Земсеая реформа 1864 года

   Насколько отражалось негодное состояние дорожного хозяйства на торговле и общем благосостоянии населения, видно из того, что в одно и то же время (в середине 50-х годов) четверть овса продавалась в степных губерниях за 20-- 25 коп. серебром, а в Петербурге или в Риге -- за 4--5 руб. серебром, то есть в 20 раз дороже. Кубическая сажень дров в лесных местах северной России стоила 30 коп., а в Одессе--30 руб.³

   Такая пестрота в ценах крайне затрудняла товарообмен. Тяжелые транспортные условия вызывали вздорожание товаров. При огромных пространствах России и удаленности потребляющих центров от сырьевых, производственных районов улучшение путей сообщения становилось государственной необходимостью. Министерство внутренних дел было вынуждено признать, что «уездные дорожные комиссии... ровно ничего не делают, за редкими исключениями»⁴.

   Неурожаи были постоянным бедствием в царской России, но в дореформенную эпоху они поражали сельское хозяйство особенно часто и в особенно широких размерах. Официальные цифры урожайности завышены и вообще произвольны. Единой государственной системы статистики в дореформенной России не было.

   Подавляющее большинство современников не понимало связи голодовок с крепостническим землевладением и причину низкого уровня земледелия видело в бюрократическом управлении. Местное самоуправление казалось им панацеей от всех зол. Это было понятной реакцией многих представителей господствующего класса на бюрократический гнет Николая I. Систематические неурожаи создавали бескормицу для скота. От голода и от эпидемий чумы, сибирской язвы, ящура, воспаления легких, оспы и других болезней падали ежегодно десятки и даже сотни тысяч голов скота. Положение не улучшилось и после отмены крепостного права. В отчете министерства внутренних дел Валуев приводил цифры падежей скота в начале 60-х годов. В докладе указывалось, что значительный падеж имел место в 35 губерниях. Особенно поражали скот эпидемические заболевания -- чума, сибирская язва. Валуев сообщал, что для изыскания мер против «повальных болезней скота был учрежден при министерстве внутренних дел особый комитет «об улучшении ветеринарной части». За 1861--1863 годы комитет, по словам министра внутренних дел, составил проекты о преобразовании ветеринарной части в империи, об улучшении ветеринарных училищ, о мерах к ограничению падежей. Однако Валуев не мог ничего сказать о результатах работы этого комитета. Проекты составлялись, но падежи скота продолжались. Неурожаи и голодовки создали положение, при котором продовольственный вопрос не сходил с повестки дня заседаний комитета министров.

   Отчет министра внутренних дел Валуева за 1861, 1862 и 1863 годы показывает, в каком состоянии находилось продовольственное дело в этот период. Оказывается, что в сельских запасных магазинах в 1861 году содержалось 11899000 четвертей зерна, в 1862 году--11 160000 четвертей, в 1863 году--11035000 четвертей⁵, то есть после отмены крепостного права происходит беспрерывное снижение общего количества запасного хлеба, причем это снижение в 1863 году в сравнении с 1861 годом достигло 864000 четвертей. Валуев был вынужден признать, что помещики, из которых выбирались попечители запасных магазинов, обязанные так или иначе прокормить своих крестьян надо заботились о действительном состоянии запасов. Были примеры, что не существовало не только хлеба, но и самих магазинов.

   Дела по управлению народным продовольствием находились частью в ведении губернском комиссии народного продовольствия, частью у министерства государственных имуществ. К концу 50-х годов царское правительство было вынуждено признать полную непригодность всей продовольственной организации.

   Признавая несостоятельность организации продовольственного дела, министр внутренних дел Валуев в своем докладе царю указывал на необходимость «коренных преобразований» в этой области в соответствии с вводимым началом всесословности и образованием земских учреждений.

   Бедствия от неурожаев и голода, от падежей скота и плохих дорог дополнялись еще одним постоянным злом -- многочисленными и опустошительными пожарами. Средняя цифра убытков от пожаров в губерниях составляла 10 миллионов рублей в год. Для борьбы с пожарами в селениях особенно необходим был противопожарный инвентарь, соответствующие инструкции, организация страхования от огня, нужно было распространение кирпичного и черепичного производства на местах. Царское правительство было не в силах удовлетворить все эти потребности.

   В тяжелом состоянии находилось медицинское дело. Оно было. сосредоточено в двух ведомствах. Больницами в уездных и губернских городах ведали учрежденные еще во второй половине XVIII века приказы общественного призрения. В селах государственных крестьян медицинскую помощь должно было оказывать ведомство государственных имуществ и уделов.

   Население фактически не пользовалось медицинской помощью. Больницы приказов общественного призрения были организованы так скверно, что жители избегали пользоваться  ими; Только в особых случаях, при тяжелом ранении или отравлении, крестьяне обращались в больницы. Нередко в одном терапевтическом отделении «лечились» и заразные, и хирургические, и душевнобольные. Естественно, что больницы, как правило, пустовали.

   Амбулаторная помощь в царской России в начале 60-х годов совершенно отсутствовала. Часто уезд обслуживал один врач -- заведующий городской больницей. 

   В результате почти повсеместного отсутствия медицинской помощи в царской России свирепствовали самые страшные заболевания: чума, холера, оспа, сибирская язва, тиф, сифилис, дизентерия, «злая корча» (эпилепсия). Особенные опустошения приносили чума и холера. Чума появлялась неоднократно в южных причерноморских районах, в Бессарабии и на Кавказе. Массовые заболевания чумой имели место в 1807, 1808, 1812, 1819, 1828, 1839, 1841, 1843 и в дальнейшие годы.

   Вследствие недостатка медицинской помощи, прежде всего при родах, число умиравших в первый год младенцев составляло третью часть общего количества умиравших за год, тогда как в других странах смертность младенцев составляла четвертую и пятую часть общего числа.

   Такая смертность населения являлась серьезным препятствием для капиталистического развития. Растущая промышленность требовала многочисленных кадров  рабочей силы, значительной резервной армии труда. Государству нужна была многомиллионная армия, которой не угрожали бы повальные эпидемии. Запущенность медицинского дела была вопиющей, но царская бюрократия не была способна что-либо изменить в этом отношении.

   Приказы общественного призрения влачили самое жалкое существование.

   Весьма важным препятствием капиталистическому развитию страны, усилению военной и промышленной мощи государства была неграмотность широких масс населения.

   Капитализм не мог успешно развиваться при почти поголовной неграмотности сельского населения. Государство нуждалось в сильной, дисциплинированной, хорошо обученной армии. Крымская война показала важность этого дела. Новобранцы из крестьян из-за отсутствия элементарного образования плохо осваивали солдатское дело. Сколько-нибудь значительный подъем сельского хозяйства был немыслим без известного знакомства с данными агрономии и ветеринарии, без умения пользоваться сельскохозяйственными машинами, применять усовершенствованные способы обработки полей, выращивать лучшие породы скота, предупреждать его эпидемии и т. д. Нельзя было успешно развивать промышленность, внедрять новые машины при отсутствии элементарных технических знаний.

   Распространение образования становилось очень важной потребностью капиталистического развития, тем более необходимой после отмены крепостного права, когда крестьянство приобрело права и получило возможность заводить торговые и промышленные предприятия, заключать всякого рода сделки, предъявлять иски и т.д. Между тем, даже само правительство, как следует из отчета Министерства народного просвещения за 1866 год, признавало,  что до введения земских учреждений в России почти не было сельских школ.

   Если при крепостном праве бывали случаи, когда отдельные помещики-филантропы заводили школы для своих крестьян, то после отмены крепостного права и этих школ не стало. Лишь в немногих селениях государственных и удельных крестьян существовали сельские школы. Высочайшие повеления и указы царского правительства об улучшении дела начального народного образования оказывались безуспешными. Царская бюрократия не могла удовлетворить эту насущную потребность капиталистического развития страны.

   Более всего упреков и нареканий вызывала организация управления земскими повинностями. Все земские повинности разделялись на денежные и натуральные. Денежные повинности в свою очередь, по уставу 1851 года, подразделялись на государственные, губернские и частные (сословные). Дела по земским повинностям составляли: 1) определение их размера (составление сметы); 2) раскладка денежных земских повинностей; 3) сбор и расходование денежных сумм; 4) отчетность по этим действиям.

   На исполнение многочисленных местных (земских) нужд взимались так называемые земские сборы. Они все время росли. За 45 лет, с 1814 по 1860 год, они увеличились почти в 6 раз. Вся тяжесть сборов ложилась исключительно на одних крестьян.

   Кроме тяжелых земских сборов на плечи крестьян ложились другие различные повинности, исполнявшиеся натурой: исправление дорог, поставка подвод, снабжение квартирами войск. Натуральные повинности были тяжелейшей формой крепостной зависимости эксплуатируемого населения России того времени. Управление натуральными повинностями находилось в руках местной полиции -- земских исправников и становых приставов. Губернские учреждения не заботились о них, а полиция, занятая другими обязанностями, формально относилась к делу. При исполнении натуральных повинностей господствовал полный произвол местных властей. Никакой уравнительности в раскладке повинностей между уездами не существовало.

   Таким образом, дореформенное уездное и губернское хозяйство и управление находилось в. 40--60-х годах XIX века в совершенно расстроенном состоянии. Урожайность была низкой и не обнаруживала тенденция к подъему. Хлебные запасные магазины почти везде были пусты, а продовольственные капиталы расхищались помещиками. Дороги и мосты в большинстве случаев были непригодны для езды. Частые и опустошительные пожары разоряли крестьян и приносили громадные убытки состоятельным элементам. Стеснительные формальности и бюрократическая волокита мешали проявлению частной инициативы, заведению торговых и промышленных предприятий, открытию ярмарок и базаров. Обороты ярмарочной торговли были неудовлетворительны. Больницы содержались так, что «болезни в них усиливались, а не излечивались». Свирепствовали эпидемии. Смертность в отдельных местах превышала рождаемость. Сельские школы существовали только на бумаге. Начального образования фактически не было.

   Личный состав чиновников, на которых лежало управление, был ниже всякой критики. В историческом обзоре деятельности комитета министров сообщается множество случаев жалоб населения на губернаторов, на злоупотребления чиновников, на медленное и неправильное, течение дел. Во всех губерниях лежали груды бумаг с нерешенными вопросами. Состав губернаторов не улучшился и в царствование Александра II.

   Крестьянская реформа устраняла главное препятствие, стоявшее на пути капитализма, -- крепостное право. Но оставалось другое препятствие, с которым капитализм не мог мириться, и устранение которого было исторической необходимостью, -- сословное, бюрократическое уездное и губернское управление. До тех пор, пока оно целиком оставалось в руках царских чиновников и безвластных представителей дворянского сословия, ни о каком подъеме местного хозяйства не могло быть и речи. Передача его выборным представителям всех сословий являлась насущной потребностью капиталистического развития.

2.1. Значение революционной ситуации и отмены крепостного права для проведения Земской реформы

   Потребность в создании органов местного самоуправления вполне назрела, как выше показано, еще до отмены крепостного права. Но при его сохранении осуществление земской реформы было невозможно. Более 20 миллионов крепостных, лишенных гражданских прав, не могли принимать участие в каких бы то ни было общественных делах, даже непосредственно касающихся их быта. Все государственные, центральные и местные учреждения покоились на основе крепостного права и были проникнуты сословным, крепостническим духом. В тех условиях, в которых жило крепостное население России, даже ограниченное самоуправление было немыслимо.

   С отменой крепостного права разрушался фундамент старого здания царской администрации. Третья часть населения России получала известные гражданские права, могла более легко вступать в буржуазные отношения, приобретала непосредственный интерес к местным хозяйственным делам. Естественно, что она должна была получить хотя бы некоторое право голоса в этих делах. Дальнейшее существование сословных учреждений местного управления теряло всякий смысл.

   Таким образом, только отмена крепостного права обеспечила возможность проведения земской реформы, и она же определила безотлагательную необходимость этой реформы.

   Непосредственная связь крестьянской реформы с реформой местного управления сознавалась и в правительственных кругах. Но от сознания необходимости преобразования местного управления до его осуществления, было ещё далеко. Правительство не торопилось вводить земское, выборное от всех сословий самоуправление. На первых порах оно ограничилось образованием крестьянских учреждений. Они были призваны для того, чтобы, создав видимость самостоятельного сельского управления, усилить зависимость крестьян от местной администрации и обеспечить исправное исполнение повинностей в пользу помещиков и государства. Для этого были образованы сельские и волостные сходы, на которых избирались: сельский староста, сборщик податей, волостное правление, волостной старшина и волостной суд. Вопросы, которыми они занимались, касались, главным образом, отбывания всякого рода повинностей, раскладки и сбора податей. Это были сословные учреждения, созданные правительством с фискальной целью. Ограниченные в своей компетенции крестьянские учреждения находились в полной зависимости от местной администрации и полиции.