Однако все приведенные определения
очень размыты и поддаются
самому широкому толкованию, что
и используют государства ЕС.
Франция выступает за создание
полностью независимых от НАТО структур
планирования, тогда как Великобритания
отстаивает идею использования для этих
целей уже существующие институты НАТО.
Подобная неопределенность вызывает некоторые
опасения в Вашингтоне. Новая администрация
Белого дома опасается, что силы быстрого
реагирования в Европе приведут к дестабилизации
НАТО. В целом можно отметить, что республиканцы
обвиняют Европейский Союз в том, что он
не спешит устанавливать тесные контакты
с НАТО, и считают, что в основе плана по
созданию корпуса быстрого реагирования
лежит беспокойство, вызванное слухами
об американском изоляционизме, поскольку
во время президентской кампании Джордж
Буш не скрывал, что он занимает менее
интервенционалистскую позицию, чем его
предшественник. При этом не следует забывать,
что Соединенные Штаты уже довольно давно
начали высказывать недовольство тем,
что европейские государства переложили
на плечи США почти весь груз обеспечения
безопасности на европейском континенте,
особенно в финансовой сфере. По замечаниям
в прессе можно сделать вывод о том, что
Вашингтон всячески поддерживает идею
принятия на себя европейцами большей
ответственности в военной сфере, но только
в рамках НАТО, поэтому Белый дом настаивает
на включении сил ЕС в НАТО.
Реакция европейских стран различна,
как различны и их позиции по этому вопросу.
Великобритания предпринимает множество
усилий для того, чтобы убедить США в том,
что развитие военной составляющей Европейского
Союза не нанесет вреда НАТО. В феврале
2001 года состоялись визиты в США премьер-министра
Великобритании Тони Блэра и министра
иностранных дел Робина Кука, в ходе которых
оба представителя Соединенного королевства
заявляли о том, что так называемая “европейская
армия” будет частью НАТО. Но их усилия
сводятся на нет заявлениями некоторых
французских политиков, отстаивающих
автономное развитие вооруженных сил
ЕС, и заявлениями некоторых представителей
самого ЕС. Так в апреле 2001 года, вслед
за визитом Тони Блэра в США, председатель
постоянного военного комитета Европейского
Союза генерал Густав Хаулунд заявил,
что Европейские силы быстрого реагирования
будут действовать независимо от НАТО,
что дало повод оппозиционным консерваторам
обвинить премьер-министра во лжи. С проамериканскими,
а, следовательно, и с пронатовскими настроениями
сталкивается и правительство Германии.
Представители находящейся сейчас в оппозиции
партии ХДС/ХСС обвиняют правительство
Федеративной республики в необдуманной
политики по отношению к США, отношения
с которыми стали более прохладными. Так,
например, Йошка Фишер, министр иностранных
дел ФРГ заявил, что Соединенные Штаты
должны заставить Турцию снять свое вето,
ибо оно приведет к тому, что ЕС будет вынужден
создавать для своих вооруженных сил структуры,
параллельные НАТО. Он подчеркнул, что
процесс развития европейской интеграции,
в том числе и в вооруженной сфере, будет
продолжаться, его нельзя остановить.
Однако наличие явно выраженного
стремления европейцев развивать
интеграцию в сфере внешней
политики и обороны не означает
их способность создать “европейскую
армию” самостоятельно без сотрудничества
с НАТО. Здесь сказывается множество факторов.
Во-первых, создание независимых
общеевропейских сил потребует
значительно больших затрат, чем
использование уже существующих
структур НАТО, что неизбежно приведет
к увеличению расходов в военной сфере
- мера, которая весьма непопулярна среди
граждан ЕС.
Во-вторых, большинство из государств-членов
ЕС испытывают серьезные трудности
с выполнением соглашения, достигнутого
в Ницце. На данный момент
только Германия заявила о том, что к 2003
году она сможет достичь поставленных
целей. Но Германия обладает самыми мощными
вооруженными силами в Европе. О том, смогут
ли остальные государства ЕС уложиться
в данные сроки, говорить еще рано, но,
скорее всего, далеко не все смогут это
сделать из-за слабости собственной военной
организации и из-за оппозиции многих
граждан. Если подобные проблемы возникают
при создании корпуса быстрого реагирования,
то каким образом может идти речь о независимой
«европейской армии»?
В-третьих, и это самое главное,
Европейский Союз, доказавший свою
эффективность в построении общеевропейского
экономического пространства, объективно
не способен создать и осуществлять
эффективное командование вооруженными
силами. Бюрократизм европейских институтов
является излюбленной целью для нападок
со стороны критиков европейской интеграции
уже на данном этапе, но в сфере внешней
политики и обороны необходима, прежде
всего, оперативность принятия решений
и безусловное подчинение приказу. Но
сейчас в области внешней политики и безопасности
существуют, по крайней мере, три действующих
лица. Прежде всего, это Хавьер Солана,
верховный представитель ЕС по внешней
политике и политике в сфере безопасности,
затем, Крис Паттен, комиссионер, занимающийся
внешнеполитическими вопросами и, наконец,
страна, осуществляющая председательство
в ЕС. Подобная размытость ответственности
не сможет стать основой эффективной системы,
способной конкурировать с НАТО. Кроме
того, довольно часто страна, председательствующая
в ЕС, не способна отразить мнение всех
государств-участников, что произошло,
например, в 2000 году на заседании ООН, когда
Франция, представлявшая ЕС, высказала
свою точку зрения на дыру, образовавшуюся
в бюджете ООН, что привело к 11-месячным
переговорам государств-членов ЕС, в результате
которых позиция Франции была отвергнута.
Все эти три фактора, по всей
видимости, и будут определять
политику европейских государств
в области безопасности на
ближайшие годы. И все они указывают
на то, что, несмотря на очевидное стремление
ЕС добавить к своему экономическому весу
на международной арене и вес политический,
в том числе и в военной сфере, он не сможет
полностью отказаться от НАТО, а, следовательно,
и от США.