и проволочках. Ему хотелось прежде всего изваять Моисея и высечь фигуры рабов. И каковы бы ни были его недовольства в связи с отказом папы, сам он, в сущности, считал исчерпанным свой творческий запал в работе по осуществлению проекта гробницы. Микеланджело мог мечтать, да и мечтал на самом деле, о гигантских свершениях, но в действительности вопрос о монументальности всегда решался самим произведением.

Микеланджело сделал только то, что смог. Прав был Дега, когда говорил, что «талант творит все, что захочет, а гений только то, что может».

Папа сильно сдал и  с трудом передвигается. Лишь благодаря своей железной воле ему удается как-то держаться на ногах. Страдания и несчастья последних месяцев вконец доконали его, и придворные лекари уже не скрывают опасений за его здоровье. Однако могу с удовольствием отметить здесь, что папа долго разглядывал расписанный фресками свод и остался им явно доволен. Наконец осуществилась его заветная мечта почтить достойным произведением память папы Сикста IV, его родного дяди. Именно по распоряжению папы Сикста была построена эта огромная капелла, которая и носит его имя.

Юлий II питает глубокую признательность к папе Сиксту, который возвел своего тридцатилетнего племянника в сан кардинала, присвоив ему титул Сан Пьетро ин Винколи, и тем самым открыл ему путь к ватиканскому престолу.

Работе над росписью плафона Сикстинской капеллы  Микеланджело посвятил себя целиком, забыв  на время о своем страстном  желании быть прежде всего скульптором, а не живописцем. При ватиканском  дворе его считали «несведущим» в живописи, поскольку ему еще  никогда не приходилось пробовать себя во фресковых росписях. И более чем вероятно, что именно на это рассчитывали его недруги, желавшие поставить его перед лицом труднейшего испытания, которое могло бы окончиться провалом и опорочить мастера в глазах папы Юлия II.

Свои мучительные раздумья о тщете людских страстей Микеланджело передает в колоссальной фреске «Страшного суда». Правда, художник показывает в  карающей деснице Христа, этого новоявленного  Адама, что надежда еще жива, утверждая  тем самым свою веру в справедливость. Позднее он возьмется за росписи в капелле Паолина. В них с удивительной силой отразится преемственность и связь его искусства с глубокими корнями флорентийской школы, особенно с живописью Мазаччо. Это последнее его живописное творение преисполнено, пожалуй, наивысшего напряжения, трагизма и отчаяния. Росписи, над которыми он трудился почти девять лет, представляют собой подлинную вершину, венчающую его сложный жизненный и творческий путь.

Здесь ничего уже не осталось от того стройного порядка, хотя и пульсирующего внутренним напряжением, который ощущается в сценах, украшающих свод Сикстинской капеллы. Все это стройное мироздание рухнуло еще в «Страшном суде». В росписях капеллы Паолина человеческие страсти представлены вне времени, идеологии и веры. Перед нами мрачная стихия извечных сил, которые Микеланджело высвобождает из груды человеческих тел, изображая сами тела как чувства и используя переплетения форм и калейдоскоп перспективных несоответствий как выражение отчаянной страсти, питаемой собственной болью.