Концерны организация,становление,функционрование

По поводу определения понятия “ТНК”, критериев, позволяющих отделить их от других фирм, до сих пор идут споры. Поскольку трудно с уверенностью определить, использует ли компания “международный подход”, применяются более узкие рабочие определения транснациональных корпораций.

Перечислим, какие используются и предлагаются к использованию критерии отнесения корпораций к транснациональным:

            количество стран, в которых действует компания (в соответствии с различными предлагаемыми подходами минимум составляет от 2 до 6 стран);

            определенное минимальное число стран, в которых размещены производственные мощности компании;

            определенный размер, которого достигла компания;

            минимум доли иностранных операций в доходах или продажах фирмы (как правило, 25%);

            владение не менее чем 25% “голосующих” акций в трех или более странах – тот минимум долевого участия в зарубежном акционерном капитале, который обеспечивал бы фирме контроль над экономической деятельностью зарубежного предприятия и представлял бы прямые зарубежные инвестиции;

            многонациональный состав персонала компаний, состав ее высшего руководства.

К причинам появления ТНК можно отнести и их стремление противостоять жесткой конкуренции, необходимость выстоять в конкурентной борьбе в международном масштабе.

2.2. Крупнейшие российские ТНК. Оценка зарубежных инвестиций

По текущим оценкам, на конец 2007 г. – начало 2008 г. зарубежные внеоборотные активы 50 самых крупных российских нефинансовых ТНК составили около 67 млрд. долл., увеличившись за год приблизительно на 22 млрд. долл., т.е. почти в полтора раза. При этом значительная часть данных компаний имеет дочерние структуры сразу во многих странах, что позволяет с полным основанием отнести их к ТНК. На остальные отечественные нефинансовые фирмы, инвестирующие за рубежом, приходится лишь 2-3 млрд. долл. внеоборотных активов. Любая из таких компаний не имеет за границей долгосрочных капиталовложений, превышающих хотя бы 75 млн. долл., а ее «профильные» производственные активы (т.е. фирмы по производству товаров и / или услуг, на которых специализируется компания, а не просто сбытовые, финансовые или другие обслуживающие экспорт заграничные подразделения) находятся обычно в 1-2 странах.

Среди ведущих нефинансовых российских ТНК преобладают компании ключевых отраслей отечественной специализации в международном разделении труда – топливные и металлургические фирмы. Однако в списке крупнейших инвесторов можно также увидеть, в частности, российские телекоммуникационные компании (в том числе имеющие среди акционеров зарубежных стратегических инвесторов), которые в последние годы динамично осваивают рынки. Есть среди российских ТНК транспортные фирмы, причем как операторы, обслуживающие сухопутный транзит российских экспортных поставок через третьи страны, так и морские пароходства, которые в 90-е годы вывели значительную часть флота под «дешевые флаги» (по сути, это псевдо-ТНК). Есть крупные инвесторы и в машиностроении, химической промышленности, других отраслях.

В данный список нами не включены российские банки и страховые компании. Это связано отнюдь не только со сложностью их сопоставления с нефинансовыми ТНК. Как раз анализ стоимости поглощаемых зарубежных банков или уставных капиталов создаваемых с нуля дочерних структур позволяет оценивать ПИИ в финансовый сектор. Просто среди российских банков и страховых фирм почти нет значительных инвесторов за рубежом, что вполне закономерно – если отечественные нефинансовые ТНК в основном представляют собой крупных экспортеров, чья продукция востребована на мировых рынках, то представители российского финансового сектора характеризуются низкой международной конкурентоспособностью. Единственная крупная отечественная финансовая ТНК – «ВТБ» (до ребрендинга – «Внешторгбанк»), ПИИ которой в зарубежные дочерние структуры превышают 1 млрд. долл., однако в значительной степени представлены еще советскими зарубежными активами. Более 100 млн. долл. за рубежом инвестировали «Альфа-банк» (владеет банком в Нидерландах, а также дочерними структурами в Великобритании, США, Казахстане и Украине) и «Сбербанк» (инвестиционная экспансия российского банковского лидера началась совсем недавно и пока ограничена соседними Казахстаном и Украиной). Также можно отметить «Банк Москвы», «Росбанк», «Конверсбанк», страховые компании «РЕСО», «Ингосстрах» и некоторые другие российские финансовые институты, способные со временем превратиться в полноценные ТНК.

К сожалению, официальная статистика пока не успевает адекватно отражать новое явление, каким стала стремительная инвестиционная экспансия российских ТНК. Во-первых, публикация информации сильно запаздывает – например, ЮНКТАД, Центральный банк России, многие другие ведомства (в частности, Евростат, отслеживающий поступления российских ПИИ в страны Евросоюза) пока обнародовали только сведения о накопленных капиталовложениях на конец 2006 г. – начало 2007 г. Исключение составляет лишь Росстат, но его оперативность слишком сильно сказывается на «качестве» информации. Так, даже в конце 3‑го квартала 2007 г. Росстат регистрировал лишь 13,6 млрд. долл. накопленных российских ПИИ за рубежом, что было на порядок меньше реальных объемов вывезенных из страны за все предыдущие годы прямых капиталовложений.

Во-вторых, российские бизнес-группы нередко стараются не афишировать свои сделки по приобретению зарубежных компаний, поэтому они иногда выпадают из поля зрения статистиков. Данные о реинвестировании прибылей уже созданных российских заграничных дочерних структур объективно сложно измерить. В итоге статистические оценки российских ПИИ у разных организаций сильно расходятся. Например, уже упомянутые ЮНКТАД и Центробанк России на конец 2006 г. оценивали накопленные российские ПИИ на уровне соответственно 156,8 млрд. долл. и 209,6 млрд. долл., т.е. разница составляла более 30%.

Выход из сложившейся ситуации, однако, существует. При более детальном анализе российских ПИИ можно ограничиться только долгосрочными капиталовложениями компаний (наряду с ТНК прямые инвестиции осуществляют фонды прямого инвестирования, физические лица – покупатели некоммерческой недвижимости, а также некоторые другие категории инвесторов). Именно сведения о трансграничных инвестиционных сделках компаний наиболее доступны для исследователей благодаря официальной отчетности самих фирм, сообщениям в СМИ, специальным базам данных о слияниях и поглощениях и т.д. Первые систематизированные оценки зарубежных активов крупных российских ТНК были опубликованы в 2004 г. в Финляндии командой экспертов под руководством профессора К. Лиухто. Представленные ими данные не были лишены неточностей (что с учетом языкового барьера и других особенностей «дистанционного» изучения российских компаний объяснимо), однако послужили базой для основной части других (хотя и немногочисленных) исследований российских ТНК, проводимых за рубежом.

Вместе с тем с 2005-2006 гг. центр исследований интернационализации российского бизнеса, наконец, переместился в Россию, где широкий спектр зарождающихся российских ТНК параллельно изучается в двух ведущих экономических институтах Российской академии наук – в ИМЭМО и Институте экономики. При этом если в Институте экономики профессор Б.А. Хейфец и его коллеги проводят детализированные исследования зарубежной экспансии российских фирм только в странах СНГ, то в ИМЭМО РАН анализируются российские ПИИ в самых разных регионах мира, а с 2006 г. автором статьи публикуются регулярно обновляемые данные о зарубежных активах по 20-40 ведущим российским ТНК.

При этом подчеркнем, что для корректного сопоставления ПИИ и зарубежных активов компаний необходимо учитывать, что активы делятся на оборотные и внеоборотные. Первые включают в себя денежные средства и их эквиваленты, краткосрочные финансовые активы, НДС к возмещению, товарно-материальные запасы и т.д., иначе говоря, не имеют никакого отношения к долгосрочным по своей сути прямым инвестициям. Зарубежные внеоборотные активы также полностью не соответствуют ПИИ, однако в отсутствие сколько-нибудь подробных данных по прямым инвестициям в разрезе компаний с успехом могут характеризовать отраслевую и географическую структуру российских ПИИ. Действительно, подавляющую часть внеоборотных активов российских ТНК составляют основные средства и инвестиции в ассоциированные и совместно контролируемые компании.

Безусловно, самостоятельный интерес для исследователей представляют данные о совокупных зарубежных активах (т.е. с учетом как оборотных, так и долгосрочных – внеоборотных активов). Например, ЮНКТАД в силу доступности данных по большинству компаний использует объемы совокупных зарубежных активов для сопоставления ведущих ТНК мира, хотя никогда в знаменитых «Докладах о мировых инвестициях» этой организации сведения по зарубежным активам ТНК не сравнивались напрямую с объемами экспортированных из соответствующих стран ПИИ. В противном случае можно повторить ошибки сотрудников одной недавно созданной в Москве бизнес-школы – в декабре 2007 г. они представили итоги своего исследования, проведенного под руководством экспертов из США и широко разрекламированного в сети Интернет как «первый рейтинг российских компаний – лидеров по масштабу бизнеса за рубежом». Прежде всего в этом так называемом «первом рейтинге» оказались завышены размеры заграничного присутствия «Газпрома» по итогам 2006 г. Смешивание прямых инвестиций и оборотных активов обеспечило приписку нескольких миллиардов долларов ПИИ подконтрольному государству российскому сырьевому концерну (с учетом того, что товарно-материальные запасы «Газпрома» – это среди прочего и непроданный газ в многокилометровых трубопроводах и крупнейших в ЕС газохранилищах). Очевидно, что информация о такого рода дополнительных «инвестициях» в Евросоюзе лишь добавляет козырей сторонникам ограничения зарубеой экспансии российских фирм.

За счет неучтенного всплеска объемов зарубежных оборотных активов в поддержанном американцами исследовании оказались «раздуты» ПИИ и других российских фирм. Например, включенная в число лидеров «Трубная металлургическая компания» не является крупным инвестором, но была вынуждена завозить дополнительные трубные заготовки (а это тоже товарно-материальные запасы – важная статья именно оборотных активов) на свои румынские заводы в конце 2006 г. из-за возможного усиления протекционистских барьеров для российской стальной продукции в связи с вступлением Румынии в ЕС в 2007 г. Более того, отказ от исключения из анализа российских ПИИ данных об оборотных активах в принципе приводит к завышению роли именно сырьевых компаний, поскольку у фирм сферы услуг не складируются ни полуфабрикаты для заграничных производственных предприятий, ни экспортируемая продукция. Показательно, что в конце 2006 г. совокупные зарубежные активы металлургического гиганта «Северсталь» составили 4,5 млрд. долл., но его внеоборотные активы не достигали даже половины этой суммы. В то же время совокупные зарубежные активы ведущей российской телекоммуникационной ТНК «МТС» равнялись 2,3 млрд. долл., из которых более 90% приходилось как раз на внеоборотные активы (т.е. на самом деле по масштабам ПИИ «Северсталь» и «МТС» были сопоставимы).

Поскольку нас интересуют все-таки долгосрочные капиталовложения российских компаний, в представленной статье приводятся самые свежие - на конец 2007 г. - данные именно о зарубежных внеоборотных активах фирм.

2.3. Правовой и управленческий аспект корпорации

Состоящие из формально независимых юридических лиц, связанных отношениями экономической зависимости, концерны выступают в гражданском обороте как единые хозяйствующие субъекты. В частности, именно для защиты участников гражданского оборота, в том числе менее защищенных - кредиторов и акционеров дочерних хозяйственных обществ необходимо надлежащее правовое регулирование концернов, недостаток которого так испытывает современная российская предпринимательская практика.

Во многих развитых странах концерны распространены, в том числе в форме государственных организаций. В Италии, например, это крупнейшие государственные  концерны: Институт промышленной реконструкции (ИРИ), Национальное управление жидкого топлива (ЭНИ).

Концентрация и централизация капитала и производства приводят не только к образованию монополий, но и к появлению в хозяйственной жизни иных структур, образно говоря, молекулярного уровня. Это различного рода объединения юридически самостоятельных субъектов (обычно юридических лиц), связанных отношениями экономической зависимости. Такие объединения в современном законодательстве и в юридической доктрине называются по-разному: "связанные предприятия", "системы компаний", "организации организаций", "товарищества второй ступени", а также "группы компаний" или просто "группы"....Сущность группы заключается в том, что это экономическое единство или организация, состоящая из самостоятельных субъектов права. В результате можно с успехом обладать контролем без бремени собственности, господством - без хозяйственных рисков. Группа имеет существенные преимущества перед другими способами концентрации капитала, например, по сравнению с поглощениями, слияниями юридических лиц. Создание зависимой дочерней компании, как правило, не требует длительных и дорогостоящих формальностей. Но самое главное - зависимое общество рассматривается как самостоятельный субъект права" [5].

Концерны, создаваемые в рамках приватизационного законодательства, были попыткой сохранить технологические и кооперационные связи, существовавшие в крупных производственно-хозяйственных комплексах.[6]

В самом определении холдинговой компании, приводимом в п. 1.1 Положения, содержатся существенные противоречия. Рассматриваемый нормативный акт, принятый еще до вступления в силу первой части ГК Российской Федерации, оперирует понятием "предприятие" для обозначения субъекта предпринимательской деятельности. Исходя из этого Положения, у одного предприятия, независимо от его организационно-правовой формы, в активах может быть контрольный пакет акций другого предприятия, которое в этом случае становится дочерним. Под "контрольным пакетом акций" понимается любая форма участия в капитале предприятия, которая обеспечивает безусловное право принятия или отклонения определенных решений на общем собрании его участников (акционеров, пайщиков). Вряд ли оправдано применение понятия "контрольный пакет акций" к предприятиям любых организационно-правовых форм, поскольку акции могут заполнять уставные капиталы только акционерных обществ. Но здесь уместно посмотреть на п. 1.3 Положения, в котором, то ли преодолевается, то ли еще более усугубляется заложенное в п. 1.1 противоречие - холдинговые компании и их дочерние предприятия создаются только в форме акционерных обществ открытого типа. Еще более странным выглядит Положение о том, что решение о наличии контрольного пакета акций принимается Государственным комитетом РФ по антимонопольной политике и его территориальными органами. Очевидно, здесь имелось в виду, что контроль обеспечивается не только владением 50 + 1% уставного капитала, но также и другими обстоятельствами, позволяющими основному обществу определять решения дочернего. Однако наличие или отсутствие контроля все же является категорией объективной и не может быть связано с решением того или иного государственного органа. Множество других недостатков Положения можно объяснить тем, что с момента его принятия (1992 г.) российская экономика и право динамично развивались и изменились в ряде случаев самым существенным образом.

Приватизационное законодательство характеризуется разрешительным порядком образования холдинговых компаний, при этом большое внимание уделяется соблюдению антимонопольных требований[7]. Положение о холдинговых компаниях предусматривает публичность их деятельности: холдинговые компании обязаны ежеквартально публиковать в общедоступной периодической печати свои балансы, счета прибылей и убытков, а также полные сведения о принадлежащих им акциях (долях участия в капитале) других организаций в порядке, установленном действующим законодательством[8].