Частное и публичное право

С другой стороны, в ряде случаев оказывается  необходимым взаимодействие и взаимовлияние  частного и публичного права, в том  числе внесение публично-правовых элементов в частноправовое регулирование (как, впрочем, и наоборот). В связи с эти интересно рассмотрение судебных дел в контексте влияния публично-правового регулирования на гражданско-правовые отношения. Например, в постановлении апелляционной инстанции Арбитражного суда Магаданской области от 26 мая 2006 г. по делу N А37-4464/05, предметом судебного разбирательства явилось требование истца, МУП г. Магадана «Спецтранс» о взыскании с ответчика МУП г. Магадана «РЭУ-7» суммы задолженности по договору N 70 от 01.01.04 г. на выполнение услуг по санитарной очистке-вывозу и утилизации бытовых отходов.¹³ Ответчик считает, что техническое содержание контейнеров не предусмотрено договором и является дополнительной услугой, которую он не заказывал. Суд апелляционной инстанции пришел к следующему выводу, что договор, заключенный между специализированными унитарными предприятиями (истцом и ответчиком), не является коммерческим направленным на удовлетворение их собственных интересов, а направлен на обеспечение гражданских прав и интересов населения. Деятельность истца и ответчика по осуществлению своих прав и обязанностей по договору носит не только гражданско-правовой (частный) характер в части своих прав и обязанностей сторон по договору, но и публично-правовой характер в части обслуживания жилого фонда.

Вместе  с тем попытки выявить критерии разграничения этих сфер предпринимались  как отечественными, так и зарубежными  учеными на протяжении не одного века. Так, С.В. Дорохин считал, что элементы публичного и частного права способны в той или иной степени проникать в различные правовые отрасли. По этой причине провести четкую границу между публичным и частным правом не представляется возможным. Отнесение того или иного общественного явления к области частного или публичного права, как правило, закрепляется на позитивном уровне. Однако в условиях неустойчивой правовой системы существуют сферы, в отношении которых законодатель по тем или иным причинам не определился по методам и способам правового регулирования, а также «всегда возможны отношения, возникающие и развивающиеся вне зависимости от воли законодателя и, следовательно, не от него получающие свое определение и назначение». По этим причинам элементы публичного и частного права неравномерно распределяются в законодательстве, зачастую нарушая сложившееся отраслевое деление и обнаруживая внутренние противоречия. Необходимость решения возникающих в этой связи юридических проблем определяет практическую ценность концепции деления права на публичное и частное.¹⁴

Но, в  конце концов, для большинства  исследователей  стало ясным, что  основной критерий деления права  на частное и публичное состоит  в характере и способах (методах) воздействия их норм на регулируемые отношения, причем их различия в действительности обусловлены самой природой этих отношений.

Частное право построено на началах координации (согласования) деятельности юридически равных участников регулируемых отношений, реализующих собственные (частные) интересы, и потому представляет собой  систему их децентрализованного  регулирования, в значительной мере -саморегулирования. В отличие от него, публичное право построено на принципе субординации (подчинения) неравноправных субъектов, деятельность которых связана с осуществлением государственных и общественных (публичных) интересов и потому представляет собой систему централизованного регулирования соответствующих отношений. Достаточно указать на тот факт, что судам общей юрисдикции и арбитражным судам подведомственны различные споры публичного характера и среди них споры о признании недействительным ненормативного, а в случаях, предусмотренных законом, также нормативного акта государственного органа или органа местного самоуправления, если эти акты не соответствуют закону или иным правовым актам и нарушают гражданские права и охраняемые законом интересы гражданина или юридического лица (ст. 13 ГК РФ).

При этом очевидно, что юридическое оформление отношений, например, в области государственного управления не может строиться на принципах свободы и самостоятельности  их участников, ибо такие отношения  по самому своему характеру требуют  централизованного воздействия  и иерархической подчиненности  субъектов. Напротив, экономические  отношения рыночного товарообмена предполагают предоставление их участникам максимальной (хотя, разумеется, и не безграничной) свободы, стимулирующей  их инициативу и предприимчивость. 

В свое время, М.М. Агарков отметил, что проблема разграничения частного и публичного права – это вопрос, которому так посчастливилось в науке по количеству и качеству посвященной ему литературы и не посчастливилось по части общепринятого его разрешения.¹⁵

1.2 МЕСТО ЧАСТНОГО И ПУБЛИЧНОГО ПРАВА В СОВРЕМЕННОМ РОССИЙСКОМ ПРАВЕ

Начало  90-х гг. XX столетия в России - ознаменовался конституционным признанием человека высшей ценностью, а соблюдения и защиты его прав и свобод - обязанностью государства, выбором в пользу правового государства и гражданского общества, переходом от директивно-плановой экономики к рыночной, осознанием необходимости создания в стране нового правопорядка, базирующегося на принципиальном различении двух самостоятельных его сфер - публичного права и частного права, повлекшем возрождение идеи частного права и ее реализацию в российской правовой системе.

Возрождение в современном российском правопорядке частного права как явления общественной жизни - это, в первую очередь, возврат  в научный оборот понятия «частное право» понятия, хорошо изученного дореволюционной  правовой наукой, но мало известного правоведению советского периода. В современной  российской цивилистике отсутствует  единое понимание частного права, равно  как и проблемы разделения права  на две сферы - публичного права и  частного права.

Современными  правоведами высказаны различные  оценки частного права, среди которых  наибольший интерес вызывают две  крайних: признание высокой цивилизационной, общекультурной миссии частного права, его значимости в судьбе российского  общества и будущности нашей страны, с одной стороны, и резкая критика - с другой. Дискуссия по проблеме разделения права, начавшаяся в 90-х  гг. XX в., сегодня не только не пошла  на убыль, но и обрела в просчетах  государственной экономической  политики «второе дыхание», ибо каждый такой просчет связывается противниками частного права с новым Гражданским  кодексом РФ, закрепившим принципы частноправового регулирования  общественных отношений. Анализ современной  литературы показывает, что позиция  неприятия частного права обусловлена  не теоретическими соображениями, а  идеологическими, о чем свидетельствуют  как характеристики, даваемые частному праву и Гражданскому кодексу РФ, так и выводы, делаемые по поводу возрождения в стране частноправового регулирования. Например, принятие Гражданского кодекса РФ связывается с концепцией «шоковой терапии», непродуманные, вызывающие серьезную критику у любого непредвзятого наблюдателя действия правительства, рассматриваются как последствия построения правовой системы РФ на частноправовых началах, принцип равенства участников гражданского оборота, без которого немыслима нормальная экономическая жизнь страны, называется причиной дезорганизации и упадка экономики, разрушения промышленности, насаждения «стихии дикого рынка»¹⁶.

Оценка  частного права влияет и на решение  вопроса о его месте в правовой системе. По одной из позиций, обозначенных в литературе, российская правовая система возвращается к классическим основам, базирующимся на принципиальном различении публичного и частного права, и из «пирамиды» отраслей, в вершине  которой находилось конституционное  право, превращается в «трапецию», в  вершинах которой расположены публичное  и частное право, следовательно, частноправовое регулирование становится равнозначным публично-правовому, а  не производным от него (Е. А. Суханов). Вторая позиция построена на утверждении, что сегодня возврат к классической дихотомии «частное право - публичное  право» невозможен, ибо «право сейчас работает со многими новыми институтами, находящимися на пересечении частного и публичного интересов», а отношения  в гражданском обществе регулируются уже не столько «чистыми» частноправовыми  и публично-правовыми методами, а  методами, «относящимися одновременно и к той, и к другой сферам» (М.-П. Р. Кулиев). Отсюда сторонниками второй позиции делаются выводы: публичное  право не следует сводить только к обеспечению государственных  интересов, поскольку оно представляет общие интересы всех членов общества; публичное право все глубже проникает  в ткань отраслей частного права; роль публичного права в современном гражданском обществе усиливается. Но для того, чтобы публичный интерес не отдалялся от интересов всего общества, необходим механизм учета общественных интересов в деятельности органов государственной власти и управления. Первые шаги по реализации такого механизма были предприняты еще при разработке Конституции СССР 1977 г. и принятой на ее основе Конституции РСФСР 1978 г. Такая норма как «постоянный учет общественного мнения» носила декларативный характер, но обладала несомненным позитивным потенциалом.

К сожалению, в действующей Конституции РФ 1993 г. проблема учета общественного мнения в деятельности органов государственной власти и управления оставлена без внимания. Такое положение вещей может привести к нарушению баланса интересов общества и государства при формировании публичных интересов и, как следствие, к преобладанию в публичном интересе интересов властных структур государства, усугубляющего антагонизм государства и общества, государства и личности.¹⁷

Вот, например, одна из оценок состояния баланса  интересов общества и государства  в современной России: "В любой  стране государство и общество всегда борются за "территорию". И государство  всегда стремится к расширению. Но в развитых странах есть железобетонные стены, за которые власть при всем своем желании пробраться не может. В России в силу аморфности гражданского общества и отсутствия демократических  традиций власть захватила слишком  большую территорию. А это однозначно объявлению войны обществу.

Достаточно острый характер указанных  противоречий вынудил государство  и общество искать пути их разрешения. Наиболее значимым шагом в этом направлении  стало принятие Федерального закона от 4 апреля 2005 г. N 32-ФЗ «Об общественной палате Российской Федерации».

По смыслу Федерального закона "Об общественной палате Российской Федерации" Общественная палата представляет собой независимый  от государства и политических течений  консультативный орган, состоящий  из граждан, имеющих особые заслуги  перед государством и обществом. Общественная палата РФ призвана стать  связующим звеном, проводником информации между обществом и государством. В условиях отсутствия доверия значительной части электората к демократическим  институтам роль Общественной палаты РФ в деле достижения баланса интересов  общества и государства трудно переоценить. Однако авторитет данного органа в качестве выразителя общественного  мнения целиком зависит от того, насколько государство готово прислушиваться к его рекомендациям и поступаться  собственными интересами во благо интересов  общества.

Современная правовая система России опирается  на закрепленные в ее Конституции  нормы - принципы, которые находят  свое развитие в отраслевом законодательстве. Отступление от положений Конституции  РФ влечет за собой исключение соответствующего акта из правового поля. Это определяет ведущий характер Конституции РФ, ставящий ее во главу всего позитивного  права России.

Вместе  с тем нельзя говорить об отсутствии под охраной конституционного права  интересов частных лиц. По нашему мнению, под частным интересом  следует понимать интерес отдельно взятого лица, побуждающий его  под влиянием конкретных обстоятельств  к определенному поведению. Носителем  частного интереса является человек. Таким  образом, частный интерес - категория  сугубо субъективная. В зависимости  от своих индивидуальных характеристик  различные лица, оказавшиеся в  одинаковом положении, могут обнаружить прямо противоположные интересы, причем как правомерные, так и  нарушающие общепринятые правила общежития. В этом смысле частные интересы, в противоположность интересам  публичным, обладают дестабилизирующим  воздействием на общественные отношения. Кроме того, по причине своей субъективности частные интересы не могут быть в полной мере выражены в правовых нормах. Позитивное право не способно определить содержание интересов конкретного лица, а может лишь установить границы и условия для их реализации. Вместе с тем в определенной степени возможно совпадение интересов частного лица с закрепленными в праве публичными интересами.

Наличие определенного частного интереса является свойством каждого человека, поэтому  проявления такого интереса мы можем  встретить в любой области  общественной жизни. В связи с  этим невозможно найти отрасль права, которая бы в той или иной степени  не охраняла интересы частных лиц.

Частные интересы, свойственные большинству  членов общества, принимают участие  в формировании общественных интересов, которые после их координации  с интересами государства закрепляются в позитивном праве в качестве публичных интересов. В качестве примера такой нормы можно  привести положение ст. 2 Конституции  РФ, провозглашающей: "Человек, его  права и свободы являются высшей ценностью. Признание, соблюдение и  защита прав и свобод человека и  гражданина - обязанность государства". Публичные интересы, закрепленные в  этой норме, заключаются в признании  необходимости охраны государством прав и свобод каждого члена общества. С точки зрения охраны частных  интересов она позволяет конкретному  лицу в случае нарушения его прав и свобод обратиться за защитой к  государству.

В последние  годы в России провозглашается принцип  сбалансированного учета частных  и публичных интересов на государственно-властном уровне. Концепция национальной безопасности РФ, утвержденная Указом Президента РФ от 17 декабря 1997 г. N 1300, гласит: «Национальные интересы России - это совокупность сбалансированных интересов личности, общества и государства в экономической, внутриполитической, социальной, международной, информационной, военной, пограничной, экологической и других сферах»¹⁸.

Как положительное  явление следует оценить использование  принципа сбалансированного учета  публичных и частных интересов  в правоприменительной деятельности. Так, в своем Постановлении от 27 апреля 2001 г. N 7-П по делу о проверке конституционности ряда положений Таможенного кодекса РФ Конституционный Суд РФ отметил: «Поддержание - в целях обеспечения конституционных гарантий прав и свобод граждан - баланса публичных интересов государства и частных интересов субъектов, участвующих в таможенных и сопряженных с ними гражданско-правовых отношениях, диктует необходимость установления ограничительных сроков для применения конфискации (взыскания стоимости) товаров и транспортных средств, явившихся непосредственным объектом нарушения таможенных правил». Данный вывод Конституционного Суда РФ наряду с другими послужил основанием для признания ст. 247 Таможенного кодекса РФ не соответствующей Конституции РФ.¹⁹

Указанным постановлением Конституционный Суд  РФ продемонстрировал возможность  практического применения принципа сбалансированного учета публичных  и частных интересов для обоснования  правовой позиции по конкретным делам. Таким образом, несмотря на свою субъективность, этот принцип имеет и существенное прикладное значение.