Опричнина и ее последствия

        1.2.2. Зигзаги царской политики 

        Главным противником в годы опричнины царь считал своего двоюродного брата старицкого князя Владимира Андреевича, как основного  династического  соперника:  царь помнил о мятеже, поднятом против него,  семилетнего мальчика, отцом Владимира Андреевича.  В  1566 году царь отобрал часть удела у князя и дал взамен совсем новые,  где служилые люди не привыкли видеть в князе своего государя.  Но затем наблюдается какое-то сближение с Владимиром Андреевичем,  следующей  весной  царь велел ему поставить двор на старом месте,  да еще для пространства прибавил место.  На место митрополита Афанасия  ушел со своей должности царь Иван предложил пост казанскому архиепископу Герману Полеву. Но суровый в вопросах чистоты веры, Герман,  тем не  менее, был мужественным противником беззаконного насилия.  Еще не утвержденный на высоким посту, он стал поучать царя, угрожая страшным судом за невинные жертвы. Герман был отправлен обратно в Казань и через два года его казнили. Следующей кандидатурой  в  митрополиты был игумен Соловецкого монастыря Филипп,  два его двоюродных брата были опричниками,  сам же он постригся в монахи в 30 лет,  опасаясь кары за участие в мятеже Андрея Старицкого.  Филипп приобрел репутацию прекрасного организатора хозяйственной деятельности, с его именем связано строительство каналов, соединивших 72 озера и использованных для водяных мельниц, кирпичный завод,  сушильня и другие хозяйственные  сооружения.  Условием своего  вступления  на  митрополичий престол Филипп поставил отмену опричнины.  Так или иначе, царь уговорил Филиппа и тот дал  обязательство "в опричнину ему и в царский домовой обиход не вступаться".

     Произошла  некоторая передышка в политике террора в 1566году. Возможно, шло формирование опричного корпуса и опричной администрации,  царь усыплял общественное мнение.  Передышка была недолгой:  скоро начинаются новые  казни  "изменников". Одним из громких было дело Ивана Петровича Федорова, знатного боярина,  который один из немногих деятелей администрации славился тем,  что не берет взятки. Репутация человека безукоризненного создавала ему популярность. Федорова обвинили в том,  что он хочет захватить царский престол.  Его привели в царские палаты, в царском облачении Иван Грозный посадил его на престол,  поклонился ему, как царю и сказал:  "Как в моей власти поместить тебя на этом троне,  так в той же  самой власти лежит, и снять тебя", после чего всадил в него нож. Следующие ножевые удары нанесли опричники.

Царь Иван был не просто жестоким правителем, но находил наслаждение в убийствах и мучениях  своих  жертв.  Гибли не только те,  кого он сам считал опасными заговорщиками. Можно было поплатиться жизнью за малейшую неосторожность:  "скажет ли при дворе кто-нибудь громко или тихо, буркнет что-нибудь, посмеется или поморщится, станет веселым или печальным, сейчас же возникнет обвинение,  что ты заодно с врагами или замышляешь против НЕГО что-либо преступное".  Иногда царь убивал людей в шутку.

Беспредел казней невинных людей привели к тому, что Филипп  оказался  больше  не в состоянии не вмешиваться в дела опричнины. Весной 1568 года митрополит в Успенском соборе во время богослужения  публично отказал царю в благословлении, осудил опричнину и казни.     В ноябре на церковном соборе послушные иерархи низложили Филиппа. Особенно ярым его обвинителем выступил новгородский архиепископ Пимен. Во время богослужения опричники объявили об осуждении митрополита, затем сорвали с него облачение  и  арестовали.  Опального иерарха отвезли в заточение в монастырь под Тверью.  Через год  пришел  черед и Пимену стать опальным.  Царь Иван получил донос,  что Новгород собирается изменить. В политической  структуре  города сохранялись следы его прежнего самостоятельного правления. Первым пал Владимир  Андреевич. Вызвав к себе его по обвинению в заговоре Иван приказал брату, его жене и младшей дочери выпить  заранее  приготовленную отраву.  Повара-лжесвидетеля казнили через год,  в Горицком монастыре были убиты мать князя княгиня Ефросинья с  двенадцатью монахинями. Через два месяца - в декабре опричное  войско  вышло  в поход  на  разгром русского города - Новгорода.  По пути был учинен погром в Твери:  было убито несколько тысяч  человек. Сотни  людей  погибли в Клину и Вышнем Волчке, так как царь, желая обеспечить внезапность, велел передовому отряду уничтожать все живое, что встретится на пути. В Торжке истребили всех, находившихся там немцев, поляков и татар. По дороге Малюта  Скуратов,  тогда еще рядовой царский опричник, задушил в своей келье Филиппа, не пожелавшего благословить поход против Новгорода и Пимена. Наконец в январе передовой полк подступил к городу. После торжественного обеда, который давал Пимен в честь государя,  Грозный испустил свой опричный разбойничий клич:  "Гойда!" и по этому сигналу арестовали хозяев, начался самый страшный эпизод опричнины - шесть недель Новгородского погрома.  Жертвой пали не только взрослые мужчины, но их жены и дети. Людей убивали разными способами, их обливали горючей смесью и поджигали, сбрасывали живыми под лед Волхова, привязывали к несущимся саням. "Тот день был благодарен, коего дни ввергнут в воду пятьсот или шестьсот человек",- так сообщал летописец. О количестве жертв новгородского погрома судят различные историки,  изучавшие архивы и церковных синодиков - поминовения об умерших,  и донесения - отчеты  палачей.  Наиболее  вероятной цифрой  остается  -  10-15 тысяч человек.  Погром состоял не только из убийств, это был широкомасштабный, организованный грабеж.  Считавшийся главой новгородских "изменников" архиепископ Пимен в скоморошьей одежде с гуслями в руках на кобыле  был  отправлен  в  Москву. Из Москвы Пимена отправили в ссылку в Веневский монастырь,  где он умер через год.

Своё участие  описал  опричник Генрих Штаден,  цинично и подробно описывая грабежи и убийства. Участие в походе  на  Новгород принесло  Штадену  не  только обогащение:  "Тогда-то великий князь и сказал мне: "Отныне будешь называться ты Андрей  Володимерович" ... В этой стране всякий иноземец занимает лучшее место, если он в течение известного времени умеет держать себя  согласно с местными обычаями". Новгородский погром произвел страшное впечатление на всю страну. Нет ни одного летописца,  который  не упомянул бы до 1570 года,  что "царь и великий князь громил Великий Новгород.⁷ Из Пскова,  который "посетил" царь после Новгорода,  он вернулся в Александрову слободу и там началось дело о "новгородской измене".  В число обвиняемых попали многие из  руководителей  опричнины.  В связях с новгородцами были обвинены отец и сын Басмановы, бывшие инициаторы опричнины:  Федор по  царскому приказу  казнил  отца,  а  потом погиб сам.  Другая жертва - князь Вяземский,  погиб, и тот, кто донес на него, Погиб князь Михайло Темрюкович Черкасский. К тому времени уже умерла его сестра - царица Мария Темрюковна. 

25 июля в Москве  на Красной  площади  состоялись массовые казни. Продолжавшиеся все лето - они были апогеем опричного террора.  В Германии распространилась гравюра, изображающая царя Ивана в виде когтистого зверя, восседающего посреди площади, где лежат уже множество  трупов,  а  палач в яростном экстазе продолжает своё ремесло. ⁸        

        1.2.3.Конец опричнины                

        Трагические события  произошли  летом  следующего года, когда крымский царь Давлет-Гирей провел поход на Москву. Как всегда  на  берегу Оки был выстроен заслон из русских войск. Заслон состоял из одного опричного полка.  Давлет-Гирею удалось переправиться через Оку там, где его не ждали.  Он подошёл к Москве и поджег не защищенные стенами посады. Огонь перекинулся через стены Китай-города и Кремля.  Пламя бушевало пока хватало пищи огню. Выгорело все. В огне сгорели и постройки  государева  опричного двора в Москве,  даже колокола расплавились. Ужасные результаты  московского  пожара были следствием не только победы крымского хана и военной слабости  опричнины,  царь Иван был, несомненно, виновен в том, что Москва была плохо укреплена. После сожжения Москвы Давлет-Гирей ушел, но своей цели достиг: захватил "полон" и добычу, разграбил много городов,  в основном Рязанской области.  Все это  жестоко ударило по престижу царя Ивана и опричнины. Дальнейшие переговоры с Давлет-Гиреем сорвались, и тот решил на  следующий год закрепить успех и повторить набег.⁹ Иван IV принял тогда верное решение: для отпора он объединил  земские и опричные войска.  Они не просто стояли рядом,  теперь в каждом полку были и земские и опричные служилые  люди,  и земские и опричные воеводы. Нередко опричники оказывались под началом у земских воевод.  Главнокомандующим был назначен князь Михайло Иванович Воротынский, который незадолго до этого провел немало лет в тюрьме и ссылке. 30 июля 1572 года возле деревни Молоди, примерно в 45 км от Москвы произошла решительная битва.  Русские войска нанесли сокрушительное  поражение  Давлет-Гирею.

 Победа  была  полной, крымская опасность была ликвидирована на 10-15  лет.  Страна была спасена. Вместе с тем победа при Молодях показала даже Ивану IV,  что опричнина себя  изжила  и осенью  1572  года "странное  учреждение" объявили как бы не существующей.  Теперь даже упоминание этого слова считалось крамольным.  Были объединены  уже не для одной боевой операции,  а в целом опричные и земские войска, восстановилось единство Боярской думы.

 Были сделаны некоторые политические жесты, которые должны были символизировать наступление новой  политики: кое-кто был реабилитирован, иконы вернулись торжественно в свои храмы.  Продолжались казни и самих опричников.  Победитель при Молодых князь Воротынский,  получивший за это титул "государевой слуги" меньше,  чем через полгода был казнен по обвинению в колдовстве. Были казнены и другие воеводы.     

1.2.4. Итоги опричнины                                      

        При своем учреждении опричнина  имела резко выраженную антикняжескую  направленность¹⁰. Опалы, казни и конфискации, обрушившиеся на суздальскую знать в первые месяцы  опричнины, ослабили  политическое  влияние аристократии и способствовали укреплению самодержавной  монархии. Объективно подобные меры способствовали преодолению остатков феодальной раздробленности, глубочайшей основой которых было крупнейшее княжеско - боярское землевладение.

  Однако опричная  политика не была чем - то  единым на протяжении семи лет ее существования, она не была подчинена ни субъективно, ни объективно единой цели, принципу или схеме. Следом за короткой полосой компромисса в 1566 г. пришло время массового террора в 1567-1570 гг. Стержнем политической истории опричнины стал чудовищный процесс над сторонниками двоюродного брата царя князя Владимира Андреевича, завершившийся разгромом Новгорода. Причиной террора явился не столько пресловутый новгородский  сепаратизм, сколько  стремление правителей, утративших поддержку  правящих  группировок  господствующего класса, любой ценой удержать власть  в своих руках. В обстановке массового террора, всеобщего страха и доносов аппарат насилия, созданный в опричнине, приобрел совершенно непомерное влияние на политическую структуру руководства. В конце концов, адская машина террора ускользнула из-под контроля ее творцов. Последними жертвами опричнины оказались они сами. Традиционные представления о масштабах опричного террора нуждаются  в пересмотре. Данные о гибели многих десятков тысяч людей крайне преувеличены. По синодику (поминальному списку) опальных, отразившему подлинные опричные документы, в годы массовых казней было уничтожено около 3-4 тыс. человек. Из них на долю дворянства приходилось не менее 600-700 человек, не считая членов их семей. Опричный террор ослабил влияние боярской аристократии, но он нанес также большой ущерб дворянству, церкви, высшей приказной бюрократии, т. е. тем социальным силам, которые служили наиболее прочной опорой монархии. С политической точки зрения террор против этих слоев был полной бессмыслицей.  В России в XVI в. самодержавие было официальной доктриной и в известном смысле политической формой монархии, хотя глава государства по существу не обладал неограниченной самодержавной властью.¹¹ Монарх управлял страной совместно с советом крупных феодалов - Боярской думой и князьями церкви. Образование опричнины знаменовало собой своего рода верхушечный переворот, имевший целью утвердить принципы неограниченного  правления. В опричнине царь смог осуществить такие меры, проведение которых в обычных условиях  невозможно было без согласия  на  то думы  и  высшего духовенства. На время царь избавился от опеки со стороны боярской аристократии.  Опричнина существенно сократила компетенцию  думы, прежде всего в сфере внутреннего управления. В годы реформ дума постоянно выделяла семибоярщину, ведавшую столицей  и всем государством в отсутствие царя. При Адашеве руководство семибоярщиной осуществляла титулованная знать. После введения опричнины царь изгнал княжат  из московской боярской комиссии и заменил их  нетитулованными боярами. Под конец опричнины бояре вовсе были удалены из московской комиссии. Отныне столицу " ведали "  одни приказные люди. С упразднением семибоярщины была ликвидирована одна из самых важных привилегий Боярской думы. По традиции члены думы непосредственно возглавляли важнейшие приказы. Глава Конюшенного приказа - конюший - считался старшим боярином думы. После казни Челяднина - Федорова должность конюшего была фактически упразднена, а управление приказом перешло к ясельничим из дворян. В годы опричнины царь почти никогда не созывал думу в полном составе и перестал регулярно пополнять ее новыми членами. Боярская дума лишилась почти всех своих авторитетнейших членов. Её численный состав резко сократился,  влияние ослабло. Задолго до опричнины выдающийся дворянский публицист Иван Пересветов настоятельно советовал царю создать охрану наподобие янычарского войска и " обрушить грозу "  на непокорных вельмож. Многое из того, о чем писал Пересветов, сбылось через полтора десятилетия.  Опричная политика, хотя и имела точки соприкосновения с идеологией дворянских публицистов, на практике оказалась весьма далекой от идеальных замыслов . Террор  опричнины  обернулся не только против "вельмож", "ленивых  и  богатых ", но и против " простых воинников ". Мечты дворянства о сильном монархе, правящем " с  грозою ", стоящем " за великую правду ", воплотились в кровавом деспотизме и злоупотреблениях опричнины. В борьбе с непокорной боярской знатью монархия неизбежно должна была  опираться на дворянство. Но этой цели она достигла  не  путем организации мелкого и среднего дворянства в целом, а путем организации привилегированной опричной гвардии, укомплектованной служилыми людьми нескольких " избранных "  уездов  и противостоящей  всей остальной массе земского  дворянства. Опричнина обнаружила тот факт, что в XVI в. среднее и мелкое дворянство еще не обладало ни моральными, ни политическими потенциями, ни достаточным образованием и влиянием, чтобы оттеснить боярскую аристократию и занять ее место. Свое выступление на исторической арене  " худородные " дворяне ознаменовали лишь кровавыми бесчинствами, бессовестным грабежом и всякого рода злоупотреблениями. В опричнине окончательно сложился институт  думных  дворян. В связи с развитием приказной системы внутри Боярской думы образовалась курия думных дьяков. После опричнины политический вес приказной служилой бюрократии, несомненно, возрос. Высшие ее представители, занявшие место в думе, стали играть наряду с думным дворянством роль  своеобразного противовеса  боярской знати внутри думы. С появлением двух новых курий дума из чисто аристократического по своему составу учреждения постепенно стала превращаться в более представительный орган. Но развитию  сословно - представительного начала  в наибольшей мере способствовали земские соборы. Непременной частью любого собора XVI в. были Боярская дума и "священный собор ", т.е. князья церкви. Лишь в некоторых исключительных случаях власти приглашали для участия в работе собора представителей дворянства. Самым представительным собором середины XVI в. явился Земский собор 1566 г. (вошедший в историю под названием “Собор примирения”), созыв которого был связан с короткой полосой компромисса  в  истории  опричнины. На  этом соборе помимо дворян и приказной бюрократии присутствовали  также  столичные  купцы.  Опричное правительство неизменно покровительствовало крупному  купеческому капиталу. Царь Иван заявил однажды английскому купцу Дженкинсону: "Мы знаем, что нужно выслушивать речи о купеческих делах, так как они опора нашей государственной казны...". Царь пожаловал из опричнины громадные земельные владения купцам Строгановым и предоставил обширные привилегии английской купеческой компании. Именно в опричнине появились первые в русской истории концессии, предоставленные иностранному промышленному капиталу. Но монархия поддерживала купечество в той мере, в какой это ей было выгодно. Случалось, что опричные власти подвергали купцов прямому грабежу.  Опричные погромы деморализовали  жизнь общества, но не могли изменить основных тенденций общественного развития, отчетливо обнаружившихся в период реформ. Развитие приказной системы управления вело к усилению централизации. Возросло значение служилой дворянской бюрократии. Возникли  более  представительные  соборы, органы будущей сословно-представительной монархии. Проведенные в начале опричнины земельные конфискации привели к известному ослаблению боярской аристократии и укреплению самодержавия. Террор оставил глубокий след в жизни русского общества. Но опричнина не изменила общей политической структуры монархии, не уничтожила значения думы как высшего органа государства, не  поколебала местнических порядков, ограждавших привилегии знати.   Опричнина дорого обошлась стране. Кровавая  неразбериха террора унесла множество человеческих жизней. Погромы сопровождались уничтожением производительных сил. Бесчинства опричников были беспрецедентными и не имели оправданий.

Заключение

Вопреки распространённому мнению, опричная политика не была чем-то единым на протяжении её функционирования и никогда не отличалась последовательностью. При своём учреждении в 1565 году опричнина имела ярко выраженную антикняжескую направленность.¹² Но “как мера антикняжеская ”опричнина просуществовала около года. В 1566-1572  году  опричные репрессии всей тяжестью обрушились  на старомосковское дворянство и духовенство, т.е. социальные слои, которые издавна служили наиболее прочной опорой монархии. Созданная в результате своеобразного верхушечного переворота опричнина избавила Грозного от традиционной опеки аристократической боярской думы. Под давлением обстоятельств и высшее духовенство санкционировали указ об опричнине, установившей в стране новый режим. “Самодержавный ” царь получил неограниченную право подвергать   опале своих подданных , проводить земельные конфискации без согласия “Совета крупных феодалов  ”(Думы).

“Государева светлость”– опричнина - имела свою территорию, финансы, правительство, армию. Чтобы обеспечить опричников землями, власти провели конфискацию земель у тех суздальских, можайских землевладельцев которые не приняты, были на опричную службу. Выселение знати из опричных уездов и конфискация их  вотчин  позволили историкам усмотреть в опричнине крупную государственную реформу.¹³

Полувековое царствование Ивана Грозного оставило глубокий и  мрачный след в истории России. Насыщенная драматическими событиями жизнь первого носителя титула русского царя интересовала многих историков и писателей. Как человек и как государственный деятель Иван 4-й был личностью сложной и противоречивой. Высокообразованный покровитель книгопечатания и сам писатель, государь, сделавший много для укрепления и расширения Российского государства, он своими руками разрушал то, что им было создано, и при этом жестоко преследовал тех, кому был обязан успехами внутренней политики и внешнеполитическими победами.

В государственной деятельности Ивана IV выделяются  два этапа: до опричнины и после нее. Основная часть реформ падает именно на первый период. Есть такая точка зрения,  что на резкую перемену реформаторской политики Ивана IV повлияло негативное отношение привилегированных слоев русского  общества  к его реформам плюс личная драма царя, связанная со смертью его жены Анастасии. Иван IV был доведен до крайности опричнины разочарованием в природе человека,  который чаще думает о  себе, чем о  “государственной пользе”.  Иван же ставил перед собой задачи улучшения Русского государства  не  только  в  высших слоях, но и на общенародном уровне, как ему казалось, хотя в работе больше прослеживается путь реформ  только  на  уровне высших сословий.