Румянцев-Задунайский Петр Александрович-исторический портрет

"text-align:justify">В 1765 прибыл в Малороссию и, объехав её, предложил малороссийской коллегии произвести «генеральную опись» Малороссии. Так возникла знаменитая Румянцевская опись. В 1767 была созвана в Москве комиссия для составления уложения. Различные классы малорусского народа также должны были послать в неё своих представителей. Политика Екатерины II, которую проводил Румянцев, заставляла опасаться, что в комиссии могут быть заявлены просьбы о сохранении малорусских привилегий; поэтому он тщательно следил за выборами и составлением наказов, вмешивался в них и требовал суровых мер, как это было, например, при выборе депутата от шляхетства в городе Нежине. Это должность за ним оставалась всю жизнь, несмотря на последующие изменения в его придворном положении и военные назначения. Румянцев стал усиливать южнорусские границы.

 

2.4 Русско-турецкая война (1768-1774)

В начале 1769 года Турция объявила войну России. Приняв командование войсками, Румянцев быстро занял Яссы и раз­вернул широкие операции передовых частей в Молдавии, где им было создано контролируемое Россией правительство. Вой­ска вступили в Валахию, заняли Бухарест. Румянцев не увлекал­ся, однако, этими успехами, которые неизбежно влекли за со­бой распыление сил, и, очистив часть занятой территории, стал стягивать войска, подготовляя их к весенней кампании.

Решительное наступление началось в апреле 1770 года. Главные силы под командованием Румянцева выступили от Хотина на Липчаны. После труднейшего перехода по бездорожной и по­раженной чумой местности они в конце мая двинулись навстре­чу врагу, обладавшему громадным численным превосходством. Главные турецкие силы сосредоточились к этому времени воз­ле переправы через Дунай. На соединение с ними шли из Мол­давии крупные турецкие отряды и войска крымского хана. Бли­жайшей своей задачей Румянцев ставил не допустить со­единения сил противника.

Почти вдвое уступая противнику в численности, граф Петр Александрович твердо решил его атаковать и для этого использовал своеобразие рельефа местности. Глубокие лощины ограничивали маневр на поле боя, однако они позволяли скрытно выйти на рубеж атаки. Поэтому командующий разделил свою армию на 4 отдельных корпуса, каждому из командиров (генералам Николаю Репнину, Федору Бауру и Григорию Потемкину) определил свое направление удара и предоставил полную свободу действий. Два отряда должны были атаковать неприятеля с фронта, а еще два — заходить с флангов. Один из корпусов, наносивший удар на самом трудном направлении, Румянцев возглавил лично.

Несмотря на разведку, хорошо организованную Румянце­вым, точное расположение противника не было известно. Атака началась на рассвете. Корпуса под командованием Румянцева и Баура двинулись к вражеским позициям и отвлекли внимание хана и его мурз пальбой, громким барабанным боем и приготовлениями к штыковому удару, а тем временем отряды Потемкина и Репнина незаметно подошли к неприятельским флангам. Когда Каплан-Гирею стал ясен маневр русских войск, Потемкин и Репнин уже заходили ему в тыл. Угроза окружения так подействовала на турецко-татарское войско, что оно после первых картечных залпов русской артиллерии бросило позиции и обратилось в бегство. Русская конница преследовала бежавших на протяжении 20 километров.

Преследование продолжалось. Преимущества, которые да­вали врагу его лошади, привычные к скачке в гористых ме­стностях, спасли турок от полного истребления, так как тяже­лая русская кавалерия не могла нагнать бегущих и постепенно отстала.

Сражение при Рябой Могиле — первый большой бой после Семилетней войны — показало, как высоко поднялось русское военное искусство со времени последней войны. Тогда, да и в начале турецкой войны, до назначения Румянцева, наступле­ние осуществлялось всегда сплошной массой войск, хотя и раз­деленной на колонны (с внутренним делением на авангард, глав­ные силы и арьергард). Румянцев, наступая к Рябой Могиле, разделяет свою армию на части, из которых каждая имеет осо­бое назначение и собственный маршрут. Войсковые группы своевременно соединяются в намеченной полководцем точке для атаки врага всеми силами. Это был первый в русской и в европейской военной истории и притом блестяще осуществ­ленный опыт наступления разъединенными силами к общей точке действия. Все это было огромным прогрессом по срав­нению с тактикой русской армии в предыдущей войне.

Тотчас после сражения при Рябой Могиле Румянцев отпра­вил отряд Потемкина для наблюдения за отступавшим против­ником. Выделив несколько отрядов для охраны важнейших направлений, Румянцев двинулся вниз по Дунаю. Вскоре был обнаружен лагерь противника. Это были части бежавших и приведенных затем в порядок ханских войск. Численность их вместе с подошедшим из Молдавии турецким отрядом дости­гала 80 тысяч. Хан ждал здесь соединения с главными силами визиря, готовившимися к переправе через Дунай. Чтобы не допустить этого, Румянцев решил немедленно атаковать про­тивника. На этот раз Каплан-Гирей позаботился о том, чтобы обезопасить свои фланги: его укрепленный лагерь с одной стороны был защищен рекой Ларгой, с другой — рекой Бибикулом, а с третьей стороны вдоль линии лагеря протекала речка Балаш. Атаковать эту очень сильную позицию можно было только на одном участке — между реками Ларга и Бибикул. Здесь противник и сосредоточил свои главные силы — до 60 тысяч человек. Численность армии Румянцева оставалась прежней: 38 тысяч штыков и сабель. И уповал граф Петр Александрович как на храбрость и обученность своих воинов, так и на тактическую внезапность. Достичь ее помогла военная хитрость. В ночь на 7 июля главные силы Румянцева, собранные воедино для нанесения удара на единственно возможном участке (33 тысячи человек), скрытно перешли Ларгу по мосту, наведенному севернее турецкого лагеря, и в полной темноте стали приближаться к рубежу атаки. Специально разожженные и ярко пылавшие в русском лагере костры создавали у татар и турок иллюзию, что "гяуры" по-прежнему отдыхают на походном бивуаке. В 4 часа утра наступающие полки колоннами подошли к правому флангу противника, перестроились в густом предрассветном тумане в каре и двинулись в атаку. Сняв передовое охранение турок, командующий выдвинул вперед артиллерию, открывшую губительный огонь по турецкому лагерю. Неприятель попытался было ответить своим арт-огнем, но его батареи удалось быстро подавить. После этого русские гренадеры тремя каре двинулись вперед. Каплан-Гирей бросил на них всю свою конницу. Однако прорвать плотный строй русских воинов всадникам-крымчакам было не под силу. Особенно трудно пришлось дивизии Репнина, наступавшей на левом фланге главных сил. Порой она оказывалась в полном окружении легкой вражеской конницы. Отбивая кавалерийские наскоки, русские дивизии упорно продвигались вперед. Вскоре они достигли турецких передовых укреплений и ворвались в лагерь. Одновременно с этим с левого фланга нанесла внезапный удар 6-тысячная дивизия генерал-поручика П.Г. Племянникова. Ей быстро удалось прорваться в самый центр татарско-турецкого расположения, прямо к ханскому шатру. К полудню сопротивление османов и крымчаков было сломлено. Янычарская пехота, не выдержав рукопашного боя, бросилась бежать. За ней устремилась и татарская конница. В руках наступающих оказался вражеский лагерь с богатейшей добычей. По утверждению турецкого хрониста, Каплан-Гирей пожертвовал своей казной, велев рассыпать ее по всему лагерю, чтобы превратить полки неверных в стадо мародеров. А хан, отступив недалеко, с отрядом верных всадников только ожидал подходящего момента, чтобы контратаковать "гяуров" и перебить их, когда они увлекутся дележом сокровищ… Но русский солдат при Ларге показал, что для него есть вещи поважнее серебра и злата. Ханская казна так и осталась почти вся лежать на земле. Враг еще сопротивлялся, и румянцевские воины продолжали добивать его. Русская кавалерия и на этот раз преследовала побежденного неприятеля много верст. Каплан-Гирей потерял свыше 1000 человек убитыми и до 2000 пленными, при этом его многочисленное войско рассеялось, спасаясь бегством в разных направлениях.

26 июля русские взяли Измаил и продолжали наступление. Была захвачена Килия, Аккерман, Бендеры, Баилов. Простран­ство между Дунаем, Прутом и Днестром было очищено от ту­рок. Стратегически важные пункты русские заняли своими гар­низонами.

Кампания закончилась. Войска расположились в окрестно­стях Ясс на зимние квартиры. Румянцев получил фельдмаршаль­ский жезл.

Не только русские современники и ближайшие потомки Ру­мянцева оценивали значение его победы, даже Фридрих II об­ратился к победителю с письмом, в котором говорил: «Пол­ная победа, которую одержали вы над турецкой армией, прино­сит вам тем более славы, что успех ее был плодом вашего мужества, благоразумия и деятельности».

Как ни тяжелы были поражения, понесенные в 1770 Году Турцией, эта могущественная в то время держава имела доста­точно сил, чтобы возместить свои потери и настойчиво про­должать борьбу. Война поэтому затянулась.

Весной 1774 года Румянцев начал общее решительное на­ступление. Высланный навстречу русским сорокатысячный корпус противника был разгромлен. Нужно было взять кре­пость при Шумле, где были сосредоточены главные силы визи­ря. 17 июля передовые корпуса приблизились к крепости. В то же время главные силы начали обходное движение. Среди ту­рок поднялась паника. Визирь, до того отказывавшийся от мир­ных переговоров, прислал просить перемирия. Румянцев от­клонил это, так как он понимал, что затяжка может позволить врагу собрать новые силы и, прервав переговоры, вновь про­должать борьбу. Румянцев занял деревню Кучук-Кайнарджи.

Снова появились турецкие парламентеры. Визирь был выну­жден «отдалить все противности и согласиться заключить без отлагательства вечный мир». Договор обеспечил России исклю­чительно выгодные условия. Султан отказался от своих прав на Крым и Северное Причерноморье. Юго-западная русская граница была установлена по Бугу, а на востоке — по Кубани. Россия приобретала право свободного плавания и торговли на Черном море. Это стало началом присоединения к России все­го Крыма.

В Семилетней и русско-турецкой войне Петр Александрович показал себя, как знатоком своего дела и теоретика-новатора. В этот период его жизни он взлетел по карьерной лестнице и был признан, как военачальник европейского уровня. Вел многие изменения в тактике ведения боя, улучшил состояние войск и создал новый устав под названием «Обряд службы». Отличился и на государственной службе в Малороссии, где впервые была произведена «генеральная опись» и получила название Румянцевская опись.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Глава 3. Последние годы фельдмаршала

                                3.1 Румянцев в 1774-1787 гг.

После турецкой войны Румянцев снова вернулся в Малороссию и подготовлял постепенно введение в ней общерусских порядков, что и совершилось в 1782, с распространением на Малороссию российского административно-территориального деления и местного устройства. Пребывание Румянцева в Малороссии способствовало соединению в его руках громадных земельных богатств, которые отчасти были приобретены путём покупки, отчасти путём пожалования. Румянцев был щедро награжден, назначен начальником всей русской кавалерии, но, как он чувствовал это и во время вой­ны, его роль в военной и политической жизни становилась все более ограниченной. Генерал Г. А. Потемкин, став «любимцем счастья», поднялся теперь над всем и всеми. Человек блестя­щих способностей и широкого государственного ума, но чес­толюбивый и самовластный, Потемкин хотел быть единствен­ным руководителем армии, и императрица поддерживала его в этом.

Успехи Румянцева были закреплены победами Г.Потемкина, А.Суворова, М.Каменского. По заключении Кючук-Кайнарджийского мира Екатерина пожаловала полководцу почетную приставку к фами­лии — "Задунайский", шпагу с алмазами и велела в честь фельдмарша­ла выбить специальную медаль. Она желала, чтобы по примеру римских полководцев он имел въезд в столицу через триумфальные ворота, но Румянцев из скромности отказался от этой почести.

Понимая невозможность борьбы с всесильным Потемки­ным, Румянцев уехал на Украину. Его вызывали в Петербург по отдельным поручениям, например для сопровождения велико­го князя Павла в Берлин, потом он снова возвращался к делам «по управлению Малороссией».

На него была возложена работа по присоединению и за­креплению за Россией Крыма, но главную роль и в этом деле стал играть Потемкин, скоро ставший светлейшим князем Тав­рическим.

 

3.2 «Вторая» роль полководца

Когда в 1787 году Турция, стремясь вернуть себе Крым, начала новую войну с Россией, командующим русской главной армией стал князь Потемкин-Таврический. Румянцеву дали вто­рую, «резервную» армию. Поставленный в зависимость от По­темкина и от союзного австрийского командования, старый фельдмаршал долго не выезжал к войскам, отсиживаясь в своих имениях. Когда, наконец, он прибыл в действующую армию, по­ложение его оказалось сложным.

Военные операции развивались не так, как того хотел Ру­мянцев. Его заставляли действовать по чуждой ему системе, которую он постоянно высмеивал. Он получал указания от Потемкина, упреки из Петербурга, где у Румянцева было мно­го недоброжелателей при дворе, использовавших нелюбовь императрицы к фельдмаршалу.

Тем не менее, и в эту, столь тяжелую для него кампанию Ру­мянцев сумел проявить исключительное мастерство и показал образцы маневренных действий. В противоположность авст­рийцам, действовавшим растянутыми силами, слабо связанны­ми между собой отрядами, Румянцев в нужный момент быстро сосредоточивал все свои войска в нужном направлении.

Полное расхождение с Потемкиным сделало невозможным продолжение совместной деятельности обоих главнокоманду­ющих. Румянцеву пришлось уйти. Он очень тяжело переживал это. В конце 1790 года он отправился на Украину и заперся сна­чала в своем имении Вишенки, а потом в Ташани. Его полко­водческий путь казался законченным. Императрица не скры­вала неудовольствия самостоятельностью и настойчивостью старого фельдмаршала. Он совсем не появлялся при дворе и не выезжал с Украины, наместником которой оставался до кон­ца жизни.

 

                             3.3 Закат карьеры

 

В 1794 году началась война с Польшей. Екатерина II вверила своему "Велизарию", как она иногда именовала Румянцева, главное начальство над войсками, собираемыми для похода в Польшу, — там вспыхнуло восстание под руководством Т.Костюшко. 69-летний фельдмаршал много сделал для подготовки похода и его материального обеспечения, но лавры победителя поляков он уступил А.Суворову, руководившему военными действиями.

Это была последняя война старого фельдмаршала, не выехавшего на театр военных действий и фактически доверив­шего войска Суворову, в котором он видел своего наследника, преемника и продолжателя.

В преклонных годах Петр Александрович любил проводить время в сельском уединении. В деревне он богато обставил свой дом, но держал в нем и простые дубовые стулья. "Если великолепные комнаты, — го­ворил он соседям, — внушают мне мысль, что я выше кого-либо из вас, то пусть эти простые стулья напоминают, что и я такой же человек, как и вы".

25 ноября 1796 года Румянцев почувствовал себя плохо. В начале декабря состояние улучшилось. «4-го числа декабря по полуночи в 7 часов, он пил кофе сухарями, отправляя свои пись­менные дела, и был очень бодр и весел, а в 9 часов параличный удар отнял у него язык и всю правую сторону тела». Следующие двое суток Румянцев провел в беспамятстве. «Все старания вра­чей спасти сего высокого больного и исторгнуть его из челюс­тей смерти, — по словам очевидца, — ни к чему не приводили».

За несколько недель до смерти Румянцев говорил: "Все более боюсь пережить себя. На случай, если со мной будет удар, я приказываю, что­бы меня оставили умереть спокойно и не подавали мне помощи". Когда удар его в действительности постиг (8 декабря 1796 г.), фельдмаршал 14 часов жестами не подпускал к себе никого, ускорив свою смерть. По случаю кончины славного военачальника Павел I объявил в столице трехдневный траур. Его похоронили в Киево-Печерской лавре.