Особенности проведения судебной реформы 1864 года на территориях Северного Кавказа

5 апреля 1860 г. было принято «Положение об управлении Дагестанской областью», которое предусматривало управление местным населением не по законам Российской империи, а по народным обычаям, сохраняло народные суды, где правосудие отправлялось по адату и шариату, но под наблюдением военной власти[36], т.е. на практике претворялись принципы военно-народного управления.

Во втором параграфе «Полномочия военного, областного и «народных» судов на Кавказе: история, теория и практика» доказывается, что властям удалось выработать очень удачную «формулу», благодаря которой в судебной системе на Северном Кавказе сочетались и элементы военного судопроизводства, и структуры центральной власти, и местные традиции и обычаи. Такой подход должен был предотвратить возможность конфликтных ситуаций, разрешение спорных вопросов без обострения ситуации (напомним, что на территории Северного Кавказа сохранялась взрывоопасная ситуация, обусловленная тянувшейся много десятилетий войной)[37]. Сведение до минимума споров, конфликтов, недоразумений было возможно только при продуктивной деятельности всех компонентов судебной системы - и комиссий военного суда; и областного суда; окружных и словесных судов. Все они выполняли одну стратегическую задачу – обеспечение максимально безболезненного включения территорий Северного Кавказа в состав России[38].

Однако, как показала практика, компетенция комиссий военных судов распространилась постепенно и на дела гражданские. И вот почему. Положение от 5 апреля 1860 г. устанавливало, что ряд дел разбирался комиссиями военного суда во главе с командующим войсками, который имел право применять административные меры наказания. Гражданские иски и споры между коренными жителями и лицами «гражданского ведомства» разбирались чиновниками военного ведомства[39]. Данная ситуация объяснялась тем, что на территориях, которые еще совсем недавно были театром военных действий, именно воинский начальник оставался в праве решать все дела – в первую очередь правового характера. К тому же, на Северном Кавказе гражданская и военная сферы были настолько сильно переплетены, что порой вычленить чисто гражданские или чисто военные аспекты из того или иного разбирательства было просто невозможно, а потому разбирательство отдавалось «на откуп» воинскому начальнику[40].

Таким образом, «военно-народная» администрация области от командующего войсками до его подчиненных не только контролировала деятельность местных судов, но и сама наделялась правом заменять судебное разбирательство своим личным решением по тому или иному делу[41].

Во второй главе «Судебная реформа 1864 г. на Северном Кавказе и ее первые результаты (вторая половина XIX – начало ХХ в.)», состоящей из двух параграфов анализируются общероссийские принципы проведения реформы, а также роль адата и шариата в системе реформируемых судебных органов Северного Кавказа.

В первом параграфе «Судебная реформа 1864 г.: общие принципы и местные традиции» подчеркивается, что судебная реформа 1864 г. предопределялась той ситуацией, которая сложилась в судебно-правовой системе России к середине XIX в. В многочисленных исследовательских работах 1990-х – 2000-х гг. отмечалось, что российский суд, носивший исключительно сословный характер, находился в прямой зависимости от властей. Гласность судебного процесса отсутствовала, так же, как и состязательность. В судах царила волокита. Взяточничество и произвол оставались привычным явлением. Все это не могло не вызывать общественного недовольства действующей судебной системой[42].

Судебная реформа 1864 г. провозгласила отделение суда от администрации, которое обеспечивалось несменяемостью судей и судебных следователей, а также создание всесословных судебных органов, равенство всех перед судом, суд присяжных, выборность мировых судей, прокурорский надзор за законностью судопроизводства. Судебные уставы вводили в практику бессословные суды, причем - двух типов: общие и мировые суды. Мировые суды рассматривали мелкие уголовные, а также гражданские дела, которые решались судьями единолично, в порядке упрощенного судопроизводства. Приговор мирового судьи мог быть обжалован и в апелляционном, и в кассационном порядке.

Система общих судов складывалась из окружных судов, и из судебных палат. Первой инстанцией системы общих судов был окружной суд, где рассматривалась основная масса, как уголовных, так и гражданских судебных дел. По тем уголовным делам, по которым предусматривалось лишение или ограничение гражданских прав, рассматривались с участием присяжных заседателей. Вторая инстанция по уголовным и гражданским делам - судебные палаты. Судебная палата рассматривала - в качестве первой инстанции - дела по обвинению в государственных и должностных преступлениях.

Высшей судебной инстанцией являлся Сенат, в составе которого создавались кассационные департаменты. Дела высших должностных лиц, особо важные дела рассматривались и в Верховном уголовном суде, состав которого назначался императором.

Предварительное следствие изымалось из ведения полиции и передавалось институту судебных следователей, которые действовали под прокурорским надзором. Реорганизовывалась и сама прокуратура. Учреждалась и адвокатура. Адвокаты - присяжные поверенные (с высшим образованием), выступали защитниками в судах всех видов. Частные поверенные имели право выступать только в мировых судах.

Существование судебной системы в России было сопряжено с очень серьезными проблемами, решение которых заключалось в многоуровневом и поэтапном распространении принципов судебной реформы 1864 г. Различия в социально-экономическом уровне развития губерний и уездов, религиозные различия создавали препятствия для пореформенной судебной системы. Властью был продуманы, детально проработаны этапы осуществления реформы в границах российского государства, в различных регионах империи[43].

Во втором параграфе «Роль адата и шариата в системе реформируемых судебных органов Северного Кавказа» рассматривается значение обычного и религиозного права в процессе реализации в регионе Судебной реформы.

На Северном Кавказе судебная реформа 1864 г. была введена в начале 1867 г. Одной из главных задач административных преобразований здесь ставилось «скорое, беспристрастное и сообразованное с духом и обычаями народа решение дел в… суде, привлечение на службу в окружное управление… влиятельных и благонравственных людей»[44].

Российское правительство в рамках судебной реформы 1864 г. придавало большое значение разработке положений, определявших и регулировавших значение адатского и мусульманского права. Адат — это настоящий исторический феномен. Северокавказское традиционное право, выраженное в адатах, было наделено объективными закономерностями. Адат представлял собой образец для решения юридически значимых проблем. Решающим фактором, определяющим феномен адатского права, оставалось воплощение в его нормах требования справедливости и разума, которые трансформировались в важнейшее правовое начало — справедливость правосудия. Осмысление природы северокавказского адата как права позволяет поддержать идею о том, что оно — «институционный регулятор»[45].

В третьей главе «Итоги реформирования судебно-правовой системы Северного Кавказа в конце XIX – начале ХХ в.» анализируются положительные и отрицательные стороны осуществленной в регионе Судебной реформы.

В первом параграфе «Достоинства и недостатки системы судоустройства и судопроизводства после 1864 г.» акцентируется внимание на том, что порядок, установленный на Северном Кавказе в результате судебной реформы, позволил в первое время значительно сократить количество совершаемых преступлений, обеспечить рациональную деятельность суда, расположить к себе местное население. Благодаря образованию на Северном Кавказе двух новых областей - Кубанской и Терской, где проживали не только горские народы, но и казаки, - возникла возможность провести преобразования правового управления и в этих областях[46].

Судебная реформа 1864 г. была крайне необходима для населения Северного Кавказа, т.к. в местностях, не охваченных системой военно-народного управления, российские суды вызывали большое неудовольствие. Именно здесь судебная реформа представлялась более всего необходимой, т.к. была в состоянии не допустить всплеска недовольства столь опасного для власти. С конца 1860 - начала 1870-х гг. новые судебные учреждения быстро распространялись по территориям Северного Кавказа[47]. Элементы судебной системы начали достаточно успешно приживаться на «почве». Однако действительность показала, что менталитет народа играет определяющую роль в процессе восприятия социальных нововведений и способен затормозить дальнейшую эволюцию судебно-правовой системы.

Судебные реформы на Северном Кавказе были тесно связаны не только с системой военно-народного управления, но также и с устройством сельских обществ[48], поскольку на сельские суды, кроме судебных возлагались еще и выполнение административных функций[49]. А в качестве краеугольного камня новой системы судоустройства и администрации в сельской местности, власти выдвигали адат, считая, что с укреплением гражданского начала в судопроизводстве должно было идти усиление светских элементов и ослабление религиозного начала.

Во втором параграфе «Особенности состояния судебной системы на Северном Кавказе в конце XIX – начале ХХ в.» подчеркивается, что основная идея Судебной реформы 1864 г. на Северном Кавказе состояла в следующем: распространить здесь действие новых судебных уставов с допущением значительных отступлений от общего порядка судоустройства и судопроизводства, обусловленных особенностями региона[50].

Основные положения Судебной реформы 1864 г. получили на Северном Кавказе дальнейшее развитие. 1 января 1871 г. одновременно в областных и уездных (окружных) городах Кавказа открывались административные и полицейские учреждения, а также окружные и мировые суды в назначенных для них пунктах. С этого же времени действовали «Правила разбирательства дел в горских словесных судах». Начальники областей при определении наказания горцам должны были руководствоваться «Уложением о наказаниях уголовных и исправительных». Уголовные дела, изъятые из компетенции мировых судей, подлежали рассмотрению в окружных судах без присяжных заседателей[51].

Правовые преобразования на Северном Кавказе были завершены в середине 1870-х гг., но противоречия – остались. В регионе сводились к тому, что на территориях, занимаемых горским населением, разбирательство дел, отнесенных к ведению мировых судей, оставлялось за местными словесными судами[52]. Кроме того, осуществление судебной реформы не ознаменовало собой ликвидацию адатской и мусульманской юрисдикции и судебной организации, реформа даже расширила сферу применения адатов[53].

Как отмечают современные исследователи, Судебная реформа 1864 г. на Северном Кавказе сохранила значение адатского и мусульманского права, применявшихся вместе с российским законодательством. Но пореформенный адатный суд оказался жизнеспособнее российской судебно-правовой системы даже в начале XX в. Попытка российских властей ввести на отдельных территориях Северного Кавказа в 1913 г. российское уголовное делопроизводство ни к чему не привела. После Октября 1917 г. мировые отделы и немногочисленные суды присяжных в регионе были заменены революционными комитетами, тогда как, например, словесные суды продолжали свою деятельность вплоть до конца 1920-х гг.[54]

В Заключении подведены основные итоги исследования, сформулированы выводы, выносимые на защиту.

Статьи, опубликованные в ведущих рецензируемых научных журналах, рекомендованных ВАК для публикации основных научных результатов диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук

1.Сотников А.А. Введение военно-народного управления на Северном Кавказе // Вопросы истории. 2009. № 5. 0,3 п.л.

Другие публикации:

1. Сотников А.А. Об «управлении Кавказом» в 1840-1860 гг. М.: ВНИИЛМ, 2008. 1,5 п.л.

2. Сотников А.А. Итоги реформирования судебно-правовой системы Кавказа в конце XIX – начале ХХ в. // Проблемы отечественной истории. М., 2009. 0,7 п.л.

[1] См., например: Филиппов М.А. Судебная реформа в России. СПб., 1871. Т. 1; 1875. Т. 2; Великие реформы в России: 1856-1874 гг. М., 1992; Такахаси К. К переосмыслению судебной реформы 1864 г. // Новый мир истории России. Форум японских и российских исследователей. М., 2001 и др.

[2] Педан С. А., Пиджаков А. Ю., Виноградов Н. А. Судебные реформы в России второй половины XIX — XX вв. (Историко-правовое исследование). СПб., 2005. С. 3.

[3] См.: Мисроков З.Х. Адат и шариат в российской правовой системе. М, 2002.

[4] См.: Географическое и стратегическое описание Грузии и Кавказа из путешествия господина акад. Бларамберг И. Кавказская рукопись. Ставрополь, 1992; Берже А. Краткий обзор горских племен на Кавказе. Тифлис, 1858.

[5] См.: Дубровина Н.Ф. История войны и владычества русских на Кавказе. СПб., 1886. Т. II; Потто В.Л. Кавказская война в отдельных очерках, эпизодах и биографиях. СПб., 1886;

Фадеев Р.А. 60 лет Кавказской войны. СПб., 1889. Т. 1.

[6] См.: Короленко П.П. Кубанские казаки. Материалы для истории Кубанского казачьего войска. Кубанский сборник. Екатериноград, 1894; Попко И.Д. Черноморские казаки в их военном и гражданском быту. СПб., 1858; Щербина Ф.А. История Кубанского казачьего войска. Екатериноград, 1910. Т. 1-2.

[7] См.: Бентковский И.В. Наша колонизация на Северном Кавказе до учреждения и открытия Кавказской губернии в 1785 г. // Ставропольские губ. ведомости. 1876. № 34; Его же. Заштатный город Святого Креста (Карабаглы) // Ставропольские губернские ведомости. 1878. № 46-50, 52 и др.

[8] См.: Фелицин Е.Д. Краткий очерк заселения Кубанской области // Изв. Кавказского отдела импер. РГО. Тифлис, 1884-1885. Т. 8.

[9] См.: Леонтович Ф.И. Адаты кавказских горцев. Материалы по обычному праву Северного и Восточного Кавказа. Одесса, 1882. Т. 1. С. 437.

[10] См.: Ковалевский М.М. Закон и обычай на Кавказе. М., 1890. Т. 1-2 и др.

[11] См.: Ковалевский М.М. Современный обычай и древний закон. М., 1890. Т. 1. С. 4.

[12] См.: Комаров А.В. Адаты и судопроизводство по ним // Сборник сведений о кавказских горцах. (ССКГ.) Вып.1. Тифлис, 1868.

[13] См.: Грабовский Н.Ф. Экономическое положение бывших зависимых сословий Кабардинского округа // ССКГ. 1869. Вып. 11; Его же. Очерк суда и уголовных преступлений в Кабардинском округе // ССКГ. 1870. Вып. 4.

[14] См.: Эсадзе С. Историческая записка об управлении Кавказом. Тифлис, 1907. Ч. 1 — 2.

[15] См.: Абазатов М. О вреде пережитков шариата и адата в Чечено-Ингушетии и путях их преодоления. Грозный, 1963; Карачайлы И. Борьба против горских адатов — борьба за социализм // Революция и горец. Ростов-на-Дону. 1932. № 8-9.

[16] См.: Покровский Н. Мюридизм у власти // Историк-марксист. 1934. № 2; Петрушевский И.П. Джоро-бедоканские вольные общества в первой трети XIX столетия. Тифлис, 1934.

[17] См.: Драбкина Е.Н. Национальный и колониальные вопросы в царской России. М., 1930; Лихницкий Н. Колониальное развитие горских народов // Тр. Кубанского пед. ин-та. Краснодар, 1930. Т. 1.

[18] См.: Сташук Н.И. Заселение Ставрополья в конце XVIII в. и в первой половине XIX в. // Материалы по изучению Ставропольского края. Вып. 4. Ставрополь, 1952. С. 137; Голобуцкий Б.А. Черноморское казачество. Киев, 1956; Фадеев А.В. Вовлечение Северного Кавказа в экономическую систему пореформенной России // История СССР. 1959. № 6; Кумыков Т.Х. Экономическое и культурное развитие Кабарды и Балкарии в XIX в. Нальчик, 1956; Чекменев С.А. Социально-экономическое развитие Ставрополья и Кубани в конце XVIII и в первой половине XIX в. Пятигорск, 1967; Невская В.П. Социально-экономическое развитие Карачая в XIX в. (дореформенный период). Черкесск, 1960; Блиев М.М. Pvccко-осетинские отношения. 40-е гг. XVIII в.- 30-е гг. XIX вв. Орджоникидзе, 1970; Мулукаев Р.С. Развитие советской государственности в Северной Осетии. Орджоникидзе, 1958.

[19] См.: Косвен М. О. Этнография и история Кавказа. М., 1961.

[20] См.: Гаджиева С.Ш. Кумыки. М., 1961.

[21] См.: Магомедов P.M. Общественно-экономический и политический строй Дагестана в XVIII-начале XIX вв. Махачкала, 1957; Его же. Адаты Дагестанских горцев как исторический источник. М., 1960.

[22] См.: Хашаев Х.-М.О. Общественный строй Дагестана в XIX веке. М., 1961.

[23] См.: Омаров А.С. Из истории права народов Дагестана. Махачкала, 1968.

[24] См.: Гаджиев В.Г. Из истории великой дружбы // Вспомогательные исторические дисциплины. 1975. Вып. 3; Гриценко Н.Т. Истоки дружбы (из истории экономических и культурных связей и дружбы чеченского и ингушского народов с великим русским народом и народами Кавказа). Грозный, 1975.

[25] См.: Смирнов Н.А. Политика России на Кавказе в XVI–XIX вв. М., 1958; Покровский М.В. Из истории адыгов в конце XVIII — пер. пол. ХIХ вв. Социально-экономические очерки. Краснодар, 1989; Кушева Е.Ж. Народы Северного Кавказа и их связи с Россией. 2-я пол. XV — 30 гг. XVIII вв. М., 1963; Бушуев С.К. Из истории внешнеполитических отношений в период присоединения Кавказа к России (20–70 гг. XIX в.). М., 1955; Кумыков Т.Х. Вовлечение Северного Кавказа во всероссийский рынок в XIX в. Нальчик, 1962; Крикунов В.П. Очерки социально-экономического развития Дона и Северного Кавказа в 60–90 годах XIX в. Грозный, 1973; Хоруев Ю.В. Классовая борьба крестьян Терской области на рубеже XIX — XX вв. Орджоникидзе, 1978; Невская В.П. Социально-экономическое, политическое, культурное развитие народов Карачаево-Черкессии (1790-1917). Ростов-на-Дону, 1985.

[26] См.: Блиева З.М. Система управления на Северном Кавказе в конце XVIII — первой трети XIX вв. Владикавказ, 1992; Омаров А.И. Административно-колониальная политика царизма на Северно-Восточном Кавказе в XIX в. Махачкала, 1993; Шумилов М.М. Местное управление и центральная власть в России в 50-начале 80-х гг. XIX в. М.. 1991; Малахова Г.И. Становление Российской администрации на Северном Кавказе в конце XVIII - первой половине XIX в.: М.-Пятигорск, 1999; Калмыков Ж.А. Установление русской администрации в Кабарде и Балкарии (конец XVII-начало XX века). Нальчик, 1995.

[27] Национальная политика России: история и современность. М., 1997.

[28] См.: Российский Кавказ. Книга для политиков. М., 2007.

[29] См.: Шапсугов Д.Ю. Обычное право и его роль в правовом развитии общества // Обычное право в России: проблемы теории, истории и практики. Ростов-на-Дону, 1999; Мальцев Г.В. Очерк теории обычая и обычного права // Там же. 1999.

[30] Бобровников В.О. Судебная реформа и обычное право в Дагестане (1860–1917) // Обычное право в России: проблемы теории, истории и практики. Ростов-на-Дону, 1999; Его же. Военно-народное управление в Дагестане и Чечне: история и современность // Россия и Кавказ сквозь два столетия. СПб., 2001; Его же. Этнография ислама на Кавказе // Этнографическое обозрение. Тема номера: Этнография ислама на Кавказе. 2006, № 2; Его же. Мусульмане Северного Кавказа: Обычай. Право. Насилие: Очерки по истории и этнографии права Нагорного Дагестана. М., 2002 и др.; Мисроков З.Х. Адат и Шариат в Российской правовой системе. М., 2002; Кондрашева А.С. К проблеме соотношения обычноправовых норм и официального законодательства на примере правового развития Кавказа // Обычное право и правовой плюрализм. М., 1999.

[31] См.: Ермолов A.M. Записки // Русский вестник. 1863. М., 1868; Письма князя А.И.Барятинского к Н.И.Евдокимову // Русская старина. 1886. Т. 52. № 10; Выписка из дневника М.С.Воронцова. СПб., 1902 и др.

[32] См., например: Общественно-политический журнал. Махачкала. 2007. № 1. С. 29-31.

[33] См., например: Кондрашева А.С. К проблеме соотношения обычноправовых норм и официального законодательства на примере правового развития Кавказа // Обычное право и правовой плюрализм. М., 1999.

[34] См.: Бобровников В.О. Военно-народное управление в Дагестане и Чечне: история и современность // Россия и Кавказ сквозь два столетия. СПб., 2001.

[35] Геворкьян Д.П. Правовые особенности судебной системы Дагестанской области во второй половине XIX века // Российское право в Интернете. 2006. № 3. [Электронный вариант.]

[36] Кондрашева А.С. Указ. соч. С. 208.

[37] Эсадзе С. Историческая записка об управлении Кавказом. Тифлис, 1907. Ч. 1. С. 148.

[38] См.: РГВИА. Ф. 482. Оп. 1. Д. 127.

[39] РГВИА. Ф. 644. Оп. 1. Д. 106.

[40] Ковалевский М.М. Закон и обычай на Кавказе. М., 1890. Т. 1. С. 344.

[41] Геворкьян Д.П. Указ.соч.

[42] Курицын В.М. Буржуазные реформы государственного аппарата и развитие права России в 60-80-е годы XIX века. М., 1992. С. 19.

[43] Курицын В.М. Указ. соч. С. 20-25.

[44] Эсадзе С. Историческая записка об управлении Кавказом. Тифлис, 1907.Ч. 1. С. 243.

[45] Мисроков З.Х. Адатское и мусульманское право народов Северного Кавказа в российских правовых системах: XIX-XX вв.: Автореф. дис. ... д.и.н. М., 2003. С. 35-36.

[46] Кондрашева А.С. Указ.соч. С. 209.

[47] Там же.

[48] См. в этом плане: РГВИА. Ф. 482. Оп. 1. Д. 204.

[49] См.: Всеподданнейший отчет по главному управлению Наместника Кавказского за первое десятилетие управления Кавказским и Закавказским краем его и Великим князем Михаилом Николаевичем. 6.XII-1862 – 6.ХII-1872. Тифлис, 1873.

[50] См. в этом плане, например: РГВИА. Ф. 1329. Оп. 1. Д. 11, 55, 64, и др.

[51] Мисроков З.Х. Феномен мусульманского права в процессах динамики систем права России (XIX — начало XXI века) // Журнал российского права. М., 2002. № 10. С. 156.

[52] Учреждение Управления Кавказского и Закавказского края. СПб., 1879. Ст. 178.

[53] См.: Мисроков З.Х. Адат и шариат в российской правовой системе. М, 2002. С. 116; а также: Исмаилов М.А. Формирование и развитие права народов Дагестана (XVII — начало XX вв.). М., 2005.

[54] См.: Бобровников В.О. Суд по адату в дореволюционном Дагестане (1860-1917) // Этнографическое обозрение. 1999. № 2.