Военное искусство М. И. Кутузова

[1]Бескровный, Л.Г. Отечественная война 1812 г. / Л.Г. Бескровный.  - М., 1968 (11-12)

[2]Тарле Е.В. Соч.:В 12 т. М., 1957-1962. Фельдмаршал Кутузов: Сб. документов и материалов. Т. 8. М., 1957 (5-6 стр)

 
2.2 Турецкие войны 1806 – 1812 годов

 После окончания кампании 1805 г. Кутузов привел русские войска на родину.

За время  марша через Венгрию русские  войска соблюдали строгую дисциплину и порядок. Об этом Кутузов так  писал царю из Эперьеша: «Мы дошли  до сего места без малейшей жалобы от жителей, кои не могут довольно нахвалиться солдатами, удивляясь, что при такой многочисленной армии никаких непозволительных деяний или обид кому-либо ни от кого не произошло» [1]. Русские солдаты всегда с уважением относились к населению тех мест, через которые им приходилось двигаться; в армии помнили завет А. В. Суворова: «Обывателя не обижай, он нас поит и кормит; солдат не разбойник[2]

По возвращении  на родину войска были расквартированы  в различных пунктах вдоль  западной и юго-западной границ России.

Кутузову было поручено командование тремя дивизиями (5, 6 и 7-й), расположенными в Брест-Литовске, Дубно и Мозыре. Он провел большую  работу по приведению вверенных ему  войск в полную боевую готовность.

В мае 1806 г. Кутузов  был вызван в Петербург, где продолжал  хлопоты по обеспечению людьми, оружием, лошадьми и имуществом вверенных  ему дивизий. Осенью 1806 г. Кутузов  вернулся к своим дивизиями получил  приказ о подготовке войск к выступлению  в поход. Началась новая война  с Наполеоном.

Несмотря на общепризнанные заслуги Кутузова и  его полководческий талант, блестяще проявленный в кампании 1805 г., Александр I не захотел поставить опытного полководца во главе армии, которой  предстояло действовать против французов  в Восточной Пруссии. Дивизии, которыми командовал Кутузов, были направлены в  состав действующих войск, а М. И. Кутузов назначен киевским военным  губернатором. Это назначение Кутузова оценивалось современниками как  почетная ссылка полководца.

В ноябре 1807 г. Александр I возложил на Кутузова главное командование 8, 9, 18 и 22-й дивизиями, расположенными в пределах ведения киевского  военного губернатора, оставив его  в прежней должности военного губернатора. Новое назначение Кутузов  принял с радостью.

Дивизии Киевского  губернаторства должны были составлять резерв Молдавской армии, начавшей военные  действия против Турции, вероломно  нарушившей Ясский мирный договор 1791 г. и объявившей России войну.

Начало войны  с Турцией совпало с ведением второй войны России с наполеоновской Францией, и совершенно естественно, что эта война была наруку Наполеону, так как оттягивала часть сил  русской армии к южным границам.

Турецкое правительство  ввело свои войска в Молдавию и  Валахию и приступило к вооружению крепостей на Дунае. В ответ на агрессивные действия Турции главнокомандующему Молдавской армией было дано распоряжение перейти через Днестр, занять Бессарабию, Молдавию и Валахию и начать военные  действия против турецких войск. Несмотря на небольшую численность русских  войск (30 тысяч) и на разбросанность их по большой территории, боевые действия против турок вскоре привели к значительным успехам. К лету 1807 г. турки были отброшены за Дунай, и русские готовились к овладению турецкими крепостями на левом берегу реки (Измаил, Браилов, Журжа) и форсированию самого Дуная. Военные действия на Кавказском театре войны против Турции привели к значительной победе русских войск на берегах Арпачая. Адмирал Сенявин одержал над турками ряд побед на море.

В июне 1807 г. Тильзитским  миром была окончена война с Наполеоном. Международная политическая обстановка изменилась. Россия оказалась временно вовлеченной в континентальную  политику Наполеона, а Наполеон обязался не оказывать помощи и поддержки  Турции в ее борьбе с Россией и  быть посредником в заключении мира между Россией и Турцией. Однако переговоры о мире, которые велись в Париже, не дали положительного результата.

20 апреля 1808 г.  Кутузов приехал в Яссы в  главную квартиру фельдмаршала  Прозоровского, где был назначен  командующим главным корпусом  армии. Этот корпус не имел  постоянного состава. Всего в  главном корпусе было 15 батальонов  пехоты, 25 эскадронов кавалерии, 2 казачьих  полка, 2 роты артиллерии, понтонная  рота и батальон милиции.

Благодаря богатому боевому опыту Кутузов сумел  в короткий срок поднять боевую выучку Молдавской армии, научил войска действовать  сомкнутым строем, отражать атаки  турецкой конницы огнем, а к действию холодным оружием переходить только при явном разгроме противника, так  как сохранять строй при ударе  в штыки трудно. Останавливаясь на действиях конницы, Кутузов учил, что построение кавалерии должно прикрываться пехотными каре; при  этом Кутузов указывал на необходимость  умело выбирать момент для атаки  и атаковать неприятеля сомкнутым  строем, а не врассыпную. Вместе с  тем Кутузов обращал внимание и на одиночную подготовку каждого  всадника, говоря при этом, что кавалерист и один должен быть страшен неприятелю.

В ходе сражения обстановка может меняться, и поэтому  всякое построение и решение зависит  от положения, места и обстоятельств - учил Кутузов.

Прозоровский  не мог не оценить способностей своего помощника и, когда военный министр  запросил его мнение о Михаиле  Илларионовиче на случай назначения Кутузова командиром отдельного корпуса  в Австрии, дал весьма лестный  отзыв. Он писал: «Никого лучше избрать  не можно, как генерала от инфантерии Голенищева-Кутузова. Он знает все  здешние места, народы и обычаи здешние, також места задунайские и  всю политику турецкую, следовательно, он всех и способнее. Я могу с полным удостоверением свидетельствовать, что  он должность генерала и часть  воинскую хорошо разумеет... Я по части  войсковой совершенно им доволен, и  он мне в самом деле помощник. Впрочем, заключительно скажу, что  я признаю его в искусстве  военном из лучших генералов» [3]. Иностранные дипломаты всячески препятствовали успешному завершению переговоров, разжигали вражду между Турцией и Россией, вели провокационные интриги. В конце 1808 г. стало ясно, что переговоры с Турцией не приведут к положительным результатам, что Турция только тянет время, рассчитывая на изменение политической ситуации в Европе. Однако это изменение произошло не в ее пользу.

Во время  эрфуртского свидания с Александром I Наполеон дал согласие на присоединение  к России Молдавии и Валахии и  установление границы по Дунаю. Наполеон отказывался от поддержки Турции в ее борьбе с Россией, и это обстоятельство развязывало России руки для продолжения войны.

В конце марта 1809 г. было решено возобновить военные  действия против турок. Представляя  царю план военных действий, Прозоровский писал, что он рассчитывает очистить левый берег Дуная от турецких крепостей и будет стараться  взять Браилов, Измаил и Журжу. Методы ведения войны Прозоровского  были противоположны румянцевским и  суворовским.

Первую осаду  и штурм Прозоровский повел на крепость Журжу. Однако атака Журжи  была отбита с потерями. Тогда Прозоровский решил осадить Браилов. В этой операции были использованы главные  силы армии - войска, находившиеся под  командой М. И. Голенищева-Кутузова.

7 апреля войска  Кутузова двинулись к Браилову. Они шли в боевом порядке,  четырьмя колоннами. Кутузов лично  наблюдал за порядком движения. К ночи русские подошли к  крепости и остановились в  4-5 км от нее.

С утра 8 апреля передовые части сбили турецкие посты и войска приступили к обложению  Браилова.

Прозоровский  решил попытаться склонить гарнизон Браилова к капитуляции и послал коменданту предложение о сдаче  крепости. Но турки отказались капитулировать. 16 апреля начался обстрел крепости и города из всех орудий и подготовка к штурму.

После трехдневного обстрела Прозоровский решил, что самой  крепости и ее батареям артиллерийским огнем нанесен существенный урон и поэтому настало время штурма. Кроме того, лазутчики сообщили, что среди гарнизона идет брожение и часть турецких солдат решила капитулировать. Штурм был назначен в ночь на 20 апреля.

Кутузов не был  согласен с Прозоровским. Он указывал, что крепость еще сильна, ее артиллерия не подавлена, а без этого штурмовать крепость рискованно. Однако Прозоровский все-таки приказал штурмовать.

Диспозиция  к штурму была составлена Кутузовым  в духе суворовской диспозиции к  штурму Измаила.

В конце диспозиции Кутузов писал: «О часе атаки приказано  будет отрядным начальникам. Артиллерии с сего часа усиливать пальбу и  стараться бить те места, на которые  пойдут колонны, и сие делать постепенно за полночь до самого штурма. Когда  же тронутся колонны к действию, тогда те батареи или орудия на батареях, которым без вреда колонн наших стрелять не можно будет, стреляют поспешно холостыми зарядами. Действующим  колоннам позволяется закричать  ура!, но не более двух раз и непродолжительно и то тогда, когда головы сих колонн придут ко рву, с каковым криком и  спускаются в оной» [4].Таким образом холостой огонь артиллерия должна была вести для того, чтобы избежать поражения своих войск и одновременно устрашать противника грохотом артиллерийских выстрелов.

В прошлом каждому  штурму обычно предшествовала демонстрация с целью дезориентировать противника. Частое повторение этого приема стало  уже известно туркам, и они не поддавались больше обману. Поэтому  теперь Кутузов решил поступить иначе. Согласно его плану основная атака должна была быть первой, а демонстрирующая колонна должна была атаковать второй и привлечь на себя контрудар турок, которые атаку второй колонны признали бы за основной удар.

В 22 часа войска, назначенные на штурм, стали подтягиваться  в головные укрепления. В 23 часа взвилась третья сигнальная ракета, и колонны  двинулись вперед в абсолютной темноте. Начальник левой колонны, имевший  задачу нанести демонстративный  удар, не понял решения Кутузова и, зная о демонстративном характере  своего движения, по общепринятому  обычаю поспешил с атакой и первым подошел к ретраншаменту. Турки  всполошились и, осветив местность  светящимися ядрами, обнаружили атакующих. Колонны были встречены сильным  огнем. Когда стало светать и  Прозоровский увидел, что штурм не удался, он приказал отступить. Прозоровский, желая оградить себя от обвинений, в  приказе от 20 апреля обрушил, свой гнев на солдат, а в донесении царю прямо клеветал на подчиненных, обвиняя  их в неудаче штурма Браилова. Прозоровский, не послушав совета Кутузова, велел  вести войска на штурм, хотя обстановка для этого еще не была благоприятна.    

После неудачного штурма Прозоровский собрал военный  совет для обсуждения дальнейших действий. Здесь вновь выявились  разногласия между Прозоровским и Кутузовым по вопросу о дальнейшем ведении войны. Прозоровский считал необходимым овладеть Браиловым  правильной осадой, а потом двинуться  за Дунай и приступить к осаде  крепостей за Дунаем. Кутузов был  не согласен с таким планом, он предлагал  искать столкновения с живой силой  противника.

Разногласия Прозоровского  и Кутузова настолько обострились, что Прозоровский начал жаловаться царю.Александр I решил удалить Кутузова из действующей армии. Он послал два  рескрипта о дальнейшем служебном  использовании Кутузова, предлагая  Прозоровскому выбрать один из них. В первом рескрипте Александр I назначал Кутузова командующим резервным  корпусом Молдавской армии, во втором - на пост литовского военного губернатора  вместо увольняемого по прошению генерала Римского-Корсакова.Прозоровский выбрал второй рескрипт и послал его Кутузову, тот подчинился.

Вскоре после  отъезда Кутузова из действующей  армии фельдмаршал Прозоровский умер; на место главнокомандующего Молдавской армией вступил генерал  Багратион. В рескрипте на имя  Багратиона Александр I вновь поставил вопрос об активности военных действий («поспешный переход за Дунай признан  необходимым»), то есть подтвердил необходимость  той активности действий, за предложение  которой недавно Кутузов должен был расстаться с войсками.

Надвигавшаяся война с Наполеоном требовала  скорейшего и победоносного завершения войны с Турцией и освобождения войск Молдавской армии для борьбы с основными силами агрессии. Для  завершения затяжной войны с Турцией  нужны были решительные действия: необходимо было во главе Молдавской армии поставить полководца, умудренного  опытом войны, знающего особенности  и тонкости дипломатического воздействия  на турецкое правительство и умеющего малыми силами добиваться больших положительных  результатов. Лучшей кандидатурой на этот пост был М. И. Кутузов.

Александр I, при  всем его недружелюбном отношении  к Кутузову, вынужден был в марте 1811 г. подписать рескрипт о назначении М. И. Кутузова главнокомандующим Молдавской армии.

В письме к дочери Кутузов писал, что новое назначение его сильно беспокоит: «...буду назначен командующим армией в Турции. Уверяю тебя, что это меня вовсе не радует, наоборот, сильно огорчает, клянусь  тебе» 

Кутузов поспешил к армии. 31 марта 1811 г. он вступил  в командование войсками.

7 апреля Кутузов  направил военному министру свои  соображения по ведению дальнейших  военных действий. Эти соображения  свидетельствуют о том, как  быстро и вместе с тем тонко  и разносторонне оценил полководец  всю обстановку, не упустив из  виду никаких, казалось бы мелких, деталей.

8 состав Молдавской  армии к моменту приезда Кутузова  входили четыре пехотные дивизии  (8, 10, 16 и 22-я), две кавалерийские  (6 и 7), распределенные полками  по пехотным дивизиям, 14 казачьих  полков, рассредоточенные по Дунаю  для несения патрульной и разведывательной  служб, дунайская речная флотилия, небольшое количество осадной  и полевой артиллерии и инженерные  войска. По боевому расчету армия  имела 70 пехотных батальонов, 80 кавалерийских  эскадронов, 70 казачьих сотен; пять  батарейных рот артиллерии, четыре  роты конной артиллерии, пять  рот осадной артиллерии, четыре  роты пионер, две роты понтонеров. Кроме того, добровольцев из числа  местного населения набралось  до трех батальонов. Общая численность  войск составляла 46 тысяч человек.

В связи с  неблагоприятными климатическими условиями  в армии было много больных, поэтому  в строю фактически насчитывалось  не более 40 тысяч человек.

Особое внимание Кутузов уделил обучению солдат стрельбе. Он потребовал, чтобы командиры занялись «обучением вверенных им воинских чинов  стрелять в цель», обратили внимание «на состояние оружия и на все  те вещи, которые к истинной пользе службы принадлежат, отклонив притом все  те излишества, которые, озабочивая неприятным образом солдата и отягчая  его, отклоняются от существа самого дела» [5]