Марксистско-ленинская теория права

Карл Маркс считал, что общество, вышедшее из недр частнокапиталистических отношений, на первоначальных этапах своего развития (то есть в первой фазе коммунизма) еще носит отпечатки прошлого. И утверждение о том, что общественная собственность на основные средства производства позволяет производителям общественно полезного продукта получать то, что они заработали («царство» равенства), Маркс считает ошибочным. «Равное право», по мнению Маркса, здесь действительно имеет место, но это еще «буржуазное право», которое, как и всякое право, предполагает неравенство. Всякое право есть применение одинакового масштаба к различным людям, которые на деле не одинаковы, не равны друг другу. Поэтому «равное право» есть нарушение равенства и несправедливость. Такое неравенство заложено в физиологическом и социальном положении людей. В условиях, когда каждый должен отработать равную с другими долю общественного продукта, в экономически невыгодном положении оказываются люди, которые в силу своего физического или психического состояния не могут быть равноправными участниками общественного производства и потребителями его благ. «…При равном труде, - заключает Маркс, - следовательно, при равном участии в общественном потребительном фонде, один получит на самом деле больше, чем другой, окажется богаче другого и т. д. Чтобы избежать всего этого, право, вместо того, чтобы быть равным, должно бы быть неравным…»⁹.

Маркс не только тончайшим образом  учитывает неизбежное неравенство  людей, он учитывает также то, что  один еще переход средств производства в общую собственность всего общества не устраняет недостатков распределения и неравенства «буржуазного права», которое продолжает господствовать, поскольку продукты делятся «по работе».

«…Но эти недостатки, - продолжает Маркс, - неизбежны в первой фазе коммунистического общества, в том  его виде, как оно выходит, после  долгих мук родов, из капиталистического общества. Право никогда не может  быть выше, чем экономический строй  и обусловленное им культурное развитие общества…»¹⁰.

Конкретизируя положения Маркса, Ленин  пишет, что в первой фазе коммунистического  общества «буржуазное право» отменяется не вполне, а лишь отчасти, в меру уже достигнутого экономического переворота, то есть лишь по отношению к средствам  производства. «Буржуазное право» признает их частной собственностью отдельных  лиц, а социализм делает их общей  собственностью, и только в этой части «буржуазное право» отпадает. Но оно остается в своей другой части: в качестве регулятора распределения  труда и распределения продуктов  между членами общества. Такой  «недостаток» марксистско-ленинская теория считает неизбежным в первой фазе коммунизма (после свержения капитализма), так как люди сразу не научатся работать на общество без всяких норм права, поскольку для этого нет необходимых экономических условий. Других же норм, кроме «буржуазного права», нет. Право отмирает полностью только тогда, когда общество осуществит правило: «от каждого по способностям, каждому по потребностям», то есть когда люди настолько привыкнут к соблюдению основных правил общежития и когда их труд будет настолько производителен, что они добровольно будут трудиться по способностям.

Следующий постулат марксизма о  праве как «равном масштабе по отношению к неравным людям» в  условиях частной собственности  и «неравном масштабе к различным  людям» в условиях общественной собственности  подтвердился только в своей первой части. Отношения, возникающие на основе всеохватывающей общественной собственности, превращаются в тотальную регламентацию  человеческих интересов, регулирование  которых невозможно посредством  правовых законов. Право при таких  экономических условиях превращается в свой антипод. Оно становится главным препятствием на пути удовлетворения индивидуальных интересов личности. Право выступает необходимым инструментом обеспечения экономической свободы индивида. Нравственные, религиозные, национальные и другие факторы, включаясь в сферу правового регулирования, ориентируют и в значительной мере определяют направление экономического развития общества. В этой связи экономическая обусловленность права выступает как «подвластный фактор», обеспечивающий индивидуальные интересы людей, в том числе и экономические. Право, если оно отражает объективные потребности общественного развития, является «беспристрастным» регулятором отношений производства и потребления. Его нравственные основы в цивилизованном мире учитывают и реализуют эти потребности в рамках дозволенного и запрещенного поведения участников общественных отношений.

Маркс писал:

«...На высшей фазе коммунистического  общества, после того как исчезнет порабощающее человека подчинение его  разделению труда; когда исчезнет вместе с этим противоположность умственного  и физического труда; когда труд перестанет быть только средством для  жизни, а станет сам первой потребностью жизни; когда вместе с всесторонним развитием индивидуумов вырастут и  производительные силы и все источники общественного богатства польются полным потоком, - лишь тогда можно будет совершенно преодолеть узкий горизонт буржуазного права, и общество сможет написать на своем знамени: «Каждый по способностям, каждому по потребностям» ¹¹.

Таким образом, в соответствии с  марксистско-ленинской концепцией в основе возникновения права, его  функционирования и неизбежного  отмирания лежат классово-экономические  причины. Мировая наука и практика государственно-правовой жизни общества не отрицает определяющей роли социальных и экономических факторов в возникновении  и развитии права, однако рассматривается  эта проблема с иных позиций. Марксизм-ленинизм видит в праве средство закрепления воли и охраны интересов экономически господствующих классов. В их понимании права, правового регулирования главное место занимает человек с его разнообразными интересами и потребностями, а не только противоположные интересы классов.¹²

Глава 2. Черты  права в марксистско-ленинской  теории.

2.1. Классовый  характер права.

Марксистский  взгляд на классовый характер государства  и права произволен от историко-материалистического  понимания природы социальных классов  и их взаимодействия. Благодаря этому  пониманию делается очевиднее укорененность государства и права в «материальных жизненных отношениях», нагляднее проступает объективная общественная потребность в них на некоторых этапах истории, яснее становятся закономерности происходящих в них изменений.

Классовая общественно-экономическая  формация, согласно марксизму, непременно передает политической и юридической  надстройке качество классовости, в  котором заключено два ряда свойств. Один ряд – абстрактные, общие  моменты, характеризующие всякое государство  и всякое право. К таким моментам марксизм относит: обусловленность  факта существования политической и юридической надстройки наличием социальных классов, определяемость формы  государства и права процессами взаимодействия классов, зависимость  направлений и методов деятельности аппарата государства, способов реализации права от соотношения классовых  сил и так далее. Второй ряд – свойства, порождаемые конкретно-исторической спецификой определенной классовой формации. В числе этих свойств: тип связи законодательной, исполнительной и судебной властей, если таковые как-то разграничены, принципы построения, комплектования и функционирования аппарата государства, порядок нормотворчества, средства обеспечения соблюдения официальных предписаний и тому подобное.

Одновременно  с выработкой понимания классовости  политической и юридической надстройки как сложного социального качества Маркс и Энгельс ввели разграничение организационно-институциональных аспектов надстройки и направленности ее практического действия. Вводя разграничение подобного плана, Маркс и Энгельс исходили из того, что множество институтов государства и права благодаря своим структурным и общефункциональным характеристикам может служить не одному, а нескольким разным классам общества, может быть проводником политики различных классов.

В условиях разделения общества на противоположные классы жизнедеятельность политической и  юридической надстройки, взятой во всех ее измерениях, пронизывает и  определяет интерес господствующего  класса. Данный интерес присутствует как в выполнении этой надстройкой  сугубо принудительных акций, прямо  обусловленных наличием классовых  антагонизмов, так и в выполнении ею «общих дел, вытекающих из природы  всякого общества»¹³.

Марксизм рассматривает  обе упомянутые роли государства  и права в их неразрывном единстве, т.е. в таком их состоянии, в каком  они находятся в практической, эмпирической жизни. Лишь во взаимообусловленности  одной роли другой можно точно  распознать всю истину каждой из них. Заведование общими делами общества и выполнение функций механизма, используемого господствующим классом  для подавления своих классовых  противников,– вовсе не параллельно  совершающиеся процессы: у них  есть множество точек соприкосновения  и пересечения.

«Специфические  функции», возникающие из противоположности  между государственной машиной  и народом, претворяются в жизнь  и через управление общими делами, через общесоциальную деятельность эксплуататорского государства. Не бывает в классовом обществе классово безразличного функционирования государственности, законодательства; не бывает классово нейтральных ролей государства. Этой мыслью проникнуты все произведения Маркса и Энгельса, так или иначе обращенные к социально-политической и политико-юридической проблематике.

В марксизме классовая  борьба выступает одной из важнейших  закономерностей бытия общества, расколотого на антагонистические  классы. Ничто сколько-нибудь существенное в социальной жизни такого общества  не может быть объяснено и понято вне контекста классовой борьбы.

В значительной мере из-за нее аппарат государства  оказывается учреждением, легитимно  осуществляющим целенаправленное насилие  в обществе. Выделение и акцентирование в природе государства его  принуждающего начала закономерно  для марксизма.

В «Манифесте Коммунистической партии» подчеркнуто, что добившийся своего политического господства пролетариат  осуществит (наряду с другими мерами) деспотическое вмешательство в  право собственности и в буржуазные производственные отношения, сосредоточит все орудия производства в руках  государства, централизует транспорт  и кредит, введет одинаковую обязательность труда для всех и создаст промышленные армии, так как милитаризация  труда рисовалась тогда авторами «Манифеста» одним из способов его  организации. Пролетариат в качестве господствующего класса силой упраздняет старые производственные отношения.

«Насилие,– отмечает Маркс,– является повивальной бабкой всякого старого общества, когда оно беременно новым. Само насилие есть экономическая потенция»¹⁴.

Политического аспекта  насилия, вырабатываемого государством, касается Энгельс. Он пишет: «..государство есть лишь преходящее учреждение, которым приходится пользоваться в борьбе, в революции, чтобы насильственно подавить своих противников... пока пролетариат еще нуждается в государстве, он нуждается в нем не в интересах свободы, а в интересах подавления своих противников, а когда становится возможным говорить о свободе, тогда государство как таковое перестает существовать»¹⁵. Это высказывание Энгельса Ленин считает «одним из самых замечательных, если не самым замечательным рассуждением в сочинениях Маркса и Энгельса по вопросу о государстве»¹⁶. Из слов Энгельса вытекает, что государство, которое пролетариат использует в целях насильственного подавления противников рабочего класса, не признает свободу для них. Но обеспечивает ли оно (в состоянии ли обеспечить) свободу самому пролетариату? Ведь давно и хорошо известно непреложное правило: всякий раз, когда под вопрос ставится та или другая свобода, не говоря уже об изъятии из сферы свободы, насильственном подавлении определенной социальной группы, ставится под вопрос и свобода вообще. Об этом и писал Карл Маркс.

Таким образом, помимо карательно-репрессивной функции государства  Маркс и Энгельс выявили и  иные социальные свойства, иные способы  жизнедеятельности. Однако в идеологии  революционного социалистического  движения почти вся совокупность воззрений Маркса и Энгельса на природу  государства была сведена к формуле: «государство – организация для  систематического насилия одного класса над другим (одной части населения  над другой)».¹⁷

2.2. Отмирание  права как одна из идей ленинизма-марксизма.

Идея отмирания  государства - одна из наиболее важных в марксизме-ленинизме: государство должно исчезнуть вместе с делением общества на классы. При этом праву предстоит отмереть вместе с государством.        

       По марксизму государство должно  именно естественно историческим  образом отмереть. Именно поэтому  для такого отмирания требуются не столько субъективные, сколько объективные условия.

В работе Ленина "Государство и революция" вопросу  об отмирании государства и права  посвящена целая глава, носящая  название "Экономические основы отмирания государства».

 Владимир  Ильич Ленин выделял три этапа  отмирания государства и права:

• Переход от капитализма к коммунизму
• Первая фаза коммунизма
• Полный коммунизм.

На первом этапе  отмирания государства и права, право, по Марксу-Ленину, должно быть ничем  иным как возведенной в закон  волей пролетариата, которая обращена своим острием против остатков сопротивляющихся имущих классов внутри страны социалистической революции.¹⁸

На втором этапе, то есть в первой фазе коммунизма, как  ее называл Ленин, «буржуазное право» отменяется не вполне,  а  лишь отчасти, в меру уже достигнутого экономического переворота, то есть лишь  по отношению  к средствам производства. «Буржуазное  право» признает  их  частной собственностью отдельных лиц, а социализм делает их общей собственностью,  и только в этой части «буржуазное право» отпадает. Но  оно  остается  в  своей другой части: в качестве  регулятора распределения  труда  и  распределения продуктов между  членами общества.¹⁹

Что касается третьего этапа, или по-другому  «полного коммунизма», можно процитировать  Фридриха Энгельса: «итак, государство существует не извечно… на определенной ступени экономического развития, которая необходимо связана с расколом общества на классы, государство стало… необходимостью. Классы исчезнут… с исчезновением классов исчезнет неизбежно государство»²⁰.