Революции в Латинской Америки и участие в них США

1.2 «Союз ради прогресса»

60е годы стали временем начала двух масштабных исторических экспериментов, оказавших существенное воздействие на всю систему международных отношений государств Западного полушария. Речь идет о строительстве социализма «в отдельно взятом островном государстве Карибского бассейна - Кубе и попытке противопоставить кубинскому пути «мирную регулируемую революцию» в рамках программы «Союз ради прогресса», выдвинутой демократической администрацией Дж. Кеннеди.

Программа «Союз ради прогресса», естественно, возникла не в одночасье. Она была во многом концептуально подготовлена в последний год администрации Д. Эйзенхауэра, когда в правящих кругах США началась стремительная переоценка ценностей.

Во многом это было связано  с выявившейся неспособностью Соединенных Штатов нормализовать и поставить под контроль ситуацию на Кубе. Политика «тушения пожара» началась еще в марте 1958 года США в условиях впечатляющих успехов повстанцев ввели эмбарго на все виды военной помощи режиму Ф. Батисты. Американские аналитики предполагали конец режима, о чем свидетельствовал тот факт, что уже 6 января 1959г т.е. на шестой день, Вашингтон признал новое революционное правительство.

В течение всего следующего года администрация Д. Эйзенхауэра  подчеркнуто демонстрировала терпимость и лояльность в отношении правительства  Ф. Кастро, которую трудно было даже теоретически ожидать в отношении  любого другого режима, сразу же взявшегося за экспроприацию  американской собственности и выказывавшего явное нежелание обсуждать вопрос о компенсации. Несмотря на, казалось бы, очевидную враждебность к Вашингтону новых кубинских властей, Белый дом настоятельно просил Конгресс не урезать «сахарную квоту» Кубы - основную статью экспорта страны. Более того, эта квота даже была увеличена на 60 тыс. тонн и доведена до 3,12 млн. тонн на 1960 г. Лишь за один 1959 г. Соединенные Штаты, как отмечает Э. Льюен, по различным каналам более_25 раз обращались к правительству Ф. Кастро с предложением провести переговоры по спорным вопросам, и каждый раз кубинские власти, по существу, оставляли эти предложения без ответа².

Несмотря на все усилия, «партия» для Вашингтона изначально была проигранной. За один год просто невозможно было перечеркнуть то, что накапливалось десятилетиями. Антиамериканизм, корни которого оказались так глубоки в кубинском обществе, был успешно превращен правительством Ф. Кастро в «идеологию» правящего режима обеспечив ему массовую поддержку и внутреннюю легитимность. Дальнейший окончательный разрыв и переход Кубы в «другой лагерь» были фактически предопределены.

Именно в те годы, еще  при президентстве Д. Эйзенхауэра,   начался  интенсивный  поиск антитезы  «кубинскому сценарию». В достаточно короткие сроки Белому дому лось мобилизовать целый ряд исследовательских институтов и «мозговых центров», в которых подготовили аналитические материалы по перестройке политики США в регионе. В них, по сути, были сформулированы цели этой политики в изменившихся условиях и очерчены пути их достижения. В частности, делался принципиальной важности вывод о необходимости переориентации политики в регионе на новые социальные слои и интеграции латиноамериканского   национализма  в   систему   противоречий   «Восток Запад». В качестве средства для достижения этих целей было     обозначено     проведение     ускоренных     социально- экономических реформ. И поездка Д. Эйзенхауэра в феврале 1960 г. в Бразилию, Аргентину, Чили и Уругвай с «миссией доброй воли», и официально провозглашенная им на Межамериканской экономической конференции в Боготе в сентябре того же года новая программа помощи латиноамериканским странам в размере 500 млн. дол. стали своеобразной предтечей «политики новых рубежей» администрации Дж. Кеннеди.

Демократическая администрация  Дж. Кенне дивпервые «озвучила» идею растущей взаимозависимости двух Америк и необходимость выправления гигантской асимметрии в уровнях их социально-экономического развития.

В своем выступлении перед  представителями латиноамериканского дипломатического корпуса 13 марта 1961 г. в Вашингтоне Дж. Кеннеди заявил об обязательстве США в рамках десятилетней программы помощи предоставить ресурсы такого характера и в таких масштабах, которых было бы достаточно для обеспечения успеха этой смелой программы развития «подобно тому, как помогли выделить ресурсы, необходимые для восстановления экономик Европы».

Также впервые Соединенными Штатами, по существу, были выставлены условия получения помощи странами региона, которые должны были предпринять усилия для проведения социально-экономических реформ. Среди этих условий фигурировали: усовершенствование государственных институтов в рамках модели представительной демократии, осуществление аграрной реформы, изменение налоговой системы, направленной на мобилизацию внутренних ресурсов для развития.

Таким образом, администрацией Дж. Кеннеди была предпринята попытка внести существенные коррективы в традиционную, сформировавшуюся в первой половине столетия модель отношений со странами региона. Диагноз состояния межамериканских отношений и причин их нарастающего кризиса в конце 50-х - начале 60-х годов был поставлен достаточно корректно. Суть его сводилась к тому, что сверхприсутствие США в условиях сильнейшей асимметрии уровней социально-экономического развития становилось не просто контрпродуктивным, но, как показала Куба, способно было подорвать некогда незыблемые позиции Вашингтона в регионе.

При этом требовалось не только изменить свой подход, но и сменить  основного «контрагента» в своей  политике в Латинской Америке. Опора  на традиционные элиты в лице олигархических семейств и связанный с ними консервативно настроенный генералитет, которые являлись основными гарантами статус-кво в 40-50-е годы, была, по сути, несовместима с задачами ускоренного реформирования экономической и социальной жизни латиноамериканских стран. Более того, такие ключевые условия помощи развитию, как, например, аграрная реформа, изначально встретили ожесточенное сопротивление традиционных групп давления - латифундистских кланов.

Новому курсу требовалась  новая политическая и социальная опора. Ею в сложившихся условиях могли стать национал-реформистские  силы, становившиеся заметным явлением в политической жизни стран региона. Среди них, наряду с упоминавшейся  партией Демократическое действие Р. Бетанкура в Венесуэле, первый период правления которой приходится еще на 1945-1948 гг., следует выделить Доминиканскую революционную партию во главе с ее лидером X. Бошем, ставшим президентом страны в 1963 «Народное действие» в Перу, президентом которой в том же 1963 году стал лидер партии Ф. Белаунде Терри. В Бразилии в 1960 году к власти пришло национал-реформистское коалиционное правительство Ж. Куадроса (1960-1961 гг.) - Ж. Гуларта (1961-1964 гг.). На президентских выборах в Аргентине победу одержала партия Гражданский радикальный союз народа во главе с А. Илиа, опиравшаяся на широкую коалицию умеренно-реформистских сил.

Политические программы  этих партий и движений в основном совпадали с основными установками  «Союза ради прогресса». В начале 60-х  годов заметно расширилась их социальная база. Группировки национальных промышленников оказывали им все возрастающую поддержку. Заметно расширилось их влияние и в реформистки настроенной части офицерского корпуса. По существу в начале 60-х годов стали просматриваться контуры нового правящего блока. Все это порождало надежды на успешную реализацию политики «новых рубежей» в Латинской Америке.

«План Кеннеди» был с энтузиазмом  встречен в правящих  кругах  большинства государств региона.  Президент Эквадора Гало Пласа. ставший впоследствии генеральным секретарем ОАГ, отмечал, что «создание «Союза ради прогресса» позволит латиноамериканским странам сделать огромный шаг вперед». Президент Коста-Рики X. Фигерес  подчеркивал, что эта программа стала «своевременным ответом советскому вызову и спасет Америку от коммунизма».  Р.  Пребиш, генеральный секретарь экономической комиссии ООН для стран Латинской Америки в те годы экономист с мировым именем, отмечал, что «Союз ради прогресса» позволит ускорить экономическое и социальное развитие при укреплении демократического процесса в Латинской Америке».

В августе 1961 года в г. Пунта-дель-Эсте (Уругвай) на Межамериканской экономической конференции представители всех латиноамериканских стран, за исключением Кубы, а также Соединенные Штаты подписали «Хартию Пунта-дель-Эсте», в основу которой и была положена программа «Союз ради прогресса». Отметим, что это была первая в мировой практике программа развития целого региона, осуществляемая за счет как мобилизации внутренних ресурсов, так и внешнего финансирования. Более того, авторы программы предполагали, что впоследствии основные ее «конструкции» могут быть применены для развития других регионов «третьего мира».

Программа, рассчитанная на десятилетие, предполагала в общей сложности мобилизацию  100. млрд. дол., из которых 20 млрд. дол. должны были обеспечить Соединенные Штаты. Латиноамериканские государства обязались мобилизовать 80 млрд. дол.

Это, по расчетам  авторов  программы, должно  было обеспечить прирост национального внутреннего  продукта на душу населения не ниже 2,5% в год, создать сбалансированную многоотраслевую экономику, ускорить процесс индустриализации, провести конституционные, аграрные, налоговые, финансовые, жилищные и другие реформы, ликвидировать неграмотность, улучшить систему здравоохранения .

Весьма оригинальной была и разработанная схема реализации программы «Союз ради прогресса». В ее основу должны были быть положены национальные программы развития, которые подлежали утверждению межамериканскими органами, что являлось обязательным условием предоставления внешнего финансирования.

Таким образом, в начале 60-х  годов «температура» межамериканских  отношений резко снизилась. Их конфликтный потенциал оказался существенно нейтрализованным новаторским подходом к региону, обозначенным администрацией Дж. Кеннеди и реализовавшемся в принятии программы «Союз ради прогресса».

В результате индустриализации с 1950 по 1978 г. „производство стали в регионе увеличилось в 17 раз электроэнергии , продукции машиностроения и, в частности, автомобилестроения - в 10 раз. Модель «импортозамещающей» индустриализации, апробированная в эти два десятилетия ведущими государствами региона, привела к «облагораживанию» структуры их экспорта, в котором возросла доля промышленных товаров .

Процесс модернизации охватил  не только экономическую, но и социальную сферу. Только за 15 лет, с 1960 по 1975 г., число  обучающихся в средних школах увеличилось в 5 раз, а в высших учебных заведениях - в 6 раз. В результате развития здравоохранения заметно  сократилась детская смертность, продолжительность жизни выросла  в 1950-1980 гг. с 51 до 64 лет. Безусловно, все  эти показатели распределялись крайне неравномерно и по странам, и по районам. Однако нельзя отрицать, что именно в эти годы был заложен фундамент для дальнейшего развития³.

Приведенные выше долгосрочные тенденции развития вряд ли можно рассматривать как прямое следствие программы «Союз ради прогресса», тем более что уже ко второй половине 60-х годов она, по существу, перестала реализовываться. Однако импульс, приданный ею социально-экономическому развитию региона, нельзя недооценивать.

Самой же программе не суждено  было реализоваться по целому ряду причин. Главной из них было  то принципиальное обстоятельство, что и Соединенные Штаты, и Латинская Америка оказались не готовы к ее осуществлению. Команда реформаторов Дж. Кеннеди, разработавшая эту программу, не смогла «пробить» в полной мере ее осуществление через американский истеблишмент. Устоявшиеся стереотипы восприятия латиноамериканских государств как неспособных к самостоятельному развитию,  традиции силового давления и манипулирования интересами более слабых партнеров заметно перевесили аргументы тех представителей администрации, которые выдвинули формулу, напрямую связавшую безопасность США с социально-экономическим развитием региона. Именно поэтому программа «Союз ради прогресса» не только изначально «зависла в воздухе» и обретала все более декларативный характер, но в ряде случаев и откровенно саботировалась рядом ведомств, в первую очередь Министерствами финансов и торговли.

С другой стороны, программа действительно была излишне амбициозной, во многом рассчитанной на быстрый успех. Сказалась очевидная переоценка «командой Кеннеди» реальных возможностей новых, реформистки ориентированных правящих блоков большинства государств региона.

Национал-реформистские  правительства целого ряда государств региона оказались как бы между  двух огней. С одной стороны, попытки  проведения аграрной и налоговых  реформ изначально столкнулись с  ожесточенным сопротивлением традиционных олигархических элит, использовавших для этого мощные рычаги давления на правительства. С другой - под влиянием и при непосредственной поддержке революционной Кубы в целом ряде стран региона возникли очаги партизанской войны, что вынуждало правящие круги прибегать к традиционным, карательным методам наведения порядка. Это в свою очередь существенно укрепляло позиции консервативной части офицерского корпуса, перед глазами у которого стояла печальная участь армии Ф. Батиста на Кубе. В условиях образовавшегося «вакуума власти» и потери управляемости процессом внутренних реформ, существенно усиливались настроения генералитета, который все больше претендовал на роль самостоятельной политической силы. По континенту прокатилась волна военных переворотов (1963 г. - в Эквадоре, Гватемале, Доминиканской Республике и Гондурасе, в 1964 в Бразилии и Боливии). Режимы «представительной демократии»,таким образом, в большинстве стран региона так и не состоялись, а ведь именно на их становление и укрепление была ориентирована программа «Союз ради прогресса».