В том случае.когда совершению преступления предшествовала длительная психотравмирующая ситуация.и может возникнуть необходимость    выяснить влияние типа темперамента на возникновение физиологического аффекта.

             По иному решил Верховный суд  вопрос о квалификации действий Шилова,убившего свою жену по тем же мотивам и при сходной ситуации.

              Шилова имея двух   малолетних  детей,вступила в интимные отношения  с Бирманом,работавшим с ней  в одном магазине. Ее муж Шилов   пригласил домой Бирмана и  просил его не разрушать их семью.От жены он потребовал изменить поведение,Через три недели Шилов увидел на улице свою жену с Бирманом и вновь просил ее прекратить встречи. На следующий день,придя вечером с работы,он не нашел жены дома.Из квартиры Латиловой,проживавшей в одном доме с Шиловыми,он услышал голоса и смех Бермана,своей жены. Шилов несколько раз  звонил по телефону в квартиру Латиловой  и просил жену вернуться домой.но она отказалось, продолжая выпивать в компании.Домой она ушла лишь после того,как муж по телефону сказал,что заболел младший сын.Войдя в  квартиру,и убедившись, что дети спят,Шилова  стала оскорблять мужа, заявила,что жить с ним не будет, пыталась уйти в квартиру Латиловой, где ее ждал Бирман.

  Последний акт поведение жены на фоне длительный психотравмирующей ситуации вызвал у Шилова сильное душевное волнение, в результате которого он нанес потерпевший кухонным ножом восемь ранений, повлекших смерть.

  Суд, оценив поведение потерпевшей за весь период в совокупности, пришел к обоснованному выводу, что в момент совершения преступления Шилов  находился в состоянии выраженного возбуждения, достигшего степени аффекта.Тяжкие оскорбление как повод возникновения аффекта встречается значительно реже, чем насилие а нередко и одновременно с насилием.

  Оскорбление должно быть объективно  тяжким и также субъективно воспринято виновным, только тогда оно может  «оправдывать» внезапно возникшее сильное душевное волнение. Как конструктивный элемент состава преступления. Во всяком случае бесспорно, что тяжким может признаваться такое оскорбление, которое содержит состав преступления или находиться в глубоком противоречии  моралью и способно вызвать глубокое унижение человеческого достоинства.

                Физиологический аффект может  возникнуть под влиянием  иных  противозаконных действий потерпевшего, которые, не являясь насилием над личностью виновного и его тяжким оскорблением, способны вызывать внезапно возникшее сильное душевное волнение. Этот повод возникновение аффект судебной практике встречается сравнительно редко (около 3% рассматриваемых преступлений) и в уголовном кодексе Кыргызской Республики  не предусмотрен. Однако эти не исключает необходимости их изучения.

  Иные противозаконные действия потерпевшего характеризуются грубым нарушениям прав и законных интересов виновного или его близких. К таковым можно отнести; поджог, иное умышленное уничтожение или повреждение личного имущества, носящее характер преступного посягательства, при определенных обстоятельствах – кража, мошенничество. Самоуправство, неподчинение законным требованиям виновного, выраженное в демонстративно подчеркнутых, грубо издевательских действиях и т.п.

  Противозаконных  действия потерпевшего, согласно закону, должны повлечь или создавать реальную угрозу наступление тяжких последствий для виновного или его близких. Какие именно последствия противозаконного поведение можно считать тяжкими, зависит от конкретных обстоятельств дела. Во всяком случае к ним можно отнести угрозу жизни, тяжкие и менее тяжкие телесные повреждения, клевета, циничное попрание норм морали со стороны должностных лиц, очевидно грубое нарушение должностным лицом трудового законодательства, связанное с лишением работника возможности получать заработную плату, и тому подобные действия. Тяжким последствием будет и имущественный ущерб, однако при том условии, что он значителен и влечет для субъекта тяжкие последствия. Имущественный ущерб, не повлекший названных последствий, вряд ли должен признаваться обстоятельством, способным вызывать состояние аффекта.

  Неправильная квалификация аффективных преступлений чаще всего следует как раз из-за того, что недостаточно глубоко изучаются и неправильно оцениваются действия потерпевшего, особенно в период. Предшествующий преступлению. Адвокат  Рогачевский  пишет; «Преступление, совершаемое в состоянии аффекта- показательный пример того случая, когда существенная роль принадлежит не отрицательным свойствам личности  преступника, а непосредственной ситуации, порожденной действиями потерпевшего. Здесь личности обвиняемого отступает на второй план и в полной мере не определяют характер совершенного преступления.

                   Изучение личности потерпевшего  поэтому становиться ключом определением  смысла преступлений, совершенных   в состоянии внезапно возникшего  сильного душевного волнения, значимости поведения потерпевшего и его отдельных  действий для обвиняемого. Необходимо учитывать то, что большинству из рассматриваемых преступлений предшествует длительный период отношений, которые подчас представляют собой обстановку  непрекращающегося конфликта. Неприязненные отношение, сопряженные с систематическими оскорблениями, унижениями чести  и достоинства ведут к перенапряжению психики обвиняемого. Его  раздраженное состояние становиться более или менее постоянным. В этих случаях может оказаться достаточным даже небольшое  дополнительное оскорбление, издевка, ирония, или просто внешнее ничего не значащее слово, фраза, чтобы наступила бурная разрядка аккумулированного гнева, чтобы вызвать состояние аффекта и совершение преступления.

  Исходя из изложенного, мы   выдвигаем  положение, согласно которому действия потерпевшего, непосредственно вызвавшие аффект и приведшие к совершению преступления, могут носить не только характер противозаконного насилие или тяжкого оскорбления. Правильнее было бы говорить, что состояние внезапно возникшего сильного душевного волнения должно быть вызвано противоправным поведением потерпевшего, понимая его шире по объему противозаконности, т.е. включающим в себя не только действия противоречащие закону и образующие состав определенного преступления, но и такие действия, которые не являясь в полном  смысле преступлением, объективно  противоправны, идут в разрез с моралью и нравственностью.

  Конечно, не только «собственно» тяжкое оскорбление, но и насилие и иные противоправные действия потерпевшего оказывают отрицательное воздействие на честь и достоинство виновного, оскорбляют в нем нравственные начала, являясь в объективном плане нарушениями моральных норм и принципов.Верно  отмечает Т.В. Церетели, всякая вина в смысле уголовного права является виной и в смысле морали.

  Интересное в этом смысле предложение высказывает  Б. Сидоров. Если учитывать специфику исследуемых  специфику исследуемых преступлений, - пишет он, - где моральная оценка непосредственного повода в многом предопределяет уголовно-правовую  оценку этих деяний, а также имея в виду перспективу развития уголовного права, постепенное  отмирание правовых норм и замену их морально-этическими нормами, то становиться целесообразным изменить редакцию статей, предусматривающих ответственность за преступления, совершенные в состоянии аффекта. После слов  «убийство», «тяжкое или менее тяжкое телесное повреждение « следовало бы записать; «совершенное в состоянии физиологического  аффекта, непосредственно вызванного неправомерными и глубоко безнравственными, противоречащими нормам морали  действиями потерпевшего (насилием, тяжким оскорблением и др.)

  В предполагаемой формулировке приемлемым  критерием оценки повода в указанных  нормах права должна служить степень безнравственности и неправомерности действий потерпевшего с учетом других обстоятельств конкретного случая,в том числе и вреда, который причинен этими действиями.

  При этом необходимо согласиться с теми ученными –криминалистами, которые предлагают учесть в рассматриваемых  уголовно- правовых нормах интересы не только виновного и его близких, но и существенные интересы других граждан, государственные о общественные интересы.

  Насилие или тяжкое оскорбление со стороны потерпевшего, как справедливо отмечает  С.Людмилов может вызвать состояние аффекта «не только у того лица, которому причинено это насилие или тяжкое оскорбление, но и у других лиц, которым стало известно  об этом факте.

  Последнее на чем следовало бы остановиться, рассматривая этот вопрос, касается стороны аффективных  преступлений почти не рассматриваемой в юридической литературе.Имеется в

Виду  проблема ответственности лица, явившегося провокатором конфликта – потерпевшего. Естественно, когда исход дела оказался более или менее благополучным  и можно вести разговор о какой бы то ни было ответственности.

      Все признают, что поводом к совершению аффектированного преступления является противоправное явление поведение  потерпевшего. Так Рашковская Ш.С. в  статье "Преступление против жизни, здоровья, свободы и достоинства личности" пишет: "Таким образом, в тех случаях, когда убийство совершено хотя бы и в состояния сильного душевного волнения, но не вызванное насилием или тяжким оскорблением, все содеянное должно квалифицироваться по ст.136 УК либо по ст. 137 УК КР  по новому кодексу ст.102 и 106 УК КР "

      Если  рассуждать логически, то получается –  раз действие потерпевшего противозаконно, то есть нарушают требования или запреты  уголовного закона, то они общественно  опасны, то есть причиняют существенный вред общественным отношениям. Следовательно, действия потерпевшего являются преступлением, учитывая к тому же, что они умышлены. Иначе говоря, если из действия содержат предусмотренный уголовным кодексом состав преступления, то данный "потерпевший должен быть привлечен к уголовной ответственности и нести заслуженное наказание.

      На  практике вопрос о привлечении потерпевшего к ответственности если не совсем, то почти совсем не ставится, а те уголовные дела которые были возбуждены против них, в последствии прекращаются. Не смотря на то, что ни один уголовный процессуальный кодекс многих республик не содержит такого основания, по которому уголовное дело подлежит прекращению, как причинение обвиняемому физического вреда, следовательно, нарушается закон, нарушается принцип неотвратимости наказания. Наноситься значительный ущерб авторитету суда, правовому воспитанию граждан, формированию у них правосознанию, поскольку создается представление об обязательному снисхождению преступнику, если он в результате своих действий сам же пострадал.    

ГЛАВА IV.   ОТГРАНИЧЕНИЕ ПРЕСТУШЕНИЙ, СОВЕРШЕННЫХ В СОСТОЯНИИ АФФЕКТА, ОТ СМЕЖНЫХ СОСТАВОВ ПРЕСТУПЛЕНИЙ.

§1. Умышленное убийство, тяжкое или менее  тяжкое телесное повреждение, совершенное в  состоянии аффекта, и одноименные  преступления без смягчающих обязательств.

   Большое значение для суда и следствия  имеет практический вопрос разграничения  аффективных преступлений от сложных  видов умышленных преступлений.

   При этом решающим фактором разграничения  указанных составов является содержание субъективной стороны преступления, вернее те качественные изменения, которые вносит в него состояние  физиологического  аффекта, в особенности, в содержание и характер проявления побуждений и целей человеческого поведения в этом состоянии.

   В преступлениях, предусмотренных ст.ст.98 и 106  УК КР,         мотив не носит особо низменного характера, которые в той или иной мере отягчает преступления, предусмотренные ст. 97, 104, 105,  УК.КР В связи с этим умышленное убийство, совершенное по мотивам корысти, из хулиганских побуждений, совершенное в связи с выполнением потерпевшим своего служебного долга /или общественного, о целью скрыть другое преступление или облегчить его совершение, а равно сопряженное с изнасилованием, безусловно не может квалифицироваться по ст, 98УК КР.. То же самое можно сказать и о преступлениях. предусмотренных ст. ст. 98. и106   УК. КР

     Содержат "специальный состав" умышленного убийства, тяжкого или менее тяжкого телесного повреждения, где состояние аффекта, вызванное противоправным поведением потерпевшего, как конструктивный элемент состава преступления, является единственным основанием, позволяющим отграничить его от аналогичных составов преступлении, предусмотренных ст. ст.97,104, 105  УК. КР. Причем в рассматриваемых нормах формулируется лишь основной состав преступления со смягчающими обстоятельствами и не выделяют его квалифицированные виды.

   Отягчающие  обстоятельства, указанные в ст.97, УК,  не препятствуют квалификации соответствующих  убийств. по ст. 98 УК, поскольку не противоречат смыслу этих норм уголовного закона и объясняются особенностями преступного поведения в состоянии аффекта.

   По  смыслу закона для квалификации убийства по пунктам 6.

   ст. 97 ук КР необходимо установить, что виновный сознавал характер своих действий, их особую жестокость и желал совершить убийство именно таким способом. Следовательно, признак особой жестокости связывается не только со способом убийства но и с другими обстоятельствами, свидетельствующими о проявлении виновным особой жестокости.