Понятие «либерализм»

Например, цену на определенный товар можно искусственно завысить с помощью покровительственного тарифа; заработная плата определенной группы рабочих может быть повышена путем недопущения конкурентов  к их рабочим местам.

Оценка подобных ситуаций, сделанная школой свободной  торговли, широко известна и никем  не опровергнута. Особые привилегии, конечно, могут послужить на пользу определенной группе, ради которой они были введены, но только если другие группы были не в  состоянии добиться подобных привилегий для себя.

Подлинное значение особых привилегий для конкретных групп  не может быть скрыто от остальных  настолько, что они будут с  готовностью терпеть эти привилегии. Если же эти группы будут добиваться привилегий силой, то это может вызвать  яростный бунт - нарушение мирного  хода социального сотрудничества, сохранение которого служит интересам всех.

Можно стремиться решить проблему так, чтобы сделать  особые привилегии не исключением для  одного или нескольких лиц, групп  или слоев общества, а общим  правилом, например вводя налоги на импорт с целью защиты большинства  товаров, продаваемых на отечественном  рынке, или применяя аналогичные  меры с целью преградить доступ к  большинству профессий. Но тогда  выгода, полученная определенной группой, будет уравновешиваться ущербом, который  ей же и придется терпеть. Конечный результат будет состоять лишь в  том, что все пострадают от вызванного этим снижения производительности труда.

Если уж отвергать  доктрину либерализма, осыпая насмешками спорную теорию "гармонии интересов  всех людей", то такого же отношения  заслуживает утверждение, отстаиваемое всеми школами антилиберальной  мысли - о солидарности интересов  в рамках более узких кругов, например, среди членов одной нации (в противовес другим нациям) или среди членов одного класса (в противовес другим классам). Чтобы доказать существование  такой солидарности, потребовалась  бы особая аргументация, которой никто  не следовал и даже не пытался следовать. Все доводы, которые можно было бы привести в пользу доказательства солидарности интересов среди членов любой группы, доказывают гораздо  большее, а именно: всеобщую солидарность интересов в рамках экуменического общества.

Разрешение конфликтов интересов, которые на первый взгляд кажутся непримиримыми, можно показать лишь с помощью аргументации, рассматривающей  все человечество как, по существу, гармоничное сообщество, где нет  места каким-либо принципиально  непримиримым разногласиям между нациями, классами, расами и т. п. Антилиберальным партиям только кажется, что они занимаются доказательством существования солидарности интересов внутри наций, классов, рас и т.д. В действительности они заняты тем, что дают рекомендации членам конкретных групп, как создавать союзы общей борьбы против всех других групп. Когда они говорят о солидарности интересов внутри этих групп, они не столько констатируют факт, сколько утверждают постулат. В действительности они не говорят: "Интересы одинаковы", а скорее "Интересы следует сделать одинаковыми с помощью союза объединенных действий".

Современные партии особых интересов с самого начала заявляют вполне откровенно и недвусмысленно, что цель их политики - создание особых привилегий для определенной группы. Аграрные партии борются за протекционистские  тарифы и другие преимущества (например, субсидии) для фермеров; партии государственных  служащих добиваются обеспечения привилегий для бюрократов; региональные партии посвящают себя борьбе за особые преимущества для жителей определенного региона. Все эти партии не добиваются ничего иного, кроме как преимуществ  для одной группы, игнорируя общество в целом или другие группы. И  это очевидно, как бы ни пытались они смягчить свой образ действий заявлениями о том, что благосостояние всего общества может быть достигнуто только путем содействия интересам  сельского хозяйства, государственной  службы и т.д. В самом деле, их исключительная заинтересованность в одной части  общества и их усилия и старания с течением времени стали более  наглядными.

Когда современные  антилиберальные движения были еще  в младенческом возрасте, им приходилось  быть более осмотрительными в  лозунгах и действиях, так как  поколение, воспитанное на либеральной  философии, считало открытую борьбу за особые интересы различных групп  антисоциальной. Сторонники особых интересов  могут образовывать крупные партии только путем создания единой боевой единицы из объединенных сил различных  групп с конфликтующими интересами. Привилегии, данные отдельной группе имеют практическое значение только тогда, когда они действительно  достаются меньшинству и не перевешиваются привилегиями, предоставленными другой группе. Но если обстоятельства не являются исключительно благоприятными, как  в настоящее время, когда либеральное  осуждение привилегий все еще  сохраняет некоторые черты своего раннего влияния, небольшая группа не может рассчитывать на то, что  ее претензии на положение привилегированного класса возобладали над претензиями  всех других групп. Поэтому-то все защитники  особых интересов стремятся создать  крупные партии из относительно небольших  групп с различными и, по сути дела, непосредственно конфликтующими интересами. При образе мышления, который приводит малые партии к выдвижению и защите требований об особых привилегиях, абсолютно  невозможно осуществить эту цель путем открытого альянса между  различными группами.

Нельзя требовать  никаких, пусть даже временных жертв  от человека, который борется за привилегированное положение для  своей группы или даже только для  себя. Если бы он был в состоянии  понять необходимость временных  жертв, то он обязательно мыслил бы в соответствии с либеральной  теорией, а не идеологией дерущихся  за особые привилегии. И никто не может открыто сказать ему, что  он выиграет от предназначенной для  него привилегии больше, чем он потеряет от привилегий, которые ему придется уступить другим, ибо все устные и письменные заявления с этой целью не могли бы в конечном итоге  оставаться скрытыми от других и заставили  бы их еще больше повысить свои требования.

Таким образом, партии, выступающие за особые интересы, вынуждены быть осторожными. Говоря о своей главной цели, они должны прибегать к двусмысленным выражениям, призванным затуманить подлинное положение дел. Наилучшим примером подобного увиливания являются протекционистские партии. Свою заинтересованность в протекционистских тарифах они вынуждены высказывать весьма осторожно, выдавая это за интересы более широкой группы.

Когда союзы  производителей выступают в защиту протекционистских тарифов, партийные  руководители обычно предпочитают не упоминать о том, что интересы отдельных групп, а часто даже и отдельных концернов ни в  коем случае не являются одинаковыми  или гармоничными. Ткач несет ущерб  от тарифов на оборудование и пряжу  и поддержит протекционистское  движение лишь в расчете на то, что  тариф на изделия текстильной  промышленности будет достаточно высоким, чтобы компенсировать его потери от других тарифов. Фермер, производящий фураж, требует введения тарифов  на фураж, чему противятся животноводы; винодел требует введения тарифов  на вино, что так же невыгодно  фермеру, который не выращивает виноград, как и городскому потребителю. Тем  не менее протекционисты выступают  как отдельная партия, сплоченная общей программой. Это становится возможным лишь благодаря завесе тумана над истинным положением.

Любая попытка  основать партию в защиту привилегий на основе их равного распределения  среди большинства населения  была бы совершенно бессмысленной. Привилегия, достающаяся большинству, перестает  быть таковой. В стране с преобладанием  сельского хозяйства, которая экспортирует фермерскую продукцию, в конечном итоге  было бы невозможно создать аграрную партию, действующую во имя особых благ для фермеров. Чего бы ей следовало  требовать? Покровительственные тарифы не могли бы принести пользы тем  фермерам, которым необходимо экспортировать свою продукцию. Субсидии не могли бы выплачиваться, потому что меньшинство  производителей не могло содержать  за свой счет большинство.

С другой стороны, группа, требующая привилегий для  себя, должна создавать иллюзию, что  за ней стоят большие массы  населения. Когда аграрные партии в  промышленных странах выдвигают  свои требования, они включают в  то, что они называют "фермерским населением", безземельных рабочих, батраков и владельцев небольших  участков земли, которые не заинтересованы в покровительственном тарифе на сельскохозяйственную продукцию. Когда  рабочие партии предъявляют требования от имени некоторой группы рабочих, они всегда говорят об "огромной массе трудящихся" и замалчивают  тот факт, что интересы членов профсоюза, занятых в различных отраслях производства, не являются одинаковыми, а, наоборот, являются даже антагонистическими, и что острые конфликты интересов  имеются и в отдельных отраслях и предприятиях. Это одна из двух основных слабостей всех партий, добивающихся привилегий во имя особых интересов.

С одной стороны, они вынуждены полагаться только на небольшую группу, так как привилегии перестают быть привилегиями, если они предоставляются большинству. Но, с другой стороны, только в обличии  представителей большинства у них  есть перспектива реализовать свои требования. Тот факт, что многим партиям в различных странах  иногда удавалось преодолеть эту  трудность и с помощью пропаганды вселить в местные социальные слои или группы убеждение в том, что они могут ожидать особых преимуществ в результате успеха партии, говорит лишь о дипломатическом  и тактическом искусстве руководства  и о нехватке рассудительности и  политической зрелости у голосующих масс. Этот факт никоим образом не доказывает, что проблему действительно можно  решить.

Конечно, недурно  одновременно обещать городским  жителям более дешевый хлеб, а  фермерам - более высокие цены на зерно, но оба обещания одновременно сдержать нельзя. Легко обещать одной  группе поддержку в увеличении некоторых  статей правительственных расходов без соответствующего сокращения расходов по другим статьям и в то же время  сулить другой группе перспективу снижения налогов. Но сдержать оба этих обещания одновременно также невозможно.

Приемы политики партий этого толка основываются на разделении общества на производителей и потребителей. Стало почти обыкновением за завесой рассуждений об истинной роли государства в вопросах бюджетной  политики выступать в защиту новых  расходов, оплачиваемых из государственной  казны, нимало не беспокоясь по поводу того, как такие расходы должны финансироваться, и в то же время  жаловаться на тяжесть налогового бремени.

Другим основным недостатком этих партий "меньшинства" является выдвижение ими безграничных требований в интересах каждой особой группы. Единственное, что принимается  ими в расчет, - это сопротивление  другой стороны. Такая тактика полностью  отвечает характеру партий, борющихся  за привилегии во имя особых интересов  групп. При этом партии, для которых  главное не определенная программа  для всего общества, а междоусобная грызня, подталкиваемая безграничной жаждой привилегий для некоторых  групп за счет ущемления прав других групп, создают угрозу уничтожения  любой политической системы как  таковой. Люди стали осознавать это  все более ясно и говорить о  кризисе современного государства  и парламентской системы. В действительности, речь идет о кризисе идеологий  современных партий, представляющих особые интересы.