Понятие государственной власти

ГЛАВА 3. СОЕДИНЕНИЕ И РАЗДЕЛЕНИЕ ВЛАСТЕЙ 

3.1.Разделение  властей в контексте философии 

     Государственная власть состоит из трёх относительно самостоятельных ветвей, каждая из которых имеет своё юридическое  обоснование. Эти ветви – законодательная, исполнительная и судебная – обособились  как три основополагающие институционально-правовые формы публично-властной деятельности.

     Законодательная ветвь государственной власти в  официальной форме устанавливает  правовые нормы, общие правила, определяющие меру свободы человека в обществе и государстве. В частности, законодатель устанавливает правила применения политической силы, необходимого и  допустимого с точки зрения обеспечения  свободы, безопасности, собственности.

     Исполнительная  власть воплощает в себе принудительную силу государства. Это система органов, обладающих, в частности, полицейскими полномочиями, способных осуществлять организованное принуждение вплоть до насилия. Эти полномочия должны быть правомочиями, т.е. должны быть установлены  законом для обеспечения свободы, безопасности, собственности.

     Судебная  власть разрешает споры о праве, устанавливает право (права и  обязанности) в конкретных ситуациях, для конкретных субъектов. В частности, судебные решения дозволяют или  предписывают правовые меры государственного принуждения в отношении конкретных субъектов.

     Разделение  властей означает, что органы законодательной, исполнительной и судебной власти самостоятельны в пределах своей компетенции  и не могут вмешиваться в компетенцию  друг друга. В то же время компетенция  этих органов такова, что они не могут действовать изолированно, и государственная власть осуществляется в процессе кооперации трёх её самостоятельных  ветвей: деятельность законодателя не принесёт желаемого результата без  соответствующей деятельности исполнительной и судебной власти, осуществление  правосудия невозможно без власти законодательной  и судебной и т.д. Кроме того, во взаимоотношениях ветвей власти должны быть сдержки и противовесы, не позволяющие  каждой из ветвей власти выходить за пределы  её компетенции и, наоборот, позволяющие  одним ветвям власти удерживать другие в рамках компетенции.

     Юридический смысл разделения властей выражен  в следующем рассуждении великого французского просветителя Ш.Л. Монтескье  в его основном сочинении «О духе законов»: «Если власть законодательная и исполнительная будут соединены в одном лице или учреждении, то свободы не будет, так как можно опасаться, что этот  монарх или сенат станет создавать тиранические законы для того, чтобы так же тиранически применять их. Не будет свободы и в том случае, если судебная власть не будет отделена от власти законодательной и исполнительной. Если она соединена с  законодательной властью, то жизнь и свобода граждан окажутся во власти произвола, ибо судья будет законодателем. Если судебная власть соединена с исполнительной, то судья получает возможность стать угнетателем». Следует пояснить, что Монтескье отводит роль главы исполнительной власти монарху не потому, что он сторонник монархии и противник республики (в этом контексте его теорию рассматривать не уместно), а потому, что исполнительная более эффективна, когда она осуществляется единоличным органом власти.

     Из  этого рассуждения Монтескье  вытекает, что разделение властей  существует в трёх аспектах или на трёх уровнях – функциональном, институциональном и персональном.

     Функциональное  разделение властей. Ради обеспечения  свободы необходимо установить раздельную функцию принятия решений о принуждении (применении силы) и функцию осуществления  государственного принуждения. Законодательная  власть устанавливает правила применения силы, судебная власть допускает или  предписывает конкретные меры применения силы. Следовательно, эти ветви власти не должны обладать принудительно силой, не должны осуществлять государственное  принуждение. Поскольку такой силой  обладает исполнительная власть, она  сама не должна принимать нормативные  или индивидуальные решения о  применении силы. Следовательно, исполнительная власть должна действовать на основании  и во исполнение законов и судебных решений.

     Институциональное разделение властей. Осуществление  функций законодательной, исполнительной и судебной власти не должно быть соединено  в одном лице или учреждении. Разделение властей означает отделение инстанций, обладающих принудительной силой, от инстанций, принимающих решение о применении силы. Иначе говоря, нужно разделить  государственные органы, компетентные применять силу и компетентные принимать  решения  о применении силы. В  этом контексте разделение законодательной  и исполнительной власти означает, во-первых, что органы исполнительной власти не  вправе заниматься первичным  нормотворчеством, издавать нормативные  акты, имеющие силу закона. Во-вторых, законодатель не вправе вмешиваться  в деятельность исполнительных органов, не вправе принимать решения индивидуального  характера, входящие в компетенцию  исполнительной власти. В противном  случае законодатель превратится в  институциональную силу, одновременно устанавливающую правила применения силы. Недопустимость соединения судебной власти с законодательной достаточно очевидна. Если судья будет сам устанавливать и менять правила, по которым он судит, то получится «шемякин суд», в котором дело будет выигрывать та сторона, которая больше заплатит. Но требовании не отрицает возможность прецедентного права. При установлении прецедента суд создаёт норму, но в дальнейшем судьи связаны этой нормой.

     Персональное  разделение властей. В состав законодательных  органов не входят функционеры исполнительной власти и судьи, т.е. депутатами легислатуры  не могут избираться будущие исполнители  законодательных решений. Однако этот, казалось бы, очевидный принцип несовместимости  депутатского мандата с занятием других государственных должностей не соблюдается в парламентарных странах (Великобритания, ФРГ и др.), где члены правительства одновременно являются депутатами парламента. Причём такое нарушение персонального  разделения властей – это не упущение в процессе формирования системы  разделения властей в отдельных  странах, а принципиальная черта  парламентарных стран. 

    3.2. Контрольные органы государственной  власти в системе разделения  властей 

     В науке существует точка зрения, согласно которой не все государственные  органы можно отнести к законодательным, исполнительным и судебным, и существует четвёртая – контрольная ветвь  власти. Следует подчеркнуть, что  существование в странах с  недостаточно развитой государственностью таких органов, которые не укладываются в разделение властей на законодательную, исполнительную и судебную, свидетельствует  о том, что в этих странах либо вообще нет разделения властей, либо оно принципиально нарушено.

     Также существует понятие «учредительная власть», но оно не относится к  характеристике аппарата государственной  власти. Обычно об «учредительной власти»  говорят как о «власти народа», выражающейся в принятии конституции  путём референдума. Либо имеется  в виду компетенция особого представительного  органа – учредительного, или конституционного, собрания, которое принимает конституцию  и тем самым как бы учреждает  новое государство. Понятие «учредительная власть» не стоит в одном ряду с понятиями законодательной, исполнительной и судебной ветви власти, объясняющими структуру «учреждаемого» или уже  существующего аппарата государственной  власти.

     Если  механизм государства построен на основе разделения властей, то есть только органы законодательной, исполнительной и  судебной власти. При этом возможно такое соотношение этих органов, которое отклоняется от строгого разделения законодательной и исполнительной властей в президентских республиках (например, США). Но такое отклонение не порождает новые ветви государственной власти наряду с законодательной и исполнительной.

     Там где нет разделения властей (притом, что в рамках «разделения труда  по государственному управлению» есть законодательные, исполнительные и  судебные органы), реальный глава государства (монарх, диктатор, «суперпрезидент» и  т.д.) действительно играет самостоятельную  роль. Но фигура такого реального главы  государства стоит не в одном  ряду с другими государственными органами, а над ними. Здесь может  имитироваться разделение властей, притом, что глава государства  обладает решающим комплексом полномочий в законодательной и исполнительной сферах и, возможно, даже полномочиями высшей кассационной или надзорной  судебной инстанции.

     Если  специальные контрольные (надзорные) органы играют самостоятельную роль в аппарате государства, даже стоят  в одном ряду с парламентом, правительственными органами и судами общей юрисдикции, то это ещё не означает особую «контрольную»  ветвь власти. Так, прокуратура, осуществляющая надзор за законностью, вместе с правительственно-административными  органами относится к исполнительной власти. Для контроля за конституционностью законов и действий высших государственных  органов не требуется особая ветвь  государственной власти. По существу, конституционный контроль – это  проверка правового характера законов, и такой контроль входит в задачу судебной власти, разрешающей споры  о праве. Конституционный контроль осуществляют суды общей юрисдикции или специальные конституционные  суды. В тех случаях, конституционный  контроль осуществляют квазисудебные (например, Конституционный совет  во Франции), полномочия такого контроля ограничены и не позволяют органу конституционного контроля встать в  один ряд с законодателем.

     Контрольные полномочия могут осуществлять и  вспомогательные органы при законодателе, например счётная палата, омбудсмен (уполномоченный по правам человека). Разумеется, такие вспомогательные органы не образуют самостоятельную ветвь  государственной власти. 

    3.3. Единство государственной власти  и разделение властей 

     Единство  государственной власти связано  с возникновением самого государства. Оно вызревало как интегрированная  власть, ликвидирующая родовой строй  с его партикуляризмом (обособлением по родам). Единство государственной  власти означает прежде всего, что в  государстве не может быть две, три  и более различных властей, неодинаковых по своей природе, принципиальным целям и обладающих своими обособленными средствами государственного принуждения. Государственная власть едина. Поэтому в последние годы в российской и зарубежной литературе всё чаще вместо термина «разделение властей» говорится об отделении властей, о разделении ветвей единой государственной власти, об «обособлении» властей. Последнее понятие в связи с анализом концепции разделения властей российские юристы Б.А. Кистяковский и В.М. Гессен предлагали ещё восемь – девять десятилетий назад.

     В новое время утвердился коллективистский подход к единству государственной  власти, согласно которому вся власть принадлежит народу. В марксизме-ленинизме  коллективистская трактовка получила иной характер: власть должна принадлежать определенному классу (рабочему классу), а организационно – системе Советов  снизу доверху. Такая трактовка  единства власти принята сейчас в  сохранившихся странах тоталитарного  социализма.

     Идея  единства государственной власти однозначна. Она имеет три различных аспекта:

     1) социальное единство, что проистекает  из единой природы государствующих  (доминирующих) в обществе социальных  групп;

     2) единство основных целей и  направлений деятельности всех  органов государства, что обусловлено  необходимостью согласованного  управления обществом, без чего  оно может быть ввергнуто в  состояние анархии и распада,  а разные цели в деятельности  высших органов государства могут  привести к их вооружённому  противоборству (Россия, октябрь 1993г.);

     3) организационно-правовое единство, означающее создание системы  органов государства с их иерархией  и размежеванием полномочий.

     Возникновение идеи разделения властей связано  с борьбой молодой буржуазии, выражавшей политическое (но не всегда экономические) интересы широких слоёв  населения против абсолютизма. Стремясь к ограничению королевской власти, идеологи буржуазии (особенно французский  юрист Ш.-Л. Монтескье, 1689-1755) выдвинули  тезис о разделении государственной  власти на три ветви: законодательную (парламент), исполнительную (в то время  – король и его министры) и  судебную (независимые суды с участием присяжных). Эта идея вошла затем  почти во все конституции стран  мира (в том числе российскую 1993г.) вместе с идеей о власти (суверенитете) народа. Тезис о разделении властей  отражает организационно-правовой подход к структуре государственной  власти, статьи конституции о власти народа – социологический.

     Разделение  властей отнюдь не предполагает наличие  китайской стены между её ветвями. На практике это не возможно да и  нецелесообразно. Ветви власти взаимодействуют, а нередко одна из них проникает  в другую (например, президент издаёт акты, имеющие силу закона, а конституционный  суд в праве признать законы парламента неконституционными и тем самым  фактически отменить их действие). Поэтому в современных условиях тезис о разделении властей дополняется в конституциях положениями о системе сдержек и противовесов, балансе властей и их взаимодействии.