Ввиду более высокой внутренней организации  данной формы соучастия по сравнению, например, с группой лиц по предварительному сговору в соответствии с предписаниями  п. 5 ст. 35 УК РФ установлены и более  жесткие требования к основанию, условиям и объему уголовной ответственности  за совершенные участниками организованной группы хищения чужого имущества. В  частности, организатор или руководитель воровского сообщества подлежит уголовной ответственности в качестве исполнителя за все кражи чужого имущества, совершенные группой, если они охватывались его умыслом независимо от того, принимал ли он в их совершении непосредственное участие. Другие участники организованной группы несут ответственность в том же качестве за все хищения чужого имущества, в подготовке или совершении которых они участвовали. Для рядового участника организованной группы недостаточно простой осведомленности о той или иной краже, совершенной другими ее членами, для того, чтобы она была вменена ему в ответственность, если сам он не принимал участия в той или иной форме в подготовке и совершении преступления.

       Крупным размером, п. «д» ч. 2 ст. 161 УК РФ, признается стоимость имущества, превышающая двести пятьдесят тысяч рублей, а особо крупным (п. «б» ч. 3 ст. 161 УК РФ) – один миллион рублей.

ГЛАВА 3. Отграничение грабежа от смежных преступлений

       Правильное  разграничение смежных составов преступлений имеет большое не только теоретическое, но и практическое значение, поскольку этим обеспечивается выполнение важнейшей задачи правосудия – применение наказания в строгом соответствии с законом. Как показывает практика, наибольшие сложности представляет вопрос об отграничении грабежа от смежных составов – кражи, разбоя, вымогательства, мошенничества.

     § 1. Отличие грабежа от кражи

       Кража, как и грабеж, является одной из форм хищения чужого имущества. Грабеж может быть совершен с насилием не опасным для жизни и здоровья, в то время как кража всегда является тайным ненасильственным похищением. По своим объективным признакам кража характеризуется таким изъятием имущества из владения другого лица, которое совершается тайно, незаметно, а отсюда и без ведома, или, как еще говорят, помимо воли и согласия потерпевшего. Похищая чужое имущество, преступник избегает соприкосновения с его владельцем или другими лицами. Именно этим он обеспечивает возможность беспрепятственного завладения похищенным. Специфика тайного хищения состоит в стремлении преступника завладеть чужим имуществом так, чтобы не встретить какого-либо противодействия со стороны потерпевшего и любых других лиц.

       Приговором  народного суда Сасовского района Рязанской области К. осужден по ч. 2 ст. 90 УК РСФСР (грабеж, совершенный с незаконным проникновением в жилище, помещение либо иное хранилище) за то, что он совершил похищение пальто из гардероба музыкального училища. К., воспользовавшись отсутствием гардеробщицы, проник в помещение гардероба. Сняв с вешалки два пальто, К. пытался скрыться, но был застигнут на месте преступления секретарем училища В., которая пыталась отнять у него похищенные пальто. Однако К. с силой оттолкнул В. и с похищенными вещами выбежал из училища. Судебная коллегия по уголовным делам Рязанского областного суда, признав, что К. совершил не открытое, а тайное похищение имущества, приговор народного суда изменило, переквалифицировав действия осужденного на ч. 2 ст. 89 УК РСФСР (кража, совершенная с проникновением в помещение либо иное хранилище). Президиум Рязанского областного суда в своем постановлении по этому делу указал: «Судебная коллегия, изменяя приговор, сослалась на то, что действия К., оттолкнувшего В., были предприняты им не с целью совершения хищения, а для того, чтобы удержать похищенные им пальто уже после того, как кража их была им совершена, в связи с чем суд не имел оснований для квалификации данного преступления по ч. 2 ст. 90 УК РСФСР. Однако с таким утверждением коллегии согласиться нельзя. Материалы дела свидетельствуют о том, что если в начале совершения преступления К. действовал тайно, то за тем, замеченный В., которая пыталась отобрать у него пальто, применил к ней насилие для удержания похищенного. Следовательно, в данном случае тайное похищение (кража) переросло в открытое (грабеж)»⁷. Для установления перерастания кражи в грабеж или разбой необходимо, чтобы имели место два критерия: 1) в момент утраты действиями виновного тайного характера кража еще не должна быть окончена; 2) цель насилия (в случае применения насилия) – удержать похищенное.

       При решении вопроса о том, были ли действия виновного тайными или  открытыми, В.А. Владимиров и Ю.И. Ляпунов  предлагают руководствоваться двумя  критериями – объективным и субъективным. Объективный критерий заключается в оценке способа хищения со стороны других лиц (тех, от которых преступник может ожидать противодействия), субъективный – убежденность в тайности деяния самого преступника. Однако главным критерием разграничения в конечном счете является субъективный. При этом возможно несколько вариантов. Во-первых, преступник может быть убежден в том, что его действия никто не видит. Такая оценка ситуации преступником объективно может быть как верной, так и не верной. В последнем случае предпочтение при квалификации отдается субъективному критерию. Так, если, например, действия вора, крадущего деньги в транспорте и уверенного в тайности происходящего, были замечены другими пассажирами, содеянное образует кражу. Во-вторых, преступник может осознавать, что окружающие его действия видят, но характер его действий окружающим непонятен. В этой ситуации, когда посторонние лица заведомо для виновного не сознавали преступного характера его действий, на что и рассчитывал похититель, открытое хищение отсутствует.

       Отграничение  грабежа и кражи производится и по объекту. Основным непосредственным объектом грабежа и кражи является собственность, иначе говоря, основные непосредственные объекты у этих форм хищения совпадают. Однако в  факультативных объектах имеются различия. Факультативный объект грабежа (ч. 2 ст.161 УК РФ) – неприкосновенность личности (физическая или психическая), а также неприкосновенность жилища. Факультативный объект кражи один – это только неприкосновенность жилища (ч. 2 ст.158 УК РФ).

       «Октябрьским  районным судом г. Улан-Удэ Республики Бурятия 24 мая 2000 г. Пискунов осужден  по п. «д» ч. 2 ст. 161 УК РФ.

       Он  признан виновным в грабеже с  причинением значительного ущерба потерпевшей.

       10 февраля 2000 г. Пискунов пришел  в киоск, чтобы купить хлеб. Воспользовавшись тем, что продавщица  Бадеева отвернулась к лоткам  с хлебом, он открыто похитил  лежавший на прилавке возле  окошечка киоска калькулятор,  принадлежащий Бадеевой, и скрылся.

       В кассационном порядке приговор не обжалован  и не опротестован.

       Заместитель Председателя Верховного Суда РФ в  протесте поставил вопрос о переквалификации действий осужденного с п. «д»  ч. 2 ст. 161 УК РФ на п. «г» ч. 2 ст. 158 УК РФ.

       Президиум Верховного суда Республики Бурятия 26 июля 2002 г. протест удовлетворил, указав следующее.

       Как следует из материалов дела, Пискунов и в ходе предварительного следствия, и в судебном заседании утверждал, что взял калькулятор с прилавка в тот момент, когда продавщица отвернулась и не видела его действий, после этого сразу же ушел, никаких  окликов не слышал; совершил хищение  ввиду тяжелого материального положения, так как ему нужны были деньги в связи с рождением в январе 2000 г. дочери.

       Потерпевшая Бадеева показала, что калькулятор  был похищен, когда она отвернулась  к лоткам с хлебом. Она окликнула  парня, но он скрылся. Таким образом, объективных доказательств того, что Пискунов знал, что потерпевшая  видела его действия, по делу не имеется.

       Согласно  ст. 49 Конституции Российской Федерации  все сомнения, устранить которые  не представляется возможным, толкуются  в пользу обвиняемого.

       Согласно  закону виновный при грабеже сознает, что изъятие имущества происходит открыто. Если субъект преступления ошибочно считает, что совершает  хищение тайно, хотя в действительности его действия замечены потерпевшим  или посторонними лицами, то содеянное  нельзя считать грабежом. Изъятие  имущества при таких обстоятельствах  квалифицируется как кража.

       Поэтому действия Пискунова следует квалифицировать  как тайное хищение чужого имущества»⁸

       § 2. Отличие грабежа от разбоя

       Главное отличие грабежа от разбоя состоит  в степени интенсивности и  объеме насилия, ибо разбой всегда связан с насилием, опасным для жизни  и здоровья потерпевшего, в то время  как грабеж может быть совершен без  насилия либо с насилием, но не опасным  для жизни и здоровья потерпевшего. Ошибки судов при квалификации грабежа и разбоя обусловливаются различной оценкой телесных повреждений.

       «Примером того может служить уголовное дело по обвинению Чебану и Кукужина в совершении разбоя, рассмотренное Ленинским районным судом г. Нижнего Новгорода.

       Как указано в приговоре суда, Чебану, Кукужин и не установленные следствием лица в трамвае с целью хищения  имущества у Иванова избили его, а затем на остановке вытолкнули, повалили на землю и вновь избили руками и ногами. В результате этих действий потерпевшему были причинены  повреждения, повлекшие легкий вред здоровью по признаку кратковременного расстройства.

       Не  соглашаясь с выводами суда первой инстанции о виновности осужденных в разбойном нападении, надзорная  инстанция указала на следующие  недостатки, допущенные в ходе судебного  разбирательства.

       По смыслу закона под насилием, опасным для жизни  и здоровья, при разбойном нападении  в отличие от открытого завладения имуществом (грабежа) следует понимать такое насилие, которое причинило  здоровью потерпевшего тяжкий вред или  вред средней тяжести, либо легкий вред, вызвавший кратковременное расстройство здоровья или незначительную стойкую  утрату общей трудоспособности, либо причинило легкий вред без расстройства здоровья, либо не причинило вреда, однако в момент причинения создавало  реальную опасность для жизни  или здоровья потерпевшего.

       Суд, признавая Чебану и Кукужина виновными  в разбойном нападении на Иванова, установил, что оно совершено  с применением насилия, опасного для жизни и здоровья, исходя из заключения судебно-медицинского эксперта.

       Однако  данное заключение эксперта не отвечает требованиям порядка определения  тяжести телесных повреждений, изложенным в Правилах производства судебно-медицинских  экспертиз тяжести вреда здоровью, введенных в практику приказом Министерства здравоохранения Российской Федерации  от 10 декабря 1996 г. № 407 (с изменениями, внесенными приказом от 5 марта 1997 г. № 61).

       Суд не обратил внимание на то, что согласно п. 48 названных Правил под кратковременным  расстройством здоровья следует  понимать временную утрату трудоспособности продолжительностью не свыше трех недель.

В заключении эксперта нет ссылки на утрату Ивановым трудоспособности, не установлена длительность расстройства здоровья, его выводы основаны на данных освидетельствования  потерпевшего на следующий день после  избиения, поэтому нельзя однозначно судить о характере примененного насилия, а следовательно, и о  правильности квалификации действий обвиняемых. Несмотря на это, указанное обстоятельство оставлено судом без внимания. С учетом изложенного Судебная коллегия приговор отменила и дело направила на новое судебное рассмотрение»⁹.

       Н. А. Лопашенко выделяет следующие признаки разграничения грабежа и разбоя: «1) разбой, в отличие от грабежа, в обязательном порядке включает в деяние нападение. Последнее может иметь место в грабеже но не является его обязательным признаком; 2) грабеж, в отличие от разбоя, предполагает изъятие и обращение чужого имущества в свою пользу или в пользу других лиц, то есть хищение. В состав разбоя хищение не входит; при совершении разбойного нападения лицо должно лишь преследовать цель хищения; 3) насилие и угроза насилием в грабеже и разбое – принципиально разные; в первом – не опасное для жизни и здоровья, во втором – опасное для жизни и здоровья; 4) момент окончания грабежа и разбоя – разный. Грабеж – материальный состав преступления, для его окончания необходимо, чтобы имущество было изъято и лицо получило возможность пользоваться или распоряжаться им по своему усмотрению. Разбой окончен с момента нападения, соединенного с насилием или угрозой применения насилия, опасного для жизни или здоровья»¹⁰.

       Иногда суды допускают  ошибки при применении уголовного закона из-за ненадлежащего исследования обстоятельств, имеющих значение для квалификации действий виновных. Подобная ошибка допущена Шумерлинским районным судом Чувашской Республики по уголовному делу в отношении Чебутаева, осужденного за разбойное нападение. Признавая Чебутаева виновным в совершении разбоя, суд в описательной части приговора указал, что осужденный в присутствии сторожа Шухто открыто похитил чужое имущество, а, продолжая хищение, применил насилие к сторожу, пытавшемуся пресечь его противоправные действия.

       Между тем, как видно из показаний Чебутаева  в ходе предварительного следствия  и в судебном заседании, насилие  к Щухто он применил, разозлившись на то, что сторож создал на дороге аварийную  ситуацию, чуть не попал под колеса и бросил камнем в автомашину.