Зарубежный опыт местного самоуправления

    Характеризуется следующими признаками:

• Четкая иерархическая модель подчинения нижестоящего самоуправления вышестоящим органам государственной власти
• Органы местного самоуправления представлены как выборными представителями, так и назначаемыми сверху. То есть, представляет собой сочетание государственного управления, так и самоуправления. Помимо выборных населением органов местного самоуправления государство назначает на места своих представителей-агентов. Назначаемый государственной администрацией префект (комиссар), осуществляет надзор за деятельностью местных властей, а также выполняют иные общегосударственные функции. К компетенции префекта относится руководство региональными государственными службами, поддержание общественного порядка, благоустройство территории, социальное обеспечение населения, административный контроль за деятельностью органов местного самоуправления. Наблюдатель подотчетен вышестоящим органам государственной власти;
• Сохраняется институт контрассигнации актов органов местного самоуправления;
• Сохраняется подчиненность разноуровневых муниципальных образований.
• Менее четверти бюджета наполняют собственные доходные источники, остальное направляется в муниципальный бюджет через развитый механизм перераспределения доходных источников по территории. Это позволяет выровнять экономически слабые территории, обеспечить на всей территории страны предоставление населению всех муниципальных образований минимальный, приближенный к общенациональным стандартам пакет социальных услуг.
• Сочетание местного самоуправления и местных администраций (органов государственной власти местного уровня),  выборности и назначаемости; определенная иерархия системы управления, в которой местное самоуправление является нижестоящим звеном по сравнению с вышестоящим государственным;
• Ограниченная автономия местного самоуправления; наличие  на местах специальных государственных уполномоченных, контролирующих органы местного самоуправления. [11]

Ярким примером является Франция, где предусмотрено местное самоуправление на уровне коммун, более крупные  кантоны и округа являются местными уровнями государственной власти, элементы самоуправления вновь появляются на уровне  департамента, чтобы полностью смениться государственной  властью на уровне региона. Во Франции соподчиненность между разноуровневыми муниципальными образованиями снижена муниципальными реформами, проведенными в 80-е годы ХХ в. Территориальный коллектив не может осуществлять опеку один над другим, кроме как в строго ограниченной сфере: регион над департаментом и коммуной в области образования, департамент над коммуной в социальных вопросах, здравоохранении, сельском оснащении, школьном транспорте. Французская модель характеризуется высокоразвитой системой административного контроля государства над деятельностью местного самоуправления. Государственные чиновники на местах - префекты и комиссары имеют право контролировать, одобрять, отменять, приостанавливать решения органов местного самоуправления, инициировать отставку должностных лиц. Реформа 1982 года во Франции несколько ослабила власть префектов, но в целом система государственного контроля сохранилась.

 Основным звеном местного  самоуправления являются коммуны,  каждая коммуна имеет свой представительный орган - совет и мэра, избираемого из числа депутатов совета. Мэр и депутаты муниципального совета, работающие на постоянной основе, образуют муниципалитет.  В то же время мэр является государственным служащим. Деятельность мэра осуществляется под контролем муниципального совета и под административным контролем комиссара республики. Последний также наблюдает за законностью принимаемых коммуной решений и в случае необходимости обращается в суд за их отменой (т.е. в отношении муниципального совета принцип административного контроля уже не действует).

Иберийская модель, распространенная в Португалии, испано-язычных странах Латинской Америки. Для этой модели свойственно избрание на уровне местного самоуправления населением самостоятельно представительных и исполнительных органов. Назначаемые сверху должностные лица отсутствуют, но избранный населением главы муниципальных образований утверждаются в должности центральной государственной властью и имеют второй статус как представитель государства на местах. Местные администрации решают вопросы местного значения и отвечают при этом перед местным сообществом, поскольку они формировались на выборах населением. В то же время главы муниципалитетов осуществляют ряд государственных полномочий на местах и как лица, назначенные государственной властью, несут ответственность перед последней за надлежащее решение порученных государственных дел. 

Смешанная модель системы местного самоуправления имеет распространение в Японии, Австрии, а также в развивающихся странах. 
Имеет автономное местное самоуправление. Осуществляется небольшой контроль государственных органов.

  Советская модель Советская модель местного самоуправления имеет место быть в странах социалистического толка, такие как Куба и Китай. Отличительная особенность заключается в том, что все подчинено центральной власти, имеется четкая централизация, управления на местах, сохранившаяся, например, в КНР, КНДР. Модель основана на отрицании принципа разделения властей и установлении полновластия советов и принципа демократического централизма. Существует иерархическая соподчиненность местных советов советам вышестоящего уровня. В основу организации власти на местном уровне был положен принцип единства Советов с жесткой соподчиненностью нижестоящих вышестоящим. Местные советы признаются, таким образом, органами единой государственной власти и их главная задача местных советов сводится к проведению в жизнь на своей территории актов центральных органов. Причем фактически властью обладает, как правило, партийный аппарат, сросшийся с государственным аппаратом управления

В развивающихся странах (Индия, Малайзия, Кения) получило свое распространение прямое государственное управление на местах. В мусульманских странах система местного самоуправления основана на религиозном подходе. [8]

Специфика зарубежных моделей местного самоуправления, особенности  их организационных форм и систем, степень взаимодействия органов  государственной власти и органов  местного управления во многом зависит  от целого ряда факторов: исторического  развития, географического положения, национальных традиций, культурных ценностей, экономических возможностей, политических интересов и т. п.

Вместе с  тем некоторые исследователи  также выделяют следующие общие тенденции в развитии зарубежных моделей местного самоуправления.

1. Усиление исполнительной власти местного самоуправления за счет представительной системы (например, за исполнительными органами закрепляется больший объем властных полномочий, представительные органы передают часть своих функций представительным органам). Это вызывает, с одной стороны, рост влияния бюрократии, а с другой – рост профессионализма в муниципальном управлении.

2. Возникновение проблемы формирования прочной финансово-экономической базы местного самоуправления, несмотря на то, что каждый муниципалитет имеет свою собственность (земельную и иную), а органы местной власти активно стимулируют предпринимательские структуры и широко используют в своей работе такие экономические рычаги, как налоговый пресс, лицензирование, контракты с частными фирмами и т. п.

3. Изменение функций органов местного самоуправления: а) появляются новые функции, потребности в осуществлении которых раньше не было (например, экологические функции); б) часть функций органов местного самоуправления передается общественным объединениям и частным компаниям (например, уборка и утилизация мусора, озеленение и благоустройство территории); в) часть функций ликвидируется в связи с сокращением числа сельских поселений и роста городских поселений, что вызвано урбанизацией и демографическими изменениями; г) сужается роль местных органов власти в решении социальных вопросов.

4. Возникновение «эффекта бесплатного потребления», когда отдельными услугами пользуются те, для кого они не предназначены и кто за них не платит. Например, жители пригородных районов пользуются практически в полном объеме всеми благами города.

5. Видоизменение территории местного самоуправления: разукрупнение крупных городов и слияние сельских поселений.

6. Активное осуществление межмуниципального сотрудничества, объединение усилий муниципалитетов при решении совместных проблем.

2.2 Сравнительный анализ организации местного самоуправления в Германии и России

Несмотря на существенные различия в традициях и опыте  демократического развития России и  Германии, при сопоставлении российского  и немецкого законодательного и  теоретического подходов к анализу  соотношения местного самоуправления и государства в них можно  увидеть достаточно много общих  моментов. Все они обусловлены, прежде всего, тем, что оба государства  пытаются строить местное самоуправление на основе универсальных демократических  принципов, изложенных в Европейской  хартии местного самоуправления. Наличие  общих исходных принципов в оценке роли местного (коммунального) самоуправления в обществе и государстве, однако, не может и не должно привести к  игнорированию особенностей правовой интерпретации и практической реализации данного института в России и  Германии. Среди этих особенностей необходимо выделить следующие. 

Если в России преобладает  основанная на толковании конституционных  положений позиция, в соответствии с которой местное самоуправление характеризуется как вид публичной, но не государственной, власти, то в  Германии в теории и судебной практике доминирует противоположный подход: коммунальное самоуправление рассматривается  как государственная власть, государственное (публичное) управление, осуществляемое организационно обособленными звеньями.  

Поскольку органы местного самоуправления в России не входят в систему органов государственной  власти, то местное самоуправление не может быть вписано в структуру  разделения государственной власти и отнесено к одной из ее ветвей. Будучи самостоятельным видом публичной  власти, местное самоуправление организуется на собственных принципах разграничения  правотворческих и исполнительных функций его органов (соответственно представительных и исполнительных).

Усматривается существенные различия в федеральной конституционной интерпретации института местного (коммунального) самоуправления в России и Германии. Эти различия заключаются в следующем: если в Основном законе ФРГ институт местного самоуправления рассматривается в рамках государственного строительства - в разделе “Федерация и земли”, то в российской Конституции - в большей степени как институт общественного устройства, связующее звено между обществом и государством (ст. 12 Конституции РФ). Согласно же господствующему в Германии мнению, коммунальное самоуправление в целом характеризуется как часть системы публичного (а именно государственного, земельного) управления, а правотворчество общин и их объединений рассматривается в рамках административного нормотворчества; муниципальные правовые нормы являются соответственно нормами особенной части административного права.

Если в Германии организационная  модель местного самоуправления закрепляется в земельных законах об общинах (районах), а организационное верховенство коммун ограничивается правом определения  внутренних административных структур, некоторых других вопросов внутренней организации в соответствии с  законом земель, то в России структура  органов местного самоуправления определяется населением самостоятельно. Таким образом, выбор организационной модели местного самоуправления остается за муниципалитетом.  

Различие в моделях  федеративного устройства России и  Германии предопределяет различные  подходы к разграничению предметов  ведения и полномочий между Федерацией и ее субъектами. Если в Германии вопросы правовой регламентации  коммунального самоуправления, как  и обеспечения институциональной  гарантии самоуправления, относятся  к компетенции земель, то в России “определение общих принципов организация  местного самоуправления” - предмет  совместного ведения Федерации  и субъектов. Соответственно Федерация обладает широким кругом законодательных полномочий в этой сфере. Органы местного самоуправления зачастую наделяются отдельными федеральными полномочиями непосредственно в федеральных законах, их компетенция также напрямую определяется Федерацией, в том числе и без какого-либо участия субъектов РФ. Надзор за законностью местного самоуправления также осуществляется в первую очередь через систему федеральных органов прокуратуры (в Германии эта функция возложена на земельные министерства внутренних дел и их территориальные структуры), а судебный контроль - через систему федеральных судов. 

В российской и немецкой правовой теории и законодательстве наблюдаются различные подходы  к анализу статуса субъектов  местного самоуправления. В Германии носителями права на коммунальное самоуправление признаются территориальные сообщества - основанные на членстве граждан по признаку их проживания на соответствующей территории, общины и их объединения (типа районов или уездов), а сами граждане и жители осуществляют свое права по участию в управлении в рамках этой корпорации и через нее. Соответственно право на самоуправление не рассматривается как основное право граждан. Право на местное самоуправление практически во всех землях не вписывается также в конструкцию “основных прав юридических лиц” (что предопределено особым статусом общин и их объединений, их “включенностью” в систему государственного устройства). В России же как в теории, так и в судебной практике право на местное самоуправление рассматривается, прежде всего, как конституционное право гражданина. Субъектом этого права признается также территориально организованное в рамках муниципального образования население, т. е. муниципальное образование, статус которого в целом сопоставим со статусом общин и их объединений в Германии. Однако наряду с муниципальными образованиями правосубъектностью в сфере местного самоуправления обладают органы местного самоуправления, наделенные в соответствии с уставом правами юридического лица. Соответственно и в Конституции РФ решение всех вопросов на местном уровне закрепляется за органами местного самоуправления: именно органы местного самоуправления решают вопросы местного значения, они же наделяются отдельными государственными полномочиями. Подобная ситуация с “двойственной правосубъектностью” ведет к серьезной путанице на практике, к необоснованной подмене муниципальных образований их органами, а следовательно, к ограниченному восприятию права на местное самоуправление. [4]