Киевская Русь в работах И.Я.Фроянова

Владимиру суждено было победить в кровавой междоусобице, разгоревшейся  после смерти Святослава. Время правления  Владимира - во многом переломное в  истории Киевской Руси, когда причудливо переплеталось старое и еще только зарождавшееся новое. Для того, чтобы  понять суть тех сдвигов, которые  начинаются в это время в древнерусском  обществе, надо обратить внимание на такое  интереснейшее явление, как древнерусский  город. Города возникают в VIII-IХ вв. как центры племен и союзов племен, выполнявшие различные социальные функции. Они были средоточиями ремесла и торговли, но все-таки важнейшими были политическая и оборонительная функции, в них находились главные религиозные святыни и кладбища ("капища" и "требища").

В основе социального устройства городов лежала община. Древнейшие города и возникали в результате общинного синойкизма - слияния нескольких общинных поселений. Уже от древнейшего  периода до нас дошли сведения о высоком статусе города, о  правительственных функциях русских  городов - Киева, Чернигова, Новгорода, Полоцка.

Итак, в IX-Х вв. городская община была еще родовой, так как и само общество переживало высший этап развития родоплеменного строя. Не случайно в летописях "город" древнейшей поры идентичен "роду". В конце X-начале XI вв. происходит перестройка общества на территориальных началах, родовую общину сменяет территориальная. Процесс этот нашел отражение и в истории городской общины, которая сама становится территориальной, формируется кончанско-сотенная система. Параллельно шел рост городской округи - растут и крепнут города-государства.

Князь Владимир обратил свой взор к христианству - религии, в  которой момент централизации, монотеизма является главенствующим. В Киеве  христианство вводилось безболезненно  с согласия народного собрания - веча, но в других землях оно навязывалось силой. Вот почему вплоть до конца "киевского  периода" нашей истории можно  говорить о том, что христианство лишь скользило по поверхности общества, не затрагивая основ древнерусской  жизни. Даже появление первых русских  святых не показатель глубокого проникновения  христианства в ткань жизни Руси Х-XII вв¹³.

К исходу XI в. складывание городских волостей (городов-государств) на Руси, происходившее на основе местных сил, приняло рельефные формы и проявилось в борьбе между волостями. Первоначально усилия возникавших городов-государств были направлены на борьбу с Киевом. Ярославичи, которые прежде выступали своего рода триумвиратом, разодрались между собой. В 70-е годы вспыхнула борьба, в которой участвовали уже и внуки Ярослава. Ситуация осложнялась постоянным вмешательством внешней силы - новой волны кочевников - половцев. В 1068 г. Ярославичи потерпели от нкх поражение на реке Альте. Ситуация становилась угрожающей. В 1097 г. в г.Любече состоялся княжеский съезд - "снем": "Кождо да держить отчину свою". Решение "снема" касалось лишь "Русской земли" и зависимых от нее территорий; к тому же делились не земли, а лишь власть над ними. Но разделение власти без существования самих земель как политических единиц невозможно. Отсюда вывод: договоренность князей в Любече зафиксировала то, что стало фактором исторической действительности - распад суперсоюза на города-государства.

Изяслав был убит в битве, князем в Киеве стал Всеволод, а  после его смерти вокняжился непопулярный Святополк. Когда он умер, киевляне призвали на княжение Владимира Мономаха. Однако ни Мономах (1113-1125), ни его сын  Мстислав Владимирович (1125-1132) не могли  воспрепятствовать дальнейшему  росту городов-государств[4].

Ядро города-государства  XI-XII вв. составлял старейший город - прежнее средоточие союза племен или крупного племени. Старейшим городам подчинялись пригороды, зависимое положение которых отражено в самом названии "пригород". Вполне вероятно, что зависимость пригородов от старших городов была следствием колонизации, освоения периферийных земель из старшего города, который выступал как своего рода метрополия.

Основным органом самоуправления старейшей городской общины было вече - народное собрание всех свободных  жителей города. Решению веча главной  городской общины должны были подчиняться  жители пригородов. "Новгородцы бо изначала и Смоляне и Кияне и Полочане и вся власти яко на думу на веча сходятся. На что же стареишие сдумають, на том же пригороди стануть". На вече в главном городе сходился и сельский люд из окрестных мест. Прибывали сюда и делегаты из пригородов. Полномочия веча были очень широкими, собравшееся на вече "людье" решало самые разнообразные вопросы. Вообще, и на вече и вне его древнерусские  люди, т.е. демократическая масса  городского и сельского населения, составляли действенную политическую силу.

Князья, стремясь установить более тесный контакт с городской  общиной, широко практиковали устройство пиров и дарений, что способствовало росту их популярности. Древнерусский  князь, являясь одним из важнейших  звеньев волостной администрации, жил в главном городе земли. Свободное  население было поголовно вооружено  и в совокупности составляло "тысячу", в свою очередь состоявшую из сотен - более мелких территориально-административных образований и вместе с тем  военных единиц. Главный город  не мыслился без "области", "волости" т.е. без пригородов и сел. Город  и волость находились в единстве друг с другом, составляя одно территориальное  целое "Киевская волость", "Черниговская волость", "Смоленская волость", имеющие государственные границы: "сумежья", "межи", "рубежи", часто упоминаемые летописью. Город  был тесно связан с волостью в  экономическом, военно-политическом, культурном и религиозном огношеннях.

Следовательно, взаимоотношения  городов и пригородов в рамках системы города-государства не оставались неизменными. Между старшими городами и пригородами нередко возникали  конфликты. Более того, заметно стремление пригородов к обособлению. Часто  это приводило к разложению прежних  волостей-государств на новые более  мелкие. К такому обособлению, преследующему  цель формирования самостоятельных  городов-государств, толкала сама социально-политическая организация древнерусского общества с присущей ей непосредственной демократией, выражавшейся в непосредственном участии  народа в деятельности народных вечевых  собраний - верховного органа власти города-государства.

Социально-политическая организация  дневнерусских городов-государств базировалась на соответствующих социально-экономических  отношениях. Древнерусская экономика  основывалась на комплексном развитии земледелия, скотоводства и разнообразных  промыслов, основными из которых  были охота, рыболовство и бортничество - добыча меда диких пчел. Этот тезис  сейчас никем не оспаривается. Гораздо  более спорным является вопрос о  характере землевладения в древнерусский  период. В 30-е годы был выдвинут тезис  о господстве крупного феодального  землевладения, начиная чуть ли не с  IX в.

Б.Д.Греков полагал, что феодализм, постоянно развиваясь в Киевской Руси в XI-XII вв., приводит к феодальной раздробленности. В 50-х годах ученым стало ясно, что, опираясь на исторические источники, доказать раннее развитие крупного феодального землевладения на Руси невозможно.

Л.В.Черепнин писал, что первые русские князья были верховными, собственниками всей русской территории на феодальном праве, а дани, которые они собирали с подвластного населения, были не контрибуцией, платой за мир, а феодальной рентой. Никакими теоретическими и конкретно-историческими  данными доказать такой путь развития Руси невозможно. Уже в первой половине 70-х годов была выдвинута никем  еще не опровергнутая гипотеза о  преобладании в Киевской Руси общинной собственности на землю (И.Я.Фроянов), что не значит, что крупного землевладения  в Древней Руси не было совсем.

Вотчина существовала, и  в ней работали различные категории  зависимого населения (это челядь и  холопы, общей чертой которых было их рабское положение). Другие категории  населения находились на стадии переходной: они двигались или от свободы  к рабству или от рабской зависимости  к освобождению. Таковыми были закупы, изгои, рядовичи. Вызывавшие много споров в историографии смерды делились на "внутренних" и "внешних". Первые - это посаженные на землю  пленные, сходные с рабами фиска (т.е. государства) Западной Европы эпохи  средневековья. "Внешние" смерды - покоренные племена, платившие дань. Таким образом население, которое  работало в вотчине, было еще не феодально-зависимым. Но главное - эти вотчины были островками в море свободного общинного землевладения.

Таким образом, Русь IX-XII вв., по мнению И.Я.Фроянова, переживала период перехода отродоплеменных отношений к раннеклассовым, период, который можно определить как "дофеодальный", сходный с тем, который выделил на материалах Западной Европы советский медиевист А.И.Неусыхин. Древнерусская знать благоденствовала за счет всякого рода внеземельных доходов - даней, полюдья, кормлений. В социальных отношениях было много архаических черт, пережиточных явлений: сохранялась кровная месть, наряду со многими пережиточными чертами в семейно-брачных отношениях господствовала большая семья¹⁴, что нашло отражение в древнейшем своде законов Руси - Русской Правде. Под этим названием известны три памятника: "Краткая Правда" - древнейшая, "Пространная", которая относится ко второй половине XII в., и "Сокращенная", основанная как на Пространной, так и на некоторых не дошедших до нас законодательных актах более раннего времени. В свою очередь Краткая Правда делится на Правду Ярослава (около 1016 г.), Правду Ярославичей (вторая половина XI в.) и дополнительные статьи. Пространная Правда, как считают некоторые исследователи, была составлена в начале XIII в. на основе Краткой с добавлением ряда статей. Такова принятая на настоящий день периодизация древнейшего русского законодательства. В нем явственно предстает перед нами община - "мир".

Глава 2. История жизни Сергия Радонежского

Сергий Раадонежский (3 мая 1314 - 25 сентября 1392) - монах Русской церкви, основатель Троицкого монастыря под Москвой (Троице-Сергиева лавра), преобразователь монашества в Северной Руси. Сергий Радонежский почитается Русской православной церковью в лике святых как преподобный и считается величайшим подвижником земли Русской.¹⁵ Епифаний Премудрый сообщает, что будущий святой, получивший при рождении имя Варфоломей, родился в селе Варницы в семье боярина Кирилла, служилого ростовских удельных князей, и его жены Марии.

В возрасте 10 лет юного  Варфоломея отдали обучаться грамоте  в церковной школе вместе с  братьями: старшим Стефаном и младшим  Петром. Варфоломей отставал в обучении. Учитель ругал его, родители огорчались и усовещивали, сам же он со слезами  молился, но учёба вперёд не продвигалась.

Когда мальчику было 13 лет, по заданию отца он отправился в поле искать лошадей. Во время поисков  он вышел на поляну и увидел под  дубом старца-схимника, «святого и чудного, саном пресвитера, благообразного и подобного Ангелу, который стоял на поле под дубом и усердно, со слезами, молился». Увидев его, Варфоломей сначала смиренно поклонился, затем подошёл и стал вблизи, ожидая, когда тот кончит молитву. Старец, увидев мальчика, обратился к нему: «Что ты ищешь и чего хочешь, чадо?». Земно поклонившись, с глубоким душевным волнением, поведал ему своё горе и просил старца молиться, чтобы Бог помог ему одолеть грамоту. Помолившись, старец вынул из-за пазухи ковчежец и взял из него частицу просфоры, благословил и велел съесть, сказав: «то тебе дается в знамение благодати Божией и понимания Священного Писания <…> о грамоте, чадо, не скорби: знай, что отныне Господь дарует тебе хорошее знание грамоты, большее, чем у твоих братьев и сверстников». После этого старец хотел уйти, но Варфоломей молил его посетить дом его родителей. За трапезой родители Варфоломея рассказали старцу многие знамения, сопровождавшие рождение сына их, и тот сказал: «знамением истинности моих слов будет для вас то, что после моего ухода отрок будет хорошо знать грамоту и понимать священные книги. И вот второе знамение вам и предсказание - отрок будет велик пред Богом и людьми за свою добродетельную жизнь».

Около 1328 года сильно обедневшая семья Варфоломея была вынуждена  перебраться в город Радонеж. После женитьбы старшего сына Стефана, постаревшие родители приняли схиму  в Хотьково-Покровском монастыре.

После смерти родителей Варфоломей сам отправился в Хотьково-Покровский монастырь, где уже иночествовал его овдовевший брат Стефан. Стремясь к «строжайшему монашеству», к пустынножитию, он оставался здесь недолго и, убедив Стефана, вместе с ним основал  пустынь на берегу реки Кончуры, на холме Маковец посреди глухого  Радонежского бора, где и построил (1335 год) небольшую деревянную церковь  во имя Святой Троицы, на месте которой  стоит теперь соборный храм также  во имя Святой Троицы. Не выдержав слишком  сурового и аскетичного образа жизни, Стефан вскоре уехал в московский Богоявленский монастырь, где позднее  стал игуменом. Варфоломей, оставшись  в полном одиночестве, призвал некоего  игумена Митрофана и принял от него постриг под именем Сергия, так как в тот день праздновалась  память мучеников: Сергия и Вакха. Ему  было 23 года.

Года через два или  три к нему стали стекаться  иноки; образовалась обитель, которая  в 1345 оформилась как Троице-Сергиев  монастырь и Сергий был её вторым игуменом (первый - Митрофан) и пресвитером (с 1354), подававшим всем пример своим  смирением и трудолюбием. Запретив принимать подаяние, Сергий поставил правилом, чтобы все иноки жили от своего труда, сам подавая им в  этом пример. Постепенно слава его  росла; в обитель стали обращаться все, начиная от крестьян и кончая князьями; многие селились по соседству  с нею, жертвовали ей своё имущество. Сначала терпевшая во всём необходимом  крайнюю нужду пустынь обратилась в богатый монастырь.

Слава Сергия дошла до Царьграда: Вселенский Патриарх Филофей прислал  ему с особым посольством крест, параман, схиму и грамоту, в которой  восхвалял его за добродетельное житие и давал совет ввести в монастыре киновию (строгое  общинножитие). По этому совету и  с благословения митрополита  Алексея Сергий ввёл в монастыре  общинножительный устав, принятый потом  во многих русских монастырях. Высоко уважавший радонежского игумена  митрополит Алексей перед смертью  уговаривал его быть ему преемником, но Сергий решительно отказался.

После смерти святителя Алексия  преподобный Сергий Радонежский  предлагал великому князю Дмитрию  избрать на митрополичью кафедру  суздальского епископа Дионисия. Князь  Дмитрий пожелал иметь митрополитом своего духовника Новоспасского  архимандрита Михаила (Митяя). По повелению  князя Михаил был избран в Москве собором епископов в митрополита  Московского. Святитель Дионисий смело  выступил против великого князя, указав ему на то, что поставление первосвятителя без воли Вселенского патриарха  будет незаконно. Митяй вынужден был ехать в Константинополь. Дионисий хотел опередить Митяя  и ехать в Константинополь  сам, но был задержан и взят под  стражу великого князя. Желая освободиться, Дионисий дал обещание не ехать в  Константинополь и представил за себя порукою преподобного Сергия. Но как только получил свободу, по вызову патриарха, поспешил в Грецию вслед за Митяем. Своим поступком  он причинил много неприятностей  Сергию¹⁶.

Сергий «тихими и кроткими словами» мог действовать на самые  загрубелые и ожесточённые сердца; очень часто примирял враждующих между собой князей, уговаривая их подчиняться великому князю московскому (ростовского князя в 1356, нижегородского в 1365, рязанского Олега), благодаря чему ко времени Куликовской битвы  почти все русские князья признали главенство Дмитрия Иоанновича. По версии жития, отправляясь на эту  битву, последний в сопровождении  князей, бояр и воевод поехал к Сергию, чтобы помолиться с ним и получить от него благословение. Благословляя его, Сергий предрёк ему победу и спасение от смерти и отпустил в поход двух своих иноков, Пересвета и Ослябю.