Система до и после кризиса

Кризис По итогам первых трёх кварталов 2008 года, объём  золотовалютных резервов КНР составил около 2 трлн долл., однако в IV квартале началось снижение этих запасов, сократившихся до 1,9 трлн долл. Власти КНР объявили план по вложению до 586 млрд долл. в обновление инфраструктуры, и в сельское хозяйство. Эта сумма составляет до 18 % ВВП КНР, тогда как «План Полсона» в США составляет до 6 % ВВП.

20 ноября 2008 года министр человеческих ресурсов и социального обеспечения, член Государственного совета КНР Инь Вэйминь официально признал увеличение числа безработных в стране, назвав ситуацию «критической»: фабрики, ориентированные на экспорт, вынуждены закрываться.

В связи с сокращением внешнего спроса анонсируются намерения китайского правительства по переориентации экономики на внутренний спрос. Также представители КНР объявили о предполагаемом переводе своих резервов в золото.

По итогам 2008 года ожидается рост ВВП КНР на 9-10 %, на 2009 год прогнозируется рост, по разным оценкам, от 5 до 10 %. Так, Всемирный банк прогнозирует рост на уровне 7,5 %, Goldman Sachs — на уровне 6 %.

Ухудшение мировой  конъюнктуры привело к тому, что  китайская промышленность снизила  спрос на сырьё, что, в свою очередь, повлекло за собой снижение мировых цен, в том числе на продукцию металлургии.

7 января 2009 года  агентство «Синьхуа», комментируя заявления Генри Полсона и Бена Бернанке, возложило ответственность за мировой кризис на власти США, обвинив их в «чрезмерной эмиссии долларов при попустительстве контрольных ведомств».

По мнению журнала  «The Economist», индекс Биг-Мака c поправкой на ВВП на душу населения на 25 июля 2011 года показывает, что китайский юань переоценён по отношению к доллару США на 3 %.

2 августа 2011 г. индекс деловой активности в производственном секторе Китая, рассчитываемый банком HSBC впервые после зимы 2008—2009 гг упал в депрессивную область.

Инвестиционное  наступление Китая

Центральная Азия рассматривается Китаем как источник энергетических и природных ресурсов, объемный рынок сбыта товаров, а  также альтернативный выход к  международным транспортным коридорам. Именно реализации этих интересов подчинена инвестиционная политика Поднебесной в регионе, набирающая в последнее время заметные обороты. При этом масштабы и характер торгово-финансовых связей КНР с отдельными странами ЦА, равно как и преследуемые в них интересы, в силу объективных причин, неодинаковы.

Динамичность и многоплановость

Инвестиционная  активность Китая в Центральной  Азии многопланова и динамична. Пекин  использует широкий спектр инструментов, каналов и схем финансирования региональных проектов. Основная часть средств  выделяется на двусторонней основе (прямые инвестиции, кредиты, льготные займы, гранты), остальные ресурсы – через международные финансовые институты и организации (АБР, ШОС).

В конце 90-х годов  прямые инвестиции КНР в регион не превышали 1 миллиард долларов и ограничивались нефтегазовым сектором РК. Спустя 10 лет их объем увеличился более чем в 20 раз, превратив Пекин в главного финансового донора стран ЦА. Влияние Китая стало особенно заметным после кризиса 2008 года, когда традиционные спонсоры региона (Россия, США, Европа) столкнулись с собственными бюджетными проблемами.

Нефть, уран и медь Казахстана

Инвестиции в  Казахстан рассматриваются, в первую очередь, с точки зрения энергетической безопасности КНР – обеспечения  стабильного и долгосрочного  доступа к углеводородам РК и Прикаспийского бассейна. В 2009 году Китай выделил Казахстану кредиты в размере 10 миллиардов доларов., получив взамен 11% акций национальной компании «РД КазМунайГаз» и согласие Астаны увеличить мощность нефтепровода в КНР до 20 миллионов тонн в год. В 2010 году Китай вложил в Казахстан 5,5 миллиарда долларов, доля китайских компаний в общей добыче нефти в республике составила 22,5%. Среди крупных проектов с китайским участием – освоение нефтяных месторождений в Актюбинской, Атырауской, Мангистауской, Кызылординской и Карагандинской областях. Ведется подготовка к геологоразведке и освоению нефтегазового месторождения Дархан в шельфе Каспийского моря.

Техническая помощь Киргизии

Кредитная активность КНР в Киргизии сводится в основном к оказанию технической помощи правительству страны и реализации небольших проектов в горнодобывающей, транспортной и строительной отраслях. Основные причины – перманентная внутриполитическая нестабильность в КР, неблагоприятный инвестиционный климат, а также уязвимость официального Бишкека для внешнего (российского и западного) влияния.

Главный донор Таджикистана

Геополитическим интересам подчинены и китайские  инвестиции в Таджикистане. Последовательно  привязывая Душанбе к своим кредитам, Пекин превращает РТ в сырьевой придаток и рынок сбыта товаров. Благоприятным фактором служит сложная социально-экономическая ситуация в стране, хронические кризисы в энергетической и продовольственной сферах.

На сегодняшний  день Китай – главный финансовый донор Таджикистана, вложивший свыше 1 миллиард долларов льготных займов в строительство дорог, мостов и ЛЭП. На долю КНР приходится около 40% внешнего долга РТ. Взамен инвестиций таджикские власти предоставили Китаю права на добычу золота, урана и других редких металлов, а также уступили Пекину около 1 тысячи кв. км спорных территорий.

Особые экономические зоны

Рассматривая  политику “открытых дверей”, все  более широко разворачивающуюся  в сегодняшнем Китае, следует  обратить внимание на создание на побережье  южно-китайских провинций Гуандун и Фуцзянь так называемых “Особых Экономических Зон” (именуемых в правовых документах также “Особыми Зонами”). Целью соответствующих нормативных актов было обеспечение более благоприятных условий для привлечения и использования иностранного капитала при ослаблении административного контроля со стороны КНР.

“Положение  об Особых Экономических Зонах провинции  Гуандун” (эта провинция была избрана  в качестве экспериментального района) было принято гуандунским провинциальным СНП и одобрено ВСНП на его 15-м  заседании 25 августа 1980 г. Одновременно было объявлено о намерении создать в первую очередь четыре “Особых Экономических Зоны” — Шэньчжэнь, Чжухай и Шаньтоу в провинции Гуандун и Сямынь в провинции Фуцзянь. Они были выбраны с учетом ряда факторов: некоторые из них являются издавна сложившимися торговыми центрами, имеющими прямое морское и железнодорожное сообщение с Гонконгом и Макао (Шэньчжэнь, Чжухай) или портовыми городами (Шаньтоу, Сямынь). Эти Зоны также обладают определенной инфраструктурой и промышленной базой, их экономические связи с заграницей гораздо теснее, чем с внутренними районами. КНР. Правительство рассчитывало с помощью иностранных инвестиций создать в этих зонах современные предприятия электронной промышленности, машиностроения, кустарной и легкой промышленности, ориентированные практически исключительно на экспорт.

Критика китайской банковской системы

Китайская банковская система – довольно сложный механизм, практически полностью базирующийся на государственных капиталах или так или иначе выросший из государственного сектора. Практически вся китайская банковская система родилась путем модернизации системы Народного Банка Китая. В 1983 были созданы (а если углубляться в историю – частично воссозданы) четыре крупнейших китайских государственных банка, которые вплоть до сегодняшнего дня и составляют основу всей кредитно-финансовой и банковской системы КНР, так называемая «большая четверка» - Банк Китая, Китайский строительный банк, Сельскохозяйственный банк Китая и Индустриальный и коммерческий банк Китая. 
 
Эта «четверка» первоначально представляла по сути единую систему профильных банков (что частично видно даже из их названия), а в 1994 г с принятием новых положений по банковскому регулированию в Китае эти банки расширили свои функции. 
 
Индустриальный и коммерческий банк Китая (ICBC) занимает особое место в банковской системе Китая. Прежде всего он является крупнейшим сразу по нескольким позициям, в том числе по общей капитализации, по числу сотрудников и клиентов и т.д. Через эти банки финансируются вся крупнейшие китайские проекты как внутри страны, так и за рубежом, в том числе идет прямая или косвенная скупка зарубежных активов. То есть китайские банки постоянно что-то приобретают для китайского государства. 
 
Обращу внимание, что все развитие современной китайской банковской системы проходило по четкому плану, руководство КНР не дало стихии рынка подчинить себя банковскую основу существования страны, а поэтому банки в Китае не стали каналами ни нелегального оттока денег за рубеж, ни легализации незаконных финансовых накоплений. Более того, несложно проследить, как каждый новый этап реформ страны сопровождался очередным шагом реформирования и банковской системы. Начиная с 1983 г. вся политика в этой области подчинена единой логике: постепенная «разгрузка» Народного банка Китая от вторичных функций, что позволило ему сосредоточиться на регуляционной и монетарной политике, 
В продолжении политики диверсификации финансовых и контролирующих институтов в 2003 г. была создана Китайская комиссия по регулированию банковской деятельности, которая также сняла часть функций с Народного Банка Китая – по сути на этом завершился важнейший этап по разделению функций выработки финансовой политики и функций надзора и контроля. Хотя и сегодня, как показывает практика, функции могут пересекаться в некоторых аспектах. 
 
Другую важнейшую часть китайской финансовой системы составляют акционерные банки, среди которых крупнейшими являются Банк коммуникаций и Китайский торговый банк. Пожалуй, сегодня это наиболее динамично развивающийся банковский сектор, причем рост активов почти в два раза превосходит рост активов «большой четверки». Помимо этого существует множество локальных, в основном городских банков, число которых сегодня приближается к двумстам. Причем эти банки могут быть довольно влиятельными. Местные правительства именно через них финансирует свои проекты и держат там свои доходы, а если принять во внимание рост городских экономик в Китае, то несложно понять, насколько серьёзную финансовую силу составляют городские банки. Первоначально предполагалось, что городские банки могут участвовать только в проектах в рамках своих городов и государство выступало против расширения их деятельности, но с 2004 г. им было разрешено действовать за пределами своих городов, в результате чего некогда городские банки (например, Банк Пекина, Банк Шэньчжэня, Банк Нинбо) стали полноценными игроками финансового рынка, другие же исчезли результате слияние и поглощений.

китайское государство - самый большой кредитор. Правительство  выделило 4 трлн юаней, что составляет около $586 млрд на программы поддержки различных отраслей, а банки к концу 2010 г. выдали кредитов на $1,2 трлн, и все же это составляет заметное уменьшение по сравнению с экстраординарным кредитованием в $1,5 трлн в кризисный 2009 год. 
 
Многие считают видят в этом опасность которая может выразиться в неконтролируемом рости инфляции (что, действительно, наблюдается) и даже в системном кризисе (чего мы пока не видим). Все же не стоит переоценивать эти опасения. Китай довольно жестко контролирует и кредитную политику, и взаимоотношения банков с крупными предприятиями и со средним бизнесом. Как только наступает угроза переизбытка наличности в экономике, банки тотчас приостанавливают выдачу кредитов, причем делают это централизованно.  
 
Китайская комиссия по регулированию банковской деятельности в административном порядке может приостановить выдачу кредитов теми банками, которые по ее мнению, «ведут себя неблагоразумно». Довольно часто такие заявления приводят к падению биржевых индексов, прежде всего на Шанхайской бирже, поскольку именно кредиты являются тем основным горючим, от которого питается китайская экономика.

Китайская политика, если говорить обобщенно, полностью  подчинена идее национального возрождения  и расширения страны, роста китайского влияния в мире. И рост такого влияния идет не на основе обеспечения интересов отдельных финансовых групп (хотя на «передней линии» визуально находятся именно они), а на основе целенаправленной государственной политики, гибко направляющей те или иные китайские банковско-инвестиционные группы или ТНК в различные сферы зарубежного и транснационального бизнеса. За интересами всех без исключения крупных китайских акционерных обществ или корпораций стоят государственные интересы и государственные кредиты. Как раз это именно важно - не только государственные деньги, но и интересы самого государства, а не отдельной группы, которой государство эти деньги передало в управление или «в подарок». В результате этого практически все действия, в том числе перекупка активов, слияния и поглощения зарубежных компаний, долгосрочные инвестиции в промышленный и банковские сектора за рубежом (прежде всего в США и Европу), переподчинение себе целых областей промышленности и добычи природных ресурсов (в Африке, в Центральной Америке, в Центральной Азии), - все это нацелено на рост влияния Китая в целом. И китайские банки здесь занимают полагающееся им место – место классического механизма обеспечения государственных интересов, они встроены во всю систему государственной политики и экономики. 
 
Но не стоит полагать, что китайские бланки не выдают не обеспеченных кредитов – выдают, и порой немало. Но все это делается также под контролем государства, такие кредиты поступают в системообразующие предприятия, например, некоторые металлургические комбинаты, для удержания низких, или как говорят сами китайские СМИ, «разумных» цен на всю дальнейшую производственную цепочку. Формально – это «планово-убыточные предприятия», живущие за счет государственных кредитов, однако в конченном счете «кредитной дыры» не возникает – экономика компенсирует себя из налогов из стоимости конченого продукта. К тому же такие кредиты позволяют удерживают конкурентоспособные цены на экспортную продукцию. 
 
Характерно, что банковская и финансово-промышленная элита Китая целиком интегрированы в государство. Более того – это и есть само государство. Служить государству и его народу, как бы пафосно это не звучало, в Китае престижно и «дает позитивное лицо» крупному китайскому бизнесу. И как следствие бегство капиталов из Китае практически отсутствует – есть целевые инвестиции, осуществляемые из КНР прежде всего для переподчинения себе целых производственных и финансовых секторов зарубежных рынков. 
 
В целом вся эта политика обусловлена не только жёстким государственным контролем, но и национальной психологией (строго говоря, они теснейшим образов взаимосвязаны) – национальное и государственное возрождение Китае есть не только политический лозунг, но и идея, реально живущая на уровне массового сознания.

Аграрный сектор в Китае всегда был крайне успешен, умелость и организованность крестьян – очень высока. Исторически в сельских общинах складывались самые различные общества взаимопомощи, причем они существовали в разных формах еще с раннего средневековья. Исторически эта форма практически никогда не прекращала своего существования за исключением короткого, хотя и трагического для Китая периода 60-70-х годов ХХ в. Поэтому организовать общества «взаимопомощи» уже на современном уровне в Китае не составило труда. 
 
Сельские кредитные кооперативы в Китае сегодня – это важнейшая часть финансового механизма КНР, по своей форме это паевые кредитно-финансовые учреждения. Для развития городских предприятий, особенно смешанного типа собственности, существуют аналогичные городские кредитные кооперативы. Сельские кредитные кооперативы начали активно создаваться на уровне уездов в 2005 году, а с начала 2010 года начался очередной этап их реформирования, направленный прежде всего на расширение спектра их услуг. Они ведут активную политику льготного кредитования и сами жестко следят за своевременным возвратом кредитов. Причем выдача кредитов максимально упрощена, нередко, особенно в периоды активных сезонных сельскохозяйственных работ, такие кредиты могут выдаваться в день обращения. Проверка кредитора также максимально упрощена, учитывая, что вся операция чаще всего проходит в рамках одного уезда. Примечательно, что если подобные кредитные кооперативы начинали с крайне небольших кредитов, то сегодня они поддерживают своим финансированием крупнейшие предприятия в сельской местности, а получение кредита, эквивалентного нескольким десятков миллионов долларов не является особой проблемой. В некоторых развитых районах, особенно на юге Китая, общая сумма кредитов может достигать $250 млн лишь по одному виду продукции (например, выращивание чая). 
 
Сама такая система крайне гибка – кредитные кооперативы поддерживают «свой» уезд, который хорошо знают. Идет и конкуренция между уездами, что также требует эффективности в региональном кредитовании. Обмануть на этом уровне кредитную организацию, например, пообещав небывалый урожай или чрезвычайно выгодный контракт на перспективную поставку продукции за рубеж, не удастся – все без труда верифицируется. Одновременно и государство следит за кредитными кооперативами, существует и дополнительная система уездного контроля.

Китайские банки  приучают людей не только накапливать, но и грамотно тратить - тратить на «благо Китая», например, инвестировать  в проекты, в других случаях - даже в зарубежные проекты, главное, чтобы  постепенно все это переходило под  контроль Китая. Граждане верят именно своим банкам, характерно, что в период глобального кризиса китайцы хранили деньги в местных банках, более того, многие состоятельные зарубежные китайцы переводили деньги из западных банков в Китай. 
 
Сегодня китайцы все больше и больше предпочитают покупать ценные бумаги, а не хранить деньги на депозитах, то есть становятся игроками, пускай и не самыми крупными, финансовых рынков. Учитывая колоссальные накопления китайцев в банках и число китайских граждан, мы должны ожидать раскручивание бума покупки бумаг не только в Китае, но и в мире, причем именно китайские банки предоставляют своим гражданам услуги по таким операциям. (Правда, как последствие, можно ожидать и «пузырей» на рынке ценных бумаг, но это уже другая тема). 
 
Деятельность китайских банков диверсифицируется год от года, предоставляя китайским гражданам все больше и больше услуг, как на уровне малого и среднего бизнеса, так и на уровне индивидуальных клиентов. В этом плане китайские банки весьма «продвинуты» по формам предоставляемых услуг. Их проспекты пестрят предложениями инвестиционных возможностей, сегодня китайским гражданам, по утверждению самих китайских экспертов, доступно более 9 тыс. различных продуктов - вдвое больше, чем в 2010 г., а доход за полгода составил около $1,24 млрд.