Дворцовые перевороты

                                                        Введение

              Преобразования Петра I та ось, вокруг которой будет вращаться колесо российской истории всего XVIII в. Отношение к ним будет одним из главных вопросов для вершителей судеб России «постпетровской эпохи».

              Петр способствовал грядущим смутам своим указом о престолонаследии от 5 февраля 1722 года. Преобразователь вводил правило, согласно которому государь по своему усмотрению назначал себе преемника. Это должно было укрепить абсолютистскую власть российского монарха, но как оказалось на практике, - отнюдь не способствовало прочности трона. Поскольку не существовало четких правил наследования, по которым порядок передачи короны, определялся бы старшинством в царствующей фамилии, то получалось, что весьма не близкие родственники государя могли иметь не меньше права на престол, чем, скажем, старший сын, - лишь бы существовало соответствующее распоряжение монарха. Тем самым число возможных претендентов на престол значительно увеличивалось.

              Петр I серьезно осложнил судьбу своих преемников на российском престоле еще и тем, что тесно связал свою фамилию с рядом княжеских родов Германии. Новые родственники Романовых получили возможность серьезно влиять на расстановку сил при русском дворе и выдвигать собственные кандидатуры на российский престол.

              Петр I заставил служить дворян именно при нем сложилось особое сословие российское «шляхетство» и принесло к подножию трона свои требования. Однако почтительность к власти отнюдь не была самой характерной чертой рвавшихся к должностям, доходам и землям дворян, почувствовавших свою значимость в делах Российского государства на гражданской и военной службе. Дворянство становилось самым политически активным сословием, в котором легко рождались как верноподданчиские, так и крамольные идеи.

              Дворянство - главная опора трона, но ведь главная угроза для российского монарха на протяжении ста лет исходила именно от дворянства.

Петр I создал и силу, на протяжении всего 18 века выступавшую в качестве главного вершителя судеб монархов и претендентов на престол - гвардию. Петровская гвардия была не просто привилегированным воинским отрядом - она выступала, кроме того, своеобразным органом управления, очень близко стоящим к особе государя. Всевозможные ответственные и тайные поручения сплошь и рядом выполняли именно гвардейские офицеры.

              Сразу надо отметить, что на смену яркому и до гениальности одаренному Петру пришли достаточно безликие наследники. Фактически их именем правили временщики. Борьба между ними определяла наследование престола тем или иным лицом, вытаскиваемым нередко из политической безвестности, точно карты из колоды.

                                                        1. Воцарение Екатерины I.

              «Новая знать» - светлейший князь А.Д. Меншиков, И.И. Бутурлин, П.А. Толстой хотели видеть императрицей жену Петра I Екатерину, так как приход к власти сына Петра царевича Алексея, не сулил им ничего хорошего: пусть пока оп младенец, но ведь в зрелых летах император обязательно вспомнит, что именно «птенцы гнезда Петрова» повинны в смерти его отца.

              Родовая знать во главе с Д.М. Голицыным (Долгорукий, Репнин, Апраксин), напротив стояли за воцарение Петра II, что по их мнению, неизбежно привело бы к падению ненавистных им «выскочек» типа «светлейшего» Меншикова.

              Но сила оказалась на стороне последнего. К зданию, где обсуждался вопрос о престолонаследии, Бутурлин привел два гвардейских полка. В залу заседания вошли гвардейские офицеры, выражавшие симпатии государыне и обещавшие «голову проломить боярам», если те вздумают избрать кого-либо, кроме Екатерины. Так, с помощью гвардии, жена Петра I взошла на престол. Царствование Екатерины I было недолгим 1725 - 1727. Практически её именем правил Меншиков, сама императрица мало вникала в дела государственные. Александр Данилович, еще при Петре I имевший неприятности на почве смешения государственной казны с собственным кошельком, теперь и вовсе не стеснялся в средствах и в буквальном и переносном смыслах сразу. Казнокрадство достигло небывалых размеров. Все же светлейший князь вынужден был оглядываться и на настоящих князей, таких как Долгорукие.

              Формой его компромисса с родовитой аристократией стал Верховный Тайный Совет, куда вошли как петровские «выдвиженцы», так и лица, имевшие право на власть по чистоте крови. Этот орган сыграл видную роль впоследствии.

              Слабое здоровье Екатерины I вынудило её окружение думать о будущем престола. И вот тогда, в апреле 1727 года, незадолго до смерти императрицы, появилось на свет её «завещание». Подготовленное в кругу Меншикова , по которому Екатерина назначала своим преемником Петра Алексеевича и давала согласие на его брак с дочерью Меншикова - Марией Александровной.[1]

              В 1727 г. Екатерины I не стало. Даже не выждав для приличия положенных православной традицией сорока дней, светлейший уже на восемнадцатый день со смерти своей благодетельницы Екатерины I, устроил торжественное обручение Петра II и Марии.

              Юного императора Александр Данилович поселил в своём дворце на Васильевском острове. Петр II называл Меншикова «батенькой» и пожаловал ему высший воинский чин генералиссимуса. Казалось, что будущий тесть царя в зените славы. Но фортуна переменчива. Воспитателем государя Меншиков назначил талантливого государственного деятеля и дипломата Андрея Ивановича Остермана. Этот обрусевший немец оказался еще и даровитым педагогом. Его уроки, короткие и остроумные, более похожие на беседы, легко усваивались и совершенно покорили мальчика-царя. Такая любовь вызвала ревность Меншикова, который стал третировать Андрея Ивановича. Опытный дипломат до поры скрывал свою взаимную неприязнь к «полудержавному властелину» и ждал подходящего случая для мести. В начале июля 1727 г. Меншиков опасно заболел. А когда выздоровел, с удивлением обнаружил, что император холоден к нему. В том была немалая заслуга Остермана тонко интриговавшего против генералиссимуса.

              Чуждый дипломатии Меншиков попытался вернуть себе положение грубыми средствами. Он прибегал к окрикам, строгости, переходящей в бестактность, что, конечно, не могло понравиться самолюбивому мальчику, который, о чем, кажется стал забывать Александр Данилович, все же был царем. В результате произошел целый ряд столкновений, во время одного из которых государь бросил оторопевшему временщику: «Я тебе покажу, кто из нас двоих император!» Вскоре Меншиков с семьей был сослан в Сибирь, в Березов, его громадные владения конфисковали, а обручение расторгли.

              Теперь на первые роли выдвинулись Остерман и князья Долгорукие. Последние добились обручения Петра II с Екатериной Долгорукой, подобно Меншикову надеясь породниться с царем. Но за день до предполагаемой свадьбы мальчик-император умер в Москве, куда приехал на коронацию.

                                          2. Правление Анны Иоанновны.

              После смерти Петра II 18 января 1730 г. снова стоял вопрос о престолонаследии, так как царь не назначил себе преемника и скончавшись в возрасте пятнадцати лет, естественно не имел потомства. С его смертью прервалось прямое наследие престола династии Романовых по мужской линии. В день смерти императора собрался Верховный Тайный Совет, Долгорукие пытались пустить в ход подложное завещание Петра II в пользу своей невесты Екатерины Долгорукой, но фальшивка была разоблачена. Российская аристократия во главе с князем Д.М. Голицыным решила в обход дочери Петра I Елизаветы Петровны посадить на трон его племянницу Анну Иоанновну. Семнадцати лет, 1710 г. она была выдана замуж за герцога курляндского Фридриха Вильгельма для усиления русского влияния в Курляндии, которая была тогда театром военных действий в Северной войне со Швецией. Замужем Анна была всего два месяца, поскольку во время пиров, по случаю свадьбы, Петр Великий побуждал своего нового родственника к неумеренной еде и совсем уж безмерному винопитию, что и привело к безвременной кончине герцога по дороге в свои прибалтийские владения. Жизнь в Курляндии казалась герцогине незавидной, и её письма к матери и сестрам полны жалоб на несчастную судьбу. Утешение она искала лишь в сравнительно скромных по скудности бюджета увеселениях и объятиях своего фаворита конюха, а затем камер-юнкера Э.И. Бирона. И вдруг невиданный подарок судьбы: смерть юного Петра II, которому, казалось, суждено долгое царствование, и приглашение на царствование в Россию.

              Взойдя на престол, Анна Иоанновна оказалась в довольно сложном положении. Она была провозглашена самодержавной императрицей, теми политическими силами, которые выступали за ограничение её власти. Еще целую неделю после 1730 г., когда гвардейцы «наорали» для Анны самодержавие, её положение оставалось крайне не устойчивым.

              Дело в том, что вступление Анны на престол было оговорено подписанием ею, «кондиции», существенно ограничивавших императорскую власть в пользу «верховников». Без их согласия царица не могла вступать в войну, заключать мир, жаловать в знатные чины выше полковничьего ранга, отнимать и жаловать вотчины и имения, производить самостоятельно кого-либо в придворные. Потом «кондиции» дополнили еще двумя пунктами, подчинением гвардии Совету и обязательством императрицы: «Будь чего по сему обещанию не исполню, то лишена буду короны Российской». Всё это Анна подписала с легким сердцем, но, увидев, что дворянство не поддерживает «затейку» «верховников» об ограничении царской власти с легким сердцем «кондиции» порвала пополам, лишив их тем самым юридической силы.

              Период правления Анны Иоанновны получил название бироновщины» - по имени, ставшего всемогущим, фаворита. Не занимая какие-либо официальных должностей, Бирон фактически вершил важнейшие внутриполитические дела: назначения и смещения должностных лиц, расходование государственных средств, выдача всевозможных пожалований и привилегий. На российских дворян бывший конюх, буквально вышедший «из грязи в князи», а точнее в герцоги курляндские, смотрел с высока.

              Неудивительно, что все доходные места в государственном аппарате заняли немцы. Армию возглавил фельдмаршал Миних, внешнеполитическое ведомство - Остерман, уральские заводы - Шембург, академию наук – Шумахер.

              Что касается самой государыни - она не слишком обременяла себя государственными делами. Вместо упраздненного Верховного тайного Совета был учрежден Кабинет министров, причем подпись трех членов Кабинета приравнивалась к подписи императрицы. Тем самым отпадала даже необходимость читать эти скучные бумаги…

              Подобно своему деду Алексею Михайловичу, государыня весьма любила торжественные придворные церемонии, золото и парчу и страстно увлекалась охотой, псарями и зверницами.. К этим развлечениям следует добавить балы, маскарады, рауты, парадные обеды. Иностранцев поражал блеск тогдашнего русского двора. Но он дорого стоил казне. Достаточно сказать, что только расходы на императорскую конюшню составляли 100 тысяч рублей, когда как сумма, отпускаемая на образование 30 тысяч.

              Русское дворянство было недовольно антинациональной политикой временщиков. Императрица жила в постоянном страхе, ожидая заговора. Большой размах получила деятельность Тайной канцелярии, доносы, пытки и казни. В тоже время Анна, не надеялась на силу одного «кнута», дала дворянству «пряник» в виде отмены указом 1736 г., бессрочной службы дворян. Один из сыновей дворянской семьи вообще освобождался от военной службы. Другие должны были служить 25 лет, после чего могли подать в отставку.

              Завершение царствования Анны Иоанновны увенчалось последней пощечиной русскому патриотизму: в обход дочери Петра Великого царевны Елизаветы Петровны, умирающая императрица назначила наследником русского престола сына дочери своей племянницы Анны Леопольдовны, причем регентом грудного ребенка была назначена не мать, а Бирон. Есть легенда, что, подписывая этот указ, она сказала своему фавориту: «Я подписала твою погибель». Пусть это и не были слова самой Анны, они однако, хорошо отражали настроение по отношению к Бирону в тогдашнем русском обществе. Поэтому другой немец - Миних - легко сверг Бирона. Ночью, Миних с дворцовыми караульными офицерами и солдатами Преображенского полка, командиром которого состоял, арестовал Бирона в постели, причем солдаты, порядком поколотив его и засунув ему в рот нохювой платок, завернули его в одеяло и снесли в караульню, а оттуда в накинутой сверх ночного белья солдатской шинели отвезли в Зимний дворец, откуда потом отправили с семейством в Шлиссельбург.

              Анна Леопольдовна, мать императора, провозгласила себя правительницей государства, но и её правление длилось не долго.

                                          3. Правление Елизаветы Петровны.

              В гвардии уже мечтали о воцарении дочери Петра Великого Елизаветы Петровны. С ней, законной наследницей Петра, связывали не только дворяне, но и другие сословия Российского государства избавление то немецкого засилия и национальное возрождение, продолжение преобразований.

              Во главе заговора встала сама царевна, её личный врач и друг И.Г. Лесток, фаворит А.Г. Разумовский, братья Александр и Петр Шуваловы. Опорой Елизаветы стали гвардейцы Преображенского полка.

В пользу Елизаветы интриговал также французский посол И.Ж. де ла Шетарди, который имел секретную инструкцию помогать ей, так как французская дипломатия надеялась путем переворота изменить в выгодном для себя направлении внешнюю политику России.

              Английские и австрийские посланники уведомили Анну Леопольдовну, и действовать пришлось быстрее, чем предполагалось. В ночь на 25 ноября 1741 г. Елизавета, переодетая в мужское платье явилась в казарму со словами: «Ребята, вы знаете, чья я дочь, идите за мной!» Гвардейцы отвечали; «Матушка, мы готовы, мы их всех убьем». Елизавета возразила: «Если вы хотите поступать таким образом, то я не пойду с вами». Она не желала омрачать начало царствования пролитием крови и даже заставила гвардейцев целовать крест, клянясь в том, что они никого не убьют.