Проблемы соотношения государства и права

2. Известны два метода, посредством которых государство навязывает свою волю обществу: метод насилия, присущий тоталитарным государствам, и цивилизованное управление социальными процессами с помощью правового инструментария. Такой метод органично присущ государствам с развитым демократическим режимом. Следовательно, современное демократическое государство не может вне и помимо права осуществлять свою деятельность. Право составляет необходимую сторону, аспект, свойство государственной деятельности. Такое качество присуще праву, поскольку оно незаменимо как обще-социальный регулятор и его использование  обусловлено объективными факторами, находившимися вне государства. Право навязывается государству в силу необходимости, поэтому оно в принципе не может пренебречь правовой формой. Государство без ущерба для общества не может манипулировать правом или освободить от него.

      Обобщенно можно отметить ряд направлений, характеризующих организующую роль права в отношении к государству:

• Право воздействует на государство при его взаимоотношениях с населением, отдельной личностью. Государство воздействует на граждан через право и в границах правовых требований; в свою очередь, и граждане воздействуют на государство с помощью права. Ценность права измеряется главным образом тем, в какой мере оно обеспечивает и обеспечивает ли вообще гармоничное и прогрессивное развитие личности и расширение ее свободы. С этой точки зрения ценность права если и обусловлена связью с государством, то лишь в той мере, в какой само государство поставлено на службу.
• Право легализует государственную деятельность, обеспечивает дозволенность охранительных и принудительных мер государства. Государственная деятельность посредством права вводится в строгие  рамки юридических требований, приобретает юридическую форму.
• Посредством права определяются границы деятельности государства, обозначаются пределы вмешательства в частную жизнь граждан.
• Право закрепляет специфические интересы наций и народностей и тем самым воздействует на государственную власть в ее взаимоотношениях с нациями и народностями.
• Правовая форма обеспечивает возможность  осуществления действенного контроля над деятельностью государственного аппарата и тем самым создает юридические гарантии ответственного поведения государства перед населением.
• Право выступает в современных  условиях языком общения государства не только с населением, но и с другими государствами, мировым сообществом в целом.
• Право (и только оно) является основным средством легитимации государственного принуждения. Право определяет основания, пределы и формы государственного принуждения.

      Итак, государство как суверенная власть не может существовать и функционировать  вне права. Концепция господства права (правового государства) как раз исходит из того, что право в интересах личности, общества в целом связывает, ограничивает государство. Оно выступает мощным ограничителем государственного произвола. В указанном смысле право выступает как сила, способная подчинить государство. Образно говоря, право выступает над государством для того, чтобы господство не встало над обществом.

      В современных условиях связывающая  роль права в отношении государства усиливается. При этом наблюдается следующая закономерность: чем точнее право отражает объективные потребности общественного развития, тем в большой мере оно связывает государство. Активность государства в этом случае не подавляется. Напротив, она расходуется результативно и исключительно в интересах общества и отдельной личности. Только будучи связанным с правом, государство может действовать свободно, а значит, соответствует своему историческому предназначению. 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

Глава 2. Проблемы соотношения государства и права. Правовой закон. Правовое государство. 

       §4. Проблема соотношения государства и права.

       В данном случае опять же сталкиваются два различных взгляда и подхода. Один из них ориентирован на то, что  государство является единственным и исключительным источником права, что все то, что провозглашает государство через свое законодательство - это и есть право. Таков взгляд классического позитивизма, ориентированного на социологическое понятие государства.¹¹

       Характерно, что тот, кто отождествляет право и закон, т.е. - право и государство, определяет право как совокупность изданных государством норм, обеспеченных принудительной силой государства. Так, например, в свете марксистско-ленинской доктрины, для которой характерен классовый подход к анализу всех общественных явлений, “право - совокупность правил поведения, выражающих волю господствующего класса, установленных в законодательном порядке..., применение которых обеспечивается принудительной силой государства”.¹² Приведенное определение, выросшее на почве сталинской диктатуры и сформулированное А.Я.Вышинским на I совещании по вопросам советского государства и права в 1938 г., послужило теоретической основой большей части распространенных в советский период определений права.

       Теоретической базой этой концепции права стали, в частности, основные тезисы ленинской трактовки соотношения права, закона и государства. Понятие “право”  Ленин ставил в абсолютную зависимость от понятия “власть”: по его убеждению, пролетариат после 1917 г. мог позволить себе любую “юридическую возможность”, оправданную  “фактическим переходом власти” в его руки. Надо сказать, что проблему соотношения власти и права Ленин решил для себя еще в 1906 г., когда определил ту форму власти, к которой стремились большевики – диктатуру пролетариата – как “неограниченную, опирающуюся на силу, а не на закон, власть“.¹³

       Таким образом, несложно заметить, что марксистско-ленинский  тезис о социально-экономический  детерминированности права способен оправдать любой произвол.

       Другой же взгляд или подход к разрешению проблемы соотношения государства и права, а вместе с тем - права и закона основывается на иных постулатах. А именно на том, что право как регулятор общественных отношений считается “по меньшей мере относительно независимым от государства и закона или даже предшествующим закону, например, в качестве надысторичного естественного права или в качестве права общественного, исторически и социально обусловленного, распадающегося в объективных общественных отношениях.”¹⁴

       Подобную трактовку проблемы соотношения права и государства, В.А.Четвернин, например, определяет как историко-материалистическую, относящуюся к непозитивистскому типу правопонимания. Государство в этой схеме - “это не голая монополия силы и не просто наиболее эффективная организация власти на данной территории.” Государственный суверенитет, под которым понимается полнота, независимость, исключительность и наибольшая эффективность государственной политической власти, в данной трактовке отражает лишь внешнюю сторону государственности. По своей же сути государство здесь - это организация публичной власти, “производная от объективных социально-экономических и культурно-духовных отношений в обществе, от гражданского общества, от отношений свободного эквивалентного обмена, в которые вступают формально равные, независимые друг от друга индивиды. Это организация власти, вырастающая над гражданским обществом и в соответствии со своим естественноисторическим назначением обслуживающая потребности саморазвивающегося гражданского общества и так или иначе ему подконтрольная”.¹⁵

       Понятно, что при таком подходе государство  и право признаются институтами  не только относительно самостоятельными по отношению друг к другу, но и в равной степени производными от объективно существующих  отношений и условий, складывающихся в рамках конкретного гражданского общества.

       Право при этом определяется не иначе, как  форма выражения свободы в общественных отношениях, “как мера этой свободы, форма бытия свободы, формальная свобода”.¹⁶

       В развернутом виде такой подход к праву выражен в исследовании С.А.Емельянова, где автор определяет право как социальный институт, “претендующий на всеобщность и общеобязательность, социальный институт нормативного регулирования общественных отношений в целях разумного устройства человеческого общежития путем определения меры свободы, прав и обязанностей и представляющий собой воплощение в обычаях, традициях, прецедентах, решениях референдумов, канонических, корпоративных, государственных и международных нормах правового идеала, основанного на принципах добра, справедливости и гуманизма и сохранения окружающей природной среды”.¹⁷

       Что же касается государства, то оно при  таком правопонимании не только не рассматривается в качестве творца или источника права, но само представляется повсеместно связанным правом, ограниченным в своих действиях. Оно воспринимается как институт, который - в результате своей законотворческой деятельности -  не столько устанавливает, сколько формулирует право, исходя из объективно существующей экономической, социально-политической и иной действительности.

       Государство является исключительным творцом и  источником законов, но отнюдь не права. Оно монополизирует законотворческую, но вовсе не правотворческую деятельность. При таком подходе становится понятно, что закон (как результат процесса законотворчества) и право (как результат процесса правотворчества) далеко не всегда совпадают.

       В соответствии с выводами В.А.Четвернина, который в целом склонен рассматривать  право в качестве правового закона, возможны две точки зрения на соотношение права и государства.¹⁸ Если считать, что право предшествует закону, то это означает, что правовое качество нормы не зависит от официального признания закона, и данная норма считается правовой, если регулирует отношения по принципу формального равенства. Т.е. можно утверждать, что для признания нормы правом не обязательно ее законодательного закрепления.  Если же исходить из того, что только государственное волеизъявление “превращает “предправовую материю” в право (а закон, не содержащий этой “материи” правом не является), то...” возникает вопрос о научных критериях, “позволяющих ограничивать “предправовую материю” от произвольного содержания закона”.¹⁹ Парадокс ситуации заключается в том, что, если наука находит такие критерии, то справедлива первая точка зрения, если же нет - теория отрицает сама себя.

       Следовательно, решение проблемы о соотношении  права и государства упирается  в поиск необходимых критериев  для определения того, что есть правовой закон. 

§5. Соотношение права и закона. Проблема поиска

              критериев для  определения понятия  “правовой закон”.

       Прежде  всего, необходимо решить проблему, что  представляет собой сам правовой закон. Многие теоретики государства  и права полагают, что правовыми  следует считать законы, соответствующие правовым критериям. Только в этом случае, по их мнению, право и закон совпадают.²⁰

       Следовательно, во-первых, сразу напрашивается вывод, что есть законы, которые не отвечают правовым критериям и соответственно с правом не совпадают. Во-вторых,  возникает целая серия вопросов, а именно:

       - Каков же критерий правовых  законов? 

       - Какие законы можно рассматривать  как совпадающие с правом, а  какие нельзя?

       - Наконец, существуют ли объективные  основания отнесения одних законов  к разряду правовых, а других - к разряду неправовых? Что делает их таковыми?

       Сразу следует оговориться, что, по утверждению  российских правоведов, исчерпывающего ответа на этот вопрос не существует.²¹ В различные времена учеными и философами предлагались различные критерии (основания) разграничения права и закона, правовых законов и не правовых, но все они не являются бесспорными.

       Еще в конце XIX - начале XX веков в отечественной  и зарубежной литературе в качестве такого критерия предлагалось, например, понятие “общей воли”, то есть воли всего общества, нации или народа. По логике подобных суждений правовыми следовало считать лишь такие законы и нормативные акты, которые адекватно отражали бы эту “общую волю”. Следовательно, все прочие нормативные акты автоматически оказывались бы в разряде неправовых.

       По  мнению современных исследователей, эффективность подобного критерия сомнительна: он, безусловно, заслуживает  внимания, но вместе с тем он вызывает и ряд последующих вопросов. Остается невыясненным, например, кто и каким  образом должен определять, соответствует тот или иной закон “общей воле” или нет? Можно ли считать парламент (высший орган законодательной власти государства) выразителем воли народа, и соответственно все законы, которые он издает - правовыми? Почему законы, принятые парламентом, в одних случаях являются правовыми, т.е., якобы, отражающими “общую волю”, а в других - нет? Как следствие возникает вопрос: можно ли назвать государство, законы которого принимаются демократически избранным органом власти, правовым?