Демократизация в Российской Федерации

Модель российской демократизации, построенная В.Гельманом, основана на анализе трансформации политического режима. При этом автор модели опирается на следующие структурные параметры, определяющие различие посткоммунистических режимов: механизм смены политической власти, характеристики акторов политического режима, соотношение формальных и неформальных институтов политического режима, характер проведения выборов, роль представительных институтов, роль политических партий, роль средств массовой информации.[10]

Автор приходит к выводу, что политический режим в России и большинстве ее регионов соответствует характеристикам гибридного режима, а в отдельных регионах можно говорить о наличии авторитарной ситуации.

В целом модели российской демократизации по-разному прогнозируют дальнейшее развитие событий. Так, Ю.А.Красин[11] в качестве одного из вариантов дальнейшего развития демократизации, ссылаясь на исследования специалистов из Горбачев-Фонда, считает возможным принятие «мягкого авторитаризма», который в наибольшей степени отвечает не только отечественным традициям и историческому опыту, но и нынешней политической обстановке. Суть «мягкого авторитаризма» заключается в независимости и свободе граждан в неполитической сфере и в авторитарном формировании внутренней и внешней политики. Однако путь к демократии от «мягкого авторитаризма» не гарантирован и может привести к жесткому авторитаризму.

Для того, чтобы определить перспективу упрочения демократии в той или иной стране, необходимо оценить прошлое, в частности, переходный период. В большинстве поставторитарных стран демократические институты перемешиваются с авторитарными, оставшимися в наследство от прежнего режима, а прежняя политическая элита, проявляя высокую жизнеспособность, пытается адаптироваться к новым политическим условиям. В то же время нельзя не признать, что такие гибридные режимы явились победой демократии по сравнению с той авторитарно-тоталитарной системой, которая существовала в России.

19.4. Особенности демократического процесса в России

Современные исследователи  единодушны в том, что демократия жизненно необходима России, потому что  она в большей мере, чем какой-либо иной политический режим, защищает достоинство  человека. Это преимущество делает ее наиболее конкурентоспособной формой государственного устройства в постиндустриальном мире, где главным фактором развития становится человек. Только демократия обеспечивает максимально возможную свободу обмена идеями и распространения информации, без которых невозможно осуществить переход к информационному обществу XXI века; содействует развитию гражданского общества и самостоятельных политических партий, способных контролировать власть, удерживая ее от изоляции и застоя; может реализовать принцип разделения и взаимного контроля властей, который является наиболее эффективным средством против бюрократической деградации государства.

С.Хантингтон считает, что препятствия для демократизации стран можно подразделить на три широкие категории: политические, культурные и экономические. В качестве одного из потенциально значимых политических препятствий он выделяет недостаток опыта демократического правления, что проявляется в отсутствии приверженности демократическим ценностям политических лидеров. Сущность культурных препятствий лежит в отличие великих мировых культурно-исторических традиций по отношению к свойственным им воззрениям, ценностям, верованиям и соответствующим поведенческим образцам, благоприятствующих развитию демократии. Глубоко антидемократическая культура препятствует распространению демократических норм в обществе, отрицает легитимность демократических институтов и тем самым способна сильно затруднить их построение и эффективное функционирование или вовсе не допустить его. В числе главных экономических препятствий демократического развития американский политолог называет бедность, поэтому будущее демократии он связывает с развитой экономикой. То, что мешает экономическому развитию, является препятствием и для распространения демократии. «Большинство бедных обществ останутся недемократическими до тех пор, пока будут оставаться бедными»[12], - заключает американский ученый.

Все эти препятствия имеют  место в России. Демократизации в России препятствовал экономический кризис, резко ухудшивший жизнь людей, систематические задержки денежных выплат населению, растущая коррупция государственного аппарата, рост преступности, неприятие демократических ценностей, которые на первый план выдвигали проблемы индивидуальной адаптации к сложившимся условиям, а не политическое участие. В качестве одной из важнейших проблем российской демократизации Г.Дилигенский называет дефицит демократического политического лидерства, связанный с отсутствием у российских политиков умения, навыков и воли к устойчивой политической самоорганизации, что привело к решающей роли не оправдавшего себя харизматического лидера, несостоятельность харизмы которого стала одной из причин дискредитации демократии в общественном сознании.[13]

Для постсоциалистических стран, в т.ч. для России, существует особенная проблема: введение рыночной экономики и демократии одновременно, причем реформа экономического устройства общества должна проводиться путем принятия политических решений. Такая  задача - учреждение класса предпринимателей - не стояла ни в одном из прежних переходов к демократии. Как показывает демократическая практика, именно рынок способствует развитию демократии, а не демократия – появлению рынка. Развитое рыночное общество только до определенной степени делает конкурентную демократию эффективным способом внутригосударственного согласования интересов и достижения социального мира. Клаус Оффе данную дилемму формулирует так: «правовая и представительная политическая система станет адекватной и воспроизводящей легитимность только тогда, когда уже достигнута определенная ступень автономного экономического развития».[14] Проблема усугубляется тем, что политическая культура авторитарного эгалитаризма, разделяемая большинством граждан этих стран, не предполагает ни рыночную экономику, ни демократию в качестве целей реформ.

Рыночную экономику, возникающую  в постсоциалистических странах, немецкий политолог называет «политическим капитализмом», который насаждается реформаторской элитой, в отличие от западного образца, движущим мотивом которого становится заинтересованность всего общества в эффективном экономическом механизме. В условиях трудностей с социальным обеспечением реформы могут не получить демократическую легитимацию.

Возникает противоречие: рыночная экономика устанавливается в  условиях, предшествующих демократии, так как поощрение ее развития происходит путем ограничения демократических  прав. Только развитая рыночная экономика  порождает социально-структурные  предпосылки для стабильной демократии и содействует достижению общественного  согласия. Однако, введение такой системы является политическим проектом, который может рассчитывать на успех только при условии демократической легитимности. Если ни демократия, ни рынок не будут желаемыми для большинства населения, то, по выражению К.Оффе, «мы имеем дело с «ящиком Пандоры», полным парадоксов, перед которыми капитулирует любая «теория» перехода».[15] Чтобы демократическое развитие стало реальностью, граждане должно иметь достаточный запас терпения и оптимизма, так как они вынуждены быстро приспосабливаться к новому положению и весьма продолжительное время дожидаться позитивных результатов реформ.

Для поставторитарных стран в процессе демократизации актуальной является проблема эффективности политических институтов. При этом возникает, по мнению В.И.Пантина, замкнутый круг: «новые демократические политические институты не могут стать достаточно эффективными, поскольку не пользуются необходимой поддержкой со стороны массовых и элитных групп общества, а получить поддержку и легитимность эти институты не могут, поскольку в глазах большинства населения не являются эффективными, способными помочь в решении возникающих перед обществом проблем».[16] Поэтому главным вопросом в переходный период известный отечественный политолог считает демократичность в сочетании с эффективностью. Данный тезис особенно важен для России и некоторых других посткоммунистических и поставторитарных стран, где распространено мнение о принципиальной неэффективности демократических институтов, не соответствующих национальным традициям государства.

Анализ эффективного становления  демократических режимов позволяет  утверждать, что демократические  политические институты становятся действительно эффективными лишь в  результате длительного процесса развития и адаптации к условиям и традициям  данного общества, о чем свидетельствует  опыт демократического строительства  в западных странах. Так о высокой  степени демократичности в западных государствах следует говорить лишь со второй половины ХХ века. Следовательно, современные сложности в становлении  демократических политических институтов, как в России, так и в ряде других стран, объясняется не проблемой  совместимости демократии и ее институтов с национальными традициями и нормами, а тем, что они могут стать эффективными лишь постепенно адаптируясь к политическим реалиям. «Чтобы прийти к демократии, - утверждает американский политолог Данкварт Растоу, - требуется не копирование конституционных законов или парламентской практики некоей уже существующей демократии, а способность честно взглянуть на свои специфические конфликты и умение изобрести или позаимствовать эффективные механизмы их разрешения».[17]

Особенностью России  является приоритет государства над частными институтами, сформировавшимися в обществе. В результате большая часть населения все еще ожидает от государства готовых решений их проблем вместо того, чтобы взять на себя инициативу и попытаться помочь самим себе, что уменьшило бы их зависимость от государственного аппарата, невосприимчивого к изменениям, которые необходимо провести в социально-экономической сфере.

Демократию в России можно  отнести к разряду «бедных  демократий», которые являются слабыми  демократиями. Но, тем не менее, тенденция  вытеснения традиционных способов представительства  расширяется, и политический процесс  приобретает все новые и новые  демократические черты. Важным испытанием прочности такой демократии является способность власти справиться с  экономикой и проблемами, возникающими в обществе. Существенные изменения  социальной и экономической политики могут придать определенную твердость  возникающей демократии. Серьезную проблему вызывает политическая активность широких народных масс, которая имеет тенденцию к периодическому снижению, связанному с апатией и потерей надежд на улучшение своего положения. Правительству в такой ситуации не достает общественной поддержки, что препятствует принятию эффективных мер в экономической и других сферах.Отечественные ученые В.В.Лапкин и В.И.Пантин[18] обращают внимание на способность адекватно передавать к политическим институтам через каналы взаимодействия и взаимовлияния запросы общественного мнения, не искажая их и не подменяя узкогрупповыми запросами. Здесь речь идет о том, насколько объективно передают настроения и ожидания большинства людей средства массовой информации, насколько свободными являются выборы, следует ли за политическими акциями быстрая реакция властей и т. д.

Для России с ее укоренившимися коммунитарными традициями демократия должна быть тесно увязана с решением социальных проблем. В связи с такой тенденцией представляется актуальным исследование Норберто Боббио относительно совмещения при демократическом режиме традиций либерализма и социализма.[19] Итальянский мыслитель признает, что в реальности для функционирования любого демократического режима необходима определенная доля социального равенства и справедливости. Анализируя практику демократических режимов, Н.Боббио приходит к выводу о том, что рыночная экономика является необходимым условием демократии. Существуют недемократические общества с рыночной экономикой, но нет примеров демократий без рынка. Для эффективного функционирования демократического государства необходимо применение определенных механизмов, сглаживающих негативные эффекты рыночной экономики и дающих гражданам определенные социальные права, из которых основными, по мнению Н.Боббио, являются право на труд, образование и здравоохранение. Без обеспечения минимальных социальных гарантий устойчивость демократического режима может оказаться под угрозой: отсутствие минимального равенства делает бессмысленными права и свободы, а неудовлетворенные требования социальной справедливости могут вызвать тенденцию к большей эгалитаризации общества.

Выход Норберто Боббио видит в совмещении при демократическом режиме традиций либерализма и социализма - либеральных свобод и социальных прав. Итальянский исследователь признает, что такое объединение, которое он называет либерал-социализмом или социал-либерализмом, является искусственным образованием и не имеет под собой четкой и непротиворечивой теоретической основы, но на практике именно оно способно придать устойчивость демократическому режиму. Принципы либерализма являются, таким образом, основой формирования демократии, а принципы социализма — основой ее устойчивости. Социализм вполне совместим с демократией, если соблюдение либеральных свобод гарантировано благодаря реализации социальных прав.

Характерной особенностью третьей  волны демократизации стал не триумф политического либерализма, который  констатировал Ф.Фукуяма в 1992 году, а успех «дефектного» варианта нелиберальной демократии.

Немецкие исследователи  В.Меркель и А.Круассан определяют «дефектную демократию» «как систему господства, в которой доступ к власти регулируется посредством значимого и действенного универсального «выборного режима» (свободных, тайных, равных и всеобщих выборов), но при этом отсутствуют прочные гарантии базовых политических и гражданских прав и свобод, а горизонтальный властный контроль и эффективность демократически легитимной власти серьезно ограничены».[20]

«Дефектные демократии»  становятся таковыми после изменения  критериев «демократичности».  Так, в XIX веке правом голоса в демократических странах пользовалось меньшинство населения, так как этого права была лишены значительная часть людей по гендерному, этническому, расовому, экономическому и другим признакам. Однако, это не мешало называть США или Англию демократическими странами. Лишь при изменении критериев демократии, такие страны в конце ХХ столетия стали называть демократиями с прилагательными: делегативная, гибридная, электоральная, нелиберальная, заблокированная, дефектная. То есть повышение требований к демократии приводит к пересмотру критериев, которым должны отвечать демократические режимы. 

Заключение

Во-первых, демократия не насаждается  сверху, а вырастает снизу, как  народная организация, решающая проблемы народной жизни. Демократия - это народная власть и власть для народа. Из этого  посыла с логической неизбежностью  следует, что настоящей, реальной демократии обязательно будут присущи национальные черты и особенности, характерные  для данной нации и государства. А поскольку нет в мире двух одинаковых народов и культур, то нет и одинаковых, приведенных  к единому стандарту демократий.