Актуальные проблемы истории Казахстана

Устойчивость и сохранность тюркских языков давно известна-она заложена в самой основе агглютинации. Когда человечеству потребовался искусственный язык межнационального общения (эсперанто), он был создан по тюркской модели из ограниченного числа корней, где основную роль играют словообразующие суффиксы. Примером же устойчивости и консерватизма быта скотоводческих народов служат первые описания античных географов быта скифских народов, который мало в чем изменился и на протяжении 20-ти веков у их потомков. Но было бы нелепо считать, что скотоводы проспали вечность верхом на лошади. Они так же совершенствовали пастушеский образ жизни, устраивали свой быт и все прочее, приспосабливаясь к кочевому образу жизни в степях и предгорьях. Жизнь кочевых и полукочевых народов была тесно связана с состоянием пастбищных угодий, что вело к частым кочевкам. Сюда входят летовка и зимовка. Весь цикл работы скотовода был расписан по-сезонно: окот скота, стрижка овец и т. д. Выдающимися изобретениями кочевых народов являются юрта и повозка. На рубеже первых веков войлочная юрта с точки зрения современной науки была гораздо удобней и теплей каменных сырых полуземлянок европейцев.

Одной из сфер традиционной бытовой культуры балкарцев, карачаевцев  и кумыков является жилищное зодчество, организация интерьера. «Наибольший интерес, - пишет В. Батчаев, - представляют многоугольные в плане однокамерные срубные жилища балкарцев и карачаевцев. Аналогичные постройки встречались у других тюркских народов: казахов, ногайцев, киргизов, башкир, татар, тувинцев, хакасов и т. д. И во всех случаях они возникают на различных этапах перехода кочевников к оседлому образу жизни». Н. М. Ядринцев объяснил это просто: «Человеку, привыкшему к круглому помещению, немыслимо перейти к четырёхугольному, и он изобрёл многоугольный сруб, заменяющий ему старую юрту» («Алтай и его народное царство», стр. 6З4). Круглые дома с центральным очагом были и у жителей г. Семендера в Хазарском каганате. Жилище, как элемент культуры, является одним из самых надёжных этнических показателей, и случаи простого заимствования чуждых форм в данной сфере материальной культуры крайне редки (Неразик Е. Н. «Сельское жилище в Хорезме» стр. 236). Обилие войлока, стремление к сплошному покрытию всех стен войлочными коврами в жилищах балкарцев, карачаевцев, кумыков и ногайцев отражает какую-то древнюю традицию, восходящую в своей основе к принципам организации интерьера кочевнической юрты. (В. Батчаев, стр. 92). Любопытную параллель отметила Е. Н. Студенецкая: «основной элемент некоторых карачаевских и балкарских «киизов» («ромб»), напоминает переплетение решёток юрты, и, как и у всех тюркских народов, носит название «кёз»-«глаз». В. Батчаев считает приверженностью к традициям, присущей тюркским кочевникам, не только конструктивные особенности жилых построек, но и наиболее существенные элементы интерьера (Там же, стр. 105). Юрты-мечети упоминаются у египетских мамлюков, что подтверждается сведениями Амина ал-Холи. Вершину развития переносного жилища представляют собой юрта и кочевая повозка.

Конструкция юрты позволяет за короткий срок разбирать и собирать ее по мере кочевания. Прежде всего поражает форма юрты с точки зрения современной теории упругости. Крыша представляет собой ребристый купол с отверстием для дымохода, ребра выполнены из тонких деревянных прутьев. Форма купола исключает изгибное и растягивающее напряжение и работает только на сжатие, то есть полностью используются свойства древесины. Такая конструкция позволяет перекрывать большие пространства при минимальном весе несущих конструкций, что немаловажно при перевозке на новое место. Надо учитывать, что были юрты, поразившие размерами воображение европейцев. Г. Клавихо, побывавший в ставке Тамерлана писал: «Среди этих шатров стоял один очень большой, не натянутый на верёвках, круглые стены которого были из прутьев толщиной в копье, переплетённых между собой подобно сети, а над ними возвышался купол, тоже из прутьев, высокий. Этот шатёр был так легок (и велик), что нельзя было не удивиться». Ханская юрта поразила воображение Менандра Протектора, придворного византийского императора, видавшего покои Влахернского дворца. Он описывает шатёр, который был так лёгок и велик, что его могла нести одна лошадь. При анализе юрты современных инженеров удивляет интуитивное восприятие работы конструкции. В стыке купола со стеной по теории оболочек возникает так называемый «краевой эффект»-увеличение изгибных напряжений. В юрте это компенсируется увеличением кривизны рёбер на стыке со стеной и тем самым исключается изгибное напряжение. Купол у основания связывается арканом из конского волоса для восприятия распора. Стена юрты представляет собой цилиндрическую оболочку, выполненную из деревянных прямолинейных прутьев, соединенных шарнирно под углом 45⁰, которые при разборке компактно сжимаются в виде гармошки для перевозки на вьючных животных. Криволинейные поверхности из прямолинейных элементов были разработаны только в XX веке профессором Шуховым, метод «Шухова» был использован при строительстве радиобашни в начале века. В качестве покрытия в юрте выбран самый теплоизаляционный материал-войлок, обладающий минимальным весом даже при современном уровне развития промышленности. Войлок толщиной в 1,5 см обеспечивает теплоизоляцию, равнозначную кирпичной стене толщиной в 1,5 кирпича. Все конструктивные элементы выполнены из дерева и работают в основном на сжатие, полностью используется несущая способность древесины, имея в виду, что дерево обладает большим удельным сопротивлением на единицу веса. Стремление уменьшить вес строительных конструкций было реализовано ещё в древности тюркскими народами. Поскольку вес юрты незначительный, а ветровые нагрузки в степных районах достаточно велики, юрта обладает низким лобовым сопротивлением и высоким аэродинамическими качествами (в виду наличия криволинейных обтекаемых поверхностей) по сравнению с современным жильём.

С точки зрения теплофизики, очаг, расположенный в  середине юрты позволяет полностью  использовать тепловую энергию, при  минимальных потерях. Куполообразное покрытие с отверстием над очагом гарантирует беспрепятственное удаление дыма, при этом тяга регулируется прикрытием отверстия снаружи. Анализируя сказанное, мы можем сделать однозначный вывод: юрта совершенствовалась и конструировалась не одно столетие, при достаточно высокой изобретательности ее обитателей.

Подтверждением  этому служит интересное сообщение  Прокопия Кесарийского (стр. 407) об инженерной интуиции тюркских народов: «Сабиры  являются гуннским племенем, живут  они около Кавказских гор. Племя  это очень многочисленно, разделенное, как полагается, на много самостоятельных племён. Их предводители издревле вели дружбу одни с римскими императорами, другие с персидским царём. Император Юстиниан призвал своих союзников-сабиров на войну. Варвары с небольшим отрядом прибыли через область лазов и участвовали при нападении на город Петра. Когда сабиры увидели, что римляне при сложившихся обстоятельствах не знают, что делать, и попали в безвыходное положение, они придумали такое приспособление (машину), какое ни римлянам, ни персам, и никому от сотворения мира не приходило в голову, хотя и в том, и в другом государстве было всегда, да есть и теперь, большое количество инженеров. Но никому из них не пришла такая мысль, которая явилась тогда этим варварам. Сабиры придумали соорудить таран, но не так, как он обычно сооружался, а введя в него новшества следующего рода: cплетя из толстых веток жёсткий каркас и прикрыв машину бычьими шкурами, они сохранили форму тарана, подвесив на свободно двигающихся верёвках в середине одно бревно, заострённое и покрытое железом. Это сооружение они сделали настолько лёгким и удобным, что 40 человек могли нести эту машину, прикрытую шкурами, раскачивать бревно и бить им в стену укрепления.

Варвары сделали  три таких машины, взяв брёвна из римских таранов, которые были заранее  приготовлены римлянами, но не способные к применению их, так как не могли придвинуть их к стенам города». Благодаря изобретению кочевников сабиров (варваров) город Петра был взят. (Прокопий из Косарии).

Выходит, что  у варваров-кочевников было совершенное  на то время жильё, отвечавшее их образу жизни, тёплая и очень удобная одежда, они же дали миру общеизвестные ныне штаны и многое другое.

Больших успехов  тюрки добились в развитии и совершенствовании  военного искусства и вооружения (подробнее эту тему мы рассмотрим позже). Применяемая кочевниками письменность возникла гораздо раньше чем у европейских народов и была гораздо совершенней, чем, например, китайское письмо. Тюркские народы, вместе с тем, знали и пользовались и другими видами письма. В Монголии есть памятник в честь кагана Таспара, с текстом, написанным индийским письмом «брахми». Пользовались также и китайскими иероглифами. Сам факт существования собственного алфавита указывает на высокий культурный уровень тюркского этноса.

Тюркские руны представляют собой фоносилабическое письмо, что свидетельствует о наличии большой традиции такого письма у самих тюрок. Руны чрезвычайно консервативны, они не подверглись существенным преобразованиям и могли заменяться только другими видами письма. Наиболее ранние и более или менее достоверные сведения о тюркском письме, то есть гуннском письме, относятся к V-VI векам. Их приводит в своем: письме Захарий Ритор. Но китайские летописи сообщают о тюркском письме гораздо раньше: «народ кангюй (канглы) писал поперёк» горизонтальной строкой, в отличии от китайской традиции вертикального письма.

Подробно сообщает о письме тюрков Фахр ад-дин Мубарак-шах (XII век): «Одна ветвь хазаров пишет  справа налево, буквы не связаны  между собой, 28 букв» - как мы видим  это руническое письмо. До недавнего времени почти все тюркологи, изучающие тюркские руны, придерживались одной точки зрения, - что рунический алфавит у тюрок как на Востоке, так и на Западе был единым, имелись лишь частные расхождения. Впервые эта точка зрения была поставлена под сомнение попыткой Ю. Немета дешифровать руны на сосудах Сен-Миклоша (Венгрия). Сомнения увеличились после находки в Таласе (Киргизия) аланской палочки с тюркскими руническими письменами. Важным аргументом в пользу сказанного являются древнетюркские рунические надписи, открытые на Хумаринском городище и идентичные им Салтово-Маяцкие руны на Дону. Тюркский язык надписей не вызывает сомнений в их датировке-VII-X века.

С. Я. Байчоровым скрупулезно дешифрованы более 30 северокавказских рунических надписей с приложением прорисовок, фотографий, надписей, транскрипцией и переводов текстов. Автором проведена также дешифровка Дунайских и Волго-Донских рунических текстов, произведен тщательный сравнительный анализ. Из изложенного видно, что Волго-Донские, Дунайские и Северо-Кавказские рунические надписи-памятники написаны на одном диалекте. (Дж/ З/ И/ Д). Некоторые черты указывают на их близость к кипчако-карлукской группе тюркских языков. Однако большинство особенностей исследуемого языка, как показало исследование, совпадает с особенностями булгаро-хазарского языка. (С. Я. Байчоров «Древне-тюркские рунические памятники Европы»). Ю. Немет и С. Е. Малов считали, что окончательное формирование руники происходило в условиях обособленного функционирования восточной и западной разновидностей тюркской письменности, что, естественно, сопровождалось образованием небольших различий. Руническая письменность была введена на Кавказе гуннами.

Ошибочно считать, что скотоводы были только разрушителями  цивилизаций. В истории поразительно живучи стереотипы, вот и понятие «варвар», вначале имевшее этнонимическое происхождение, со временем приобрело иную окраску и стало синонимом слова «дикарь». Это предвзятое мнение, предубежденность к кочевникам, «пастухам», культивировалось тысячелетиями. В древности «варварская периферия» представлялась как хаос, царство зла вокруг ойкумены. В дальнейшем это представление о кочевниках было так раздуто церковными летописцами, что искоренить его весьма сложно. Чтобы как-то утвердить новое представление, необходимо сломать старое. Несмотря на то, что образцы изобразительного искусства кочевников, найденные в курганах Причерноморья, Алтая, Тувы, Казахстана, Монголии и Кавказа, заставляют восхищаться искусством древних номадов, это не привело к переоценке взглядов на историю кочевников.

Существует мнение, распространенное вплоть до школьных учебников, -отмечает Л. Н. Гумилев, -что дикая кочевая степь всегда противостояла оседлой культуре и боролось с ней чуть ли не до конца XI в.. Такое сверхобобщение само по себе является натяжкой. («В поисках вымышленного царства», стр. 191).

Археологи находят  на Северном Кавказе предметы материальной культуры, на которых сделаны руническими  письменами надписи по-тюркски. Предметы, на которых сделаны надписи и  само их содержание свидетельствуют о широком распространении среди жителей Алании, Хазарии, Болгарии грамотности, причём грамотой владели простые строители крепостей, кузнецы, гончары и ювелиры (Х. Х. Биджиев, стр. 345) Мы вправе спросить: «Для кого писались рунические тексты?». Их должен был кто-то читать, значит, большая часть населения была грамотной. Высшей ступенью варварства принято считать выплавку металла и что варварство переходит в цивилизацию в результате изобретения буквенного письма и его применения.

Тюрки выступили на мировую арену истории как народ, впервые освоивший в Центральной Азии промышленную добычу железа (Н. Я. Бичурин). Некоторые учёные (Р. Форбес, Е. Н. Черных) зону проживания прототюркских племён считают даже одним из трёх первичных центров распространения металлургии на Земле. Китайцы отмечают поразительно высокое развитие хозяйства тюрок, которые поставляли в Китай железные изделия. Кстати, в «Тан-Шу» говорится, что не все тюркские племена жили в юртах: «Живут в избах, покрытых берестой. У них много хороших пород лошадей». Очень интересны ранние сообщения китайских летописей о быте тюркских племен, которые относятся к началу IV века: «На домашнем скоте тюрки вообще кладут метки, и хотя в поле пристанет к чужому скоту, никто не возьмёт его». Данный факт говорит о том, что воровство не практиковалось у тюрков и считалось одним из тяжких преступлений, которое приравнивалось к убийству или измене. (Л. Гумилёв). Теперь сравним этот пример с характеристикой скифов, которую в своё время дал историк античности Помпей Трог: «Самым тяжким преступлением у них считается воровство: в самом деле, у народа не прибегающего под защиту крова и владеющего большими стадами животных, что бы было, если воровство считалось позволительным. Эта воздержанность привила им справедливость нравов. Весьма удивительно кажется что сама природа даёт им то, чего греки не могут достигнуть путём длинной науки мудрецов и философов и что необразованное варварство при сравнении оказывается выше образованных нравов». В этой связи, можно было бы привести отрывок из написанного ал-Джахизом: «Тюрки не знают ни лести, ни обмана, ни лицемерия, ни наушничества. ни притворства, ни клеветы, ни высокомерия к близким, ни притеснения сотоварищей, они не подвержены к пороку ереси, не присваивают имущества по причине различного толкования закона». (Р. М. Асадов, «Арабские источники о тюрках в раннем средневековье», стр. 12., Джахиз, Манакиб 39-42).