Правовой нигилизм и пути его преодоления

Сегодня социальный нигилизм выражается в самых различных  ипостасях: неприятие определенными  слоями общества курса реформ, нового уклада жизни, недовольство переменами; несогласие с теми или иными политическими  решениями и акциями, неприязнь  или даже вражда по отношению к  государственным институтам и структурам власти, их лидерам; отрицание не свойственных российскому менталитету западных образцов поведения, нравственных ориентиров; «левый» и «правый» экстремизм, национализм.

1.2. Формы правового  нигилизма

Существует большое количество различных форм проявления правового  нигилизма:

• Прямые преднамеренные нарушения  действующих законов и иных нормативных  правовых актов составляют огромный и труднообозримый массив уголовно наказуемых деяний, а также гражданских, административных, дисциплинарных и  иных проступков. Злостный, корыстный  уголовный криминал – наиболее грубый и опасный вид правового нигилизма, наносящий неисчислимый, не поддающийся точному определению вред обществу – физический, материальный, моральный. Преступность – мощный катализатор правового нигилизма. Злоумышленники не боятся законов, умело их обходят, используя разного рода правовые «щели» и «дыры». Страна все глубже погружается в трясину тотальной коррупции, которая сводит на нет все реформаторские усилия, разлагает нравственные и правовые устои общества, подрывает престиж самой страны на международной арене.⁵

• Повсеместное массовое несоблюдение и неисполнение юридических предписаний, когда субъекты (граждане, должностные  лица, государственные органы, общественные организации) не соотносят свое поведение с требованиями правовых норм, а стремятся жить и действовать по «своим правилам». Неисполняемость же законов – признак бессилия власти. Царит правовая анархия, законы мало кто исполняет. Неподчинение же законам наносит не меньший вред, чем их прямое нарушение. Такое всеобщее непослушание – результат крайне низкого и деформированного правосознания, отсутствия должной правовой культуры.

• Война законов, издание  противоречивых, параллельных или даже взаимоисключающих правовых актов, которые как бы нейтрализуют друг друга, растрачивая в высшей мере бесполезно свою силу. Нередко подзаконные  акты становятся «надзаконными». Принимаемые в большом количестве юридические нормы не стыкуются, плохо синхронизированы. В результате возникают коллизии.

Война законов и властей  – абсурдная и наиболее разрушительная форма правового нигилизма. Общая картина усугубляется еще и тем, что кроме войны юридической в стране существует огромное количество других войн (бюджетов, суверенитетов, компетенций, юрисдикции, телерадиоэфиров, кланов, «авторитетов», олигархов, компроматов и т.д.).

• Подмена законности политической, идеологической или прагматической целесообразностью, выходы различных  официальных должностных лиц  и органов, общественных сил и  групп на неправовое поле деятельности, стремление реализовать свои интересы вне рамок Конституции, т.е. начинают жить опять не по законам, а «по  понятиям».

• Конфронтация представительных и исполнительных структур власти на всех уровнях возникла в процессе становления новой для нашей  страны президентской вертикали  управления при сохранении старой системы  Советов. Эти две модели власти оказались  несовместимыми по своим целям, методам  и задачам. Отсюда – трения конфликты, противостояния, стремления доказать, какая власть важнее и нужнее.

• Серьезным источником и формой выражения политико-юридического нигилизма являются нарушения прав человека, особенно таких, как право  на жизнь, честь, труд, отдых, достоинство, безопасность, имущество, жилище. Слабая правовая защищенность личности подрывает веру в закон, в способность государства обеспечить порядок и спокойствие в обществе, оградить людей от преступных посягательств. Бессилие права не может породить позитивное отношение к нему, а вызывает лишь недовольство, раздражение, протест. Человек перестает ценить, уважать, почитать право, так как он не видит в нем своего надежного гаранта и опору. В таких условиях даже у законопослушных граждан вырабатывается нигилизм, недоверие к существующим институтам. Признание и конституционное закрепление естественных прав и свобод человека не сопровождается пока адекватными мерами по их упрочнению и практическому претворению в жизнь. А невозможность осуществить свое право порождает у личности чувство отчуждения от него, правовую разочарованность, скепсис.

1.3. Источники правового  нигилизма

Из истории России, можно  увидеть, что правовому нигилизму  немало способствовали перестройка  с сопровождавшими ее «войной законов», национальными конфликтами, падением государственной дисциплины, противостояние исполнительной и представительной властей и т.п. Все эти обстоятельства нельзя игнорировать.

Однако более значимым представляется другое объяснение: как  только общество отказалось от авторитарных методов неправового государственного управления и попыталось встать на путь правового государства, как  только скованные ранее в политическом и экономическом плане люди получили более или менее реальную возможность  пользоваться правами и свободами, так тотчас же дал о себе знать  низкий уровень правовой культуры общества, десятилетиями царившие в нем  пренебрежение к праву, его недооценка.

Правовой нигилизм при  востребованном праве оказался куда более заметен и опасен, чем  при праве невостребованном. И  здесь мы, как и во многих других отношениях, расплачиваемся за прошлое. Это, прежде всего ближайшее прошлое –70 лет режима, который, мягко говоря, не жаловал право, нанес по нему немало ударов. Именно при этом режиме, не оставлявшем шансов для правовой культуры, сформировалось то поколение людей, которое сегодня призвано формировать правовую государственность.⁶

Однако дефицит права  и правосознания в стране имеет  и более отдаленные корни, которые  уходят в историю Российского  государства.

Американский исследователь  общественной мысли в России конца XIX – начала XX вв. А. Валицкий пришел к выводу о том, что праву в ней не повезло. В России право отвергалось «по самым разным причинам: во имя самодержавия или анархии, во имя Христа или Маркса, во имя высших духовных ценностей или материального равенства».

Формирование национального  сознания в России в течение длительного  времени шло в таких условиях, которое не могли не породить широкомасштабного  правового нигилизма. Он – естественное следствие способов правления, которыми пользовалось русское самодержавие, многовекового крепостничества, лишавшего массу людей правосубъективности, репрессивного законодательства, несовершенства правосудия. Имело значение и отсутствие должного внимания к праву со стороны православной церкви (в отличие, например, от католической, роль которой в рецепции римского права весьма существенна).

У Герцена было достаточно оснований, чтобы сказать: «Правовая  необеспеченность, искони тяготевшая над народом, была для него своего рода школою. Вопиющая несправедливость одной половины его законов научила  его ненавидеть и другую; он подчиняется  им как силе. Полное неравенство перед судом убило в нем всякое уважение к законности. Русский, какого бы он звания ни был, обходит или нарушает закон всюду, где это можно сделать безнаказанно; и совершенно так же поступает правительство».⁷

После реформ 60-х годов XIX в. а России шел активный процесс  развития юридических профессий, правовой науки, юридического образования. Однако это развитие не привело к сколько-нибудь радикальному преодолению правового  нигилизма в массовом сознании. В  преобладавшей философской мысли  того периода право также занимало весьма скромное место, будучи сильно потеснено абсолютным приматом нравственных и религиозных начал.

Октябрьский переворот 1917 г. создал предпосылки для существенной переориентации отношения общественного сознания к праву. В их числе первые в истории государства демократические конституции, декларации о правах трудящихся, законы, провозгласившие передовые общественно-политические правовые принципы. В начале 20-х годов, с переходом к нэпу была создана (также впервые в истории страны) развернутая кодифицированная система права. Принципиально измелилось его содержание, очищенное от многого, что раньше стимулировало нигилистические установки. Ленин в работах последних лет жизни неоднократно подчеркивал необходимость воспитания правовой культуры, уважения к законности. Однако заложенный потенциал не получил должной реализации.

Одна из основных причин в том, что в самой правящей партии, в ее руководящих эшелонах должная роль права, особенно в государственном  управлении, была явно не понята, что, в свою очередь, было своеобразным наследием предшествовавшего периода гражданской войны и военного коммунизма, приверженности к методам последнего, убежденности в том, что все основные проблемы могут и должны решаться жесткими политико-административными мерами. Формула о диктатуре пролетариата как власти, не связанной и не ограниченной законами, воспринималась куда проще, чем более сложное соотношение диктатуры, демократии и права. Имела место и своеобразная идеологическая инверсия, когда неприятие буржуазного права как средства закрепления капиталистических отношении эксплуатации и неравенства было перенесено на право как таковое, которое не мыслилось иначе как буржуазное, в лучшем случае нэповское. Свою роль сыграла и формула об отмирании права. Традиционный, идущий из прошлого юридический негативизм и теория отмирания права были опасным сочетанием.

В ходе возникшей после  смерти Ленина в партийном руководстве  политической борьбы, в дискуссиях на пленумах и съездах партии вопрос о праве и его роли в дальнейшем развитии страны и ее политической системы практически не затрагивался. И произошло это потому, что  в глазах участников, будь то Сталин и его сторонники или его противники – Троцкий, Зиновьев, Каменев – «правовое» не представлялось существенным, не имело высокой социальной значимости. Надо отметить, руководящие кадры партии отдавали себе отчет в том, что у нас никаких корней уважения к праву и к закону в народе не было и не могло быть.⁸

Если в 20-е годы все  же сохранялся шанс на развитие правовой основы государственной и общественной жизни, то с установлением режима сталинизма было сделано почти все  возможное для того, чтобы дискредитировать право в общественном сознании. Масштабные репрессивные кампании (раскулачивание; массовые «чистки», достигшие апогея в 1937-38 гг., а позднее – в 1949-50 гг.; выселение народов и т.д) сводили на нет принцип законности, превращали правосудие в трагическую карикатуру. Не поднимало авторитет права и правонарушающее законодательство. Под это определение подпадает длинный ряд законов периода культа личности.

Так исторически сложилось, что за первые десятилетия существования  советского общества не только не был  преодолен юридический нигилизм, доставшийся от прошлого, но к нему добавился еще и благоприобретенный «социалистический» правовой нигилизм.

Правовой нигилизм, по сути, есть правовое отчуждение, происходит отторжение права и общество стремится  обойтись без него. В настоящее  время проявляется не востребованность права обществом. Люди воспринимают право как второстепенное явление  среди прочих общепринятых человеческих ценностей.

По мнению профессора Н. И. Матузова, правовой нигилизм – разновидность социального нигилизма как родового понятия. «Сущность его в общем, негативно-отрицательном, неуважительном отношении к праву, законам, нормативному порядку, а с точки зрения корней, причин - в юридическом невежестве, косности, отсталости, правовой невоспитанности основной массы населения».⁹

Как уже было отмечено, одна из главных причин правового нигилизма  кроется именно в самих законах, то есть в их несовершенстве и противоречивости. Состояние нынешнего законодательства, в самом деле, оставляет желать лучшего – законы переполнены положениями, которые не действуют в реальной действительности из-за слаборазвитых механизмов их реализации. Жизнь показывает, что несовершенные законы объективно подпитывают правовой нигилизм, отторгаются гражданами, воспринимаются ими как несправедливые и т.д. Потому отчасти можно согласиться с вышеприведенным суждением, но нельзя на основании отдельных фактов делать слишком широкие выводы и обобщения. Другими словами, недостатки права не могут служить единственным оправданием правового нигилизма, ведь многое зависит и от других факторов.

Законы во многом несовершенны. Но дело не только в этом, ведь даже идеальный, с точки зрения юридической техники, закон не будет работать без действенного, отлаженного механизма его реализации.

Отсутствие подобных механизмов реализации правовых предписаний, причем механизмов действенных - едва ли не более  обширная проблема, чем несовершенные  законы. Ведь написать идеальную правовую норму намного легче, чем воплотить  её в жизнь: моментально на пути её реализации возникнут сотни препятствий, в том числе и правовой нигилизм. Еще во времена римского права  было замечено, что игнорирование  законов есть страшное зло, в корне  подрывающее всю правовую систему  государства.

Следующей не менее значительной причиной правового нигилизма является знание людей о том, что законы не исполняются. Когда человек узнаёт о правонарушении, за которым не последовало наказание, его вера в силу закона падает и может упасть до такого уровня, что он вовсе не будет учитывать закон в своих действиях, дойдя до крайности – правового нигилизма. Данное обстоятельство можно подтвердить высказыванием профессора В.И. Червонюка: «То обстоятельство, что правовой нигилизм для нас, скорее, не патология, а норма, хотя и не оптимистично, но, к сожалению, близко к истинному».¹⁰

Другой крупной проблемой, вызывающей недоверие людей к  законам, является борьба внутри самой  власти, точнее борьбы между её ветвями. Когда две ветви единой государственной  власти вместо нормотворчества, повышения  в пределах своей компетенции  уровня законности и правопорядка в  стране, пытаются поделить свои полномочия, издают нормативные акты в пику друг друга, всячески блокируют исполнение решений «конкурентов», обвиняют перед согражданами друг друга в предательстве государственных интересов, а затем диктует свою волю. Люди перестают верить в действие, каких бы то ни было, законов, наблюдая, как на высшем государственном уровне все проблемы и противоречия с успехом разрешаются с помощью самого убедительного действенного права – «права силы».