История русской письменности

    Изложенные выше два варианта теории о создании Константином кириллицы легко объединяются в один. А именно: и протокирилловское и протоглаголическое письмо могло сосуществовать у славян в дохристианский период. Константин, познакомившись в Херсонесе с одной из этих разновидностей дохристианского славянского письма — вероятнее всего с протокириллицей, — переработал и систематизировал ее, создав кирилловскую азбуку. В период преследования этой азбуки в Моравии ученики Мефодия попытались возродить другую, протоглаголическую разновидность дохристианского славянского письма, тоже значительно переработав, усложнив и «украсив» первоначально гораздо более простые протоглаголические буквы. Однако впоследствии более совершенная кириллица почти вытеснила сложную и искусственную глаголицу.

Таковы возможные  гипотезы происхождения кириллицы   и глаголицы.

Рассмотрим доказательства, выдвигаемые в защиту создания Константином глаголицы. Важнейшие из этих доказательств следующие:

1. Древнейшая, из дошедших до нас глаголических  рукописей (так называемые «Киевские  отрывки»), принадлежит Западным  славянам. В более позднее время глаголица наибольшее распространение получила тоже у западных (юго-западных) славян, в Хорватии и Далматии. Язык древнейших глаголических памятников, кроме-того, изобилует моравизмами и латинизмами, т. е. словами, заимствованными из моравского и латинского языков. Все эти факты будто бы свидетельствуют, что глаголица была создана в Моравии Константином Философом.

2.   Язык древнейших  глаголических памятников более  архаичен, чем язык древнейших  памятников кириллицы. Кроме того, в большинстве кирилло-глаголических рукописей более ранний текст – глаголический. Это будто бы доказывает, что кириллица была создана позже глаголицы.

3. Кириллица могла возникнуть эволюционным путем, в то время как глаголица (в том виде, в каком она дошла до нас) явно представляет собой искусственное создание, продукт индивидуального творчества. В то же время глаголица настолько хорошо отражает фонетику славянского языка, что создать ее мог лишь такой образованный и ученый филолог, как Константин Философ.
4. В рукописи Упиря Лихого кириллицей названо глаголическое письмо.
5. В «Кратком житии Климента Охридского» сообщается, что Климент изобрел знаки письмен, отличные от созданных Константином.
6. Если бы Константин создал кириллцу, его азбуку нельзя было бы назвать «новой», так как кириллица – лишь видоизменение византийского уставного письма. Между тем в ряде источников того времени о письме, созданном Константином, говорится, как о новом письме.

    Доказательства западнославянского происхождения глаголицы очень убедительны. Но к вопросу о том, какая азбука была создана Константином Философом, доказательства эти прямого отношения не имеют. Ведь сторонники теории создания Константином кириллицы тоже совсем не отрицают западнославянского происхождения глаголицы. Признавая, что эта азбука была создана в Моравии, они только считают, что создателем ее был не Константин, а один из учеников Мефодия, вернувшийся в Моравию после смерти учителя.

    Большая архаичность языка древнейших дошедших до нас глаголических памятников тоже не имеет прямого отношения к вопросу о том, какая азбука была создана Константином. Во-первых, открытие новых памятников кириллицы и глаголицы сужает промежуток между возможным созданием той и другой азбуки максимум до 50—60 лет, так как одна из азбук, несомненно, была создана в 862—863 гг., а другая — между 886 г. (год изгнания учеников Мефодия из Моравии) и первым-вторым десятилетием X в. (время, к которому относятся древнейшие памятники и кириллицы и глаголицы). Но за такой короткий срок старославянский язык не мог бы измениться настолько сильно, чтобы на основе этих изменений можно было бы с уверенностью сказать, какие из памятников старше. А во-вторых, и это самое главное, ни глаголических, ни кирилловских памятников, которые относились бы ко времени создания двух славянских азбук (IX в.), до нас вообще не дошло и, поэтому, мы совершенно ничего не знаем и не можем знать о степени архаичности их языка.

    Большая же архаичность языка дошедших до нас глаголических рукописей XI в. (по сравнению с кирилловскими рукописями того же времени) гораздо лучше может быть объяснена, не тем, что глаголица будто бы древнее кириллицы, а тем, что ко времени написания этих глаголических рукописей (XI век) глаголица уже начала вытесняться кириллицей, стала превращаться в известное лишь немногим ученым книжникам, искусственно сохраняемое, архаическое   письмо.

Этим же легко  объясняется и то, что в славянских рукописях того времени более ранним текстом обычно оказывается глаголический текст.

    Глаголица, в том виде, в каком она дошла до нас является искусственным созданием и, по-видимому, продуктом индивидуального творчества. Но эта особенность глаголицы в равной мере согласуется и с гипотезой о создании ее Константином Философом и с гипотезой о ее создании одним из учеников Мефодия. Больше того, искусственность, вычурность глаголицы становятся даже более понятными, если считать, что глаголица была создана в условиях преследования кириллицы как нарочитая, вынужденная перестройка кирилловских букв с целью сделать их возможно менее похожими на греческие. Такое происхождение глаголицы хорошо объясняет также сходство формы тех кирилловских и глаголических букв, у которых не было аналогов в византийском алфавите (например, букв «цы», «червь», «ша», «шта»): именно потому, что у этих букв не было аналогов в византийском письме, и не возникала необходимость в их переделке.

    Несомненно, также, что глаголица, а равно и кириллица, настолько хорошо отражают фонетику славянской речи IX в., что первоначальная разработка одной из этих азбук была бы под силу только такому ученому и талантливому филологу, как Константин Философ. Но никто и не отрицает, что одну из этих азбук, причем впервые, разработал Константин. А для разработки второй азбуки (будь то глаголица или кириллица), на основе уже созданной первой, особых филологических познаний не требовалось, так как глаголица и кириллица по своему алфавитному составу почти не отличаются. Создателю второй азбуки нужно было только изобрести новую форму букв. А это вполне мог осуществить и один из учеников Мефодия.

    Наименование в рукописи Упиря Лихого глаголического текста кириллицей является единичным фактом, противоречащим многовековой общеславянской традиции, и, поэтому, может быть, сочтено случайной ошибкой самого Упиря Лихого или одного из переписчиков его рукописи.

    Упоминание в «Кратком житии Климента Охридского» о создании им новых букв, отличных от созданных Константином, следует понимать не как указание на разработку Климентом новой азбуки взамен азбуки, созданной его учителем, а скорее как указание на пополнение азбуки Константина новыми буквами. Как уже отмечалось, азбука, созданная Константином, включала, согласно Храбру, 38 букв, а в древнейших, дошедших до нас кирилловских рукописях встречаются 43 разные буквы; недостающие пять букв (вероятно, четыре йотированных гласных буквы и «ук»), по-видимому, и были введены Климентом. Только при таком понимании свидетельства «Краткого жития Климента» можно объяснить отсутствие каких-либо упоминаний о второй азбуке в «Сказании» Черноризца Храбра и в «Пространном житии Климента». Кроме того, замена графически оригинальной глаголицы, похожей на византийский устав кириллицей, не соответствовала бы тенденциям к культурно-политическому обособлению, характерным для Болгарии к. IХ–н. X вв.

    Наиболее серьезен аргумент, исходящий из того, что азбука Константина в ряде источников того времени трактуется как «новая» азбука. Конечно, более «новой», непохожей на ранее существовавшие системы письма была глаголица. Однако и кириллицу вполне можно было называть «новой» азбукой. Ведь даже если первоначальный состав этой азбуки был (согласно Храбру) тридцативосьмибуквенным, то и в этом случае 14 букв из 38, т. е. почти 40 %, были новыми, отсутствовавшими в византийском письме. Таким образом, процент новых букв в кириллице был значительно большим, чем, например, в латинском алфавите (при сравнении его с греческим). Следовательно, кириллица, подобно латинскому алфавиту, тоже вполне заслуживает названия «нового» письма.

    Таким образом, все доказательства разработки Константином глаголицы не противоречат и даже вполне согласуются и с гипотезой о разработке Константином кириллицы (при том, конечно, условии, что глаголица была создана в Моравии одним из учеников Мефодия). 

Заключение

    Кирилло-мефодиевской      письменности      суждено      было      сыграть значительную культурную и политическую роль. Описывая миссию солунских братьев в Великую Моравию и Паннонию, славянские книжники видят их заслуги не только перед народами этих княжеств — они показывают их дело как общеславянское, а Первоучителей почитают как просветителей всех славян. Созданная ими письменность расценивается как фундамент новой славянской культуры — той культуры, которая выводит славянство на уровень «великих» народов. Таким образом, Константин и Мефодий, положив начало христианской образованности славян, дав христианский импульс их национально-духовному развитию, предрешили тем самым их особую культурно-историческую роль среди других европейских народов. Через все дошедшие до нас памятники красной нитью проходит идея, что все народы равны между собой и что все они имеют право черпать лучшие ценности из сокровищницы мировой культуры, – идея, придающая подвигу Первоучителей высокое гуманистическое звучание.

    Обсуждая перипетии и итоги деятельности Первоучителей в славянских странах, в литературе не прекращаются споры о том, чью миссию они при этом осуществляли — Константинополя или Рима? Материалы «Житий» отвечают на этот вопрос однозначно: солунские братья всегда почитали себя слугами «цесаря». Столь же ясно свидетельствует об этом их «вторая жизнь» — как христианских святых. После смерти Константина, а затем и Мефодия братья, возможно, некоторое время почитались в Риме, о чем говорят их изображения с нимбами на фресках церкви св. Климента. Но запрещение папой Стефаном V славянского богослужения и отрицательное отношение к славянской письменности привели вскоре к тому, что Первоучители славян были надолго преданы забвению.

    И только в 1380 г. Кирилл и Мефодий канонизированы западной церковью: Рим прекратил бесплодную борьбу с «ересью» Мефодия и решил использовать в своих целях его авторитет. С этого времени на Западе стали перетолковывать факты из жизни Первоучителей в плане их сотрудничества с Римом.

    Величайшей заслугой Константина и Мефодия было то, что созданный ими литературный, книжный язык, способный полноценно выражать все оттенки речи, явил собой мощное средство, сразу включившееся в решение общественных и культурных проблем славянского мира. Благодаря ему расширилась возможность накапливать культурный опыт, знания, развивать художественное слово, закреплять и сохранять словесные произведения для потомства и распространять их в обществе.

    Молодые славянские народности, особенно восточные славяне, освоив старославянский язык, использовали его как орудие подъема своей культуры и укрепления своей государственности, как базу для создания письменности и литературы на родных языках. Возникновение старославянского языка было огромным событием и в мировой истории: на путь цивилизации вступили новые народности, которым предстояло славное будущее. На путь цивилизации вступили и предки русского народа.

    24 мая Русская Православная Церковь празднует День памяти  Кирилла и Мефодия. В этот же день отмечается День славянской письменности и культуры.

 

Список литературы:

 

1.  Воскобойников В.М. Братья: Кирилл и Мефодий. Историческое

повествование. – М., 1979.

2.  Дойель Л. Завещание времени. Поиски памятников письменности. – М., 1980.

3. Донских О.А. К истокам языка. – Новосибирск, 1998.
4. Драчук В.С. Дорогами тысячелетий. О чем поведали письмена. – М., 1997.

5.  Истрин В. А.  Развитие письма. –  М., 1961.

6.   Самсонов Н. Г. Древнерусский язык. – М., 1973.

7.  Сказания о начале славянской письменности. – М., 1981.

8.  Толстой Н. И. История и структура славянских литературных языков. –  М., 1988.

9. Улуханов И. С. О языке Древней Руси. – М., 1972.

10. Хабургаев Г. А. Старославянский язык. – М., 1974.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Таб. 1. Графические варианты кирилловских букв

 

                                                       Таб. 2 Общий вид глаголицы

 

 

 

 

Таб. 3 Славяно-кирилловская цифровая система