История развития риск-менеджмента

     В 1875 году Фрэнсис Гальтон, двоюродный брат Чарлза Дарвина и математик-дилетант, открыл регрессию, или возврат к среднему, объяснившую, почему взлет предшествует падению, а контуры туч подбиты серебристым сиянием. Принимая любое решение, базирующееся на предположении, что все вернется к «норме», мы используем понятие регрессии к среднему значению.

     В 1952 году нобелевский лауреат Гарри  Маркович (Markowitz), тогда еще молодой аспирант, изучавший исследование операций в Чикагском университете, используя математические методы, объяснил, почему неразумно помещать все яйца в одну корзину и почему инвестор, вкладывающий деньги в разные предприятия, может спать сравнительно спокойно. Это открытие положило начало интеллектуальному направлению, которое революционизировало Уолл-стрит, финансовое управление в корпорациях и процессы принятия деловых решений по всему миру.

     Великий статистик Морис Кенделл однажды написал: «Человечество изымает контроль над обществом из компетенции Божественного Провидения... не для того, чтобы отдать его на милость случайности». Можем ли мы надеяться, что сумеем завершить предпринятый труд, взять под контроль больше рисков и при этом продолжить движение по пути прогресса?

     Ответ на этот вопрос следует искать, основываясь  на замечании Лейбница, высказанном  в 1703 году, которое сегодня столь  же актуально, как и тогда, когда  оно было переслано Якобу Бернулли: «Природа установила шаблоны, имеющие причиной повторяемость событий, но только в большинстве случаев». Как я уже указывал, это ключевая оговорка. Без этого не было бы риска, потому что все можно было бы предвидеть. Без этого не было бы изменений, потому что каждое событие повторяло бы предыдущее. Без этого жизнь перестала бы быть тайной.

     Хотя  многие тайны природы, которые интересовали Лейбница, раскрыты в XX столетии, мы до сих пор пытаемся понять еще более  дразнящие тайны того, как люди принимают решения и отвечают на риск. Вторя Лейбницу, писатель и  эссеист Честертон так излагает современную точку зрения:

     "Больше  всего в этом  нашем мире тревожит  не то, что он  неразумен, и даже  не то, что он  разумен. Чаще  всего нас тревожит  то, что он почти  разумен, но не  совсем. Жизнь не  алогична; однако  сама она является  ловушкой для логичного  человека. Она выглядит  немного более  логичной и правильной, чем есть на  самом деле; ее  правильность очевидна, а ее неправильность  скрыта; ее хаотичность  подстерегает нас."

     Бесполезны ли в таком мире вероятность, схождение к среднему и диверсификация? Можно ли приспособить могучие средства, объясняющие многообразие природы, к поиску истоков неправильности? Всегда ли нас будет подстерегать хаос?

     Сторонники  теории хаоса утверждают, что они  нашли скрытые источники неправильности. В соответствии с теорией хаоса  ее причиной является феномен, называемый нелинейностью. Нелинейность означает, что результаты не пропорциональны  причине.

     Сторонники  теории хаоса считают, что симметричность колоколообразной кривой непригодна для описания реальности. Они презирают линейные статистические системы, в которых, например, величина ожидаемого вознаграждения предполагается соразмерной величине риска, на который ради него нужно пойти, или, вообще говоря, все системы, в которых достигнутые результаты находятся в определенном соотношении с приложенными усилиями. Таким образом, они отрицают общепринятые теории вероятностей, финансов и экономики. Самый популярный пример этой концепции представляет собой утверждение, что взмах крыльев бабочки на Гавайях может стать первопричиной урагана в Карибском море.

     Наконец, наука об управлении риском иногда создает новые риски, даже когда  берет под контроль старые. Наша вера в возможность управлять  риском побуждает нас идти на такой  риск, на какой мы без этого никогда  бы не пошли. Исследования показали, что  ремни безопасности побуждают водителей  к более агрессивной манере езды. В результате число аварий растет, хотя степень ущерба в каждом отдельном  случае уменьшается.

     Производные финансовые инструменты, созданные  для защиты от риска, надоумили инвесторов использовать их для спекуляций, предполагающих такие риски, которых ни один менеджер не должен бы допускать. Распространение  страховки портфелей в конце 1970-х  годов стимулировало использование  более рискованных методов управления портфелями.

     Нет ничего более успокоительного и  притягательного, чем экран компьютера с импозантной упорядоченностью чисел, яркостью красок и элегантностью  диаграмм. Происходящее на экране захватывает  нас и заставляет забыть, что компьютер  только отвечает на вопросы, но не ставит их. Когда мы забываем об этом, компьютер  усугубляет наши концептуальные ошибки. Те, кто живет только числами, могут  обнаружить, что компьютер просто заменил оракулов, к которым в  древние времена люди обращались за советом, когда нужно было делать выбор в условиях риска.

     В технике, медицине, науке, финансах, бизнесе  и даже в сфере государственного управления решения, затрагивающие  жизнь каждого из нас, теперь принимаются  в соответствии с упорядоченными процедурами, которые значительно эффективнее приблизительных и произвольных методов прошлого. Благодаря этому удается избежать или, по крайней мере, смягчить последствия многих катастрофических ошибок.

     Игрок эпохи Ренессанса Кардано, геометр Паскаль, адвокат Ферма, монахи Пор-Рояля и чиновники Ньюингтона, замечательный галантерейщик и человек с вывихнутыми мозгами, Даниил Бернулли и его дядя Якоб, скрытный Гаусс и многоречивый Кветеле, шутник фон Нейман и тяжеловесный Моргенштерн, набожный де Муавр и агностик Найт, немногословный Блэк и говорливый Шольц, Кеннет Эрроу и Генри Маркович – все они внесли вклад в изменение наших представлений о риске. Теперь риск – это не шанс проиграть, а возможность выиграть, не проявление сил рока и божественного предначертания, а изощренные, использующие теорию вероятностей методы прогнозирования будущего, не беспомощное ожидание, а сознательный выбор.